***
— За одного, - кидая купюру в пятьдесят рублей водителю говорил Женя, стоя на месте и ожидая сдачи. Заметив на себе презрительный взгляд мужчины, он посмотрел на него в ответ, забрав мелочь и кинув в карман уже старой и почуханной парки. Пробегая взором по такому же как его куртка зачуханному автобусу, он замечает свободное место, сразу передвигаясь к нему, дабы побыстрее занять. И вот, юноша уже чувствует лёгкий прилив тепла после холодной и жестокой зимы, что оседает на улицах страны. Он медленно снимает красную шапку, крепко сжимая в руках, с глубоким вздохом поворачивает голову к запотевшему окну. Тёмные густые пряди волос были растрёпаны, а чёлка мешала наблюдать за серыми и мутными пейзажами. Густые и неухоженные брови были нахмурены, пока лисьи глаза щурились, пытаясь что-то рассмотреть. Проведя ладонью по ледяному стеклу, он положил руку в карман, отогревая её. Теперь всё видно. Одна картина маслом сменялась на другую, но в них было заключена одна закономерность - нет, не слякость и огромное количество снега, скорее, чувство безысходности. Звук уведомления. Почувствовав вибрацию в штанах, Женя достал мобильник с типичной паутинкой на экране, пока на рабочем столе стоял рисунок какой-то девушки, но явно нарисованной не от его руки. Проведя пальцем вверх, а затем вниз, он пробежался глазами по тексту. Уведомление о закончившихся денег на счету. Ну, а чего ещё он ждал? Поджав тонкие губы, парень вставил наушники в уши, войдя в приложение-плеер, став листать одну композицию за другой, остановившись на "Валентин Стрыкало — Подворотня - мой дом". Гитара, томный и уставший голос певца, текст, смысл которого Евгений уже давным давно понял. "Когда там новогодние каникулы? Заебали. ЕГЭ! ЕГЭ! Блять, да ебал я это ваше ЕГЭ. Также кричали про ОГЭ, а что по итогу? Задания из пятого класса. И кто там ещё кричал, что мне справочку дадут и я съебусь? Правильно, наша любимая шлюха Валентина Алексеевна", - вся эта ситуация на уроке алгебры раздражала парня до сих пор и он не мог успокоить свой пыл, так что выговаривался сам себе в мыслях, - "Покурить бы..."***
— Как в школе дела? - запах домашнего борща и витающее чувство уюта с теплом. — Нормально, - коротко и сухо ответил Евгений на вопрос матери. Тёмное каре с завивающимися вовнутрь концами, круглая форма лица, большие светлые очи, а также тонкие губы. На плечи накинут голубой халат в розовый цветочек и когда-то давно он был ярким, насыщенным, но сейчас все эти цвета выцвели, а замка на молнии и вовсе не было. Женщина обернулась, смотря на измождённое лико сына. Тяжёлый вздох через нос и она снова помешивает бульон в кастрюле, иногда собирая пенку и кидая в раковину. — У соседки нашей, Катьки, вон дочка перешла во второй класс. Говорит, мозги им выколупывают с этими их ватсапами и чатами, жить не дают нормально.., - Евгений не слушал мать в этот момент совершенно. Он лишь листал ленту новостей одного паблика, где обычно анонсировали новые серии каких-то сериалов, либо же о их задержках. Ему не особо интересны проблемы соседей, родственников, соседей родственников, родственников соседей. Смысла то, особого то и нет, да и обычно, одна проблема похожа на другую - кто-то спился или закодировался наоборот, у кого-то денег не хватает, а у кого-то дочка залетела. Для родителей радость, а ей в тягость. Слушать всё это сарафанное радио только уши загинаються, так что допив чай и кинув в рот лимон, он встал со стула, подойдя к раковине и поставив кружку в неё. — Спасибо, было вкусно, - после, Женя поплёлся к себе в комнату, шаркая босыми ногами по скрипящему деревянному полу. Щелчок. Тяжёлый вздох. Грязно-синие обои с какими-то закруглёнными рисунком, такой же деревянный пол, что и в коридоре, а также побелённые потолки со стеклянной люстрой, которая кажется, вот-вот отпадёт. Прямо рядом с дверью стоит односпальная кровать ещё незаправленная с утра, письменный стол, на котором была куча грязных кружек и тарелок, какие-то помятые тетради и выключенный компьютер. Полки, набитые различной мангой, книгами и рамками с фотографиями из его детства. Почти на всех у Жени было недовольно лицо, ведь добровольно он никогда не фотографировался. Шкаф, на левой стороне которого были налеплены всякие наклейки из 2000-ых, то-ли с машинками или видео-играми, ну или же мультфильмами по-типу Черепашек Ниндзя. Ну и окно, на подоконнике которого лежала старая пушистая кошка чёрного цвета, с большими янтарными глазами, томно махающая хвостом. Заметив хозяина, она издала тихое мяуканье, встав и потянувшись, она спрыгнула со своего спального места, подойдя к Евгению, став тереться о его ноги. Уголки губ приподнялись, фактически, впервые за день. — Приве-е-ет, - протянул брюнет, наклоняясь вперёд и беря на руки кошки, что снова мяукнула и смотрела в глаза парня. Он начала медленно поглаживать её по голове, подходя к столу и присаживаясь на деревянный стул с уже просевшей сидушкой. — И тебе привет, - женский голос. Немного хриплый, но довольно таки высокий и нежный. Женя повернул голову налево, на кровать. Белокурые пряди, примерно до груди, при том, довольно таки густые и слегка волнистые. Овальная форма лица с на вид мягкими щеками, маленький рот с довольно таки пухлыми губами, цвета персика, а также маленький аккуратный нос с изгибающейся переносицей. Ну, а глаза - большие, с длинными густыми ресницами, цвета ночи и смолы. Радужка - как глубины океана, тёмно-синие, вызывающие дискомфорт, при долгом смотрении в них. Будто сам попадаешь в эту неизведанную бездну. Лобик маленький, а уши слегка торчат в стороны. Худощавое телосложение с осиной талией и длинными ногами, ох, точно, ещё бледная кожа, будто сама белоснежка из сказки. Она была одета в белую кофту, в размером, наверное, 3 больше неё, а также тёмно-серую юбку чуть выше середины ляшек. Ступни же, босые. — О, Эл, - правильно. Это девушка и есть Эл. Почему её не было здесь ранее? Ну, просто появилась так. Как? Как может человек просто так появиться, кроме как главный герой из Леона, тут у нас другая ситуация. Всё просто и состоится оно в одном лишь слове - тульпа. Да-да, Эл - тульпа. Плод воображения нашего юноши, что в данный момент завязывает беседу со своим же воображением. Вы спросите, а зачем, собственно, ему тульпа? И тут всё просто - неумение общаться с людьми. Ещё раньше у Жени были проблемы в социализации, а значит и друзей не было. Как итог - она стал создавать идеальный образ его друга-девушки. Создал и получил личного психолога, который с ним уже три года. А каковы причины его плохой социализации? А об этом, мы поговорим позже... — Снова день дерьмо? - спросила девушки, присаживаясь в позу лотоса, готовясь к очередному наплыву жалоб со стороны парня. Тяжёлый вздох. Брюнет кивнул, всё ещё держа кошку в руках, пока та подрёмывала изредка сопя. — Математичка заебала. Снова свою шарманку врубила: "Ой дебилы, ой вам ЕГЭ сдавать, да что вы делать с ним будете? Во какие тупые", а я блять просто отвлёкся. Сука, вот надо было мне идти в одиннадцатый класс, снова эту пездень терпеть. А руссичка опять про Пушкина романсы пела, заебала, честное слово. Пушкин и Пушкин, блять, ёбнутый чел, хуйню творил. И физрук снова приебался, что я без формы пришёл: "Мол, как ты в армию пойдёшь? С такой физической подготовкой сдохнешь там", а я как будто собирался туда идти, - он откинул голову, тяжело вздохнув, уставившись на тускло-светящую лампу, - Вот блять, разве им не должно быть похуй? В классе и другие люди есть, к ним пусть приёбываются, я их нахуй не трогаю. Старческий маразм это или что блять? На старость лет им доёбываться не до кого. Эл наблюдала за тем, как жестикулировала одна рука Жени, показывая его агрессивный настрой, а рот широко открывался, пока брови хмурились от недовольства. — Может, если ты будешь хоть когда-то активность проявлять, тогда они перестанут лезть к тебе? - стоило задать вопрос блондинке, как парень резко повернул голову, смотря на неё с выражением лица: "Что блять?". — А нахуя? Это лишняя трата энергии. Оценки есть и похуй, - он махнул рукой, фыркая при этом. — Ну, им важно не только оценки. Возможно, им тоже достанется, если ты не сдашь экзамен. — Бред. Да и сдам я всё, то что кричат про его сложность - хуйня полнейшая. Также про ОГЭ кричали и ничего, всё сдал. — Ты пробник хотя бы раз открывал? - очередной вопрос, на этот раз, юная леди поставила ногу, согнув её в коленной чашке, а на неё локоть, щека же упёрлась в сжатый кулак. Бровь изогнулась, а её взгляд был устремлено на глаза брюнета, украшением которых были тёмные круги. — Нахуя? - снова вопрос и снова недоумевающее выражение лица. — А ты хоть перечень заданий знаешь? - брови нахмурились, пока взор юноши убежал куда-то в сторону. Он совершенно пофигистически смотрел на все экзамены и был уверен, что сдаст их, хоть и знал, что он недалеко умный. Эл это понимала даже больше, чем сам Женя, а особенно его безответственность и непунктуальность. Парень промолчал. Правильно, не знал. — Ну и как ты сдавать собрался? - с тяжёлым вздохом промолвила тульпа, убирая чёлку за ухо. — Как-нибудь. Ой короче, похуй, - Женя выпрямился и взяв кошку в руки, поставил её на пол, на что та недовольно посмотрела на него, а затем, медленно поплелась на кровать, укладываясь прямо рядом с тульпой, что осмотрела питомца, а потом, снова обратила внимание на юношу, что копался в рюкзаке, что-то ища. — Снова курить собрался? Вонять же будет, - недовольно пробурчала Эл, замечая ту самую тёмную пачку с, как видимо, инсультом. Импотенцию он никогда не покупает и хрен знает, чего он такой дурень. — Я в окно, - как бы двусмысленно это не звучало, брюнет подошёл к окну и открыл его, сам присев на подоконник. Достав зажигалку из кармана брюк, а затем и сигарету, которую он пожёг и вставил зубы, он сделал первую затяжку. Выдох. А затем ещё одна. Он молча курил, рассматривая просторы его маленького городка. Из его окна можно было увидеть половину его города. СССР-овские панельки, уже обшарпанные и с полуразрушенными балконами, также маленькие магазинчики на первых этажах, в которых обычно работали такие же задолбанные люди и асортимент товара мал и типичен. Лишь где-то в далеке виднеется подобие торгового центра, ну или то, где был единственный Макдональдс и несколько магазинов одежды. В основном, за чем-либо современным нужно было ехать в другие города, ведь тут что-то такое приобрести - это выхватить хоть как-то надо и то не факт, что оно будет. Куча разломанных и серых детских площадок, на которых чаще обитают алкаши, чем дети. Ну и центр, часть, где находятся большие продуктовые магазины, а на площади проходят все праздники и мероприятия, основная часть гостей которая - пенсионеры и родители, притащившие своих детей на халявные подарки, если те вообще есть. Классика. Кажется, это было описание почти каждого маленького города в России и не только. — Тебе уроки делать не надо? - спросила белокурая вдруг, уже сидя на стуле и беря в руки тетрадь брюнета, рассматривая пустоту в ней. Зачем он вообще их покупал, если ничего не пишет в них? — Нет, - сухой ответ. Эл нахмурилась и посмотрела на парня. Тяжёлый вздох. — Ну и долго ты будешь теперь недовольный ходить? — Тебе какая разница? - повернувшись к девушке, Женя снова выпустил клубок дыма, но уже в комнату. Она скривилась. — Тебе курить бросать надо. — Ага, - вот и весь диалог закончился. Эл, наблюдая за тем, как токсичный туман вылетали изо рта юноши и распространялись по комнате, невольно закрыла нос указательным и большим пальцем, не желая чувствовать этот едкий и противный запах. Да, тульпы тоже могут чувствовать. Тишина. Жека издал мычание, смешанное с рычанием, томно опуская ладонь с сигаретой, погасил её об обшарпанный подоконник, уже не в первый раз обожжённый самим Женей. Он слез с так называемой плиты и неспешно подошёл к девушке, садясь перед ней на колени. Взгляд карих и измученных очей устремился в живые, океанские кристаллы. Голова брюнета медленно опустилась, касаясь молочной кожи своими тёмными прядями, будто пытаясь согреть её. Она напоминала ледышку, но такую красивую, хрупкую, готовую вот-вот разбиться, растаять, но этот острый кончик... Будто бы кол в сердце. Тонкая ручка Эл стала накручивать волосы Евгения на свои длинные пальцы, отпуская их и закручивая по новой. — Прости.., - шёпотом пробормотал парень, прикрывая уставшие глаза. Он так устал. Устал от всей этой суматохи, постоянных упрёков, унижений, от всего. Он так устал жить. Но ведь жизнь, это самое важное! Как можно от неё устать? Вот и он сам не знал. Эл молчала. Она лишь гладила густые пряди жёстких волос брюнета, иногда будто бы расчёсывая их с помощью тех же тоненький пальцев, ноготочки которых чесали кожу головы. Она ощущала то, что чувствовал Женя, невероятно мерзкое чувство, облипающее изнутри, будто кошки скребут тебя изнутри, хочется кричать, но вместо голосовых связок у тебя пустота. Не можешь. Нет сил. Или же он просто бездельник? Неудачник? Почему он настолько бесполезен? Почему он не может просто умереть? — Там новый тайтл вышел какой-то.., - продолжал бурчать в ноги парень, слегка поднимая голову и смотря на лико беловласки, что с ленивым выражением лица оглядела пыльный монитор, пока руки стали неспешно ползти по грязной поверхности, собирая все мелкие и серые частицы на своих подушечках, протирая их затем между собой, тем самым, будто бы вбивая пыль в углублённые узоры в этих самых подушечках. — Гаремник снова какой-то? - в лоб спросила Эл, убирая длинную чёлку со лба своего хозяина. Он помотал головой, правда, как-то неуверенно. Честно говоря, он не знал. Видел лишь красивую рисовку, но по жанрам не смотрел, - Лучше тогда что-то и старого досмотреть... Код Гиас, например. — У меня уже мозги из-за него взрываются. Не люблю политику, - уткнувшись носом в ляжки юной особы, он стал пытаться залезть в них, зарыться, спрятаться. Беловласка ухмыльнулась. — Не удивительно...***
— Спокойной ночи, - звонким и скрипящим голосом проговорила она. Морщинистые и влажные губы коснулись холодной щеки парня, от чего тот нахмурился и отвернул голову от матери, лишь бормоча в ответ: — Спокойной, - дверь захлопнулась. Сжатая ладонь в слабый кулак стала вытирать влажный след, оставшийся после поцелуя матери. Противно. Почему она всегда целует так мокро? Так мерзко? Заторможенные шаги. Женя остановился прямо перед кроватью. Завтра суббота, а значит, выходной. Не нужно вставать в семь утра, идти на дряхлую остановку в тридцатиградусный мороз, а потом ехать в компании ворчащих бабок и кричащих детей, а потом таких же терпеть в школе. Расслабление. На самом деле, в субботу были занятия, но Жека их попросту не посещал, считал их дополнительными, а значит, ненужными. Язык медленно прошёлся по потресканным и сухим губам, пытаясь придать им хоть какую-то живность. Скрип. Худощавое тело лежало на кровати в форме звезды, пока одна рука свисала с края, а другая согнулась в локте, касаясь стенки всей остальной частью. Крупные костяшки слегка постукивали по стене, отбивая какой-то ритм, взятый из головы. — Снова прогуляешь? - на груди появилась тяжесть, будто что-то давило на него. Слегка приподнявшись, он увидел Эл, что лежала на нём в той же белой кофте, а волосы её были более растрёпанные, чем обычно. Он смотрел на неё молча секунды три, а затем откинул голову обратно на подушку, глубоко вздыхая. Большая, худая ладонь легла на талию беловолосой, став поглаживать её. — Вообще-то, элегантно проебу, - подметил брюнет, улыбаясь затем с лёгким оскалом и прикусыванием губы затем. Эл всё сверлила его взглядом, капалась в нём, а потом издала звук, похожий на "Пуп", как рыбка. — Как знаешь, - она медленно перекатилась на левую сторону, к стенке, уложив голову на костлявую руку парня. Верхние конечности медленно обняли туловище Жени, на что тот уткнулся носом в белоснежные пряди тульпы. Пахнут приятно. Цитрусом, кисло-сладким, будто вот-вот расцветает. Очередной вдох. В голове вдруг вспыхнуло: — Не бросай меня, - глаза, привыкшие к полной темноте, устремились в синие кристаллики, что смотрели с полной мудростью в юношеские очи. Лёгкая улыбка. Такая неприступная, мягкая, нежная. Будто пёрышком проводят по младенческой коже. Она молчит. Это ответ? Кто Она?