Everything we need (Все, в чем мы нуждаемся)

Пожар оказался довольно жутким. То есть, довольно жутким даже по меркам Супермена, а уж это многое значило. Кларк понимал, что как бы он ни торопился, спасти всех не удастся. Супермен знал это из мельком увиденных отчетов о уже существующих жертвах, но помимо того — благодаря суперслуху. Все с возрастающей болью Кларк провожал каждый короткий вскрик, каждый обреченный, полный невыразимого отчаяния всхлип, резко обрывающийся, чтобы потом не повториться больше уже никогда. Провожал, но не позволял себе ни на секунду отвлечься, чтобы спасти как можно больше людей, вырвать их, хоть ненадолго из цепких бритвенно-острых когтей смерти. Огонь безусловно прекрасен, но Супермен не мог допустить, чтобы созерцанием этого зрелища окончились столь многие жизни. Горела одна из высоток в бизнес-центре Метрополиса. На данный момент было известно, — по официальной версии — что причиной послужил взрыв газа или еще что-то, в этом Кларк уверен не был. Он точно знал только одно — к пожару причастен кто-то из злодейской шайки Лютора: слишком уж быстро огонь распространился, охватив каждый этаж здания. Да и… К тому же… Сложно предположить естественную причину возгорания, когда видишь зеленый огонь. Языки пламени переливались всеми оттенками, от нежно-фисташкового до салатового, становясь все темнее по мере удаления от земной поверхности. Что ж, расследовать это он будет позже, сразу после того, как сменит один рабочий костюм на другой. Супермен, в поисках выживших в который раз облетая здание, огибал, кажется, двадцатый, уже наполовину обрушившегося этаж, сканируя рентгеновским зрением комнаты и вдруг замер, в удивлении приподнимая бровь — буквально на сотую долю секунды — и уже в следующее мгновение — влетал в окно, где заметил ребенка. Очень странного ребенка. Мальчишка лет семи-восьми стоял точно в центре комнаты, будто до этого специально высчитывал, выверял с точностью до сантиметра расстояние, и — что отличало его от десятков, сотен, других детей, напуганных пожаром, (как бы парень ни пытался скрыть свой страх, учащенное сердцебиение, звук панически колотящегося пульса выдавал его с головой) — даже не собирался забиваться в самый дальний угол, прятаться под кровать и плакать там, ожидая, что все проблемы разрешатся как-нибудь сами собой. Нет. Этот — стоял, глядя куда-то в пространство перед собой, упрямо скрестив руки на груди (призванный заставить Кларка испытывать сильнейшее чувство дежавю, напоминая одного небезызвестного готэмского миллиардера) и равномерно притопывал носком ботинка, кажется, нетерпеливо кого-то ожидая. Кларк, преодолев вновь охватившее его секундное замешательство, подхватил ребенка на руки, решив в полете со всем этим разобраться, и в ту же секунду услышал от мальчишки, сказанное с такой привычной пренебрежительно-саркастичной интонацией: — Супермэн. — Ага, — Кларк пытался побороть еще одну — гораздо более сильную, сшибающую с ног волну дежавю, потому ответ его вышел весьма и весьма красноречивым. Ребенок на его руках хмыкнул, показывая насколько высоко он оценивает интеллект всеми любимого героя и отвернулся, устремив взгляд в небо. В ту же секунду Кларка осенило: он смотрит на звезды! С земли ведь не видно ни одной. Метрополис — большой город, и, пусть здесь нечасто бывает пасмурно (пасмурно как в Готэме, темные безлунные ночи, словно сотканный из теней мрачный силуэт на самом краю крыши, вот-вот вниз сверзится…), яркие неоновые вывески, огни фонарей скрывают серебрянный жемчуг рассыпавшийся из порванного ожерелья Ночи… Висевшая все эти несколько секунд тишина на спасенного — в отличае от его спасителя, — похоже, не давила совершенно. — Как тебя зовут? — Супермэн знал, почему ему так хотелось разговорить этого странного парня. «Он как Брюс. Словно маленькая его копия. Как же они похожи!» птицей в тесной клетке бились в голове Кларка мысли. За ними следовала другая: «Я всего-лишь помогаю ребенку избавиться от перенесенного стресса, ничего более» (стоит заметить, что оправдание это звучало жалко даже в его собственных мыслях.) — Коннор, — мгновенно отозвался мальчик, кажется ни капли не смущенный, и вновь замолк, с каким-то непонятным, но в то же время притягательным трогательно-беззащитным выражением лица глядя на звезды, бисеринками раскатившиеся по черному бархату ночного небосвода. Очень кстати вспомнились слова Брюса, голос Брюса: его задумчивый быстрый ответ на неосознанный восхищённый — есть ли хоть что-то, чего ты не умеешь? — шепот Кларка. «Летать» — сообщили ему тогда и скрылись в такой же ночной тьме, слились воедино с ее тенями.¹ Кларк замедлился у самой земли, чтобы увидеть две пары протянутых к рушащемуся зданию рук, и горящих надеждой глаз. «Супермэн» счастливым дрожащим шепотом осело на губах женщины, из глаз ее, устремленных вовсе не на героя — на драгоценную ношу в его руках — покатились слезы. Огонь отражался в бриллиантовых каплях, рассыпался в них крохотными трепещущими зайчиками ластящимися к ее щекам на тысячи изумрудных осколков делая их похожими на звезды, которыми секунду назад завороженно любовался ее сын. — Итак… — Кларк, кашлянул, пытаясь избавиться от внезапно образовавшегося в горле вязкого, мешающего говорить, комка и, уже увереннее, стараясь чтобы веселость в его голосе не казалась наигранной, закончил, оправдывая себя, пусть не очень успешно попытками подбодрить и ребенка и его родителей, — Кого ты любишь больше: маму или папу? Что ж, возможно, он немного перегнул палку. Мальчик — Коннор, — поправил сам себя Кларк, перевел на него взгляд, в котором отразилось окончательное разочарование в умственных способностях героя. — Бэтмена, — безапелляционно заявил он. О. О. Что ж, это все объясняло. Абсолютно все. Кусочки мозаики у Супермена в голове с тихим щелчком заняли положенные места. Улыбаясь предыдущему ответу, Кларк понимал: не имеет никакого смысла вновь спрашивать что-то подобное, однако устоять перед любопытством, как и в прошлый раз, (как во многих других случаях — раньше) был не в силах. — А если выбирать между Супермэном и… — Коннор даже не стал слушать. Прервал Кларка не дожидаясь окончания этого вне всяких сомнений глупого вопроса. — Бэтмен. — твердо ответил он. — Больше всех из Лиги мне нравится Бэтмен. Кларк рассмеялся, перебрал в уме несколько вариантов ответа — каждый из которых был подозрительно похож на «мне тоже» — и понял, что хочет сохранить остатки достоинства. Легко, с трепетной молчаливой улыбкой, он опустил ребенка в протянутые руки матери, дрогнувшие, но не подломившиеся под внезапной тяжестью, и, развернувшись на сто восемьдесят градусов молнией взлетел, провожаемый восхищенными вздохами — помогать, пока еще была возможность. Двадцатый — да, это оказался именно он, Кларк специально проверил номер — этаж был одним из последних. Еще пара десятков квартир, над ними — пустая плоская крыша, выше только небо. Еще пара десятков спасенных жизней, восхищенные взгляды, робкий неверящий, уже потерявший надежду шепот… Со спасением Кларк управился довольно быстро, оставалось только помощь в разборе завалов. (А потом он мог бы полететь в Готэм, скрыться за бесконечным маревом лениво перетекающих друг в друга облаков —трепетно сохраняющих уже привычный сумрак, таящий глубоко в себе множество городских легенд и секретов — и наблюдать, наблюдать, наблюдать…) Кларк тяжело и совсем не мечтательно — определенно нет — вздохнул. Для Супермена это была просто помощь в разборе завала. А вот Брюс бы собирал улики. Ах, если бы здесь был Брюс! Он бы непременно что-нибудь нашел. Что-нибудь, указывающее и на личность поджигателя, и на его цели… (И вообще насколько бы жизнь Кларка стала проще, если бы Брюс был рядом с ним. Желательно — всегда. Желательно… А вот о таком в плотно облегающем костюме лучше не думать совсем, если не хочешь неловко краснеть, сначала — перед репортерами, потом — на первых полосах пронырливой желтой прессы. Кларк не хотел). Когда он закончил, толпа зевак уже почти рассосалась, поредела втрое или даже больше. Кто-то ушел (или был увезен) в больницу: дальше его жизнь и здоровье зависели от других героев, героев носящих белые халаты; кто-то внезапно одаренный вторым шансом, трепетно обнимал свое, казалось, навеки утраченное — и, через несколько мгновений, вновь обретенное — счастье; кто-то… Ушел с разрывающимся сердцем, крича от разъедающей душу агонии или же наоборот, удалился молча и мрачно, высоко подняв голову, чтобы потом, спрятавшись от людской суеты, обхватить руками колени и долго, не мигая, смотреть в пустоту перед собой, не в силах отпустить, не желая двигаться дальше… Она тоже осталась, остановилась в стороне от основного скопления людей, ожидая его, и при этом не желая быть частью бурлящей шумной толпы, состоящей из репортеров, праздно шатающихся, которым хочется хлеба и зрелищ — можно даже без первого пункта, — обычных фанаток, с маниакальным постоянством гоняющихся за суперменовым автографом и прочее, прочее, прочее. Не желая привлекать к женщине ненужное внимание, Кларк направился к загудевшей в радостном предвкушении — мозг услужливо подбросил ассоциацию с пчелами в улье — толпе, натягивая привычную улыбку и весело помахивая рукой. А потом начались вопросы, сопровождаемые щелчками затворов нескольких десятков прицелившихся в Супермена камер. «Вы знаете, что здесь произошло?», «Какова причина возгорания?» «Есть ли жертвы? Сколько?» — зазвучало с разных сторон и, оглядевшись, Кларк заметил в толпе несколько знакомых лиц. Нет смысла упоминать, что когда Супермэн закончил с прессконференцией, продлившейся — черт возьми! — чуть больше часа и раздачей автографов, что тоже заняло чересчур много времени, он чертовски устал. Даже с супер-выносливостью, такое общение… Утомляет. Однако, та женщина все ещё ждала и задерживать ее дольше у Кларка ни сил, ни желания не было. Супермен направился к ней, выдыхая несколько вымученно. — Простите, иногда, мой сын может быть немного грубым, — она виновато улыбнулась, когда Кларк приблизился, не касаясь земли. Взгляд ее, направленный не на Супермена, куда-то сквозь, искрился спокойной любовью. — Ему очень жаль. — Мы оба знаем, что это не так, — весело хмыкнул Кларк и, замявшись, продолжил — А ещё… Передайте, Коннору… «Ты действительно похож на него». Просто скажите это, я думаю, он и сам все поймет. — Коннору? — женщина впервые открыто засмеялась, и этот смех засиял блестящими огоньками в глубине ее глаз, когда она, сдвинув брови в притворном раздражении, произнесла — Имя моего сына Ричард². — Ричард? Но… — Кларк недоуменно нахмурился. На строгом лице женщины вновь расползлась эта нежная улыбка, омолодив его на пару десятков лет. — Полагаю, он назвался Коннор, — это даже не был вопрос — она с уверенностью констатировала факт — и на нерешительный кивок Кларка улыбнулась вновь. — Ричи так часто использует имя брата… Это уже настолько обычное дело, что незнакомец — даже будь то — Супермэн — никак не сможет подловить его на лжи. — Ох, — Кларк улыбнулся шире. — Я думаю, я должен был ожидать от него чего-то в этом духе. Он хотел было сказать еще что-то, но звук чужого голоса, пусть и раздавшегося довольно далеко, заставил задохнуться, позабыть к чертям все слова да так и замереть с раскрытым ртом глупо, бессмысленно уставившись куда-то вверх. — Кал. — прозвучало четко, уверенно, словно говоривший и мысли не допускал о том, что его не услышат, и в то же время мягко, с лёгкой улыбкой, которую Кларк не мог не представлять — Кал, ты нужен мне в Готэме. — Простите, мне пора! — бросил он и, не слушая неуверенно-удивленное ответное прощание взмыл ввысь, растворяясь во тьме ночного неба, исчезая среди звезд. Пытаясь побороть неуместное тепло порождаемое отзвуками чужого спокойного с ноткой властности голоса. Летел на супер-скорости, повинуясь им, в сердце Готэма, туда, где на крыше одного из высотных зданий одиноко стояла фигура, чуть более темная, чем сама тьма. Потому что если Бэтмену что-то нужно — что угодно — Супермэн никогда не откажет.

_______________

1. Если вы увидели здесь отсылку — да, это именно она. Если же не увидели — рекомендую прочитать «Nothing you can't do» по этому же пейрингу :в 2. Автор пошаманил с именами. И, да, если вы и здесь уловили отсылку, приз вам от Автора за внимательность :з