I need an easy friend I do… with an ear to lend I do… think you fit this shoe I do… won't you have a clue
Не попав и запутавшись, Гил выругался. Значит не достаточно хорошо знает, не достаточно тренировался. Порой, конечно, хотелось всё бросить, но мечта выступить на большой сцене заставляла его гореть, творить и учится. — Гил, хватит. — В комнату без стука вошла Агнес, мама Гилберта. — Мы с отцом уже пожалели, что подарили тебе гитару. Нам из-за неё телевизора не слышно, да и голова болит. — Я плохо играю? — Даже зная, что песню он знает прекрасно от и до, чужое мнение было важно всегда. — Нет, сынок, неплохо. — Ответила женщина, присаживаясь на кровать к сыну и приобнимая его рукой. — Даже очень хорошо, но сил это слушать несколько часов подряд — нет. — И что мне делать. Мне нужно играть, готовиться. Я ведь зарабатываю на игре. — Глянув на часы, Гил и не заметил за игрой как пролетело время. Выдохнув, он покачал головой. — Да, я понимаю. — Если хочешь, можешь играть в гараже. Я попрошу отца, чтобы тебе там было удобно заниматься. — Не стоит, не маленьких, справлюсь сам. — Убрав Леон в чехол и перекинув лямку через плечо, Грин направился к двери. — Я прогуляюсь, ладно? Вернусь к ужину.***
Парень шёл по своей улице в сторону площади, где всегда играют дети, продают мороженное, гуляют парочки. Солнце светило, на небе ни облачка, но мрачные лица людей заставили опуститься этот город во мрак. На усталых лицах еле держались улыбки, скрывая трудности и проблемы, которые им послала жизнь. Взрослые трудились и уставали на работе, которая заполнила их головы, подростки боролись со стрессом в школе, со сложностью и страхом перед будущим и их выбором. Гил тоже боялся, особенно выбирать, ведь от каждого его шага зависти его жизнь. Стараясь не утонуть в этом мраке, который навели люди, парень сел на лавочку. Солнца не будет в этих местах: так верили люди, забыв о мечтах. Мечты — двигатель молодой крови Грина. Он точно знает, к чему стремится, знает чего хочет. Он засыпает с мечтой и просыпается с целью. Готов отдавать всего себя, лишь бы дойти и не ударить в грязь лицом, когда дойдёт. Иногда так хочется вскочить и напомнить людям о том, что чёрная полоса их жизни закончится, что нужно твёрдо и уверено идти вперёд, верить в себя, но его посчитают безумцем. В этом мире всё идёт по шаблону и Гил также ему следует, закрыв где-то внутри себя часть своего «я»."Поставил цель — добейся!» — твердил он себе. Достав инструмент, он ловко перебрал пальцами по струнам. Акустическая гитара была достаточно громкой, чтобы прохожие услышали его. Длинные пальцы снова бегают по струнам, отчего кажется, что парень заколдовывает свой инструмент. Глаза окружающих загорелись, а некоторые подошли к парню, даже подпевали его игре. Это были маленькие шаги на пути к его мечте. Дети смеялись и танцевали под бой гитары, говоря родителям, что они хотят уметь также. Взрослые на мгновение останавливались, вслушивались, улыбались и продолжали свой путь. Кто-то садился рядом и следил за пальцами, не веря, что такое вообще возможно, кто-то подпевал и спрашивал у Гила, знает ли он ту или иную песню. Некоторые он не знал, поэтому он просил название и автора, записывая в тетрадь. Мини-концерт продолжался ещё несколько часов. Многие узнавали в нём парнишку из кафе, обещая заходить туда чаще. Единственное, что действительно его задевало, так это слова: «Ему это дано природой». Да, возможно достался ему дар, музыкальных слух, но ведь это множество попыток, взлётов и падений. Может люди постепенно забывают о мечтах из-за того, что бояться трудностей. Достигнуть цели — значить потратить много времени и сил. Возможно когда-нибудь люди поймут цель мечты, поймут и его. А пока, пора возвращаться домой, уже совсем поздно. Темнеет.***
Вернувшись домой, Гил поднялся к себе в комнату. Отставив Леон, он упал на кровать. Несмотря на любовь к музыке, Гил хотел немного побыть в тишине. Закрыв голубые очи, он приобнял подушку. Тиканье часов приятно ласкал слух. — Сынок! Ужин готов! — Послышалось из кухни, отчего русый томно выдохнул и нехотя встал с кровати. С раннего детства ему твердили, что на перилах кататься не стоит и то, что это может плохо закончится. Но сейчас желание проехаться с ветерком вспыхнуло, поэтому сев на перила винтовой лестницы, Гил оттолкнулся и скатился вниз, немного неудачно спрыгнув. — Что это был за звук? — Спросил отец сына, не отрывая глаз с газеты. — Ступеньку пропустил. Что на ужин? Всё как всегда, ничего не выбивалось из этого шаблона, даже простой семейный ужин. Поковыряв ужин вилкой, Гил стал рассказывать о прогулке, людях, что там встретились ему. Но рассказ перебили. — Кстати о гитаре. — Вспомнил мистер Грин. — Пока мы с мамой дома, не играй. Из-за неё друг друга не слышно. — Мама мне сказала, чтобы я играл в гараже. — Ответил Гилберт. — А когда вас нет дома, я либо учусь, либо на работе. Вы же знаете, я хочу сыграть на большой сцене, а для этого нужно много сил и труда, вот я и тренируюсь по несколько часов на дню. — Мы знаем, но… — Замялась миссис Грин. — Послушай, сынок. — Лютер глянул на сына. — Порой мечты остаются мечтами. Мы с мамой верим в тебя, но не в твою мечту, понимаешь? Ну как ты сможешь попасть на большую сцену? Нужных связей у нас нет. Выбрось эту дурь из головы, займись учёбой. — Да как же вы верите в меня, не веря в мою мечту, в мою цель? — Спросил у них Гил, убрав грязную тарелку за собой. — Было вкусно, спасибо.***
Прошло несколько месяцев, наступил сентябрь. Ещё не так холодно, чтобы надевать пальто и шарфы, поэтому большинство ходило по-летнему. Из гаража семьи Гринов раздавалась музыка. Парень струны не щадил, лишь бы те играли громко. Отбивая себе ритм ногой, прижимая струны так сильно, что мозоли, кажется, снова появятся на его пальцах. Качая головой, он пел, перекрикивая мелодию. Гил заметил, что играть в гараже не так уж и плохо, никто не мешает и он не мешает кому-то. Стены отражали звуковые волны, отчего всё звенело вокруг, и от этого у неподготовленного человека могла бы закружится голова. Последний удар по струне. И всё стало стихать, будто ничего и не было. Гилберт признался себе, что сыграл он весьма не то, что неплохо, даже очень хорошо. Но слово со стороны ему было необходимо, а кто, как не родители. Выскочив из гаража, он забежал в дом и попросил маму с отцом уделить ему несколько минут внимания. Снова удар, снова перебор. Улыбка на лице парня сияла ярче звёзд, ему это нравилось. А где-то внутри горело желание, чтобы его игра понравилась другим, чтобы у них также расплылась улыбка на лице, когда они слышат эту мелодию. — Гил! — Перекричал сына и его гитару Лютер. — Хватит, перестань! Твоя любовь к музыке ничего тебе в этой жизни не даст! — Сынок, папа хочет сказать, что твоё хобби останется только хобби. — Спокойно сказала Агнес, поглаживая мужа по плечу, чтобы тот снизил голос. — И что тебе нужно найти нормальную работу. Гил сидел и всё внимательно выслушивал. Вот так простые слова заставили весь огонь угаснуть в голубых глазах, вот так и навис над городом мрак. Очи пожухли, как листья, а улыбки и след простыл. Очки чуть съехали с носа. Не сказав ни слова, парень встал, забрал гитару с чехлом и вышел из дома. — Гил, постой! — Агнес вскочила с дивана, но мистер Грин поймал её за руку. — Пускай идёт, никуда он не денется. — Отмахнулся мужчина, делая звук телевизора громче.***
Подобно мертвецу, Гил медленно перебирал ногами. Почему-то у него вспыхнуло другое желание: разбить эту несчастную гитару об асфальт, чтобы от неё остались только щепки, чтобы её больше невозможно было восстановить, чтобы Леон больше никогда не зазвучала. Мотнув головой, он отбросил эту дурную идею. Дойдя до парка, где он часто играл, он сел на лавку и смотрел вперед себя. Друзья Гила сказали бы, что их Солнышко резко потухло и у него что-то внутри сломалось. Но друзей и даже знакомых, увы, здесь не было, только прохожие, которые замедлили ход и стали смотреть на парня. Все ожидали, что он начнёт играть, дети даже спрашивали его об этом, но он лишь молчал. И всё же в итоге музыка снова полилась, но вот только не такая, которую все привыкли слушать. Она была чересчур громкой, жесткой местами. Прохожие даже вздрагивали, а группа подростков стала улюлюкать, словно бунтуя. Если б до кучи кто-то стал петь на латинском, то вышел бы сам владыка ада — Люцифер. — Тише-тише, чего ты так? — На плечо парня положили руку. Он остановил свой концерт и глянул на пожилую даму. Её морщинистое и улыбчивое лицо веяло добротой и счастьем, отчего Гил открыл рот. Он будто очнулся из кошмара. — Да так, ничего важного. — Убрав инструмент, он стал ворошить волосы руками. — Просто в свои девятнадцать лет понял, что мечты частенько разбиваются о жестокую реальность. — Отчего же так? Ты молод, у тебя все ещё впереди. — Удивилась старуха и глянув на чехол, что был увешан значками, она вернула взор на Грина. — В клетке твоей льётся юный ручей, он же перестанет биться, коль забудешь свои мечты. Эх, если б я в твои годы так горела. Я ведь тебя здесь частенько замечаю, вижу, как ты играешь и сверкаешь, словно бенгальский огонёк. — Но и бенгальский огонёк тухнет. — Буркнул Гилберт. — И перегоревший снова не зажжешь. — А почему потух? — Родители сказали, что это пустая трата времени, что ничего я не добьюсь. — Ой, а ты больше их слушай. Слушай лучше тех, кто верит в тебя и тех, кто даёт верные советы. Ты не такой, как другая молодёжь, ты знаешь чего хочешь. А твои родители просто забыли, что когда-то сами мечтали также. Видимо их мечты были разбиты и они не замечают, как разбивают мечту сына. — Говорила она, хлопая по плечу, но Гил не обращал на это внимание, слушая внимательно. — Я всегда хотела открыть свою пекарню, но сейчас уже слишком поздно. — Почему же? Если вы хотите, то творите. Тем более никто так вкусно не готовит, как бабушка. — Улыбнулся Гил, сверкнув голубизной глаз. — Я уверен, у вас все получится. — А если я открою, обещаешь сыграть на его открытие? — Усмехнулась старушка. — Много народа не обещаю, но это будет ещё один шаг к твоей мечте. — Не дождавшись ответа, она слегка придвинулась и прошептала. — Эти люди мечтают лишь о том, чтобы побыстрее вернуться домой после трудового дня, а ты гори своей мечтой, понял. Оставь всех тех, кто не верит в тебя в этом мраке, а сам иди вперёд. Всё понял? — Да. Спасибо вам большое. Обещаю, на открытие я буду первым посетителем! — Воскликнул парень, помчавшись со всех ног домой.***
Родители вновь уехали куда-то, но Гилберт даже не заметил этого. Он стал собирать все самые необходимые вещи. Если родители не хотят, чтобы он играл здесь, он уйдёт, он знает, где его талант, как и его, примут с распростёртыми объятьями. — Алло, ба Лана, я буду у тебя через часика два, не против? Хорошо, жди. Походный портфель и чемоданчик были как нельзя кстати. Всё сложив и закрыв, он стал выворачивать все тайники с наличными, которые он заработал в кафешке. Да, теперь далековато будет ходить на работу, но это уже второстепенные проблемы, найдёт выход. Быстро написав записку родителям и повесив её магнитом на холодильнике, он присел на диван, переводя дух и прощаясь с этим домом. Он докажет родителям, что они не правы и он сможет добиться своего. Время пришло, дверь закрылась.***
Солнце сегодня светило ярче, чем обычно. Или так казалось Гилберту Грину, девятнадцатилетнему парню, который знает цену своей мечте, и готовый сделать все, чтобы осуществить её.Покажите мне, дорога То прекрасное далеко Где лучится и цветет Цветет, цветет, цветет апрель.