Вино из воспоминаний

“Once upon a time, we used to burn candles We had a place to call a home The dream that we lived was better than divine Every day was like a gift, once upon a time” ♫ Rasmus - Sail Away

Фэн Синь с Му Цином оба сидели и смотрели на сосуд с вином: один — с интересом, другой — с подозрением. Се Лянь попробовал снова: — Это правда, я проверял на себе. Му Цин вскинул бровь, подождал мгновение, а потом демонстративно отвернулся, скрестив руки на груди. — На себе тебе и не нужно было проверять! Понятно, что тебе Собиратель Цветов под Кровавым Дождем врать не станет. Се Лянь вздохнул и перевел взгляд на Фэн Синя. Тот пожал плечами и плеснул себе в пиалу гранатового цвета жидкость, которая терпко, насыщенно пахла, как сад цветущей сливы. От движения его руки она качнулась к одной и другой стенке, словно мягко лизнув посуду. Му Цин сидел все в той же позе, не шевелясь. — М, вкусно, — изрек Фэн Синь, сделав глоток, а в следующую секунду опрокинул в себя все содержимое. Подождал тоже, как Му Цин до этого. — Ну, со мной ничего не произошло. Му Цин все же повернулся к нему и смерил его уничтожающим взглядом. — Серьезно? Ничего не произошло? А что с тобой должно было произойти от глотка вина на пути меча? — Мало ли. Превращусь в редьку, что вот ты потом будешь делать? — Тебе уже в голову, что ли, дало? Се Лянь сдержался и не засмеялся, даже принял укоризненный вид. — Саньлан не стал бы делать ничего подобного. Му Цин не унимался: — Я своими духовными силами рисковать не буду, даже не проси. Фэн Синь вдруг схватил его за запястье и потянул к себе. Когда Му Цин не поддался, сам наклонился к нему — так резко, что едва не уронил навзничь на подушки, на которых они сидели. — Да давай проверим! — настаивал он, хотя Му Цин отворачивался от него, проявляя чудеса гибкости. Даже Жое, казалось, смотрела на это все с плеча Се Ляня с легким удивлением. Сам Се Лянь не успел вмешаться — да и не особо стремился, — прежде чем Му Цин хлопнул Фэн Синя по плечу раскрытой ладонью, все же передав ему духовную силу. Фэн Синь явно хотел получить ее другим способом, но и так сойдет. И все равно, улучив момент, он поцеловал Му Цина в висок — на этот раз просто так, — и обозвал «ледяной глыбой». И правда хорошее вино, подумал Се Лянь. Фэн Синь тем временем снова налил в пиалу немного и выпил. Замер, будто прислушивался к отдаленному шуму ветра, как делал в их юности, считая, что Се Ляню отовсюду может угрожать опасность. Му Цин чуть нахмурился, глядя на него. — И? — не выдержал он, когда молчание провисело в дворцовых покоях непозволительно долго. — Все, я теперь буду смертным, — с непроницаемым лицом и загробным голосом сказал Фэн Синь, приложив руку к центру грудной клетки. Му Цин широко распахнул глаза. Се Лянь прикрылся Жое, делая вид, что у него зачесался нос. Фэн Синя все равно надолго не хватило — он громко рассмеялся и толкнул Му Цина в плечо своим. — Ты бы свое лицо видел! Да хватит уже, никто тебе ничего не сделает! — сказал он. — Это вино правда не наносит урон духовным силам. Твоим в том числе! — В доказательство он ткнул Му Цина указательным пальцем в согнутое колено, передав ему часть его духовной энергии обратно. — Видишь? Фэн Синь не вел себя так обычно, но кое-что Се Лянь о нем знал и примерно представлял себе, как все будет. В отличие от Му Цина, который вообще никогда не пил вино, потому что шел по тому же пути совершенствования, что и сам Наследный Принц, Фэн Синь пьянел со скоростью, с какой гаснет сорвавшаяся с неба звезда, а именно — мгновенно. И чэнъюй произнести не успеешь! Не то чтобы он часто пил при Се Ляне или сам по себе, но эта его особенность была известна всем троим. Такой странной сцене и не суждено было бы разыграться в Чертогах Верхних Небес, если бы не подарок Саньлана на его день рождения — вчера. Прошлым вечером Хуа Чэн протянул Се Ляню сосуд с вином и сообщил, что ему удалось сделать так, чтобы это вино не причиняло вреда духовным силам даже для того, кто идет по пути чистоты и непорочности. На вопросы он только загадочно улыбался и говорил, что в этом не было ничего сложного. Однако Се Ляня удивило не это, а то, что Саньлан сам пить с ним вино не стал и, вместо этого, еще ранним утром отбыл по срочным делам в Призрачный Город. После долгих часов сомнений и колебаний Се Лянь все же вызвал к себе Фэн Синя и Му Цина. С кем еще ему разделить чарку вина, как не с двумя своими друзьями? Убедить Му Цина, что Хуа Чэн не собирался таким образом ему навредить, оказалось задачей сложнее, чем отстроить заново Небесную Столицу. Если бы не идея Фэн Синя забрать себе часть его духовной силы и проверить воздействие на нее, это вряд ли бы удалось. — Успокоился? — спросил Фэн Синь, когда Му Цин все же поднес чашу к губам. Тот раздраженно фыркнул, но все же отпил. Се Лянь украдкой выдохнул. Даже Жое расслабилась и слезла с плеча, примостившись рядом с сосудом, чтобы быть ко всем поближе. Честно признаться, у них у всех было море дел, так что не оставалось времени даже поговорить нормально. Произошло столько событий после решающей битвы на горе Тунлу, что и не упомнить их все. Последний раз они виделись в неофициальной обстановке на день рождения Саньлана, когда Се Лянь пытался с дружеской помощью выбрать ему подарок. Ладони, исколотые иглой, до сих пор чесались от одного воспоминания о попытках самостоятельно сшить для него пояс. Се Лянь и сам отпил вина. Оно и правда было очень вкусным, а еще напоминало то, что подавали на пирах в Сяньлэ. Уже тогда Наследный Принц выбрал свой путь и держался подальше от подобных удовольствий, но этот терпкий запах сложно было забыть, даже спустя восемьсот лет. Будто услышав его мысли, Му Цин нахмурился и посмотрел на пиалу в своей руке. — Так знакомо, — проговорил он. Фэн Синь уставился на него. — Ты что, все-таки пил вино до этого? Му Цин качнул головой. Се Лянь объяснил за него: — Аромат очень похож… ты не замечаешь? Глотнув еще, Фэн Синь расплылся в улыбке. — И правда! Как я сразу не почувствовал? Все трое замолчали, погруженные в сцены и голоса из памяти. Се Лянь и не думал никогда, что от одного лишь запаха можно столько всего вспомнить. Так порой пахло от отца, когда он приходил в покои Наследного Принца и садился подле него, заглядывая через плечо в раскрытые перед сыном фолианты и свитки. Фэн Синь был вхож во дворец с четырнадцати и тоже должен был помнить приемы. А вот Му Цин скорее всего подумал совсем о другом. Во время войны с жителями Юнани отец приказал отдать солдатам армии лучшее вино, так что и ему был прекрасно знаком этот аромат. Восемьсот лет вдруг перестали казаться таким огромным сроком, будто подверглись воздействию заклятья, подобного Сжатию Тысячи Ли. Жое, словно почувствовав что-то, улеглась Фэн Синю и Му Цину на колени. Фэн Синь не обратил на ленту внимания, а Му Цин поводил по ней пальцем, сам не замечая своего жеста. Именно на это она и напрашивалась. Се Лянь допил вино из своей пиалы и прочистил горло. Фэн Синь посмотрел на него. — Помнишь, когда мы были в бегах, мне на рынке, где я выступал, дали один сосуд? — спросил он. — Мы с тобой купили еды, выпили и до самого утра не могли вспомнить третье правило монастыря Хуанцзи. У меня тогда чуть голова не лопнула. — И правда, — округлил глаза Се Лянь, а губы сами растянулись в улыбке. — Как ни бились, не могли вспомнить! Прям на языке вертелось. Му Цин повернул голову сначала к одному, потом к другому. — Да? Вы серьезно не могли вспомнить третье правило? Да их всего пять! — Только не говори, что ты их до сих пор все помнишь, — отхлебнув вина, сказал Фэн Синь. Увидев, как Му Цин демонстративно выпрямился и набрал в грудь воздуха, он замотал головой. — Нет-нет-нет, не надо их сейчас зачитывать! Меня пугает твоя память! Се Лянь засмеялся. Все напряжение, накатившее было вместе с воспоминаниями, ушло, когда оказалось, что в памяти всплывало только хорошее. — Забавный был вечер, — произнес он. — Фэн Синь чуть было не пошел искать твои записи, чтобы найти это правило. — Мои? — удивленно переспросил Му Цин. Се Лянь кивнул. — Ты же их не стал тогда забирать. Ну… когда ушел, — сказал Фэн Синь. — Хотя я так и не понял, что в них было. Му Цин опустил глаза на пригревшуюся на его руках Жое. — Расчеты. Наши расходы. Правил монастыря точно не было, я держал такие вещи в голове. Фэн Синь с чувством кивнул. — Конечно. Почему бы не держать все в голове, ну да. Се Лянь улыбнулся, глядя на друзей. Внутри стало тепло то ли от вина, то ли от чувств, что возникли так внезапно. Он всегда говорил, что лучше запомнить какую-нибудь мелочь, вроде вкусной мясной булочки на завтрак, чем помнить собственные крупные неудачи. Как оказалось, если посмотреть еще глубже в прошлое, найдется много драгоценных моментов даже там, где, казалось, царили одни беды и несчастья. — Я не говорил вам этого тогда, но я правда очень вам благодарен, — сказал он, обняв руками свою пиалу. — Обоим. Вы были рядом столько, сколько каждый из вас мог. И больше, чем смог бы кто-либо еще. Фэн Синь, который в этот момент как раз начал пить, подавился вином и громко закашлялся. Му Цин вспыхнул, покраснев, и отвернулся. — Опять ты… — пробормотал он. — Ваше Высочество, — вытерев губы, прохрипел Фэн Синь, — это был наш долг, в конце концов. Се Лянь покачал головой. — Нет, не был. И сейчас я это понимаю. В таких обстоятельствах не бывает долгов. — Как раз в таких и бывают, — тихо произнес Му Цин. Он тоже пил, забыв о своих опасениях, но, казалось, единственный нисколько не пьянел. Се Лянь мысленно сделал предположение, что, если так краснеть и нервничать по любому поводу, никакое спиртное не подействует. Жое полезла к Му Цину на плечо, как змея на кипарис, и случайно окунула кончик в пиалу в его руке. Му Цин закатил глаза, забыв свое обещание так больше не делать. Хотя в таком узком кругу — кто ему запретит? — Се Лянь, ну сколько раз просить — следи за своими вещами. Опять стирать! — начал ругаться он, подцепляя ленту пальцем. Фэн Синь повернулся к нему, явно захотев сделать замечание насчет тона и манер, но вдруг расхохотался. Се Лянь и сам прикрывал губы ладонью, чувствуя, что смех сдерживать с каждым глотком вина становится все сложнее. Му Цин обвел их ледяным взглядом. — И что тут смешного? — медленно спросил он. — Стирать! — повторил за ним Фэн Синь, хлопнув себя ладонью по колену. — Какое еще «стирать», Му Цин, мы боги, а это — духовное оружие! — он задохнулся от смеха. Му Цин выглядел озадаченным, наблюдая за Жое, которая продолжала вертеться в его пальцах пойманной за хвост ящерицей. Сжалившись над ним, Се Лянь использовал заклятье очищения, чтобы убрать с белой ленты бордовое пятно. Может, он и поспешил с выводами, что спиртное на Му Цина так уж не действует. Поняв, что старые привычки сработали быстрее любой гордости, Му Цин смутился и отпихнул от себя Жое. Лента качнулась в воздухе, будто и сама выпила лишнего, а потом обвилась вокруг его запястья, вторым концом цепляясь за Се Ляня. — Ты… — только и успел произнести Му Цин, когда Жое сжалась, дернув их навстречу друг другу, так что они с Се Лянем едва не стукнулись лбами. — И скажи мне еще, что ты ею не управляешь! — возмутился Му Цин. — Вообще-то нет, — попытался оправдаться Се Лянь. — Так я и поверил! Жое продолжала крепко держать обоих. Се Лянь вспомнил, сколько раз поступал так с Фэн Синем и Му Цином, чтобы их помирить. Научил на свою голову. Только вот они с Му Цином и не ссорились. — Я понял, понял, — сказал он, похлопав ленту рукой. — Но Му Цин не любит обниматься, отпусти нас. Жое упрямилась. Фэн Синь, у которого и так не было предрассудков, а от вина даже намек на них отключался полностью, придвинулся ближе и обнял их обоих за плечи, разрешив таким образом все споры и не слушая возражений. — Мне тут на днях одна молитва пришла, — сказал он, не обращая внимания на напряжение Му Цина, которого прижимал к себе с одного бока, — я так смеялся, что напугал всех слуг. Послушайте. Быстро создав на троих сеть без пароля, Фэн Синь выбросил в нее молитву, в которой женщина на разные лады, порой очень изощренно, ругала своего гулящего мужа и просила Генерала Наньяна вырастить мужское достоинство у него на лбу, чтобы всех девушек в деревне распугал. Это было хуже, чем непристойные картинки в книгах, что Се Лянь порой находил, собирая мусор. Му Цин поморщился и тут же заблокировал эту сеть. — Я пароль сменю, чтобы ты мне не присылал больше таких мерзостей! — выпалил он, сверкнув глазами. Фэн Синь только плечами пожал. Се Лянь тихо усмехнулся, вспомнив, как его всегда было легко рассмешить с самой юности. Это не особо изменилось и теперь. — У тебя столько девушек среди верующих, — сказал он, не имея в виду ничего зазорного. — Они просто не знают, что он боится даже женских купален, — съязвил Му Цин. — В мире смертных думают, что у Генерала Наньяна много жен, — согласился Се Лянь. — Мы с Саньланом недавно читали новые свитки о небожителях. Фэн Синь, которого, возможно, в другой ситуации могло смутить нечто подобное, лишь мотнул головой, указывая на Му Цина. — Ваше Высочество, зачем мне жены, если у меня вот головная боль? Сложнее гарема, в котором все обижены друг на друга, — и все в одном человеке! Се Лянь потупился и прочистил горло, ожидая, что Му Цин сейчас сгорит от смущения и начнет с Фэн Синем драку. У них к этому времени сложились крайне диковинные отношения, в которых было лучше даже не разбираться. Они продолжали периодически скандалить и драться, только теперь важно было не перепутать, точно они дерутся или это игра такая. Однажды Се Лянь уже перепутал, и до сих пор тянуло извиняться за тот инцидент. Ну разве виноват он был в том, что в недавно отстроенных новых галереях так просто заблудиться, а он, вернувшись в Небесную Столицу из Храма Водных Каштанов, случайно забрел ночью не в ту? Поцелуи Фэн Синя и Му Цина увлекали явно больше, чем игра в цепочки чэнъюй. Давно бы так. Увидев, что от неосторожных слов Фэн Синя у Му Цина сжались руки в кулаки, Се Лянь поспешил сказать первое, что пришло на ум: — Кстати, Му Цин, извини за тот случай со статуями в твоем саду! Мы с Саньланом просим прощения! Му Цин сбросил с себя, наконец, руку Фэн Синя и отсел от них подальше. Жое вытянулась за ним, как белый мостик. — Даже не напоминай, — коснувшись лба пальцами, словно у него разболелась голова, попросил он. Фэн Синь снова засмеялся. — Знаешь, Ваше Высочество, что теперь на том месте в саду? — Что? — с любопытством спросил Се Лянь. — Был кратер. Выглядело жутко, так что пришлось делать пруд. — Я тебя в нем утоплю, если не прекратишь! — вскинул голову Му Цин. Се Лянь и не сомневался, что он сровняет сад с землей после того неловкого казуса. Он улыбнулся и сел ровнее, когда Фэн Синь отпустил и его тоже, чтобы разлить по пиалам остатки вина. Выпили молча, но потом Фэн Синь сказал: — Как здорово снова вот так… втроем. Му Цин поджал губы, едва заметно прикусив нижнюю. Фэн Синь улыбался, не глядя на них и наблюдая за тем, как играют блики света на темной поверхности вина. И с ним невозможно было не согласиться. Все трое совершили в прошлом множество ошибок, но зачем вспоминать о них теперь? Да и не лезло в голову ничего подобного. Се Лянь мог думать лишь о тех забавных ситуациях, что случались с ними в юности и после — когда двое небесных чиновников оказались у его дверей, сказав, что вызвались помогать ему добровольно. — Спасибо вам, — сказал он. — За то, что пришли тогда. Для меня это правда много значит. Мы успели друг перед другом извиниться, но не поблагодарить. — Ну хватит, — с укором произнес Му Цин, и Се Лянь был готов к тому, что он снова скажет что-нибудь в своем духе, но Му Цин заставил и его, и Фэн Синя удивленно распахнуть глаза. — Скажи лучше спасибо себе — за то, что дал нам шанс с самого начала. Фэн Синь уронил подбородок в ладонь, пристроив локоть на колене, и посмотрел на него так, словно вдруг перестал узнавать. — Хотя я бы все равно нашел способ, чтобы… — продолжил после паузы Му Цин, но Фэн Синь молниеносно подался к нему, накрывая губы ладонью. — Стой-стой, не порть момент! Замри! Ничего больше не говори! — сказав это, он и сам задержал дыхание. — Ваше Высочество, а у Собирателя Цветов под Кровавым Дождем еще осталось это удивительное вино? Я куплю все! Се Лянь засмеялся. Му Цин отвел руку Фэн Синя от своего лица. Тот обхватил его за талию. — Если будешь опять язвить, я расскажу Его Высочеству, что ты боишься щекотки! Му Цин выразительно посмотрел на него. — А только что ты разве не это сделал? — Я ничего не слышал, — отвернулся от них Се Лянь. — Ничегошеньки. Как будто он сам об этом не знал. Хотя уже и не помнил, откуда. На шею опять лениво всползла Жое. Да, точно. Лента как-то неудачно схватила Му Цина, что того всего передернуло. А вот как Фэн Синь дошел до этого знания… лучше не думать. — Давайте лучше устроим поединок на мечах, — предложил он свою любимую с юности забаву. — Как раньше. — А давай! — с готовностью согласился Фэн Синь. — На мечах? Да вы сейчас изрежетесь оба! — тут же возразил Му Цин. — Не после вина же! Фэн Синь уже поднимался на ноги. Му Цин дернул его за руку, едва не уронив на себя. Се Лянь тоже вскочил в предвкушении хорошего сражения, позабыв о том, что их силы давно не такие же, как были когда-то в юности. Жое, будто тоже опьянев из-за попавшего на нее вина, бросилась к Фэн Синю и Му Цину, желая то ли разнять их, то ли просто поучаствовать в противостоянии. Се Ляня потащило за ней, так что он тоже чуть не упал сверху на друзей. В этот момент дверь в его покои распахнулась, и на пороге появился Хуа Чэн. Он улыбнулся, увидев их троих, и привалился плечом к косяку, скрестив руки на груди. — Саньлан! — воскликнул Се Лянь, насилу восстановив равновесие. — Ты вернулся! Хуа Чэн рассмеялся, запрокинув голову. — Я смотрю, тебе понравился мой подарок, гэгэ. — Вино очень вкусное! — заверил его Се Лянь. Окинув взглядом развернувшуюся перед ним сцену еще раз, Хуа Чэн довольно прищурился и кивнул, словно увидел именно то, что и ожидал увидеть. — Да, гэгэ. Конечно. Вино я и имел в виду. И по его тону даже затуманенному от выпитого разуму было понятно: нет, он имел в виду вовсе не вино. Се Лянь позже его спросит. Завтра. — Ты, — перевел взгляд Хуа Чэн на Му Цина. — Где твоя сабля? Раз уж вы затеяли поединок, я с удовольствием приму в нем участие. Или вы двое снова откажетесь? Фэн Синь кивнул на сосуд с вином, который они каким-то чудом до сих пор не перевернули. — Тогда выпей сначала! Условия должны быть равными. Хуа Чэн подошел к ним от двери и сел подле Се Ляня. — Это не проблема. Я выпью целый сосуд и все равно одержу победу над вами обоими. — Идет! — без раздумий воскликнул Фэн Синь. — А я тогда что буду делать? — растерянно спросил Се Лянь. Хуа Чэн тепло улыбнулся ему. — А гэгэ будет смотреть и наслаждаться зрелищем. «Саньлан, ты же не собираешься всерьез с ними сражаться?» — опасливо спросил его Се Лянь по сети духовного общения, даже не покраснев на моменте, когда нужно было произнести пароль. «Нет, конечно», — сразу отозвался тот. На его губах продолжала играть улыбка. Се Лянь расслабился. Вот и хорошо. А дружеский поединок никому еще плохо не делал. «Спасибо. Я скучал по этому», — добавил он, делая вид, что занят исключительно смакованием вина. Хуа Чэн взял себе пиалу и тоже отпил, бросив взгляд на Фэн Синя и Му Цина напротив, которые сидели оба с такими лицами, словно и сами тайком переговаривались по сети духовного общения. «По вину из Сяньлэ, гэгэ?». «Нет. Не по вину».