Рисую я на твоём теле

Повсюду было светло от того, что мерцали вспышки камер и много совершенно непохожих друг на друга мест и декораций... Ещё и людей, которые появляются где-то там, а главное действующее лицо с этого момента лежало на кровати. Звучало только начало заедающей в голове мелодии со словами, пропитанными искренностью.

Meet me in the lobby,

I've been up for twenty-four…

I wanna dance, I wanna party,

Do it like no one before…

Первые строки припева стали тем ещё значимым поводом для мотивации встречать в вестибюле как желанного гостя, который хочет танцевать, в бодрости двадцать четыре на семь и в настроении для вечеринки. Желает, чтобы удавалось делать всё так, как никто не делал до этого. Просто забыть о всех проблемах и подарить обществу лёгкость с избавлением от этого вездесущего «Нельзя».

I took the Eurostar from Paris…

And you know what fuckin' for!

I wanna dance, I wanna party,

Do it like no one before…

Разумеется, закрутилась интересная история в съёмках клипа на новую песню про то, как главный герой среди всех этих событий сел на поезд с символичным названием «Евро — звезда», который ехал из города романтики и лучшей выпечки в мире, Парижа. И он знал. Все знали, ради чего. Все ради того, чтобы начать новую главу своей жизни. Так, как никто до этой поры. Слышна поднимающая настроение музыка, в которой прослеживается желание поделиться с миром мыслью о торжестве и сборах. Превосходстве, скрытом в нарядах и узнаваемости со стороны других действующих лиц. Громкий, многогранный голос с низкими и высокими нотами, который заставляет покрываться мурашками и восхищаться звучал совершенно свободно. Тело вело себя раскованно, показывая всю свою пластичность и артистичность. Каждая секунда на счету, а сцены перед глазами его обладателей меняются по щелчку пальца. Обладателей лишь потому, что эта личность не идентифицирует себя как парень и уж точно не девушка. Победители песенного конкурса Евровидение, талантливые музыканты и вокалисты с запоминающимся именем Нэмо Мэттлер, которые не постеснялись объявить себя на весь мир небинарной персоной. Не постеснялись они комбинировать оперу с речетативом в своей предыдущей песне и сделали также на этот раз. И вот, наступил момент второго куплета, когда Нэмо, довольные и слегка возбуждённые от потока энергии пришли в комнату с тёплым, мягким, приглушённым светом и зеркалом. В этот момент к ним пришёл лучший и близкий друг. Другой участник песенного конкурса и этого клипа — молодой человек из Литвы, который отдаленно напоминает их самих и гордо ходит с прозвищем серебряный ремень. Дали ему такое, между прочим, из-за имени и фамилии. Объятия лучших друзей были короткие и не продлились долго, но пробудили давно возникшие чувства «Проклятые временные рамки.» — подумалось Сильвестру, но в те мгновения, когда он стоял уже уже с покрасневшим лицом, а его близкие друзья… Что уж тут поделать, в этой истории не только друзья ушли снимать следующую сцену с другими конкурсантами. Ревновать не было смысла, как и подозревать ещё хоть в чём-то, кроме наличия ответных чувств. Это были те отношения, о которых он мечтал. Сильвестр был похож на Нэмо не только потому, что был кудрявый и спокойный по характеру человек, хотя внешне был противоположностью… А просто ощущал сильную духовную связь между ними с первого дня, выходящую за грань земного. Внезапно на голову снизошло озарение. В огромном дорожном рюкзаке, что на этот раз висел на спине остался букет цветов и всё остальное необходимое для весьма приятного сюрприза, который Белт захотел устроить спустя долгое время. Он планировал таким образом признаться. Без всяких там проблем и сомнений признаться в том, что они заполонили собой сердце и мысли своим присутствием. Как обычно говорят - с медленно, но верно. Рядом с Мэттлер весь мир казался чем-то новым. Намного большим, чем просто временная петля или вечно повторяющийся сценарий, что нагоняет риск понять и осознать своё присутствие в какой-то симуляции. С каждым разом они очаровывали всё больше, после встреч оставляя за собой то шлейф сладкого одеколона, то запах любимого напитка… И, естественно, заставляли сверкать счастьем голубые глаза. Даже чем-то большим, чем просто счастьем и дружеской сильной симпатией. Тянуло к ним даже на расстоянии, окутывая тоской… Этот клип был для него такой поворот событий, что, как говорится, мама не горюй. Конкурсанты итак были близки, ещё и судьба в очередной раз дала им возможность снова вернуться друг к другу. Никто из них даже и не догадывался, что будет после титров. Когда съёмки клипа наконец закончились, все участники поздравили Нэмо с важным событием и оказались очень довольны результатом. Остальные ушли говоря «До встречи», а представитель Литвы остался ждать свой объект тайного воздыхания и поправлял свой внешний вид с пониманием того, что всё самое интересное только начинается.

***

На столике возле зеркала в золотой рамке, где в прозрачной глади во время съемки отражался их собственный портрет лежал букет алых роз. Это привлекло их внимание. Нэмо ускорили шаги к трюмо, а губы расплывались в широкой, белоснежной улыбке. Присмотревшись к лепесткам они заметили там маленький листочек. Пальцы подняли этот листочек, рассматривая его с обеих сторон. Мэттлер пробежались глазами по строчкам короткого сообщения в записке, написанного аккуратным почерком. Текст гласил следующее: «Ты создали настоящий шедевр. Нечто большее, чем просто песню с вложенным туда простеньким смыслом для танцевальной тренировки. Я был очень рад стать частью этой песни и клипа. И да, у меня для тебя сюрприз. Жду, моя рыбка. (Я любя.♡) Сильвестр. »

***

Встретив друг друга еще раз участники песенного конкурса пришли вдвоём в номер отеля, где снимали одну из начальных сцен, когда Нэмо лежали на кровати и исполняли первые строчки. Само собой, персонал отреагировал на это совершенно спокойно, давая знать ещё не ушедшим отсюда командам артистов, что они сами ещё задержатся. Белт провёл их к кровати, где лежал подаренный им букет и загадочно улыбнулся, ощутив, как становится непривычно просто стоять на месте с внутренним чувством куража. Он сказал лучшим друзьям принять душ, а после ушёл переодеваться за картонную ширму со своим рюкзаком в руке. Заинтригованным Мэттлер было не ясно, как надолго это затянется. Не знали они, насколько недолго придётся мысленно играть во всеми узнаваемое «Поле чудес.» Нечего было скрывать. Нэмо принялись думать - гадать, что же такого придумал их друг, к которому они сами испытывали даже большее, чем просто интерес как к личности и видели трепет во всех ранних взаимодействиях. Это были те самые чувства, которые никогда ранее не расцветали настолько яркими цветами на сердце. Сами признаваться первыми победители Евровидения вообще не хотели. «Дурачьё. Чего они сопли жуют? Такую возможность упускают…» — подумали бы люди. Но так поступать они не хотели не просто так. Относились к этому вопросу Мэттлер очень серьёзно. Точно не на авось. Они желали в глубине души, чтобы Белт смог выразить своё расположение лично. И вот, спустя каких-то пару минут после того, как подумали о желании услышать признание со стороны победители этого года уже стояли в душевой кабине. Без всяких сомнений, вода была тёплой, пока сами до гола раздетые Нэмо согрелись от ощущения предвкушения готовились к чему-то, купаясь под душем. К ним пожаловал Сильвестр, одетый в белую футболку. Он взглянул и встал прямо перед кабиной, а затем попросту замер на месте. Безусловно, его мечтательный взгляд устремился прямо на них. Таких уравновешенных и своих, кого хочется оберегать и любить. Вырисовывать узоры здесь и сейчас. Взор зацепился за миниатюрные ступни, стройные ноги и руки, а затем за фигуру, которая была создана для того; чтобы одевать в лучшие юбки и платья, носить которые, раз на то пошло, они просто обожали. В его взгляде в этот момент было видно нечто новое. То, что называют «перейти за черту».

Зайди в холодну воду,

Не бійся намочити ноги Переплисти кілометри льоду

З дельфінами на той бік моря...

Стремление быть настоящим и зайти в холодную воду, не боясь промочить ноги. Переплыть километры холодного, но искристого льда в Арктике, или же отправиться с дельфинами в приключения, сто ожидают по ту сторону моря. А ведь действительно, во взгляде Сильвестра обычно, да и сейчас тоже было видно только зов моря. Шумного, похожего на лазурный океан, волны которого омывают берега где-то там. Но, очевидно, не здесь, в том самом месте, где они стоят прямо перед носом, а стекло душевой кабины — главная преграда для ещё большего, желанного для него сближения. Белт глядел с восхищением, разинув рот и широко раскрывая глаза на хрупкое тело, а после на коралловые губы Мэттлер, что тянутся до ушей расплываются в улыбке. Чтобы довести до кипения окончательно они чуть прикусили губу и глядели прямо ему в глаза... Но тут же закатили от того, насколько в их собственном настроении читается азарт. В них, этих серебристых с переливами манящих глазах чёрным по белому написан один единый вопрос. — Так и будешь просто смотреть на меня? — Нэмо даже хватило смелости озвучить его вслух. У ещё одетого Сильвестра возникало приятное и тянущее внизу живота ощущение, а к груди и щекам приливал жар от желания оголить перед Нэмо не только душу, но и тело. Да ещё какой жар! То самое палящее солнце, созданное из того самого огня, который может попросту сжечь человека полностью, оставляя только догорать в пространстве до тла, своим чувствам больше не оставив шанса. — Нет, я просто смотреть уже не буду. — неоднозначным для кого-то, кроме них высказыванием ответил Сильвестр и ухмыльнулся, а затем добавил с ноткой флирта: — Я иду к тебе. Какая — то минута — и исполнитель уже снимал с себя футболку, после которой полетело на пол всё остальное. И это было пока мозг как будто застрял в невесомости, а сердце уже пропускает через себя удары и готово улететь в космос. Душа любящего литовца требовала изменить всё между ним и выжидающими действий швейцарцами. В теле пропали все зажимы и предрассудки с порой настолько важными вопросами на подобии «А вдруг они не хотят, чтобы я это сделал?» Но он знал их слишком долго и догадался. Победители хоть и не говорили, что готовы отдаться романтике с ним ранее, однако, аккурат преподносили себя иначе. Они хотели донести пристально смотрящим в глаза взглядом до безумия очевидные им двоим вещи. Говорить о близком контакте и сильной любви. Так и получилось, что это всё в общих чертах говоря, заставило сердце Белта биться в такт и залезть к ним. Объятия давали им обоим каждый раз ощущения уюта. Неважно, сколько они длились. Минуту, как обычно, две, чуть подольше… Или очень долго, как на прогулках вдали ото всех. Но на этот раз это были уже не просто объятия, а сближение на уровне ненавязчивого тактильного контакта. Бережное прикосновение рук литовца к влажной коже разогретых и обмытых горячей водой швейцарцев заставило их вздрогнуть, пока внутри постепенно нарастало принятие от того, что по каждой клетке их тела уже разливалось тепло. И тут состоялось приближение к груди. Такое близкое… Буквально сердцем к сердцу. Ритм отбивали общий сердца тайно влюблённых друг в друга людей. И ещё раз приближение, что сводило обоих с ума. Не было больше никакого смысла сохранять дистанцию и держаться подальше от взаимного притяжения. Их губы сомкнулись и не размыкались где-то минуту. Начиналось всё с невинных касаний со стороны Сильвестра, на которые Нэмо отвечали взаимностью и запускали ладони в кудри, при этом обнимая за шею обеими руками. Они напоминали несерьёзные жесты с тех времён, когда подростки целуют своих любимых впервые. В сей миг эти двое отстранились друг от друга, но продолжали глядеть в глаза, стоя совсем близко, после чего раздался низкий шёпот, пропитанный доверием и искренностью. — Я так больше не могу. Я хочу быть с тобой, Нэмо. — прошептал Белт и кивнул головой, а затем коснулся кончика носа своим. — Я люблю тебя. Те улыбнулись и отреагировали на эти слова тем же. На уме Нэмо была полная свобода слова, а в сердце поселилась та самая благостность, в тандеме с которой так хорошо сложились обстоятельства. — Я чувствуем к тебе ровно то же самое. — промурлыкали они и коснулись мочки уха объекта симпатии, отчего тот закрыл глаза и снова прильнул к тёплым губам. Взаимодействие в эти секунды постепенно становилось откровенным и набирало обороты, а раскрытие иных себя друг с другом дошло до углубления поцелуя. Обоим уже хотелось большего. Максимум чувств — минимум стеснения. Так они решили для себя в этот момент… Желанные губы Мэттлер сами по себе оказались для Белта сладковатые на вкус, отчего ему хотелось расстаять и окончательно потеряться в своих же ощущениях. Легонько прикусывая при поцелуе артист массировал виски объекта воздыхания, отчего они сами отвечали тем же, запуская в ход язык и уже блуждали по его рту, тем самым забирая последнее, итак сломанное в хлам внутреннее желание воздержаться от того, чтобы зайти куда-то далеко. Можно было в едва мелькающих на позитивном эмоциональном фоне мыслях точно вспомнить про нежный, бледно — розовый зефир. Сладость, которую можно достать только в качественных фирмах. Всё ещё целуя своих, как уже с этого момента считал сам, любимых людей более смело молодой человек медлить не хотел и начал неспешно водить своими ладонями по горячей от возникновения слишком сильного тяготения коже. Сам Сильвестр прикасался одними лишь подушечками пальцев ко всему, что в повседневной жизни спрятано под слоями одежды и водил ими по всем чувствительным точкам. Он касался шеи Нэмо, их тонких, выпирающих ключиц, расправленных, но расслабленых плеч, как будто вырисовывая на их теле что-то своё… Ну а затем и вовсе дошёл до уровня груди, где очень громко слышно учащённый ритм сердца. Сильвестр медленно прервал поцелуй и начал шептать как можно ласковее, поглаживая пальцами по всем точкам, к которым хотелось прикасаться, на что Нэмо реагировали с полным пониманием, улыбались и кивали головой, полностью проникаясь сказанным далее. — Рисую я на твоём теле… что-то своё. Понятное лишь нам с тобой. Стоит ли оно того? Конечно, ведь оно подсказывает мне всё своим трепетом и мягкостью под движениями моих рук. Если возникают такие ощущения- значит мы вместе всё делаем правильно. Просто доверьтесь мне. Хорошо? — Конечно… — только и хватило им сил это сказать, пока сознание пребывало в состоянии покоя; а любящее сердце верит каждому слову. После этих слов Сильвестр с концами убрал руки от увлечённых Нэмо и отстранился, всё ещё смаковал на языке послевкусие, оставшееся после всего этого. Сам с осторожностью, чтобы не дай бог не поплыть на скользком кафеле и не упасть вылез из душа. Уже стоя на коврике он любезно протянул стоящим в душе любимым полотенце, чтобы сами обладатели настолько близкого, тёплого и красивого тела не смущались и прикрыли нетронутую, но манящую грудь. После такого-то разогрева чувства интереса ко всему началось самое интересное. Пройдя в спальню следом за возлюбленным небинарная персона заметила на застеленном тканью полу какие-то краски, на скорую руку нарисованный эскиз какой-то картинки и белую футболку. — А это нам зачем? — оживлённо поинтересовались они, как только в поле зрения попало это всё великолепие. — Как раз это и есть мой сюрприз для тебя, мои дорогие Нэмо. — с нежностью отозвался Сильвестр и улыбнулся, подходя ближе, а заодно и показал яркие краски, видя во взгляде воодушевление — Сам специально для нас с тобой искал, чтобы без аллергии были. Им, смотрящим прямо на него глазами, полными ожидания и удовольствия стало очень интересно пережить новый опыт вдвоём. Действуя сообща. После этой фразы всё пошло как по маслу. Дальше было только лучше. Они творили искусство не только на белых футболках, но и на телах друг друга и благодарили за подаренное нарисованное порывом чувств счастье. Зашло оно для них обоих ещё за новые горизонты и стало совместным. Не зря говорят, что искусство объединяет.