Селение, Скрытое в Приюте

      Прошла ещё пара лет. Наруто поступил в академию, но на уроках ему было очень скучно — маленький гений схватывал новый материал в семь с половиной раз быстрее других детей и в три и три четверти раза быстрее Соски. Поэтому Наруто часто сбегал из «отстойника» (так он называл академию) и тренировался сам. Ну, или с пришедшими избить его старшими.       В очередной день Наруто встал в шесть тридцать утра, сделал все водные процедуры и вместо «отстойника» пошёл тренироваться. По пути на полигон он встретил Соску, который с самым паскудным выражением на лице лез по трубе на одном из приютов побогаче — в таких жили чунины и джонины. Зачем, жабе понятно: после случая, имевшего место на первый юбилей Наруто, Саске страстно возжелал отомстить блондинистому шиноби, что опозорил его. В суть планов Соски Наруто не особо вникал, в успех их не верил. И пусть хотелось поднять камень и запулить им в одноклассника, Наруто сдержался и пошёл по своим делам.       — Пшли вон, — махнул он двум ребятишкам помладше, оккупировавшим его любимый полигон на краю селения. Пареньки нахохлились было, но, осознав, кто пришёл, поджали хвосты и сбежали. Хмыкнув вслед слабакам, Наруто принялся заниматься.       В план тренировок на день входили:       — 10 кругов вокруг полигона;       — 30 подходов по 50 отжиманий;       — 50 подходов по 70 приседаний;       — 70 подходов по 90 поднятий туловища (на пресс);       — 100500 секунд стояния на голове;       — 5 часов медитации на самом высоком приюте деревни;       — 2 часа размышлений о депрессии и гнилости мира там же.       Дождь вокруг шумел подбадривающе.       Наруто был на сорок шестом раунде приседаний, когда на полигон заявились трое шиноби, что-то горячо обсуждая. Впрочем, они быстро заметили Наруто, и один из них крикнул:       — Хоп-хей, да это ж Рамен-чан!       Наруто поморщился. Вот поэтому он не доверял рыжим — Яхико растрепал другим джонинам всё про «наследство» Наруто, и старшие вечно называли его «Рамен-чан». Сволочи.       — Тебя сегодня били? — педантично уточнил другой.       — Нет, — ответил Наруто.       — Непорядок, — покачал головой педантичный.       — Угу. Дайте мне только доприседать, ок?       — Валяй, — махнул рукой первый шиноби, и троица занялась собственной тренировкой: отработкой ниндзюцу. Приседая, Наруто заинтересованно наблюдал за тем, как шиноби складывали печати и превращались из бодрых крепышей в побитых жизнью бродяг. И обратно, что самое крутое.       — Эй, дядьки! — окликнул Наруто. — Вы что такое делаете? Научите меня.       — Ты доприседал?       — Доприседал, да.       — Тогда поди сюда, Рамен-чан!       Возведя глаза к небу, Наруто всё же подошёл ближе, и шиноби принялись его бить, мерзко гыгыкая. Наруто думал о том, как несправедлива к нему жизнь и как ужасны люди вокруг. Это продолжалось полчаса, потом шиноби прекратили и вымыли сбитые в кровь кулаки под дождём.       — Что ты там спрашивал?       — Шо… за… тех… ни… ка?.. — с трудом выговорил Наруто. Перевернувшись на спину, он уставился на стоявших над ним взрослых. Все тело болело, а ещё ему в двадцатый раз сломали мизинчик на правой ноге. Юбилей.       — Это дзюцу называется Хенге, — пояснил педантичный шиноби и показал технику ещё раз, только медленно. Наруто кивнул, и шиноби с чувством выполненного долга ушли с полигона.       — Хенге… — пробормотал Наруто себе под нос. Вставать пока ещё было больно, поэтому, поудобнее устроившись на хлюпающей земле, Наруто стал пытаться превратить себя. Освоение техники заняло у него полтора часа, за то же время мизинчик восстановился, и Наруто почувствовал достаточно сил, чтобы подняться.       По пути домой он встретил Саске. Тот грустил в сточной канаве.       — Как прошло? — притормозив, полюбопытствовал Наруто.       — Хм! — отвернулся от него Соска. Судя по степени опаленности его одежды и волос, снова не лучшим образом.       — Понятно, — кивнул Наруто и пошёл домой спать.

***

      На следующий день ему всё-таки пришлось пойти в «отстойник», потому что сенсей пришёл к нему домой в шесть двадцать пять и вытащил сонного Наруто из постели за ухо, поколотил, после чего отвёл в академию и привязал к парте. Оставленный без завтрака, Наруто был очень зол. Поэтому когда пришли одноклассники, он всех распугал своим видом, и сесть рядом с ним не решился никто.       В тот день они проходили историю основания Скрытых Селений. Первым делом сенсей стал рассказывать про Коноху, до создания которой допи… договорились Сенджу Хаширама и Учиха Мадара.       Саске вдруг встал и приложил руку к груди.       Все уставились на него в непонимании. Залившись румянцем, Саске сел на место. Сенсей тряхнул головой.       — Так, на чём я остановился?.. Ах да, после подписания договора кланы Учиха и Сенджу стали строить первую деревню. Её возглавил Сенджу Хаширама — все записывайте, на контрольной спрошу! Хаширама был очень сильным шиноби, дети. Когда отец разочаровался в нём и попытался сдать его в приют, Хаширама отказался идти и посадил отца на горох. После этого он возглавил вместо отца свой клан и привёл Сенджу к величию. В то же время Учиха Мадара…       Саске снова вскочил с прижатой к сердцу ладонью. Дети заржали, даже Наруто усмехнулся себе под нос.       — Тише, класс! — рявкнул сеней и бросил мел в самых шумных. Одному пареньку сломал ключицу, и тот с рёвом унёсся в медпункт. — Сос… то есть, Саске, ты чё вскакиваешь?       — Не знаю, — процедил красный, как кровь, Саске, садясь. — Оно само.       — Вот как, — сенсей резко задумался, но ничего не добавил.       Зато после последнего урока, когда Наруто и Саске выходили из «отстойника», нагнал их и завёл обратно в класс для разговора. В классе также обнаружилась Конан, и вот тут-то Наруто по-настоящему заинтересовался происходящим.       Конан была… Конан. В неё были влюблены решительно все пацаны Приюта. За неё дрались. Доходило до того, что некоторые просили выдавать гонорары за миссии не деньгами, а обнимашками Конан. Она, стоит сказать, не проявляла по данному поводу никаких эмоций. Как истинный шиноби Приюта, более того, одна из его основательниц, Конан была безразлична к миру, холодна и преисполнена боли. В глазах Наруто она была ангелом.       Сейчас же Ангел держала на ручках кота, что делало её — в это сложно поверить! — ещё красивее. Вот только, обидка, на Наруто Конан не смотрела; взгляд её карамельных глаз был прикован к Соске. Тот пялился на неё в ответ.       Хотя нет, не на неё. На кота на руках Ангела.       — Дайте сюда! — потребовал Саске и буквально вырвал кошака, прижал к себе и засюсюкал: — Ня-ня-ня, хорошая кисонька!..       — Наши предположения подтвердились, — ровно заключила Конан. У неё имелся всего один тон, которым она произносила любую фразу. «Наши предположения подтвердились». «Что ты делаешь в мусорном баке?» «У тебя из плеча торчит кость. Она твоя?»       — Мы должны немедленно доложить Амекаге-сама, — торопливо проговорил сенсей, тяжело дыша.       — Доложить что? — спросил Наруто требовательно — пусть только попробуют не ответить!       Конан повернулась к нему, казалось, только заметила. Свет её карамельных глаз озарил пустую душу Наруто.       — Саске встаёт при упоминании Учихи Мадары. Реагирует на кошек, — Конан посмотрела на Саске, остервенело наглаживающего кота. — Скоро его глаза начнут краснеть, ведь он…       — Учиха?! — договорил за неё Наруто, ошарашенный открытием.       Конан вернула своё драгоценное внимание ему.       — Ты очень умён, Наруто, — констатировала Конан.       В голове Наруто произошёл фейерверк. Ангел знает его имя!.. «Она единственная, кто хорошо ко мне относится!» — восторженно заключил Наруто.       — Я доложу Пейну, — всё тем же голосом добавила Конан и ушла. Сенсей тоже ушёл, и Наруто и Саске получили, наконец, возможность выбраться из академии.       — Это лучший день моей жизни! — оповестил Наруто то ли спутника, то ли мир вокруг.       — Хм, — откликнулся Саске, полностью поглощённый котом, которого у него так никто и не отобрал.