***
Последняя ночь вместе. У Хеви на неё были планы, ему было плевать на то, что кто-то уже решил как провести её. Ну и не то, чтобы он не уважал решение брата, но у него не было выбора. Тот конечно прошатался по крышам с бутылочкой до четырех утра. Но теперь очередь рыжего терроризировать нервы брата. — Эй-й, Ди, ты это… Ты спишь? — с уверенностью в том, что брат не спит, прошептал парень. — Не-ет. Но я планирую. — кажется брат был частично трезв. — Я могу лечь с тобой? — на готове уже была легенда о том, что какой-то угрожающий чёрт залез к нему под кровать и пытается сожрать. В шестнадцать лет. Да. — Да, ложи-ись. Но почему? Хотя, похуй. — полупьяный он развернулся так резко в кровати, что даже трезвые и живые так в гробу не переворачиваются. — Спасибо. — рыжик был счастлив тому, что старший согласился, а не послал на все четыре стороны. Блондин проснулся от ползающего жара по груди, ощущения тёплых губ, целующих его. Он воспринял это как сон, жаркий и горячий сон. Хотя бы раз в неделю ему подобное снилось, он привык. Тело его ласкали родные руки, в темноте мельтешили коричневые волосы, которые только на лунном свете показывали свой настоящий огненный цвет. Плавные движения и укусы. Но сейчас они были острыми? Он открыл глаза, и резкая темень, перед которой был представлен расплывчатый силуэт брата исчез. Зато перед ним, а если точнее на нём сидел его младший. Как и во сне его волосы переливались. Его прикрытые глаза и скрытый тьмой румянец, его пирсинг в ухе и мягкое дыхание. Ущипнул себя за ногу, искренне не веря своим глазам. Кажется место было чувствительным и раздалось тихое «ащ-щ». Младший обратил внимание, но от тела не отвлёкся. Реальность? Да ладно, реальность или нет, это шанс этим воспользоваться. Когда губы плотно прижались к губам старшего, внезапно проник язык. Этого инициатор точно не ожидал, кажется даже попытался отстраниться, но рука, притягивающая того за шею к себе вплотную, не дала этого сделать. Он принял вызов. Уже без клацанья зубов, изучая ряды, переплетаясь с языком, примыкая и на миг отстраняясь, чтобы вдохнуть и снова примкнуть к припухшим губам. Мелкий целовался сносно, ну, а старший не хуже. От удовольствия постанывали уже оба, от новых толчком в глубь рта, оба тела тёрлись друг об друга. Они оторвались, танец прервался. Взгляда, молящего о разрешении к прикосновению юного тела, хватило, чтобы второй согласно ухмыльнулся. Блондин, лежащий под рыжим, сделал не очень понятный последнему кувырок и оказался над ним. Пока тот осознавал происходящее с его телом и мысленно прощаясь с девственностью, он оказался уже без футболки. Глаза его были прикрыты, в них отливала луна, делающая их как изумруды, неровное дыхание и мягкий оранжево-розовый румянец, волосы лежащие на плечах, на подушке и пряди которые мешали созерцанию сея чуда. Как его можно не хотеть? Он кусал его юное тело и тут же зализывал, поцелуи были оставлены везде, куда он мог дотянуться, засосы твердили «Он мой! Он мой, мой!». Он знал, что завтра они будут проблемой, но это будет завтра, сейчас это не важно. Грудь была охвачена, а рот заткнут поцелуем, уже стоявшие соски были зажаты между средним и указательным, он тёрся так, что из уст шестнадцатилетнего парня то и дело вылетал шепот, прерывающийся на долю секунды… — Ди-и, н-не тян-ни! — он воспринял это как вызов. Блондин спал в одних боксерах, а младший пришел в пижаме, которая впрочем только мешает. При первой возможности штаны младшего полетели в другой угол кровати, пока тот пытался наладить дыхание. Смазка, лежавшая в тумбе блондинистого хозяина комнаты, лежала на месте и очень вовремя. Теряв девственность впервые, он понял, что слюна не лучший выход. Пальцы были смазаны, младший был раздет, член стоял. Он вошёл, медленно и осторожно, постепенно подключился и второй. Рыжий легко привык к первому, но второй ему дался уже не так просто, он уже закрывал рот в попытках не разбудить родителей, ну, а глаза уже слезились. — Дава-ай! — и даже тут Хеви не терял своих манер. — Уверен? — он ждал согласия, ждал с нетерпением. — Да-а. — а вот оно и подоспело. Слова дальше были не нужны. Член был толще двух пальцев, и диаметр у того был больше, и из-за чего в первые минуты нижнему пришлось не сладко. Он входил постепенно, сначала головка, потом до середины и выходил, а теперь… Глаза рыжика уже не слезились, а вовсю ревели, было больно и приятно. Член вдалбливался в тугое тело, боль уходила, приходило удовольствие. Младший стонал в подушку, кажется ему это пришлось по душе. Старшему это доставляло тоже удовольствие, особенно зная кто под ним. Шлепки тела об тело, словно теплый воздух, стоны в подушку, вот что происходило до шести утра. Длилось может быть минут тридцать, а может меньше или дольше? Выдохнувши, парни все-таки отцепились друг от друга. Довольные взгляды и столь очаровательная драма длилась до того, как у родителей не раздался будильник, а на кухне не стали появляться первые лучи солнца намекающие, что если не сейчас, то они и не выспятся. Футболка и штаны, лежавшие через партнёра по засыпанию, были благополучно запиханы под кровать, а сам партнер был крепко обвит цепкими ручками Хеви. А то холодно в комнате стало.Хеви шестнадцать. Ди восемнадцать.
***
Если бы Глэм и Вики не были заняты не менее интересным занятием, то может быть они бы и заподозрили что-то неладное.***
За столом сидела вся семья, чему Хеви был не совсем рад. После того, что случилось несколько часов назад сидеть было не очень удобно, а румяные щёки выглядели довольно подозрительно. Ди сжал руку младшего, давая понять, что всё теперь будет в порядке.