В могиле, усыпанной розами, пока сгущается ночь, Моя душа превратилась в лёд, но я хочу снова жить. Я знаю, ты придёшь ко мне, я жду в страданиях, Я хочу бороться ради этого, защити меня от этой тьмы. Я тянусь к свету…*
— Ты не спрячешься от меня, моя милая Блум, — словно с глубин океана прозвучал настойчивый, рычащий голос, принадлежащий такой же настырной личности. Выделяя особенными интонациями, присущими самоуверенным собственникам, он произнёс слово «моя», и сонная поволока моментально рассеялась. Всё такое же холодное утро, прорывающееся сквозь хрусталь окон, зашторенных тяжёлой синей тканью. Бархат отдавал лазурью в такое раннее время суток. Морозные лучи играли на лице измождённой голодом и горем принцессы, чьи губы горели ото льда. На дрожащих руках девушка приподнялась над мягкой кроватью, застеленной тончайшими шёлковыми простынями, и обомлела от расплывающегося серого силуэта. Она видела его глаза и не больше: горные алмазы, зловеще искрящиеся в такт бушующей за окном метели. Мужчина, дождавшись пробуждения феи, ухмыльнулся и прикрыл глаза, а потом стал медленно подходить ближе. Он знал, что девушка не сбежит, ибо та была слишком слаба, но леденящий страх её глаз будоражил его сознание. — Возможно, я переборщил со снотворным в твоём вчерашнем вине… — будто для себя произнёс хозяин замка, садясь на край кровати и осторожно поправляя рукой в белоснежной перчатке выбившуюся рыжую чёлку. Огонь её волос посреди белеющих просторов сводил с ума. — Но что же я ещё мог сделать, когда моя ненаглядная голубушка совсем не высыпается за своими жалкими попытками сбежать из дворца? — объяснил он, утопая в безжизненных глазах, спрятанных за заснеженными ресницами. — Мой снежный огонёчек… «Который ты с радостью потушишь!» — пронеслось в голове феи. Дерзкая фраза уже лежала на промёрзлых губах и была готова вылететь прямо в нахальное лицо мужчины, но… Он, придерживая хрупкое тело, прильнул к синим дрожащим губам, требуя леденящего душу поцелуя. Его дыхание обжигало нестерпимым холодом, похожим на смертельный хлад, в которым лихорадочно трясётся бренное тело. Если поцелуи принцев из романов заставляли жить, то его — заставляли умирать и издавать истошные крики сумасшедших. Всю душу выворачивало от одного его вида, а уж от близости… Девушка собрала всю волю в дрожащую ладонь и со звоном оставила на бледном лице ярчайшую красную пощёчину. Мужчина, являющийся опорой её слабому телу, резко выпрямился, наблюдая, как фея в пышном красном платье медленно-медленно, словно снежинка, падает на мягкие простыни, дрожа от боли. Она совсем забыла, что не имеет права поднимать руку на Снежного принца, должна быть во всём ему покорна, только чтобы выжить в хрустальном горном дворце. Их души связаны браком двух враждующих стихий, и пока она на территории его царства, Огонь ничто, в сравнении с Холодом. — Милая Блум, знать, одурела от радости являться моей женой! — оскалился мужчина, и в его глазах разрасталась ярость, схожая с бураном. — Через пятнадцать минут подадут завтрак, и я пока только прошу быть на нём паинькой и не пытаться сбежать! — требовательно прорычал принц, ожидая ответа своей голубушки. — Пижон оледенелый! — выкрикнула фея, сильнее сжимая в ладони простынь. Ногти прорезались через тончайший шёлк и впивались в ничего не чувствующую омертвевшую кожу. — Приму как «Да, господин», — нагло улыбнулся мужчина, выходя из покоев принцессы. Тяжёлая дверь с грохотом закрылась, разнося звуковую волну и концентрируя её на сжимающихся от боли и недосыпа извилинах рыжей головы. В тишине, подобной той, в которой меркнут звёзды, хрустальные слёзы холодком освежили постель. Она больше не могла держаться. За последний месяц накопилось многое, что просто могло свести с ума. Истошный крик пронёсся по всему замку, заставляя ухмыляться ожидающего Снежного принца. Она почти сломалась, нежить почти подчинили себе её сущность. Пытаясь выбраться из объятий сна и действующего снотворного, Блум приподнялась на кровати, смотря на зашторенные окна. Медленные шаги по направлению к перебитому хрусталю, и фея созерцала выворачивающий, болезненный, шумный вид, от которого рябило в глазах. Пустая синева утопала в режущем снегу, птицы тихо пели свои погребенные трели. Всё давно умерло в этом замке, и единственной не подчинившейся жизнью была принцесса Спаркса. В таких же глыбах льда, которые здесь служили оградой, застыли её родители, боровшиеся с созданной проблемой до конца. Мертвенный снег настиг освобождённое королевство, и спасённой осталась только наследница. Снова… Этот брак между двумя стихиями сулил ей неприкосновенность, защиту от смерти. Сам Снежный принц должен был изничтожить каждого, кто посмеет покушаться на жизнь новоиспечённой жены, но сковывающие цепи бурана сами являлись властителями и судиями на планете льда. Блум надеялась набраться сил в царстве снега и пролить застывшую кровь мужа на хрустальный пол его же покоев, но уходящий Огонь не восполнял резервы энергии. Она верила в несчастный конец своей истории… Еле дыша, она подползла к единственному зеркалу в её комнате. Серебряная гладь, закованная в раму из хрусталя, приятно переливалась острыми искрами. Девушка, редко моргая, всматривалась в своё полуживое состояние, не веря глазам. Синие мешки, впалые щёки, высохшие холодные губы, постаревшая кожа… Могильный холод зениц. Неужели это она? Когда это случилось? Ответ был прост — когда она решилась сохранить свою жизнь, обещая погибающим спасение. «Лучше бы я боролась до последнего вздоха, чем убегала от этого боя!» — укоризненно подумала девушка, еле касаясь пальцами отражения. Ей не сбежать, ей не спасти, ей не выжить. — Феи… — кто-то мягко буркнул по ту сторону зеркала. Блум резко оторвала кончики пальцев от серебра, отползая на приличное расстояние. Нет, она не боялась странного (но знакомого…) голоса. Она уже ничего не боялась. — Милая, не выводи меня! — мягкий тон сменился на предупреждающий, жёсткий. Рычащие нотки, похожие на интонацию Снежного принца, напоминали только об одном существе. Существе с холодной душой и жарким сердцем. Существе, похожем на неё саму и при том являющемся её полной противоположностью. «Не бойся меня… Мы уже встречались на Солярии… Я…» — Валтор? — прохрипела принцесса, подползая ближе. В зеркале появился знакомый образ врага, чей Огонь она опрометчиво соединила со своим Огнём. Пшеничные волосы, собранные в длинный хвост, непослушно упали на плечи, в глазах заиграли смешинки и непритворное сочувствие. В какой-то мере они чувствовали одно и то же, будучи связанными одной магией. Будучи её Хранителями… Странно сказать, фея была рада увидеть хоть одного близкого ей по духу человека. Он вселял давно утерянную надежду. — Здравствуй, Блум… — проговорил демон, выпрямившись и выдохнув. Они молча смотрели друг на друга, перебирая общие моменты сложной, запутанной историей жизни, в которой победителем не вышли ни он, ни она. Вот гроза всего Волшебного Измерения, навечно заперт в зазеркалье с собственными чертями. Вот спасительница всего Волшебного Измерения, навечно обречённая на ледяные муки в объятиях Снежного принца. Девушка сидела и ждала, когда мужчина начнёт свою тираду, которая могла окончательно её добить. Маг смотрел на гуляющую пустошь некогда ярких глаз, чувствовал всю боль, в которой сполна искупалась её душа, и не верил… Просто не верил, что смог допустить такое. «Я жил ради всепоглощающего Огня её души… Я жил ради блеска её глаз, а теперь!..» — Валтор… Молю тебя… Помоги… — прошептала девушка, падая на холодный пол, задевая хрустальную раму зеркала. Серебро со звоном разбилось, разлетелось на миллионы мельчайших осколков, выпуская тёмно-бордовый дым. Демон ощущал своё тело, жизненная магия пронизывала капилляры, наполняя организм вечно циркулирующей энергией. Он знал, скоро мучения его феи закончатся. Он был готов бороться ради её дыхания. Взяв такое хрупкое тело на руки, маг ощутил ужасный холод кожи. Блум замерзала, Светлого Огня становилось всё меньше и меньше с каждой секундой. Словно пламень, он бережно прижал принцессу к себе, стараясь немного согреть и приостановить объятия смерти. «Великий Дракон!» — мысленно выругался демон, смотря, как ледяные сталактиты и сталагмиты прорываются через стены покоев, стремясь вернуть их хозяйку обратно в постель. Глыбовые образования приближались к её сердцу. — «Беги, придурок!» Не зная направления, демон рванул в скользкие яркие коридоры дворца. Ему нужно было выбраться с этой планеты, а значит воспользоваться стационарными порталами, которые, верно, где-то рядом и располагаются. Но где? Пролетая с бессознательной девушкой на руках мимо многочисленных слуг в белых фраках, Валтор не скрывал усмешки и галантности. Но волнение за фею было сильнее… — Стой где стоишь, демон! — надрываясь крикнул принц. Двое мужчин разделяла всего одна снежная лестница. — Прошу прощения, но мне нужно выкрасть эту девушку, — кивнул Валтор, поворачиваясь и давая дёру. С минуту принц не понимал, что происходит, и как демон позволил себе сказать подобное! Его долгом было изничтожить каждого, кто посмеет навредить его жене, и сейчас настало время его исполнить. Подчиняя каждую нить тёмной снежной магии, бушующей в этом дворце, он погнался за мужчиной, направляющимся к выходу. Словно в агонии билось главное сердце этого замка — Блум. Через сонную поволоку девушка чувствовала, как вздымаются ураганы, бушуют смертельные метели, просыпаются снежные стражники, в удушающие цепи которых чуть не попался её спаситель. Каждый удар, нанесённый по демону, она ощущала вдвойне чётче — её организм слабел, растекался… Таял… — Верни мою жену! — рычал Снежный принц, загоняя демона в угол. Бежать некуда… Валтор нервно огляделся. Везде плотный пурпурно-голубой лёд, сталактиты добирались до них, и их наконечники становились ещё острее. Фея билась в ознобе и жаркой лихорадке. Наглая ухмылка принца, сияющие сапфиры его глаз. Окружающие снежные охранники, гремящие чугунными ледяными цепями. Это конец… Им уже не помочь… — Прощай, Валтор… — найдя в себе силы, шепнула Блум. — Рано умирать, моя милая! — закатил глаза мужчина, с демонской усмешкой смотря на принца. — А ты в курсе, что в заледенелом замке находится сразу двое Хранителей Огня? — Ха-ха-ха! — от души загоготал принц, уже протягивая руки к своей собственности. — Руки! — рыкнул демон. — Ох! Да что ты мне сделаешь? Растопишь замок? Ха-ха-ха! — продолжал принц, и уверенность Валтора крепла. Фея прижалась к телу своего спасителя, и заглянула в его пасмурно-голубые глаза… — Я растопил сердце этой ледяной королевы, которая называла меня словом похуже, чем тебя, Пижон, — сощурил глаза мужчина. — Что я, с замком не справлюсь? Два Дракона вырвались из объединённых душ, растапливая всё зло вокруг. Снег стремительно переходил в быстрые прохладные реки. Из заледенелых недр распускались ароматные ландыши. Принц издал истошный крик, исчезая в Вечности. Чугунные цепи с облегчённым грохотом спали. Тёплое солнце наконец взошло над порабощённым миром…***
— М-м-м… Валтор? — сонно проговорила фея, проведя рукой по скулам мужчины. Она укуталась в его плащ, пахнущий цветами, сильнее прижалась к его жаркой груди. Их сердца бились в унисон, гнали по венам Огонь и весеннее тепло. — Милая, зима сошла с этих земель, как и с сотни других… — между делом сообщил демон, бросая хитрый взгляд на принцессу. Вокруг них расцветали ландыши, пророчащие нежность, любовь и верность. — То есть, и Спаркс спасён? — с надеждой спросила Блум. — Да, — улыбнулся маг, пренебрежительно закатывая глаза. — Хотя мёртвый Спаркс выглядел… Мужчина не успел договорить, прерываясь на мягкий поцелуй. Густо растущие цветы скрывали их от посторонних глаз. Они дарили Огонь друг другу, сливаясь в страстном танце губ. — Где этот чёртов демон?! — крикнул издалека Орител, вызывая добрый смех влюблённых Драконов.Конец