***
Был тогда день приятный, по крайней мере для меня, на улице шел очень красивый дождь, солнце даже не могло сквозь тучи пробиться, что, собственно, не было проблемой, так даже было лучше. Свет от фонарей падал на листья, что были осыпаны каплями дождя. Это создавало невероятно-красивый эффект, которым невозможно не восхищаться. Я сидел в темноте, с открытыми шторами смотрел в окно, где виднелось отражение моего компьютера на котором красовалось название проекта. Была также и тишина, но её изредка прерывал звук часового механизма. -Все — подумал я — поработал и хватит. Однако работой это было сложно назвать, скорее я просто открыл презентацию и сделал красивый титульный лист. Никогда не любил работать. Так как что-то делать мне было лень, я решил отправиться по великому маршруту, а именно — зайти на кухню, в десятый раз посмотреть на содержимое холодильника, посмотреть в большое окно и пойти обратно. Я мог это сделать около пятидесяти раз за сутки и, да, частенько я знал то, что в холодильнике не могло появится что-то новое за пять минут, однако было сложно взять и пройти мимо холодильника, ведь из него веет прекрасным трупным холодом.***
Стоп, кажется на двадцать седьмой раз моего маршрута, я заметил что-то неладное… действительно, что-то еле объяснимое было на границе моего зрения, однако я не стал придавать этому особое значение, может я и действительно видел что-то невероятно тупое, как например огромная крыса которая волочит по полу осьминога или может осьминог огромную крысу? Да, я верю в то, что мне может стоило проверить это на истину, однако, пускай некоторые вопросы останутся без ответа. Вернулся я опять за свой любимый рабочий стол, ну или скорее просто столом, с монитором, квадратным таким (не люблю я прямоугольные мониторы, это как своеобразная дань уважения Казимиру Малевичу). Ведь, что может быть прекрасней гребаного огромного, такого, квадрата у тебя на столе — конечно, его отсутствие. Сел я значит за стол и принялся дописывать второй слайд своего проекта. Писал я его, помню, тогда долго, немало времени ушло, а именно двадцать секунд, пятнадцать из которых я смотрел в окно. Там были прикольные воробушки, которые своими маленькими лапками дрались на птичьем ринге, воробей-букмекер брал ставки, из которых больше всего было на воробья по имени Сергей, он же — «гроза Магадана». Врагом Сергея был воробей по кличке Пугачев. Кажется даже сквозь закрытое окно я слышал воробья-комментатора, которой начирикал невероятно интересную речь. *перевод с птичьего языка* — И так, на ринг выходит Сергей-гроза Магадана, поприветствуйте его! — после этих слов шла еще более громкая волна свистов и щебетаний — его противником будет легендарный Пугачев! К воробью Сергею подошел, его менеджер-воробей, как-то начирикал в ухо, и что-то подсыпал в перчатки. Могу смело предположить то, что тут все куплено. Удар по колокольчику ознаменовал начало битвы, воробей Сергей усмехнулся в сторону воробья Пугачева. Произошел резкий рывок первого, крыло раскрылось в сторону его клюва и воробей Пугачев был оглушен, что означает безоговорочную победу воробья Сергея. Бурной овацией встретила толпа победу «грозы Магадана». Тем временем воробьи-врачи проверяют Пугачева и вертят мордочками: — Нет-нет, его не ударили семечками по клюву, — причирикивал доктор — нет-нет, бой был честным! Столь дивное действие было мной прервано из-за неприятного чувства, будто кто-то наблюдает за мной. Я не был суеверным, все эти домовые, уличные, лихо и прочее отродье мне было чуждо, банально не мог представить всю эту дичь. Прямо сплю и вижу как какой-нибудь домовой приходит в мою комнату, бьет по батареям и приговаривает: — Нафаня — ну бред же, зачем ему бить по батареям? Домового я всегда задабривал, носил ему вкусности, держал все в чистоте и мысли мои были лишь о чистом и добром. Взгляд своего домового я узнаю из тысячи, а этот холодный взор был наполнен неправильностью, дикостью и животным безумием. Я резко бросил взгляд в сторону двери и… там ничего не было, кто бы мог подумать. -Шиза — сказал я и продолжил беспорядочно бить по клавиатуре. Обычно это работало с домовым и я его замечал, ведь никто не ожидает, что произойдет обман. Бил я по клавиатуре долго и взгляда на себе не чувствовал, очевидно, это был не домовой, а что-то совсем иное. Все таки я решил выйти из своей комнаты и провести расследование, обыскать каждый угол, уголочек, уголёк, на наличие неописуемой картины, как предположим, осьминог или крыса. Крысу увидеть не так уж и страшно, а вот осьминог уже вызывает у меня вопросы. Единственное место где осьминог не кажется экзотикой, кроме моря, это кухня. Время от времени я видел как разделывают морскую живность и честно вам скажу, все эти морские твари не просто так зовут тварями. Представьте себе море, оно большое, соленое и невероятно глубокое и, падла, темное, просто невероятных размеров комната дерьма, в которой живут ну невероятно уродливые создания, особенно там где глубже чем обычно. Море достаточно глубокое место, однако есть же и Марианская впадина, место скопления просто адских уродов, мать-природа женщина с капризами и вероятно с шизой, ведь создать что-то, что мать его светится на огромной глубине и при этом выглядит как химичка из вашего класса, нужно ещё уметь. Так же и осьминога увидеть — экзотика вообще, они довольно хитрые и проворные, для такого мешка без костей. И вот я хожу с диким видом, в руках у меня фонарь, дома темно, а в другой руке у меня ничего. Я изучаю каждый шорох, каждый, не буквальный, миллиметр квартиры, изучаю спектрограммы, но абсолютно все по нулям. — Шиза — вновь подумал я. Действительно, были случаи когда люди просто заигрались может быть и иногда даже свой голос не могут узнать, просто погружаются в иной мир, он им кажется реальнее чем есть. Внезапно я услышал булькающий голос, каркающего осьминога вдали. Он был одет в длинный (по осьминожьим меркам) плащ, а на его огромной голове была шляпа как у детектива. — Нет — пробулькал осьминог — У тебя шизофрения отсутствует, челодой моловек — осьминог поправил шляпу — в твоей родне не было шизофреников. — Приятно быть первым — сказал я — а вы собственно кем являетесь, мсье осьминог? — Мою персону звать Крхтун — прокаркал осьминог, снимая шляпу предо мной — мир не такой каким кажется он для вас — осьминог потемнел. — Ну да, мир действительно изменился, на улице перестал давным-давно идти снег, а вы как про это узнали? — спросил я мсье Крхтуна — Да нет же, мир действительно другой, совершенно другой — осьминог открыл тумбочку и вытащил оттуда мышь, и окрасился в красный цвет — эта мышь пыталась вас убить, однако я ей помешал — осьминог вернулся обратно к своему пятнистому окрасу — и будьте уверены, это не последнее покушение на вас! — Постойте мсье Крхтун, но как это возможно, я всю свою жизнь не верил в существование мышей, а тут выясняется то, что они ещё и пытались меня убить — подметил я — как мне вас вообще воспринимать, верить после всего этого?! — А я и не прошу, господин, верить мне, я лишь требую пройти (проползти) за мной, в более безопасное место! — Крхтун вытащил из тумбочки маленький пистолет, одним щупальцем проверил обойму, а другим его прочищал. — У меня выбор есть? Крхтун многозначительно промолчал. Ещё более внезапно открылась дверь, а за ней стояла огромная перьевая ручка, которая передернула затвор и уже собиралась в нас стрелять из своего чернильного пулемета. — Ложись! — громко булькнул Крхтун, пока в мою сторону летели чернильные сгустки, превращающиеся в воздухе, в черного цвета, двадцатого века, пули. Как Крхтун и просил, я лег на холодной кафель, а осьминог сделал пару громких выстрелов в чернильную ручку. Пулеметная очередь из чернил оборвалась, а Крхтун прокряхтел. Я посмотрел в сторону Крхтуна, на нем красовалась уродливая чернильная клякса, он тяжело дышал и кряхтел: — П-подойди ко мне — одним своим щупальцем он придерживал чернильную рану. — Крхтун, нет, не умирай — умолял я его. — Парень, это всего лишь царапина — однако внезапно рана Крхтуна затянулась — не забывай, я ведь осьминог, я рожден чтобы уничтожить перьевые ручки! Я вытирая слезы гладил Крхтуна: — Я думал что потерял тебя — Ладно парень, по времени я, смотрю, «у нас не много» — Крхтун посмотрел на нащупалечные часы, на них было написано «времени не много» — нужно многое поменять! — Хорошо Крхтун… поползли! С недавних пор я узнал многое о моем мире. Допустим то, что моя квартира — бункер, а вокруг идет война. Осьминоги отдают свои жизни ради людей, они уничтожают перьевые ручки, а с нынешних пор и мышей. Я оказался очень важной персоной для осьминогов, мое прибытие ознаменовало близкую победу над перьевыми ручками. Но последнее сражение состоится не в будущем, оно состоится здесь, в наше время, сегодня ночью.