Огонь

Когда Гарри впервые увидел его, его глаза горели огнем, а ветер играл синими волосами, бессовестно путая их и явно воплощая какие-то коварные планы на бывшую прическу мальчишки. Тот лишь смеялся и выглядел самым счастливым человеком на свете, и он буквально лучился внутренней радостью, не в состоянии выразить столь сильные эмоции каким-либо из известных способов. Широкая улыбка, прочно укоренившаяся на губах, не покидала своих владений, и Гарри впервые словил себя на маниакальном желании обладать. В тот раз он был настолько обезоружен, что не успел даже сообразить что произошло и что следует спрятаться, и что он перестарался, и что он теперь в абсолютной ловушке… Были лишь горящие глаза, которые засасывали в глубину своих омутов. И Гарри плавился в раскаленной лаве, тонул, понимая, что никогда уже не выберется наружу. Он пожизненный пленник собственноручно возведенной тюрьмы без права на помилование или досрочное освобождение. Его тюремщик все также продолжал движение навстречу, будто не замечая ничего. И Гарри проиграл. 2 мая 1978 года выдалось солнечным, и студенты высыпали на улицу, надеясь хотя бы после уроков насладиться теплым деньком, пока небезызвестная компания семикурсников гриффиндорцев не столкнулась с семнадцатилетним парнем, которого абсолютно точно никто не знал. Потом был длинный разговор с директором, объяснения и бесконечные пустые попытки найти решение. Разговоры, разговоры, разговоры… И представление ученикам нового студента, который по семейным обстоятельствам вынужден перевестись в Хогвартс прямо перед выпускными экзаменами. И горящие глаза напротив, поглядывающие исподтишка, одного взгляда которых хватало, чтобы забыть обо всем. Всего этого было слишком много, чтобы вот так просто забраться на новую кровать в отведенных отдельных апартаментах и уснуть. Гарри правда пытался, но это было сильнее него. Где-то там умирали его друзья, а он застрял здесь, без какого-либо понимания как вернуться обратно. Как может он спокойно лечь спать в стенах замка, которые сейчас через двадцать лет разрушают?.. Гарри удалось успокоиться лишь на Астрономической башне. Он стащил с себя мантию, только сейчас понимая, что едва ли хоть что-то ему здесь угрожает, ведь это не его время, где на него могут напасть в любой момент, и максимум, что он может получить — это отработку. Но Гарри видел столько крови и смертей, что это последнее, что его волновало. Менее, чем двадцать часов назад он наблюдал за складом тел в Большом Зале, а пару часов назад он даже смог выпить там тыквенный сок, искусно скрывая дрожь во всем теле. Воспоминания захлестывали с головой, а понимание происходящего начинало приходить только сейчас, грозясь вылиться в настоящую истерику. — Не спится? Глаза цвета его личного инквизиционного пламени испуганно увеличились, а Гарри впопыхах отвел палочку, кончик которой уперся парню в шею. Рефлексы военного времени давали о себе знать. Лишь благодаря им он все еще дышал и стоял здесь. — Прости. Ты меня напугал, — попытался оправдаться Гарри, чувствуя, как алеют щеки. Ему оставалось лишь благодарить тучи, за то, что они надежно скрывали большинство звезд, обеспечивая полумрак. — Я не хотел, — улыбнулся синеволосый. — Я Ремус. Ремус Люпин. Мы с друзьями нашли тебя днем. — Гарри По… Питерсон, — Гарри прикусил язык. Он чуть не выдал себя с головой, банально забыв, что по легенде у него теперь другая фамилия. — Не спится, Гарри? — Да, сегодня был длинный и трудный день… — Расскажешь? Он вернулся после года охоты на крестражи Темного Лорда, начал битву за Хогвартс, наблюдал за тем, как умирают его друзья, а после буквально на его руках умер его профессор, который отдал ему воспоминания, где говорится, что он тоже должен умереть, иначе Темный Лорд возродится в нем, или с его помощью — этот момент Гарри не до конца понял, да и не то, чтобы была разница, так как давать шанс Волдеморту он не собирался. А после он в ярости разнес директорский кабинет, сломал какие-то артефакты, которые забросили его на двадцать лет назад в годы юности его родителей, которые умрут из-за него через три с половиной года. — Может когда-то, — пространно ответил парень. — Сейчас все слишком… сложно. — Ладно, — легко согласился Ремус. Гарри, до этого пристально разглядывавший небо, бросил взгляд на собеседника и вновь на несколько секунд буквально завис. — Ты уже бывал раньше в Хогвартсе? — Да, приходилось, — слова почему-то давались тяжело. — Но это было так давно… — Здесь классно. Жаль, что ты не перевелся раньше. Уверен, тебе бы понравилось. Всем нравится. Ремус говорил так непринужденно, что Гарри забывал думать о чем-либо помимо его слов, не в силах спрятать глупую улыбку. Рядом с ним забывались все страхи и метания. — Я серьезно, — рассмеялся Ремус, видимо приняв улыбку Гарри за насмешку. — Тебе наверняка говорят так каждый раз, но здесь тебе действительно понравилось бы. В какой еще школе ты видел Призраков, личного Пивза, чокнутого завхоза с кошкой, огромный замок с кучей тайных ходов и легенд, ходят слухи, что где-то здесь есть Тайная комната с монстром. Поговаривают, что даже видели анимагов, — последнее предложение было сказано заговорщическим голосом. А после мальчишка искусно сделал максимально незаинтересованный вид и лениво добавил, будто невзначай, — но я лично не видел, так что как знать. Гарри хохотнул. — Действительно. Это самая удивительная школа, которую я видел, — почти мечтательно протянул гость из будущего, не в силах оторвать взгляд от улыбки собеседника. Ремус принялся рассказывать какие-то истории из школьной жизни, а Гарри, всю жизнь мечтавший узнать побольше о родителях и их друзьях, не мог сосредоточиться на словах, вечно отвлекаясь на синие волосы, огненные глаза, россыпь веснушек и пухлые губы; на маггловскую толстовку не по размеру и приколотые значки, большей части из которых он просто не понимал… — Да ты засыпаешь, — внезапно раздалось рядом, и Гарри осознал, что его глаза почти закрыты. Он дернулся, и едва не упал, спасаемый лишь теплой рукой, крепко удерживающей его от падения в пропасть владений Морфея. — Пойдем, я могу помочь тебе дойти до твоих комнат. Тебя ведь поселили рядом с Гриффиндорской башней? Гарри лишь кивал, ощущая фантомное касание в том месте, где еще мгновение назад была ладонь Ремуса. Крайне сложно оказалось взять себя в руки и удерживать внутри желание вновь коснуться парня. Поттер лишь шел, пытаясь поддерживать диалог и не уснуть на ходу. Дверь в его комнаты просто открылась, пропуская его, и Ремус быстро попрощался, одарив на прощанье парня широкой улыбкой. Все слова комом застряли в горле Гарри, так и застывшего посреди небольшой комнаты. Дверь медленно закрылась. Гарри падал. И Ремус абсолютно точно его поймал.

***

Следующий день начался с воды. Гарри, отплевываясь, вскочил, крепко сжимая палочку в руке и близоруко щурясь. Не смотря на то, что он был без очков, он уже заметил троих людей в комнате, и еще одного, стоящего поодаль, вероятно, ближе к двери. Инкарцеро и Остолбеней получились скорее больше рефлекторными, чем обдуманными — едва ли сонный мозг вообще был способен сейчас на какой-либо серьезный мыслительный процесс. Судя по вскрику и приглушенному шипению, после которого двое из четырех пропали из поля зрения, вероятно осев на пол, его рефлексы работали отлично, как для сонного очкарика без очков. Однако, еще оставались двое, и Гарри услышал, как они уже начинают произносить заклинания, чтобы ответить, но из оставшихся троих дуэлянтов лишь один прошел войну, так что в течении пяти минут раунд был за Поттером, наконец-то призвавшим свои очки. Впрочем, он довольно быстро пожалел об этом. — Простите, — тут же растерял весь запал Гарри, быстро освобождая гриффиндорцев. В конце концов, они были лишь школьниками семикурсниками. А он не был. — А ты неплох, — хмыкнул его отец, поднимаясь. — Тебя с такой техникой с руками и ногами заберут в Аврорат. — Я хотел… когда-то. Но с тех пор слишком многое произошло. — Муди, как увидит тебя на экзаменах, точно не отпустит, — ухмыльнулся в ответ Джеймс, ероша свои и без того лохматые волосы. — Вцепится в тебя когтями и утащит в свою школу. — Боюсь, у меня другие планы на после школы. Может, через пару лет… — Мы опаздываем, — подал голос мальчишка, маячивший у двери. Он потирал ушибленный локоть и поглядывал на Гарри слегка обиженно. А Гарри едва сдерживался, чтобы не броситься на парня. Вчера по прибытию он был слишком дезориентирован, чтобы осознать, что Питер должен быть где-то поблизости; на ужине в Большом Зале он не придал этому неприметному мальчишке никакого значения, но сейчас… Впрочем, его внимание быстро переключилось. — Питер прав. Нам стоит поспешить. — А куда? — наконец-то решил уточнить Гарри. — Ты проспал все на свете — и завтрак, и первый урок. Макгонагалл тебя убьет за это. — Не успеет. Нам здесь остался-то месяц-другой, — Джеймс удобно устроился в одном из кресел. — А ты чего еще не одеваешься? Нам, конечно, было велено проверить жив ли ты, но ты ведь не думаешь, что мы собираемся провести здесь остаток жизни? Гарри смутился и поспешил переодеться. Прожив шесть лет в общей спальне с остальными парнями его едва ли можно было засмущать необходимостью переодевания при ком-либо, но почему-то один конкретный парень вполне с этим справлялся. Гарри показалось, или он несколько раз ловил на себе его взгляды?..

***

Первая неделя в Хогвартсе прошла… нервно. Гарри год жил мечтой о спокойном будущем, но вовсе оказался не готов к этому. Ночные кошмары, постоянные рефлексы, палочка лежала в его руке буквально постоянно, готовая к отражению внезапного нападения… Военные привычки оказались полнейшим провалом, когда заканчивалась война. Гарри был абсолютно не готов к мирной жизни. Впрочем, еще неизвестно насколько мирной. Где-то вдалеке несколько более молодая версия Темного Лорда наращивала свои силы и создавала крестражи. К слову о крестражах, у Гарри состоялись несколько разговоров с Дамблдором, в результате которых было принято решение дать Поттеру несколько месяцев на окончание школы, во время которых им предстояло разработать план по поиску крестражей, а после воплотить его в жизнь. Ни к чему было бороться с сильным Риддлом, если можно было пресечь его попытки добиться власти раньше, зная, какими способами он собирается добиться оной. В остальное же время Гарри понемногу общался с родителями и их друзьями. И он, конечно, старался не выдавать своего интереса к Ремусу, зная, что тому предстоит влюбиться в Тонкс через семнадцать лет, жениться и завести ребенка… Но справиться с этим было выше его сил.

***

— Смотрю, тебе здесь понравилось, — Ремус хмыкнул, стоило лишь Гарри ступить на площадку на Астрономической Башне. — Есть здесь что-то… Притягательное, — пожал плечами Поттер, улыбаясь против воли. Когда рядом оказывался Люпин, все становилось проще и проблемы отходили на второй план. — Тебе стоит быть аккуратнее с прогулками по ночам. Филч всегда бродит где-то. Да и некоторые учителя тоже… — Тебе тоже. Ремус загадочно улыбнулся. — У меня есть свои способы не попадаться. — Как и у меня, — Гарри сильнее прижал к себе сумку с мантией невидимкой. К сожалению, он не додумался носить с собой Карту Мародеров там, в своем времени, она бы тоже помогла здесь с ночными прогулками. Но после всех событий прошлого года Поттеру просто не удавалось задумываться о том, чтобы не попасться каким-то школьным учителям. — Уже решил куда пойдешь после школы? На устах Гарри проявилась едва заметная улыбка. Он вспомнил, как несколько дней назад на уроке Защиты от Темных Искусств вынужден был разочаровать преподавателя, сказав, что не планирует быть Мракоборцем. На вопрос, кем же Гарри планирует быть, парень ответил, что еще понятия не имеет. Почти все студенты в комнате смотрели на него, как на дурачка. Не мог же он сказать, что задумываться об этом всерьез не приходилось. Гарри не был уверен, что доживет до того времени, когда придется выбирать. — Планирую отправиться к экспедицию на год, может два. Там и успею все обдумать, — просто ответил Поттер, занимая соседнее место у забора, отделявшего площадку Астрономической Башни от окружающего мира. Альбус Дамблдор уже вовсю планировал охоту за крестражами, стараясь за оставшийся месяц завершить все дела и максимально освободить время хотя бы на лето. — А куда отправишься? — По Британии. У меня есть некоторые планы, но в остальном я думаю, что буду просто путешествовать. Меня ведь ничто не держит здесь, — Гарри прикусил язык, но было уже поздно. Информация о том, что его ничто не держит, была устаревшей. Иначе он не стоял бы сейчас на Астрономической Башне, разговаривая с парнишкой и боясь сделать что-то не так. — А как же твоя семья? — У меня нет семьи. — Прости, я не знал… — Это ведь не ты в этом виноват, — улыбнулся Гарри. Почему-то вдруг подумалось, что он едва ли может говорить, что его родители мертвы. Они очень даже живы… И будь это в какой-либо другой ситуации, эти причуды судьбы расстроили бы Гарри, но рядом с Люпином он готов был посмеяться над этой иронией — его родители впервые так близко, и так далеко, потому что открываться кому-либо категорически нельзя. — Эта твоя идея с экспедицией звучит… вдохновляюще, — слова казались искренними, но улыбка была отчего-то грустной. И Гарри всей душой захотелось нарушить свои принципы — признаться во всем стоящему рядом парню и позвать с собой… — А куда ты пойдешь после школы? — забросил удочку Гарри. Он вдруг осознал, что, даже прибыв из будущего, понятия не имеет что происходило с Мародерами после школы. Разгоралась война… У них вообще была жизнь после школы, или они сразу окунулись в круговорот сражений? Улыбка синеволосого померкла. — Боюсь, едва ли у меня есть возможность куда-то поступить. Я… — Ремус запнулся, и Гарри захотелось ударить себя по голове. Люпин был оборотнем. Едва ли многие заведения хотели видеть его своим студентом. Он и в Хогвартс-то попал только благодаря протекторату Дамблдора… Гарри вдруг четко осознал, что, говоря «Ты же понимаешь, мой мальчик, что никому нельзя рассказывать, что ты из будущего?» директор все-таки имел ввиду одного конкретного «кого-то». Дамблдор всегда был слишком прозорлив в такие моменты. — Уверен, ты ошибаешься, — Гарри чувствовал, как его лицо начинает гореть, но он не мог не сказать этого. Он не мог позволить стоящему рядом парню грустить. Не мог позволить тому чувствовать себя хуже окружающих из-за того, что не выбирал и не мог даже контролировать. Гарри отчетливо понял, что не может позволить будущему случится таким, каким оно случилось. Ремус, его Ремус, не заслуживал всего того, что выпадет на его долю. — Ты один из лучших учеников Хогвартса. Уверен, многие академии будут готовы забрать тебя, не смотря ни на что. — Я бы очень хотел, чтобы все было так, как ты говоришь… — Значит будет, — уверенно закончил Гарри, перебивая Ремуса. Он по-дружески легко толкнул грустного товарища в плечо, однако не ожидавший подобного Люпин сделал шаг в сторону. Не то, чтобы тот падал, но Поттер подхватил того за руку исключительно инстинктивно. Они оказались слишком близко. Гарри держал руку парня, понимая, что забывает обо всем. Здравый смысл и выдержка приказали долго жить. Поттер приблизился к лицу, не в силах оторвать взгляд от таких желанных губ. Но он не мог позволить себе принудить парня к чему-либо. Не Ремуса. Поэтому он так и застыл в сантиметре от его лица. Мгновение. Еще одно. Гарри чувствовал, как его лицо начинает гореть, а понимание затопляет сознание. Дурак. Ремус любит Нимфадору. Вернее полюбит. Ремуса точно не интересуют глупые парни, падающие с небес на голову. Он даже не может быть с ним честным… Поттер почти собрался отпрянуть, когда Люпин сделал единственное, о чем мог сейчас думать. Преодолел последний сантиметр.

***

Вновь садиться в поезд, везущий тебя прочь из Хогвартса было… странно. Гарри буквально не помнил каково это — уезжать на каникулы, и уж тем более никогда раньше не испытывал этого чувства свободы. Он окончил школу. Он не герой, на которого оглядывается каждый. Он едет с любимым человеком и его чувства взаимны. Он уничтожит сколько-угодно хоркруксов, чтобы убить монстра и наконец-то прожить спокойную жизнь. Он был близок как никогда. В маг мире разгоралась первая война с Волдемортом. Купе было забито полностью. Сириус, Джеймс и Лили, Питер, Ремус и Гарри. Сохатый и Бродяга как обычно шутили и были душой компании. Питер пытался подражать им, но получалось откровенно не очень. Лили с Ремусом участвовали в общем веселье, но время от времени они заводили разговор о лишь им известных вещах и в такие моменты Гарри забывался, следя за удивительным диалогом этих двоих. Здесь царила атмосфера радости… Гарри сидел с ними в купе, и не мог улыбаться. Он буквально видел, как Ремус — так улыбчивый, такой счастливый, такой ранимый, такой его Ремус — будет ехать здесь снова спустя 15 лет. Один.

***

Дверь распахнулась, стоило лишь постучать в нее несколько раз. На пороге возникла макушка, но Гарри едва успел ее заметить, как в него с силой врезались, выбивая дух. Он резко втянул воздух, пытаясь восстановить равновесие. Впрочем, упасть ему не светило — Поттер надежно застрял в плену крепких рук. Тихо посмеиваясь, парень зарылся руками в растрепанные вихры волос, вдыхая такой родной запах. — Тебе очень шел синий, — прошептал он, разглядывая отросшие пряди. — Хочешь, чтобы я его вернул? — Если тебе нравятся каштановые, то и мне тоже. Гарри отметил, что Ремус, кажется, успел подрасти, и теперь был выше его еще на дюйм. И как только ему это удается?.. — Я скучал, — раздалось около уха, и по спине отправился табун мурашек. — Я тоже. Безумно, — честно признался Поттер. Эти месяцы вдалеке дались ему тяжело. Волдеморт еще не успел запрятать свои крестражи на прежних местах, а некоторые даже сделать не успел, так что приходилось буквально вновь разыскивать артефакты и попутно вычислять каких еще просто не существует. Гарри и рад был бы вырваться к Ремусу, но заданий Дамблдора было так много, а времени так мало… — Пойдем. А то на пороге холодно, — Ремус наконец-то отпустил его, утягивая за собой в небольшой дом, в котором успел обосноваться. Они не отлипали друг от друга весь вечер. Люпин рассказывал, что устал искать работу, когда никто не хочет его нанимать, а тут узнал от Поттеров, что те присоединились к Ордену Феникса, и тоже решил последовать за ними; что ввязался в борьбу против Волдеморта; что теперь понимает в какую экспедицию отправился Гарри, что это связано с Дамблдором… Гарри лишь кивал и увлеченно слушал, виновато улыбаясь, когда не мог ничего толком рассказать о своих последних месяцах. Ремус лишь понимающе усмехался уголками губ. Он понимал, он все понимал. Гарри буквально ощущал, как между ними зависла неловкость и какой-то страх. Ремус сидел так рядом, но время от времени кидал настороженные взгляды, будто пытаясь рассмотреть не поменялся ли Гарри, не передумал ли он. Незадолго до отправления Поттера в экспедицию Люпин попытался отдалиться от него, а когда Гарри прижал его и потребовал объяснений, тот едва выдавил из себя, что он ужасный монстр, который не заслуживает его. — Будь ты хоть трижды оборотнем, — сказал тогда Гарри. — Ты все еще парень, которого я полюбил. — Откуда ты?.. — задохнулся Ремус, чувствуя, как бледнеет еще сильнее. — О, перестань, я ведь не дурак. Я столько раз хотел прогуляться с тобой под луной, но ты постоянно исчезаешь! — с ухмылкой заявил Поттер. — Я просто хотел хоть раз притвориться нормальным… — начал мямлить Люпин, пытаясь оправдаться. — Ты нормальный. Ты самый нормальный из всех, кого я знаю. И нет ничего, что заставило бы меня уйти. Что же, Ремус боялся, что он, Гарри, передумал? Или может передумал он сам? — Лили и Джей планируют свадьбу, — Люпин, заметив задумчивость партнера, решил отвлечь его от грустных мыслей и вернуть внимание. — Они боятся не успеть. Знаешь, эта война… Гарри знал. Здешняя война слишком быстро стала напоминать ту, из которой он сбежал. — Мы тоже можем, если хочешь, — вырвалось. Гарри сам удивился своим словам, но отказываться не собирался. У них было восхитительное лето, и Поттер уж точно знал, что не откажется от Ремуса. Они жили не в то время, чтобы думать о «через пять лет». Их могло не стать уже завтра. И если им было комфортно сегодня, стоило делать выводы исходя лишь из этого. Золотые глаза вновь смотрели в самую душу. В такие моменты Гарри забывал как дышать. А после Ремус внезапно стал слишком близко. Поттер не успел даже осознать, как они переместились в горизонтальное положение… — Хочу, — тихо прошептал Ремус спустя несколько часов, когда они, переплетясь всеми возможными разгоряченными частями тел, уютно засыпали под теплым одеялом. За окном медленно падал снег, освещаемый уличными фонарями. Гарри самозабвенно целовал Ремуса. Гарри больше не вспоминал Нимфадору и не винил себя. Ничего личного, Тонкс, просто он мой. Только мой.

***

Им согласился помочь пожилой маг на окраине Уэльса. В маг мире абсолютно нормально относились к однополым бракам, так что вопрос был лишь в том, чтобы найти кого-то, кто не выдаст их тайну всему миру. — Пока это кольцо остаётся золотым — мы живы и все хорошо, — шептал он, но Ремус все слышал. — А если вдруг твоё кольцо почернеет, значит я… — Я ни за что не допущу этого, — горячно прервал его Люпин, затыкая рот поцелуем и прогоняя глупые мысли. Они повесили кольца на цепочки и носили у груди, скрытые ото всех. Ни один из них не мог так рисковать в военное время, чтобы подставлять своего любимого, ведь Волдеморт уже заметил, что кто-то добрался до пары его крестражей. Гарри не хотел, чтобы из-за него Ремус был в опасности. Прогулка по заснеженной деревушке довольно быстро загнала их домой, где первый брачный день бессовестно быстро перерос в первую брачную ночь, а после в утро… Впрочем, им вовсе не было дела до цифр на часах. Они не жалели друг для друга ни минуты и чертовски спешили жить, пока у них эту возможность не отобрали. Это было первое за долгие годы счастливое Рождество Гарри.

***

Каждое их прощание было таким отчаянным, таким тяжелым и полным невысказанных слов. Они не надеялись. У них не было права на надежду. Каждое прощание было горячным. Каждое могло стать последним. Потому каждая их встреча была наполнена всепоглощающей любовью и безграничной радостью. Впрочем… — Где он? — Гарри подлетел к Поттерам, застывшим в коридоре со скорбными лицами в гнетущей тишине. — В той палате, но… Слова о том, что Ремус в тяжелом состоянии и потонули где-то позади — Гарри не слушая их понесся в указанном направлении. — Мистер, туда нельзя!.. — попыталась задержать его дежурная медиковедьма, но мальчишку уже было не остановить. Ему казалось, что он готов буквально заавадить любого, кто попытается помешать ему. Оттого он был лишь сильнее благодарен Джеймсу, который принялся объяснять целительнице ситуацию. — Что вы здесь делаете? — раздалось уже в палате, когда лечащий врач обернулся на Гарри. — Кто вас сюда впустил? Вы его родственник? — Хуже. Я его партнер. Что с ним? Бледный Ремус лежал на кровати, его руки были все в бинтах, и Гарри было страшно представить, что все остальное его тело, скрытое под одеялом, скорее всего также покрыто ранами и перемотано. Кожа оборотня была чертовски бледной и казалось, будто она обтягивала сплошные кости. Внезапно глаза распахнулись. Мутная радужка, в которой не осталось ни намека на прежний огонь, медленно двигалась, безуспешно пытаясь сфокусироваться на чем-либо. — Луни, — Гарри подлетел к нему, боясь прикоснуться, а после вновь обратился к целителю. — Что случилось? — Понятия не имею. Мистер Люпин поступил к нам с множеством травм и большими потерями крови. Полагаю, он мог встретить Пожирателей… В таком случае ему очень повезло уйти оттуда живым. Гарри слушал, не в силах отвести глаза от любимого. Тот выглядел встревоженным, и казалось, будто пытался что-то найти взглядом. — Все хорошо, — тихо сказал Гарри, аккуратно касаясь руки Ремуса, взгляд которого тут же изменился, а парень попытался посмотреть на Поттера. — Все ведь будет хорошо? Он поправится? — Да, мистер Люпин хорошо справляется, его состояние уже не критично. Гарри кивнул, наблюдая за тем, как парень на кровати напряженно и упорно пытается рассмотреть его, а после в его взгляде появляется понимание, и он расслабляется, наконец-то позволяя себе спокойно дышать. — Гарри, — едва слышно прошептал Ремус. — Мистер Люпин, вам надо отдыхать, — тут же встрепенулся целитель. — А вас я вынужден попросить уйти… — Пять минут. Дайте мне пять минут и я уйду. Они молча смотрели друг другу в глаза какое-то время. Целитель разрывался между желанием выпроводить наглого парня и позволить ему остаться, а Гарри подпитывал свою уверенность, что ни за что не покинет палату, пока их не оставят одних хотя бы на пять минут. В конце концов целитель вынужден был сдаться и позволить молодым людям побыть вместе. Он ушел, бормоча что-то об упертых влюбленных мальчишках, и глупой юности, которая ни во что не ставит взрослых умных магов. — Ты напугал меня, — тихо сказал Гарри, стоило им остаться вдвоем. — Я пришел как только смог, как только узнал, что ты в больнице. — Все в порядке, — голос плохо подчинялся Ремусу. — Я просто… — Я знаю. Все будет хорошо. Ты скоро поправишься, а я буду ждать тебя здесь. Тебе надо отдыхать. Поттер наклонился, осторожно, почти невесомо целуя Ремуса в лоб. — Спи. Когда ты проснешься, я все еще буду здесь. И Гарри был. Он не покидал больницу надолго, буквально все свободное время проводя там. Целители отчаялись прогонять его, так что вынуждены были отступить. Альбус согласился сделать перерыв, к тому же, Том явно залег на дно и не спешил больше разбрасываться хоркруксами, не говоря уже о том, что от Гарри в Лондоне сейчас было гораздо больше толку. — Я прикую тебя наручниками к батарее, если ты не пообещаешь впредь быть осторожнее на заданиях, — пообещал Гарри Ремусу, когда они аппарировали домой, прежде чем обсудить вопрос наручников в другом ключе в другой обстановке…

***

Время бежало чертовски быстро, Гарри не успел даже оглянуться, как снова наступил май, и Поттер понял, что прошел ровно год, как он попал в прошлое. Он бы даже не заметил этого, если бы внимательный Ремус не сообщил ему утром о том, что они познакомились год назад. Гарри потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, как сильно изменилась его жизнь за это время. Впрочем, он был только чертовски счастлив по этому поводу. Поттер целовал Ремуса до кружащейся головы от недостатка воздуха, до онемевших губ, до звездочек в глазах… Его тюремщик, так просто вышедший на поляну у Черного озера год назад, засел в его душе настолько прочно, что шансов вернуть все на прежние места больше вовсе не было.

***

— С днем рождения, — тихий шепот с утра и поцелуй в уголок губ медленно, но уверенно прогонял дрему. Ремус, всегда просыпавшийся раньше Гарри, не мог больше терпеть и полез будить парня. Поттер, быстро разобравшись что к чему, обвил руками тонкую талию парня, притягивая того ближе, и завладевая губами оборотня. Этот день рождения уже начинался лучше, чем какой-либо другой. Люпин, до глубины души обиженный из-за того, что в том году Гарри смолчал о своем дне рождения, хотел провести этот день как-нибудь по особенному. — Вставай, не то все проспишь. У нас еще куча планов, — Ремус попытался выпутаться из плена, впрочем безрезультатно. Поттер притянул его еще ближе, вновь возвращаясь к поцелуям. — Не хочу. Хочу весь день провести здесь. С тобой. — Это, конечно, очень интересно, но мы уже задолбались вас ждать, — послышалось от двери. Ремус заалел, и вновь попытался отодвинуться, на что Гарри вновь вернул его на место. — Ничего, подождете еще. Мне сегодня можно, — он бросил взгляд на Джеймса, и вновь самодовольно чмокнул Ремуса. — А я говорил, что они любовники! — послышался из коридора победный крик Сириуса. — Не просто же так Ремус предложил ему пожить у него. — Сириус, это было очевидно, — Гарри буквально видел, как Лили закатывает глаза. — Но, видимо, для всех, кроме тебя. — Поторопитесь, — напомнил о себе Джеймс. — Если ты наконец-то закроешь дверь, мы будем через пять минут, — со вздохом сообщил Гарри. — Я был о вас лучшего мнения, — хохотнул Поттер, едва успевая закрыть дверь, чтобы в него не врезалась летящая подушка. — В следующий раз предупреди меня о том, что они припрутся, — Гарри снова поцеловал Ремуса и решительно поднялся. Оставлять Джеймса и Сириуса в другой комнате было опасно. В первую очередь для комнаты.

***

Когда Лили осчастливила их новостью о своей беременности, улыбка Гарри дрогнула на лице. Он никогда не задумывался о том, что этот момент наступит рано или поздно. Ему предстоит увидеть его самого маленьким? Мало кто мог похвастаться тем, что нянчился с собой в детстве. Что ж, это должно было быть как минимум интересно. Но что-то все равно не позволяло парню окончательно расслабиться после этой новости. Что-то маячило на периферии сознания, однако только Поттер пытался задуматься об этом, как мысли улетучивались прочь, и что-то другое тут же овладевало его вниманием. Дамблдор все реже заводил разговор о хоркруксах, видимо, рассудив, что Том решил повременить с ними. Гарри не знал откуда у директора такая уверенность, но был склонен доверять интуиции Альбуса. Впрочем, у Ордена Феникса было достаточно заданий, чтобы они не успевали отдыхать. Так что январь пришел незаметно. Настолько, что Гарри сначала не понял значения записки от Дамблдора, а после его прошибло осознанием. Клочок бумаги медленно выскользнул из пальцев парня, а тот ринулся к камину, чтобы с криком «кабинет директора Хогвартса» исчезнуть. «Я не успел остановить его. Северус снова все слышал. Том уже должен быть в курсе.»

***

— Ты стал какой-то дерганый в последнее время, — Ремус обвил руками шею Гарри, прижимаясь со спины, и коротко поцеловал в висок. — Наверное, просто переживаю из-за Джеймса и Лили, — тихо ответил Поттер со вздохом. Он не видел смысла скрывать своего состояния от любимого. Мальчишка отложил нож, которым нарезал салат, отодвигая все от себя, и откинулся назад, теснее прижимаясь к груди Люпина. — А ты как? — Полнолуние будет только послезавтра, если ты об этом, так что сейчас я чувствую себя всесильным. Гарри развернулся в его руках. — Действительно? — спросил он с хитрой ухмылкой. — В таком случае чего же мы теряем время? Ремус понял все с полуслова, подхватывая парня под ягодицы. Поттер тут же обхватил ногами Люпина, обнимая руками его шею. — А ты уверен, что справишься? В прошлый раз ты потом еще долго отсыпался… — Главное, чтобы ты справился, — поддел его Гарри. — Почему мы еще в одежде?!

***

Март, апрель, снова май… Месяцы тянулись ужасно долго, а Гарри никак не мог избавиться от ощущения, что все вот-вот выйдет из-под контроля. Лили была уже глубоко беременна, и почти не появлялась на собраниях Ордена Феникса. Впрочем, это было к лучшему. Каждый раз, когда миссис Поттер находилась невдалеке, Гарри приходилось справляться с пугающей слабостью. Он никому не признавался, ведь тогда кто-то обязательно предпримет попытку догадаться до причин такого странного явления… Ничего странного в этом не было, как считал Гарри. Однако это не означало, что он мог предугадать что будет дальше. Потому Поттер старался не думать об этом. В любом случае, не было похоже на то, что он мог бы контролировать происходящее, так что глупо было строить догадки о том, чего он знал и знать не мог. Была вероятность того, что это сработает, как маховик времени, но Гарри с трудом в этом верил. Или просто не хотел верить в это… Однозначно он понимал только то, что не сможет вечно находить причины не встречаться с маленьким Гарри Поттером, и, вероятно, ему все же придется признаться друзьям. Однако парень оттягивал этот момент всеми силами, стараясь придерживаться принципа решать проблемы по мере их поступления. Тучи над магическим миром сгущались все сильнее.

***

Очередной теплый летний день без нападений и собраний Ордена помогал Гарри чувствовать себя чертовски хорошо. В такие дни он мог посвятить себя любимому человеку, и полноценно наслаждаться жизнью. Они вместе приготовили ланч, собрали корзинку и отправились на пикник на их излюбленную поляну у реки в лесной глуши. Здесь, казалось, никогда не ступала нога человека, так что они спокойно могли расслабиться и не беспокоиться ни о чем. Недавно было полнолуние, так что Ремус был не в состоянии заниматься сегодня чем-либо, сложнее лежания на пледе и ленивых разговоров. — Люблю тебя, — шептал Гарри снова и снова, целуя Луни везде, до куда мог дотянуться. Последний же млел под лаской любимого, наслаждаясь спокойствием и умиротворением. — Ты специально провоцируешь меня? — промурлыкал Люпин, ероша волосы Гарри, выцеловывавшего лишь ему известные узоры на груди партнера. Поттер же в ответ лишь захватил в плен горячего рта горошинку соска, заставляя Ремуса зашипеть сквозь зубы от удовольствия. — Люблю тебя, — напомнил Гарри, подтягиваясь и целуя Люпина в губы. — И я тебя люблю. В глазах цвета огня темнело возбуждение и что-то еще, что Поттер никак не мог разобрать. Он тонул в этих глазах больше двух лет, и больше всего хотел, чтобы это длилось еще целую вечность. — Как ты хочешь провести завтрашний день? — легкая улыбка завладела губами Ремуса. — С тобой в кровати. И больше никого. Прохладный летний ветер приятно холодил разгоряченные тела, и магам казалось, будто у них есть еще вечность, целая вечность на двоих… Поздним вечером у Лили внезапно начались схватки, и ранним утром она уже спокойно отсыпалась после тяжелой ночи. Ремус проснулся в холодной пустой кровати.

***

Гарри стоял посреди кабинета и сжимал в руке чёрное кольцо.