Часть 1
25 октября 2020 г., 23:30
«Ты меня любишь?»
Этот вопрос звучал так часто, и иногда России казалось, что он будет слышать его до конца своих дней. Сейчас он был в этом даже чуть больше уверен.
«Ты меня любишь?»
Россия закрывает глаза и слушает ветер. Ветер, кажется, что-то ему говорит и в этом шепоте он слышит всё те же слова.
«Ты меня любишь?»
Ветер приносит в дом запах дыма — здесь всё пропитано дымом, каждый уголок им пахнет. Дымом и морозом, такие не сочетаемые запахи, но России кажется, что он забыл, что мир может пахнуть как-то иначе.
Ветер приносит шум улицы. Он скрипит у России в сознании чем-то противно-жгучим, что сводит зубы. Он закрывает глаза, и хочет закрыть нос, уши, всё. Не видеть, не слышать, лишиться всех чувств, которые у него есть.
Ветер несёт с собой запах солнца — последние его нотки. Он так пах, и это Россия помнит почему-то слишком чётко, и как бы ему не хотелось забыть — не забудет. Он пах солнцем, и золотом, чем-то чужим и домашним одновременно.
Россию от этого запаха мутит. Он закрывает окно со всей силы и прижимается лбом к холодному стеклу, тяжело дыша.
Кажется, дымом он тоже пах. И морозом. Были ли другие запахи или они ему только приснились?
Россия открывает глаза не сразу, только когда мир вокруг собирается в одну целую картину снова. Он смотрит из окна на улицу, и отчего-то вся серость вокруг кажется ему правильной и естественной. Было ли раньше как-то иначе? Было ли солнце, зелень? Слышалось ли с улицы что-то кроме вечного треска сирен отовсюду, что, казалось, ничего другого вокруг нет? Было ли вообще что-то или это его глупый сон?
Откуда доносится этот голос? Кто его спрашивает?
России кажется, что он сошёл с ума.
— Ты меня любишь.
Он пугается своего голоса — тот звучит хрипло и совсем как чужой. Сколько дней он молчал? Сколько дней он вообще так стоит?
— И я тебя люблю.
Он отвечает, но не понимает, кому. Он любит, но не помнит, кого. Где-то в сознании стоит запах солнца, и лета, и капли смеха, россыпь веснушек на золоте кожи, и те голубые как небо глаза. Небо… когда-то было голубым.
Россия смотрит на него и видит только покрытую пеплом серость.
Он опускает взгляд на руки, покрытые шрамами и ожогами — он сам такой, он не хочет видеть себя в зеркало и не выходит на люди. Хотя… есть ли вообще кто-то, кто мог бы его увидеть?
России кажется, что он не может дышать, и он хватается за шею. Он не слышит, как кричит, никто не слышит, а осколки, так много, впиваются в кожу, когда он падает на колени. Окна распахиваются от ветра, ветер приносит снова дым, пыль, снова этот голос и этот вопрос, и Россия затыкает уши, лишь бы не слышить.
«Ты меня любишь?»
Слова воют сиренами, а Россия не может на этот вопрос ответить, потому что некому. Никто его больше не спрашивает.
Примечания:
Да, ядерная война.
Да, Америка рип, и Раш скоро рип тоже.
Навеяно моим старым ответом в аске, и я мб разверну эту тему в нормальный фф, а не кусок сомнительного артхауса.
Спасибо, что прочитали
Берегите себя и своих близких