Feeling good

      Пэй Мину пятнадцать. Он только что признался в любви лучшему другу, да так перепугался, что пришлось несколько минут заново учиться дышать под чутким – и ехидным, правда, – руководством Ши Уду, того самого друга, который сейчас так напряженно хмурится и поджимает губы, собираясь с мыслями. В кои-то веки не говорит что-то обидное, резкое, а старается обдумать свои эмоции и быть мягче с тем, кто ему ближе остальных. И Ши Уду соглашается, принимает чужие ухаживания. Для Пэй Мина это был один из самых счастливых дней, кажется, он даже пытался задушить Ши-шисюна в объятиях, за что получил веером по макушке. Ну и плевать, он слишком рад, чтобы огорчаться от вредности возлюбленного.       – Ши-шисюн, ты не шутишь?       – Я бы не соглашался на такое ради шутки. Я не такой идиот, как ты, – и Пэй Мин чувствует себя самым счастливым на свете.       Пэй Мину семнадцать. Он был так искренне счастлив от возможности быть рядом, касаться, целовать, что долго не замечал никаких проблем. Ши Уду не рад его видеть? С кем не бывает, плохое настроение у каждого может быть. Не соглашается никогда? Так Уду всегда был упрямым, ничего, Пэй Мину не сложно сделать приятно возлюбленному. Ругается даже за мелочи, если про них забыть или что-то упустить? Просто стоит постараться не терять ничего. Не говорит о любви? Не всем хочется произносить эти слова, можно и подождать ради комфорта Уду! И Пэй Мин ждал. Ждал, ждал, ждал, терпел то, что старший Ши не выбирает его, а лишь позволяет любить себя, снисходительно глядя на партнера.       – Ши-шисюн, ты пойдешь со мной в кино?       – Нет. Я занят, – «всегда занят для твоей романтики», слышит Пэй Мин.       Пэй Мину все еще семнадцать. Полтора года прошло с начала этих полных беспричинной ревности, натянутых и утомительных отношений. Вчера они решили, что больше не будут именоваться парой, но останутся друзьями, и разошлись в неловком молчании. Пэй Мину все еще обидно, что он не получил и толики того тепла, что Ши Уду дарил своему младшему брату. Сегодня Наньгун Цзэ молча приехала утром: принесла другу, – хоть с кем-то отношения все такие же простые и понятные, – бутылку воды и таблетку от головной боли, только предупредив, что всегда запивать расстройство алкоголем не вариант.       – Ши-шисюн, я не хочу больше так.       – Уже сдался? Как быстро, – Пэй Мин почти слышит, как под прохладным взглядом синих глаз трескается его сердце.       Пэй Мину восемнадцать. Общение с Ши Уду, с которым последние полгода он пытался оставаться друзьями, сошло на нет полностью. Редкие «привет, как дела?» не в счет, как и тихая безвозмездная помощь, которую оказывал Пэй, если узнавал, что его первой серьезной любви она нужна. Было сложно, больно, без помощи Дражайшей Цзэ Пэй Мин бы еще долго втягивался в свою новую жизнь, – жизнь без Ши Уду, – но как-то удалось с этим справиться.       – Ши-шисюн, я перерос тебя, ведь так?       В ответ лишь тишина.       Пэй Мину двадцать три. От него только вчера ушла Юйши Хуан, которая лишь мягко улыбнулась на прощание, покачала головой и сказала: «Я не хочу быть заменой. Ты любишь не меня». Эти слова все еще бьются в голове, заставляя материть самого себя последними словами. Неужели нельзя было за все это время разлюбить того высокомерного, упрямого, ничуть им не дорожившего идиота? Видимо, нет, раз сердце предательски замирает, когда Пэй Мин вспоминает его глаза, его руки, его губы. Кожа у Ши Уду всегда была мягкая, гладкая, такого ровного цвета, что завидовали все их одноклассницы. Помнится, когда Пэй пошутил о женственности друга, получил от него же в нос. Доходчиво.       – Ши-шисюн, ты красивый.       – Я и без тебя это прекрасно знаю, – от взгляда прищуренных синих глаз пальцы рук дрожат.       Пэй Мину двадцать восемь. Он готов в голос смеяться, ведь на деловой встрече, куда он пришел обсудить сотрудничество двух фирм, его встретил такой знакомый взгляд проницательных синих глаз. Держать себя в руках при Ши Уду было не так уж и сложно, если не обращать внимания на слишком напряженные плечи. В любом случае, сейчас они лишь возможные деловые партнеры. Ничего личного.       – Ши Уду, так? Позволите мне начать обсуждение?       – И поскорее. Время слишком ценно для нас, – от этого голоса сердце внутри грудной клетки сделало кульбит и рухнуло в самый низ, лишь через несколько секунд возвращаясь на место.       Пэй Мину все еще двадцать восемь. Он понимает, что все еще слишком заинтересован в Ши Уду несмотря на все прошедшие годы. Это заставляет смеяться в голос, благо, только наедине с собой – самоконтроль у Пэй Мина явно улучшился со школьных времен. Улучшился, видимо, недостаточно, раз после еще одной выматывающей встречи он предложил Ши Уду провести вместе еще немного времени. Пэй и не надеялся почти на положительный ответ, все еще храня в сердце воспоминания о вечном эгоизме своего бывшего. Если он своего «возлюбленного» каждый раз оставлял ни с чем, то почему обычному деловому партнеру должен дать согласие?       – Ши Уду, может, задержишься ненадолго и мы поужинаем? Мы здесь с обеда сидим.       – У меня есть пара часов на такой отдых, – и сердце сжимается болезненно-сладко.       В тот же вечер они идут в открывшийся недалеко ресторан – Ши Уду никогда не согласился бы на какие-то кафе или фаст-фуд. Когда Пэй Мин предлагал различные места, называя примерно, что в них готовят, Уду почти не слушал, лишь недовольно фыркая на некоторые варианты: не одобряет. Пэй Мин никогда не признает вслух, что все еще помнит, что любил Ши Уду в школьные времена. И ресторан этот, итальянской кухни, назвал скорее в насмешку над собственной памятью среди первых пяти предложенных мест. Ши Уду кивает.       – Может, мексиканскую кухню?       – Нет. Я… – Пэй щурится лукаво, заглядывая в синие глаза.       – Все еще не любишь острое? –Ши Уду изящно изгибает бровь, как это только у него получается.       Короткая прогулка по вечернему городу успокаивает немного. Прохладный воздух убирает не самые приятные, но уже не болезненные воспоминания об отношениях, которые были так давно. Пэй Мин учтиво открывает дверь спутнику, делая это не намеренно вовсе. И тот молча заходит внутрь, только глаза закатив. Пэй Мин уверен, что приподнятые уголки губ ему только почудились. Беседа за ужином идет спокойно, размеренно. Они вспоминают некоторых общих знакомых, говоря про них что-то забавное, вспоминают совместные прогулки. Пэй Мин обходил тему отношений, решив, что нет смысла напоминать Уду о том, что и приятно ему не было, но тот сам припоминает пару приятных вещей, добавляя «а, мы же тогда вместе были». Сердце бьется быстрее, а настроение чуть поднимается. Ши Уду, судя по тону и выражению лица, не противно и не больно вспоминать не только о дружбе, но и о попытках любви. Значит, все действительно закончилось не так уж плохо, да?       – Ши-шисюн. Могу же я снова так обращаться?       – Так и быть, позволю, – но почему это звучит не так высокомерно, как все, что сохранилось в воспоминаниях Пэя?       – Тогда и ты уж верни обращение, –от смеха Пэй Мина у Уду вновь дергаются уголки губ. Теперь точно не показалось.       В этот вечер они обменялись личными номерами и разошлись ближе к полуночи. Следующая неформальная встреча состоялась через неделю. В этот раз было решено пройтись по осеннему парку и в течение прогулки решить, что делать дальше. Не думать о будущем и теперь уже о прошлом – все воспоминания закончились еще на прошлой встрече –оказалось удивительно приятно. В настоящем немного морозная осень заполонила все сознание, красно-желтые листья так хорошо сочетались с пальто Ши Уду, что Пэй Мин вновь ощутил себя подростком. Они просто неспешно шли по аллеям в парке, разговаривая о только что увиденных мелочах и греясь не солнцем, но теплом друг друга. Узнавать что-то друг о друге заново оказалось совсем не страшно и даже приятно.       – Пэй-сюн, ты любишь котов?       – Собак все же больше. У меня даже щенок дома есть, представляешь? –Уду клонит голову на бок, заглядывает в глаза собеседнику.       – Буду рад взглянуть на него когда-нибудь в реальности, –и это предложение вызывает совершенно детскую радость у Пэй Мина.       Пэй Мину двадцать девять. Этот день рождения он встречает с Ши Уду. Поход в кино на какой-то забавный, но вполне интересный фильм, который они бурно обсуждали всю дорогу домой, сменился уютным весельем в квартире. Заказанная еда, бутылка вина и странная мешанина музыки вместо плейлиста располагает к хорошему настроению. Пэй Мин ловит себя на том, что любуется смеющимся Ши Уду. Тот, повзрослев, стал еще красивее, глупо не признать, и Пэй говорил ему об этом еще несколько встреч назад. Зато глупо и смешно было просто хлопать глазами в ответ на слова Ши Уду о том, что и сам Пэй похорошел с годами. Пришлось даже уточнить, точно ли это Ши Уду! Тычок локтем под ребра был убедительным ответом.       – Ши-шисюн, выпьем еще?       – Давай, – от скользнувшей по тонким губам улыбки счастье заполняет грудную клетку.       – Что, неужели и на всю ночь согласишься остаться? –Уду смеется. И кивает.       Когда двадцать девять исполняется Ши Уду, все проходит не так спокойно и уютно. Пэй Мин не уверен в том, как именно они оказались обнаженными в одной кровати, но сейчас он слышит тяжелое, сбившееся дыхание мужчины, видит его покрасневшие щеки и ощущает чужое возбуждение. Уду ластится к прикосновениям, тянется за поцелуями и даже кусается безболезненно, только чуть оттягивая чужую губу. В комнате темно, жарко, но невероятно хорошо. Пэй Мин видит, чувствует, что Ши Уду тоже приятно, что ему нравится происходящее, но не спросить нельзя. Обжигались уже раз о непонимание, теперь не хочется.       – Ши-шисюн, мне продолжить? – заглядывает в синие глаза, которые сейчас еще потемнели, затягивают и манят.       – Да. Не медли, – тянет за плечи к себе, шепча продолжение в губы. – Спасибо, – и от хрипловатого голоса, от всего Ши Уду Пэй Мина так ведет, что он не может уже остановиться. Да и не зачем, разрешение получено.       Он обхватывает пальцами член партнера, слабо сжимает и проводит до основания, ловя губами чужой вздох, а затем стонет сам, когда тонкие, изящные пальцы Уду касаются его органа. Возбуждение нарастает, но Пэй Мину хочется оттянуть конец не столько ради своего удовольствия, сколько ради вида такого Ши Уду. Покрасневшего, тихо стонущего, старающегося доставить ему приятные ощущения. Слишком красивый и притягательный. Уду прижимается к нему, такой раскрепощенный, целует первым, действительно пытается получить удовольствие не в одиночку. Это даже мило.       – Пэй-сюн, тебе приятно?       – Да. Продолжай, прошу, – и Уду продолжает, улыбаясь немного припухшими губами.       Вспышка удовольствия прошивает неожиданно, когда Ши Уду, выгибаясь в оргазме, стонет тихое «Мин-гэгэ». Пэй Мин упирается лбом в плечо партнера, кусая губу и рвано выдыхая сквозь сжатые зубы, а потом падает на спину, глядя в потолок и не произнося ни слова. Уду лежит на его руке, свернувшись в комок и пытаясь восстановить дыхание. Молчание тянется так спокойно и правильно. Оно необходимо после того накала эмоций и ощущений, который они пережили сейчас.       После Ши Уду устраивается удобнее, однако, не желая слезать с руки Пэй Мина. Хорошо устроился. Он лениво потягивается, расслабленный и удовлетворенный, а потом вновь движется, упираясь локтем в кровать и приподнимаясь на руке.       – Пэй-сюн, ты любишь меня? – вопрос отдает горчинкой, ее видно в синих, внимательных глазах, в напряженный пальцах. Ши Уду волнует этот вопрос, ему страшно было задавать его, но и оставить все так просто он не мог. Пэй Мин смотрит ему в глаза, прямо, не увиливая.       – Да, – Уду медленно выдыхает и стекает обратно на руку старшего.       – И я тебя люблю, – звучит так по-детски очаровательно, но совершенно не небрежно. Тепло, приятно. И Пэй Мин улыбается, чувствуя счастье и радость мужчины, поворачивается на бок и сгребает его в объятия. Эта ночь слишком счастливая.       Пэй Мину тридцать. Потом сорок, пятьдесят, шестьдесят. У него и Ши Уду все хорошо. ***       Ши Уду тринадцать. Он счастлив, что нашел себе двух преданных друзей, единственных кроме брата, кто согласен с ним общаться. Цинсюань так искренне радовался за брата, когда начал слышать от него что-то про других людей, которых Ши Уду не ругал, а лишь ворчал, – уж А-Сюань умел различать интонации. Слишком высокомерный, старший Ши с трудом общается с людьми. Но эти двое способны его не просто вытерпеть, но обратить общение в настоящее веселье.       – Ши-шисюн, пойдешь с нами?       – Опять какую глупость задумал? – но идет, даже не спросив, куда.       Ши Уду пятнадцать. Пэй Мин признался ему в любви, от чего внутри все перевернулось. Их прошлое общение…рухнет? Это так странно, но, кажется, согласие вертится на языке уже. И Уду соглашается, ощущая странное тепло в груди. Кто знает, может это и зовут влюбленностью. Он не уверен в своих чувствах, не знает, как ему вести себя теперь с Пэй Мином, но позволяет любить себя. Это тешит гордость, дает возможность еще больше ощущать себя нужным. Пьянит. И Ши Уду пользуется чужой любовью, взваливая заботу о себе и свои капризы на плечи новоиспеченного партнера. Ши Уду становится упрямее и вреднее, посчитав, что раз его любят, он может не сдерживаться в словах.       – Ши-шисюн, ты мне невероятно важен.       – Я дорожу тобой, – брошено слишком небрежно.       Ши Уду семнадцать. Принято решение расстаться, которое вырвало из груди сердце. Уду не понимает, что делал не так, или просто не хочет понять, боясь признать свои ошибки и, честно сказать, отвратительное поведение. Не умея общаться с людьми, он не желал меняться, веря, что раз его полюбили, он может не исправляться вовсе. Схема дала сбой. Пэй Мин ушел, лишь печально улыбнувшись на прощание да махнув рукой. Хорошо хоть он лично сказал о своем решении, а не просто прислал сообщение, как мог бы. Так Ши Уду бы чувствовал себя еще более оскорбленным.       – Ши-шисюн, для меня так будет лучше. Я хочу выбрать себя, а не тебя.       – Просто уходи, – глаза жжет, но слез нет. Больно.       Ши Уду восемнадцать. Ши Цинсюань помог ему расправиться с эмоциями, на время взяв на себя ответственность за старшего брата. Уду бы посмеялся, будь он в состоянии: его А-Сюань добровольно берется за лишнюю работу и ответственность. Но было что-то разумное в словах и действиях младшего Ши, что позволило Уду на время расслабиться и сквозь истерики подумать о том, что он хотел бы поменять.       – Пэй-сюн, я тот еще идиот и эгоист, – что-то внутри ломается, давая начало новым надеждам и целям.       Ши Уду восемнадцать. Уняв гордость, он обращается к психологу, которого выбирал почти год: слишком недоверчив, слишком упрям и независим. Но слишком хочет измениться и понимает, что для этого ему необходима помощь. Действительно, после общения с найденным человеком, – кажется, его звали Се Лянь, – Уду находит в себе решимость измениться. Упрямства и сил ему не занимать, нужен был лишь совет, что делать. Общение с людьми дается сложно, но слишком свежи воспоминания о Пэй Мине, который был действительно дорог Ши Уду. И старший Ши меняется, но лишь ради себя и своего будущего, чтобы не терять больше близких так.       – Ши-шисюн, на что ты готов ради близких тебе людей?       – К чему такие вопросы? Просить чего собрался? –ответ «на все» так и остается несказанным.       Ши Уду двадцать три. Он чувствует себя спокойнее в обществе людей, может контролировать свою речь. Да, он все еще невероятно вредный, но не демонстрирует это всем подряд. Вежливость, впрочем, тоже необходимо заслужить. Одна вещь иногда покоя не дает: то, что жглось в груди в пятнадцать, сейчас разлилось теплым ощущением тепла, привязанности по всему телу. Не столь резко и ярко, как было в подростковом возрасте, но все еще ощутимо. Так странно и почти тошно чувствовать подобное к человеку, которого и не видишь почти, разве что слышишь от Цинсюаня, который слышал от Се Ляня и далее по цепочке. Ши Уду лишь осознает, что эта тяга к Пэй Мину никак ему не мешает, лишь партнера себе найти, но это слишком мелко. Значит, менять ничего не следует.       – Пэй-сюн, каким ты вырос?       В ответ лишь тишина.       Ши Уду двадцать пять. Обучение позади, остается унаследованная от родителей компания. Цинсюань переехал к своему возлюбленному, которого Уду не слишком ценил, но был согласен терпеть ради сияющих глаз и невероятного счастья брата. Это взаимно с Хэ Сюанем, насколько старший Ши понял во время общения с ним. Дома теперь Уду встречает лишь тишина, при том, что женат он, очевидно, на работе. В опустевшей квартире теперь ничто не отвлекает от мыслей о прошлом и будущем, так что и чувства свои он перебрал по кусочкам и оставил, как есть, будучи мрачно удовлетворенным такой детской, почти надоевшей привязанностью. Глупое чувство, дарующее теплую ностальгию. Кажется, встреть Уду Пэй Мина сейчас, он бы сам предложил пообщаться поближе, лишь бы вновь узнать того, кто нужен даже спустя столько лет.       – Пэй-сюн, я был бы рад снова встретиться.       Кажется, Пэй Мину мог бы понравиться взрослый Уду. Хочется в это верить.       Ши Уду двадцать восемь. Судьба дарит ему второй шанс.