La Valse des Monstres

– Представь, ты тоже можешь видеть мертвых… – с такой мистической интонацией, Хината склоняет голову пониже, смотрит исподлобья и поднимает брови так высоко, что выглядит даже очень забавно. Ячи сначала делает удивленную моську, наигранно (а может, и нет) чуть приоткрывает рот, стараясь увидеть все черты лица Хинаты в темноте занавешенной комнаты, освещенные только включенным экраном с поставленным на паузу Паранорманом, а потом прыскает от смеха и заливисто-заливисто смеется, жмуря глаза и откидываясь на спину, и после – падая на большое мягкое одеяло. – Ну, серьезно! Наверно, это так стремно...       Хината неловко отводит взгляд на главного героя, явно обеспокоенный этим вопросом, сминая в пальцах ремень штанов, а Ячи, поправляя немного задравшуюся футболку, выпрямляет ноги, носками упираясь в живот Шое, не вызывая у того никакого удивления.       Каждый год они пересматривают всякие хэллоуинские фильмы, а потом отправляются за конфетами в самых лучших традициях. Под уличные песни, под тряску костей скелетов и вездесущих паутин и огромных черных пауков, в чудно́м и чу́дном вальсе. И каждый год они смотрят на свой конфетный улов, ведь у Хэллоуина нет возраста – только маски серийных убийц и ипотечные карты «для самых взрослых». – А если в один момент начнется зомби-апокалипсис, то ты бы хотела быть выжившей, зомби или мертвой? – стоя в теплом свете гирлянд и надевая черную водолазку, Хината лохматит свои волосы еще больше и натягивает большой по размеру бежевый плащ, не застегивая, и напяливая маску Джейсона, от чего его голос звучит глухо. – Мне кажется, зомби крутые! И сам костюм тоже прост – рааархгх! – он вытягивает руки как настоящий зомби, и Хитока жмурится, широко-широко улыбаясь, делает шаг назад, начиная все же смеяться. И Хината смеется в ответ, приоткрывая забрало.       Рыжие волосы стоят торчком без лака, на руках оказываются черные митенки. На светлых, шелковых волосах, точно пахнущие сладким, совсем не приторным запахом, оказывается красная беретка; белая, с еле видными полосками, водолазка хорошо сочетается с ней и прекрасно ложится на фигуру Ячи, а весь образ дополняет длинная, до голеней, юбка в белый горошек. Казалось бы, какая-нибудь очаровательная француженка, но нет, это настоящая ведьма с очаровательной родинкой под щекой – Ячи смотрится в маленькое зеркальце, подправляя красную помаду на губах, и коротко улыбается, сводя брови к переносице. – Ну что? – они говорят это одновременно, смотря друг на друга в этой теплоте и уюте, оглядывая их костюмы. Ячи солнечно улыбается, приглаживая юбку, и берет свое ведро-тыковку, а Хината – во все 32 зуба, руками вскидывая плечи плаща. И с ужасным, просто отвратительным настроением и поцелуем от мамы Ячи в макушки, они выходят покорять такие же ужасные улицы их города, с до смерти страшными персонажами самого различного фольклора – вдвоем.       На улице такая чудесная, праздничная атмосфера, заполненная смехом и детей и взрослых, с попыткой на что-то страшное, но в итоге даже очень забавное. Бледные вампиры в черных плащах с прилизанной прической и бутафорской кровью у губ (а то и вовсе вишневым соком), оборотень с клокастой шерстью, серийный убийца из комиксов и фильмов, милая ведьмочка с размазанной по губам насыщенно красной помады, милой родинкой под щекой и большой черной сумкой – то, что, по сути, делает Хэллоуин – Хэллоуином, а людей – радостными-радостными.       Этот маленький, полный по-настоящему детского счастья городок светится включенными, украшенными черно-оранжевыми ленточками фонарями у беседки. Шелк костюмов и атласных лент на причудливых платьях сверкает белым золотом в фантастическом монстро-вальсе под La Valse des Monstres в свете яркой луны.