Another story of a Nephilim

Я стою на горе. Горе трупов. Под моими ногами море крови и костей. Повсюду гнилые тела моих близких и совершенно незнакомых людей. Я кричу. Кричу так, что рву голосовые связки. Я начинаю тонуть в этих трупах, меня засасывает к ним. Я вижу лицо Дина, которое почти полностью сгнило и остались лишь его зелёные глаза. Вижу Сэма, которого узнаю лишь по волосам. Вижу Каса, а его крылья оторваны, из-за чего его плащ пропитался кровью. Вижу Мэри, она смотрит стеклянными глазами в чёрное небо. Я почти утонула в этих трупах, я сейчас умру, задохнувшись запахом гнили и крови. Но в один момент кто-то хватает меня за руку и достаёт меня наружу. У этого кого-то глаза светятся золотым. Я знаю, кто это. Это тот, кто сделает мне больно, даже не подозревая об этом. - Мелия, проснись, это всего лишь сон, - кто-то пытался меня разбудить, дергая за плечо и поглаживая волосы. Также был слышен крик, но понять, что кричала я, я смогла не сразу. Я с трудом открыла глаза. Не было горы трупов, моря крови и запаха гнили. Я в своей комнате в Бункере, в безопасности. Рядом Джек с обеспокоенным и перепуганным лицом. - Снова смерть кого-то из близких? - спросил Клайн, убирая с моего запотевшего лица прилипшие пряди волос. - Гора трупов, а я на ней, - лишь ответила я, пытаясь отдышаться, - сильно кричала? - Я услышал, как, впрочем, и половина Бункера, - чуть улыбнулся Джек, откидывая чёлку назад. - Черт, нужно поставить себе звукоизоляцию в комнате, - промолвила я, ведь мне было стыдно за то, что я мешаю другим. - Тогда я тебя не буду слышать и не смогу прийти в нужный момент, - возмутился Клайн. - Джек, мне нужно научиться справляться со своими кошмарами самой, мы ведь не всегда будем вместе, - сказала я и начала наблюдать за реакцией нефилима. Пожалуйста, скажи, что мы всегда будем вместе. Скажи, что ты всегда будешь рядом, когда мне будут сниться кошмары. Скажи, что никогда не уйдёшь. - Ты, наверное, права, ведь когда-то ты найдёшь любимого человека, и тогда уже он будет тебе помогать с ними справляться, - одно предложение, а мне словно вонзили нож в сердце. Дин был прав, это совсем другая боль, раньше я такой не испытывала. - Не думаю, что кто-то сможет полюбить такую девушку, как я, - горько усмехнулась я и отвела взгляд. Пожалуйста, скажи, что полюбил ты. - Я уверен, что кто-то да найдётся, ты ведь замечательная, - Джек помолчал, а после добавил, - мне остаться? Нет, дорогой, мне нужно вдоволь утопиться своими слезами. - Нет, я больше не буду спать, спасибо. Для убедительности я взглянула на часы. Было шесть утра. Сойдёт. - Хорошо, если что - кричи. Нефилим ушёл, плотно закрыв за собой дверь. Почему-то я подумала, что сейчас буду плакать, но нет, слез не было. Было лишь чувство опустошённости внутри. Будто бы все мои чувства сделались тёмными, образовав внутри меня чёрную дыру. А чего я ожидала, наивная дура? Парень родился чуть меньше года назад, а я тут со своими чувствами. Это все равно, что говорить с пятилетним ребёнком о квантовой физике. Он ничего не поймёт, а я зря потрачу своё время. Нужно занять себя чём-то полезным, а не думать о какой-то жалкой влюбленности, которая настолько безнадёжна, что даже не стоит на что-то и надеяться. Я достала ноутбук и вспомнила о своём незаконченном деле. Деле о своей матери. Она правда умерла, когда мне был год, от лейкемии. Я смогла найти ее фотографию. Я была почти полной копией ее. Такие же темно-рыжие волосы, круглое лицо, маленький нос и полные губы. Лишь глаза у неё были медовые, а не зелёные, в этом я пошла в отца. Маме было тридцать лет, когда она умерла. Она работала в больнице в Ванкувере, где, скорее всего, и познакомилась с Джоном. Мне почему-то стала больно от того, что я никогда с ней не познакомлюсь и не увижусь. Ведь я сегодня впервые увидела ее, хоть и на фотографии. Этого хватило, чтобы по моей щеке побежала слеза. Как бы то ни было, но она моя мама, хоть я никогда ее и не знала. Но я узнала, что у меня есть бабушка и дедушка, которые живут в Юджине, штат Орегон. Я приняла решение поехать к ним, ведь это тоже мои близкие родственники, и они имею право знать, что у них есть внучка. Я начала быстро собирать вещи. Сэм и Дин, конечно, не одобрят, но я им даже не скажу. Подло, но зато никто не вынесет мне мозг. Я оставила на кровати записку для братьев, чтобы они не переживали. В гараже передо мной стал выбор, какую же машину мне взять. Импала отпадает, ведь Дин из меня сделает ангельский клинок, если я трону его Детку без его ведома. На мотоцикле далеко не уедешь, а мне надо проехать почти половину страны. Поэтому мой выбор пал на старенький красный Шевроле, которым пользовались ещё сами Просвещенные. Машина была в идеальном состоянии, и я уверена, что некоторые коллекционеры отдали бы за неё приличную сумму денег. Ключи от неё я нашла прямо на переднем сидении, как удобно. - Ну что, крошка, поехали, - заговорила я с машиной, чему немного удивилась. Я уже нажала на педаль газа и поехала, как передо мной нарисовался нефилимский паренёк. Черт, а я хотела уехать незамеченной. - Джек, я пытаюсь выехать из гаража, перестань мне загораживать дорогу, - прокричала Клайну я, опуская боковое стекло. - Куда это ты? - спросил Джек, подходя ко мне. - По делам. - Каким? - Важным. Я не хотела делиться с ним своими планами, ведь хотела оставить все в секрете. Если братья не говорили мне о моих бабушке и дедушке, то значит не хотели, чтобы я с ними виделась. А я хочу с ними увидеться, ведь они мои родственники, которых, кстати, у меня не так уж и много. - Я с тобой, - уверенно сказал Джек, открывая дверь в машину. - Я тебя не звала. - А я и не спрашивал. Кажется, я снова подтаяла от его уверенного тона. Ну раз он захотел, то поехали. Мы выехали из гаража и почти два часа ехали в тишине, пока нефилим не понял, что ехать нам куда-то далеко. - А куда мы, собственно, едем? - все же спросил сын Люцифера. - В Юджин, штат Орегон, - невозмутимо ответила я. - А зачем? - К моим бабушке и дедушке. - Не знал, что они у тебя есть. - Я тоже не знала. М-да, до Юджина нам ехать не меньше суток, а учитывая ещё и мою любовь ко сну, то доедем мы только к завтрашнему вечеру. Я не знала, о чем говорить с нефилимом, ведь уже не могла также непринуждённо и свободно общаться с ним, как раньше. Будто бы я сама поставила между нами какую-то стену. - Что расскажешь? Нам ещё долго ехать, - начала диалог я, немного открывая боковое стекло от духоты. - Ну, Кас говорил со мной по ангельскому радио. У них есть успехи на небесах. Благодаря силе Гавриила они начали работать мощнее и лучше. Гавриил стал кем-то типа управляющего. И Кастиэль сказал, что у него неплохо получается. Я улыбнулась. Меня радовал тот факт, что Гаврюша смог из пьяницы и распутника стать новым лидером для ангелом. Я считаю, это успех. - Знаешь, это даже и к лучшему, ведь...- я не смогла продолжить своё предложение, ведь зазвонил мой телефон, и было не трудно догадаться, чьё имя высветилось на экране, - Привет, Дин, как дела? Как спалось? - Камелия, ты сдурела?! - мне пришлось отодвинуть телефон подальше от уха, чтобы не оглохнуть, - Ты едешь к людям, которые не хотят знать о твоём существовании! Ты представляешь, какую боль можешь им причинить? - Дин, если бы твоя дочь умерла, но через восемнадцать лет оказалось, что у тебя есть внучка, ты бы испытал боль? - спросила я, когда крики прекратились, - тем более со мной Джек, если что он сотрёт им память. - Я не умею, - шепотом промолвил нефилим. - Он как раз научился, - соврала брату я, - и знаешь, ты бы мог рассказать мне о них раньше, было подло скрывать от меня их существование. - А ты не думала, что они не самые добрые люди на свете? Это ведь твои бабушка и дедушка отказались от тебя, сказав, что ты убила их дочь. Меня словно облили ледяной водой, а после дали мощную оплеуху. Ведь я ехала с мыслями о том, что они примут меня с радушием и расскажут мне о маме. Но если то, что говорит Дин - правда, то мне лучше развернуться и поехать обратно. - Это правда? - тихо переспросила я. - Да, когда Камилла забеременела тобой, то у неё уже был рак. Врачи предлагали сделать аборт, но она отказалась, ведь твоя жизнь для неё была важнее своей. После родов ее состояние ухудшилось, от чего она и умерла. А твои новоиспеченные бабушка и дедушка обвинили в этом ребёнка - тебя. И ты все ещё хочешь поехать к ним? Я промолчала, переваривая полученную информацию. - Вам нужно было рассказать мне об этом раньше, а не спустя восемнадцать лет, - лишь сказала я и бросила трубку. Я остановила машину у обочины. Многие бы сказали, что я обычная плакса, которая ревет при каждом удобном случаи. Но это не так. Посмотрела бы я на реакцию других людей, поживи они моей жизнью. Моя жизнь - это смерть, предательство, обман и боль. Много боли. И сейчас мне больно. Моя мама умерла из-за меня, как и Келли. Она тоже выбрала жизнь своего ребёнка, нежели свою. Если бы не я, то она была бы жива. Разве моя жизнь стоила того? По моим щекам пошли слёзы скорби и обиды. Обиды на себя, на братьев, на бабушку и дедушку, на маму. Я старалась успокоиться, ведь рядом сидит и Джек. Но нефилим, не говоря ни слова, прижал меня к своей груди, поглаживая волосы. Я ухватилась за это, будто за спасательную соломинку. Его белая футболка пропиталась моими слезами. Черт, чувствую себя ужасно. Какая же наивная дурочка. Сейчас я осознала, что ехала к ним, чтобы просто убежать от всего. От братьев, от Джека, от монстров, от повстанцев. От своей жизни. Мне просто нужно было куда-то уехать и отдохнуть от всего. И даже я не ожидала такого поворота событий. Ушла от одной боли, чтобы получить ещё две в придачу. М-м-м, обожаю. Через несколько минут я все же смогла успокоиться и винила себя в том, что дала волю чувствам. Опять. Слишком часто это происходит. Нужно прекращать быть нюней. - Едем обратно? - спросил аккуратно Джек. - Да, Джек, едем обратно, - почти шепотом ответила я и нажала на педаль газа. Глаза щипали, а нос шмыгал. - Может, я поведу? - предложил нефилим, видя мое состояние. - А ты разве умеешь? - спросила я и попыталась выдавить из себя улыбку, но получилось неправдоподобно. - Я наблюдал за тем, как вы это делаете, думаю, у меня получится. Я не стала возражать. Хоть у него и есть крылья, которые могут перенести его в любую точку мира, но навыки вождения всегда пригодятся. Мы поменялись местами, и я стала объяснять нефилиму правила вождения. Дорога была пустая, что было для нас плюсом. Джек ехал весьма сносно, хоть и не шибко быстро. - Джек, можешь поднажать газу, - посоветовала нефилиму я, ведь ехать медленно не привыкла. Дин всегда ездит быстро да и я училась у него. Джек послушался меня, и через несколько минут мы уже ехали под сто шестьдесят. Вот это уже другое дело. Аж дух захватывает, когда едешь так быстро. - Смотри, я прямо, как ты! - с улыбкой прокричал Клайн, потому что из-за открытого окна было слышно только ветер. - Совсем нет! - с такой же улыбкой ответила я. Ветер трепал мои волосы, заставляя их путаться даже в хвосте, и щипал глаза. Казалось, несколько минут назад у меня не было истерики, ведь сейчас имели значение лишь я, Джек и дорога. На просторе были видны лишь желтые поля и трасса. На небе были небольшие серые тучки, которые вскоре обрушат на нас свой гнев в виде снега. Я люблю снег, но если только смотрю на него из окна. Никогда не была поклонницей зимы, ведь не любила холод и мороз. Хоть в Канзасе и не очень холодно, как, например, в той же Северной Дакоте, но замёрзнуть тоже можно. Я закрыла окно, чтобы не замёрзнуть ко всем чертям. Нефилим повторил мои действия, на секунду забыв о руле. - Джек, тормози! - прокричала я во все горло. Но было поздно. Неизвестно откуда на дороге появилась фура, в которую мы благополучно въехали. И последнее, что я увидела - это светящиеся глаза нефилима, но слишком поздно. Проснуться меня заставили противные писклявые звуки, которые резали уши. Из-за яркого света я с трудом смогла открыть глаза. Мое тело было, словно каменное, и я не могла пошевелиться. Я увидела, что нахожусь в палате больницы. В моей руке какие-то дырки с иголками, которые ведут к капельнице, а рядом стоял монитор с моим пульсом и давлением. Ну замечательно, этого мне только не хватало. Я захотела подняться, но у меня не вышло. Все тело ныло и болело. Черт, какого Джек меня не исцелил? Ему же достаточно пальцем щёлкнуть, и я бы была уже, как огурчик. Почему рядом нету моих братьев? Где Сэм и Дин? Почему они не забрали меня домой? Прибор запищал быстрее, что означало, что у меня участился пульс. Может, кто-то ко мне зайдёт и объяснит, какого чёрта здесь происходит!? Я не могла повернуть свою голову к двери, но услышала, что кто-то зашёл. - Боже, она проснулась. Доктор Джонс, скорей сюда! - услышала я голос молодой девушки. Почему она так удивлена? Я сюда попала часа два назад. Вскоре я увидела перед собой лицо доктора Джонса. Весьма солидный мужчина с седыми висками. - Камелия, как вы себя чувствуете? - спросил он. Я попыталась ему ответить, но не смогла издать ни звука, - Понятно, не пытайтесь пока говорить, ваш голос вернётся в течении нескольких часов. Мышцы немного отвыкли от речей, так что придётся потерпеть. Меня охватила паника. В смысле отвыкли? Я разговаривала только недавно. Что происходит? - Где, - попыталась все же сказать я, но получилось очень плохо. Казалось, что я курильщик со столетним стажем, - братья? - Мы сейчас позвоним вашим братьям и сообщим им, что вы очнулись. Камелия, вы пробыли в коме пять месяцев, поэтому отлично, что вы наконец-то проснулись. Я округлила глаза от удивления. Пять месяцев! Я пробыла в коме пять месяцев! За это время могло столько произойти, что и представить страшно. Но почему ни Джек, ни Кас не смогли меня исцелить? Что за нахрен? - Нужно провести обследование, я вернусь к вам через несколько часов, а вы пока попытайтесь говорить. Пойте песни. Да какие к чертям песни?! Я непонятно где, непонятно с кем, рядом никого из моих близких. Черт, чтобы я ещё раз доверила Джеку машину! Облезет. Но если я здесь, то где тогда он? Не думаю, что нефилим умер бы в обычной аварии. Либо он прохлаждается в бункере, пока я тут лежу в коме, либо я без понятия. Столько вопросов, а так мало ответов. Черт, какая же я неудачница. Я все же попыталась петь песни, чтобы вернуть умение говорить. Сначала получалось плохо, но вскоре я смогла полностью спеть песню Селин Дион, которую так любит Сэм, но стыдится это признать. - Привет, принцесса, как ты? - послышался родной голос с ноткой сожаления у двери. Я с трудом повернула свою голову туда и увидела Сэма и Дина со слезами на глазах. Они почти не изменились за эти месяцы, лишь волосы Сэма стали чуть длиннее. Даже боюсь представить, что они пережили, пока меня не было. - Привет, морды, - ответила я фразой Чарли, - думали, что избавились от меня? Черта с два. Я попыталась улыбнуться, но вышло не очень, ведь мои губы были потрескавшимися, будто бы я тут на морозе прохлаждалась все эти месяцы. - Мы рады, что ты очнулась. Ты даже не представляешь, как мы переживали за тебя, - со слезами в голосе сказал Сэм, когда они присели на мою кровать. - Но почему я здесь? Почему ни Джек, ни Кас меня не вылечили? - все недоумевала я. Я знаю, что они со мной пять месяцев не виделись, но для меня то прошел час с нашего последнего разговора. Я увидела в глазах братьев сочувствие и боль, от чего мне стало не по себе. Что-то случилось, причём не самое хорошее. - Кас на небесах и пока ни разу не возвращался. Мы молились ему, но он не отвечал. А Джек... Камелия, в той аварии он каким-то образом лишился почти всей своей благодати, порезавшись заговоренным просвещенными стеклом, - как можно аккуратнее говорил Сэм, но я уже чувствовала, что сейчас он скажет что-то настолько больное, что я заплачу, - и, если кратко, то без благодати его тело постепенно переставало функционировать. Камелия, Джек умер месяц назад. Мне жаль. Это сон. Да, это точно сон. Сейчас я проснусь с криком в своей комнате, а Джек прибежит меня успокаивать, как обычно. Я начала царапать ногтями свои ладони, чтобы с помощью боли проснуться. Но я все продолжала лежать тут, в больнице. Нет, Джек, не мог умереть так! Мой милый и добрый Джек должен был прожить долгую и счастливую жизнь, а не умереть из-за жалкой аварии! Я продолжала себя царапать, пока не поняла, что нахожусь в реальности. Разум начал возвращаться ко мне. И я осознала, что Клайн правда умер. Я никогда не положу свою холодную руку в его тёплую, как всегда любила делать. Он не прибежит ко мне посреди ночи, чтобы успокоить после очередного кошмара. Никогда не окажусь в его объятиях, в которых чувствовала себя в спокойствии. Я больше не увижу его искреннюю и добрую улыбку с щербинкой между зубов. Я столько не успела ему сказать. И больше никогда не скажу, ведь он умер из-за меня! Какого черта я его посадила за руль? Какая же я дура! Это я его убила. Я убила Джека Клайна. Человека, которого любила. Дин и Сэм пытались меня как-то успокоить, но из-за пелены слез я их даже не видела. Успокоить меня смогла лишь медсестра, которая вколола мне что-то в руку, от чего я заснула. Это я его убила. В бункер я вернулась лишь спустя месяц. Реабилитация прошла быстрее, чем все думали. Мое тело смогло полностью восстановиться за пять недель. Тело смогло, а душа нет. Я не чувствовала ничего, совсем ничего. Чёрная дыра, которая образовалась в моей груди, поглощала все положительные эмоции, оставляя лишь боль и ненависть к себе. Сэм и Дин пытались, правда пытались помочь мне. Но, как известно, нельзя помочь человеку, который не хочет этой помощи. Я ненавидела себя всеми фибрами своей души. Братья говорили, что моей вины здесь нет, но это полнейший бред. Я убила Джека, тем самым убив и себя. Никчемная пародия человека - вот, кто я. Даже Мэри и Бобби приехали в Лебанон, когда узнали, что меня выписывают. Я старалась надевать маску доброты и счастья, но выходило плохо. - Я рада, что ты снова дома, - с добротой сказала мне Мэри, когда я только вошла в Бункер. - Ты бы знала, как я рада, - понятным лишь для себя сарказмом сказала я. В библиотеке был накрыт праздничный стол. Они издеваются? После той аварии умер Джек, а мою выписку они решили отметить? Я, не говоря ни слова, ушла в свою комнату. В ней все также, как было до аварии, даже моя кровать так и осталась не заправленной, а ноутбук был все также открыт. Я истерично усмехнулась. Если бы я не решила ехать тогда к своим родственничкам, то все было бы иначе. Джек был бы жив, а это самое главное. Но нет, я же захотела поехать к бабушке и дедушке, о которых ничего не знала восемнадцать лет. Я, без каких либо мыслей, подошла к кровати и решила поправить плед. Взмахнув им, я увидела записку на белой бумаге с каплями крови. Дрожащими руками я взяла ее, сразу поняв, от кого она. Аккуратные, прописные буквы, какими писал Джек. На моих глазах уже навернулись слёзы, а ведь я даже не начала читать. Привет, Камелия Если ты это читаешь, то значит, я уже умер, а ты вышла из комы. Я был бы очень рад, если ты читаешь это. Прости меня, Мелия. Из-за меня ты в коме, а я чувствую себя ужасно, ведь ничем не могу помочь без своей благодати. Скорее всего, ты злишься на меня, ведь из-за меня мы попали в аварию. Я искренне прошу у тебя прощение. Я уверен, что ты проснёшься, потому что иначе и быть не может. Ну, а раз я уже умер, то хочу попрощаться с тобой, ведь мне осталось немного, я это чувствую. Мелия, ты первый человек, которого я увидел в своей жизни. И я очень этому рад, ведь ты потрясающая девушка. Ты первая, кто искренне меня принял и доверился мне. Ты не считала меня злом, а совсем наоборот, верила в меня. Ещё раз прости, что подвёл тебя. Я верю, что ты проживёшь ещё долгие и счастливые годы, в которых, к сожалению, не будет меня. Но за тот промежуток времени (всю мою жизнь) ты стала для меня самым близким человеком. Надеюсь, ты будешь иногда вспоминать о том нефилиме, которого смогла сделать счастливым, ведь я о тебе никогда не забуду. Мелия, ты первая, кого я искренне полюбил. Живи счастливо, в память обо мне. Мне очень жаль, что я не могу попрощаться с тобой лично, но знай, я каждый день приходил к тебе с надеждой, что ты откроешь свои глаза. И я очень жалею, что умру, а напоследок даже не имею возможности тебя обнять. С любовью, Джек И вот снова меня распирает чувство безысходности и отчаяния. Как же я хотела оказаться в объятиях моего солнечного мальчика. И я не могла поверить, что никогда больше в них не окажусь. Ведь мое солнце на небесах. Но и в этом я не была уверена. Было бы хорошо, если на небесах, ведь там за ним сможет присмотреть Кас. Будет хуже, если он в Бездне. Но я не могла думать об этом. Почему мне так больно думать об этом? Чувствую, эта боль намного сильнее, нежели та, о которой мне говорил Дин. Нет, меня не съедает заживо и не режет на кусочки. Я чувствую, словно каждый миллиметр моей души сдирают с меня в замедленном режиме. И, кажется, через какое-то время останется лишь моя оболочка.