Зависимость

Я снова проснулся в этой комнате. Те же обои, та же кровать и, даже не глядя в сторону, я могу сказать, кто тихо спит рядом. Я сорвался. Снова. Впрочем, все как всегда. Иногда, мне это даже напоминает наркотическую зависимость. Я осознаю, что нужно остановиться, стараюсь изо всех сил не сорваться, но каждый раз все повторяется, снова и снова. Ощущение будто я живу в чертовом дне сурка. Ужасно хочется кофе, а еще в душ. Надо будет как-то купить сюда на стену часы, глядя в окно невозможно даже приблизительно понять который час. Серо и туман, ненавижу за это осень. Стоп. Какие часы, о чем я снова думаю. По-хорошему пора вставать и быстро уходить. Резкий сигнал телефона вырвал меня из мутного полусна, заставил вздрогнуть и быстро подняться на поиски. Я нашел его в кармане пальто — всего лишь смс. Яркие цифры на дисплее показывали шесть утра. Уже по дороге назад в комнату, я знал, что уйти тихо и незаметно теперь не получится. — Доброе утро, — в голосе явно слышалась неуверенность в сказанном. — Ага, — желание продолжать разговор у меня не было, я знал, что вести себя как последняя сволочь не лучший вариант, но другого плана у меня нет. Его вообще нет. — Тебе лучше пойти в душ, выпить кофе и уходить. У меня сегодня очень много работы и я не хочу отвлекаться. Ты и сам все знаешь. Ложь. Опять ложь. Даня всегда пытается казаться хуже, чем он есть. Я прекрасно знаю, что теперь он довольно востребованный художник, даже был на его последней выставке. У него нет нужды куда-то торопиться утром, в отличие от меня. А еще эта квартира — потрепанная дань советской моде. Ценники на картины Дани довольно приличные, он мог бы жить где-то в центре в хороших апартаментах, но остается здесь, на окраине линии метро, где страшно выйти вечером в магазин и не светит ни один уличный фонарь. Мне безумно хочется сделать вид, что я не понимаю логики его действий, но хуже всего то, что я все прекрасно осознаю. Душ занимает жалких десять минут, выходить абсолютно не хочется. Здесь всегда есть чистое полотенце и отдельная банка геля для душа, такой же, каким я всегда пользуюсь. Он и в этот раз ждал меня. Всегда ждет. С кухни пахнет свежезаваренным кофе. Надеюсь, сегодня будут оладьи. Он прекрасно их готовит, даже лучше, чем моя бабушка. В такие моменты я понимаю, что пропил остатки своей совести, но желание есть, к сожалению, это не отменяет. — Кофе на столе, — Даня стоит еще такой сонный и растрепанный. Эта длинная футболка с героями Marvel и вовсе делает его похожим на подростка. — Спасибо. — Ты ведь голодный, я прав? — он пытается казаться недовольным, но выходит из ряда вон плохо. — Я хочу оладьи. — Хорошо, — оказывается, у него есть ямочки на щеках, а я и не замечал. — Может, поговорим? — Нет, — ответ звучит слишком резко. — Не хочу больше поднимать эту тему, я устал, Глеб. В голове было как-то не по-хорошему пусто, весь завтрак я таращился на стену за его спиной, будто это самая интересная вещь в мире. Где-то, на задворках сознания, мелькала мысль, что любой ценой нужно поговорить, но я каждый раз ее игнорировал. Шесть лет игнорировал, и сегодня тоже не будет исключением. А ведь все так хорошо начиналось. В тот день меня пригласили читать лекцию в университет, что-то о личностном росте управленца или вроде того, точно и не вспомню. Я сразу заметил Даню, парень проспал почти все выступление. В конце я не удержался и таки подошёл к нему. — Простите, молодой человек, но если вам настолько скучно меня слушать, то зачем вообще приходить, насколько я знаю это — внеплановое мероприятие, и его необязательно посещать. — Что, простите, — он резко оторвал голову от парты и, кажется, был полностью дезориентирован. — Я о лекции, на которой вы нагло спали. — Простите, — он не выглядел виноватым, скорее растерянным. — Неужели было так скучно? — А, нет, наверное. Если честно, я мало что понял, а ещё там дождь на улице, вот я и уснул. Простите меня. — То есть, как вы ничего не поняли? — меня очень озадачил такой ответ. Вот тебе и студенты сейчас пошли. — Ну, я никогда не увлекался экономикой или менеджментом, думаю все дело в этом, — он говорил так просто и обыденно, будто мы два друга, а не преподаватель и студент. — Тогда зачем поступать на управление? — О, вы не так поняли, я — художник, — у меня возникло чувство, что мы говорим о разных вещах. — А зачем пришли на лекцию? — У меня окно между парами, там дождь и холодно, а здесь так тепло и много студентов. Я не хотел спать, просто слишком устал, вот и нечаянно уснул, простите. Я искренне рассмеялся, сам не знаю даже почему, но возникло чувство, что тяжёлый груз упал с плеч. — Прости, я просто переволновался, это из-за выступления. — Вам не о чём волноваться, вы отличный оратор. Я не пытаюсь подлизываться, было очень интересно, пока я не уснул, — его щёки залил румянец. В голове мелькнула мысль о том, что он довольно симпатичный и, кажется, гей. — Как тебя зовут? — Даня. А вас? — Глеб. Давай на «ты», я не такой старый, — мне хотелось улыбнуться своей самой соблазнительной улыбкой. Он в моем вкусе и, кажется, моя внешность ему тоже нравится. — Я хочу услышать твоё мнение о моей речи, давай встретимся вечером. — Хорошо, — он все понял, это читалось по его глазам. А дальше все по классике жанра: ресторан, ужин, хороший секс. Даня мне понравился, он был умным, красивым и страстным, но главное — он понимал свое место. Личность я довольно известная, поэтому он с самого начала знал, что у меня есть жена и дети. Рассчитывать на развод или место моего возлюбленного — глупо, репутация превыше всего. Я мог обещать только секс, редкие встречи, возможно, иногда поездки на закрытые курорты и деньги. От последнего он, кстати, категорически отказался, всегда твердил, что только шлюха спит за деньги, а он не шлюха, он — сволочь. Я знал о влюбленности Дани, но пока все обходилось без истерик и сцен меня это мало волновало, даже льстило. Он прекрасный вариант, помимо красивого личика, ума и таланта, хороший собеседник, вкусно готовит, а главное — не задаёт вопросов. Идиллия длилась два года. Все разрушилось в один момент. Будто вдруг кто-то выдернул нижнюю карту из бумажного домика. В тот день я пришел домой около трех часов ночи. На кухне горел свет, а за столом сидела Оля — моя жена, стояли бутылка виски и два стакана. Я молча сел рядом. — Ты был у него? — вопрос откровенно удивил меня. Мы давно уже не спим в одной комнате, знаем об изменах друг друга, так к чему этот разговор. — Да, — не люблю ложь. — Все два года это один человек? — Да, — после моего ответа, она налила два стакана виски и выпила свой залпом. Оля почти никогда не употребляет алкоголь. — Мне жаль, — я понял, что всему пришел конец. Даня перестал быть мальчиком для секса, я влюбился. Непозволительная глупость. Решение пришло в тот же момент — нам надо перестать видеться. Я не откладывал все в дальний ящик, на следующий день, после секса, просто встал с постели и сказал все как есть. — Это конец. Мы больше не увидимся, — ни один мускул на лице парня не дрогнул, но глаза выдали все. — Хорошо, Глеб, я понимаю. Я просто оделся и ушел, ни последнего поцелуя, ни прощай. А дальше — долгий запой. Полгода беспрерывного пьянства и самоуничтожения. Все закончилось, когда однажды я проснулся у Дани дома, на диване и одетый, но сам факт меня озадачил. Насколько я привязался к нему? Бросил пить, вернулся к бизнесу. Оля сначала радовалась, что я остепенился, взялся за голову, думала, вернусь в семью и мы заживем как прежде, в разных комнатах, но без скандалов. Все получилось не совсем так, работа заменила мне алкоголь, ночи я теперь проводил не в клубах, а в офисе. Депрессия никуда не ушла. Я держался из последних сил. Месяц. Два. Три. Психика начала сдавать. Я просто сорвался и поехал к Дане. Он не задавал вопросов, ластился, целовал всюду, куда только мог дотянуться, а после лучшего, как мне показалось, секса в моей жизни, приготовил ужин. Я моральный урод, поел и, не сказав ничего, ушел. Это стало новой традицией. Я жил нормально, а раз или два в месяц срывался, без предупреждения приезжал, трахал как животное и уходил. За четыре года никто из нас так и не начал разговор. Вот и сегодня, я сижу на его кухне, ем оладьи, и боюсь поднять взгляд. Он изменился, сильно потерял в весе, лицо стало безжизненным, никаких эмоций, и глаза, хуже всего глаза, они будто стеклянные. Чувствую себя палачом. Пытаясь отвлечься, нахожу взглядом картину в углу комнаты. Она ещё не окончена, но уже выглядит достойно. Даня действительно талантлив. Когда-то я хотел ему помочь, купить несколько его картин на выставке, мне не сложно, а парню приятно. Но представьте моё удивление, когда организатор сказал, что все давно распродано, возможен только предзаказ, и картина будет на усмотрение художника. Остается только догадываться, сколько раз Даньку приглашали выставочные залы за границей, но он сидит в хрущёвке, на окраине Москвы из-за меня. К черту все. Я — эгоист. Молча встаю и иду в прихожую, Даня идет за мной. Никто не сказал ни слова. Игнорируя лифт, иду по лестнице. Моя машина стоит у самого подъезда, ее вид здесь неуместен, слишком дорого среди такого антуража. Достаю сигарету — последняя. Чувствую себя ужасно, всегда так себя чувствую, когда ухожу от Дани. Не могу без него, не хочу делать больно, но не знаю как по-другому. Каждый раз обещаю себе, что этого больше не повторится, я больше не сорвусь, и каждый раз нарушаю данное себе слово. Может, к черту все, разведусь, денег и так хватит до конца жизни, и мне, и детям, так зачем это все. Для кого я так стараюсь? Никому такая жертва не нужна, а я страдаю, и он тоже. Сигарета догорела до фильтра, все мысли разбежались, ужасно болит голова. Туман начинает рассеиваться, а холод пробирать до костей. Вижу, как Даня смотрит в окно, хочется все бросить и побежать к нему, но я разворачиваюсь и сажусь в машину. К девяти нужно быть в офисе.