Поехавший

Девушка недовольно сдвинула брови чуть ближе к переносице, сложив руки на груди. Выглядела она довольно недружелюбно. Если бы случайных прохожих попросили угадать по ее виду, что произошло, большинство точно ответило - поругалась с молодым человеком. И это было бы правильным ответом. Она медленно прошлась вдоль комнаты, взглядом осматривая стол: куча книг, фото группы в тонкой рамке, множество тетрадей с текстами песен и рисункам, открытая баночка антидепрессантов. Девушка хмыкнула, чем отвлекла сидящего за ноутбуком молодого человека. Тот многозначно посмотрел на гостью, отвлекаясь от работы. – Не знала, что ты страдаешь от депрессии или тревог, – протянула она. – И как, помогают? – Они работают только в случае, если я их буду принимать, – Юнги поправил очки, чуть сощурившись. – И сегодняшний прием ты решил пропустить? – с усмешкой на лице спросила она. – Приму, когда буду в этом нуждаться. Девушка хотела было взять крышечку, чтобы закрыть баночку с таблетками, но Юнги опередил ее, закинув их после подальше в ящик стола. – Ты хотела мне что-то сказать, раз пришла? – спросил он, вновь уткнувшись в экран ноутбука. – Это я должна у тебя спросить, – она уперлась руками о спинку стула, чуть склонившись над ухом молодого человека. – Может у тебя есть что мне сказать? Чем-то поделиться может быть хотел? Аромат ежевики, словно перышком, защекотал ноздри. Юнги поморщился, утерев его рукавом. Он покосился на девушку, слегка вздрогнув. Нет, она все также продолжает волновать его сердце, даже после месячного сеанса у психолога. Она снова здесь, и ведь не просто так, а потому что он осознанно возжелал увидеть ее. – Я… Подумал, что ты не захочешь больше разговаривать со мной, – начал было Юнги, слегка занервничал. – Да, я достаточно сильно обижена на тебя, – призналась девушка. – Даже сейчас утаиваю от тебя обиду. Думаю, мне нет смысла говорить тебе по какой причине? Да, смысла говорить не было. Он знал, в чем провинился. Юнги отодвинул ноутбук, давая девушке возможность усесться на стол напротив него. Чем она, собственно, и воспользовалась. Он с интересом стал разглядывать ее, ее простенькую рубашку, которую она бесцеремонно взяла из его шкафа, распущенные каштановые волосы. Она выглядела необычайно по-домашнему, что увлекало Юнги. Он боролся с желанием коснуться ее ног, сдерживал себя как мог. Её присутствие не на шутку волновало. Он боялся, что это окажется очередным приятным сном. Девушка, завидя эти мельтешения, кротко улыбнулась. Ее забавляла эта наивная нерешительность парня. – Боишься, что я твой очередной кошмар? – поинтересовалась она, наклоняясь чуть вперед. Юнги посмотрел в сторону. Возможно и так. Но уж точно никак не кошмар. Ее можно было сравнить с миражом в пустыне, таким желанным, когда в минуты отчаянья и жажды он возникает пред тобой. И как только тебе покажется, что ты вот-вот коснешься его рукой - испаряется. – Кошмары не могут быть настолько манящими, – отрицательно покачал головой Юнги. Его взгляд опустился на ящик стола, куда он несколькими минутами ранее закинул свои таблетки. – Смотри на меня, – ее голос прозвучал чуть требовательней, чем обычно. Юнги даже слегка испугался, но послушно посмотрел ей прямо в глаза. – Я ведь говорила тебе, что прекращу впредь наше с тобой общение, если ты вновь возьмешься за лекарства? – Говорила, – согласился с этим Юнги. – Извини, я не хочу сейчас поднимать эту тему и ругаться с тобой. – Ты ругаешься только с самим собой, – отрицательно покачала она головой. – Я же, как подобает твоей музе, кажется так ты меня назвал в тот раз, покорно слушаю тебя, принимая все, что ты говоришь. Юнги терпеливо закрыл глаза, уткнувшись лицом в свои руки. Он ощутил, как его волосы нежно перебирают, слегка массируя ногтями кожу головы. О да… Она всегда так делала, когда он начинал нервничать. И это постоянно срабатывало, успокаивая расшатанные нервишки. Парень шумно выдохнул. Он чувствовал себя морально вымотанным, даже слегка выгоревшим от слишком плотного графика. – Милый, – тихо позвала она его. – Тебя вновь что-то тревожит, но ты упорно не хочешь мне этого говорить? Потому что это может как-то расстроить меня? Юнги сглотнул. Она словно читала его мысли, была в его голове. Скрывать что-то от ее прыткого ума было бесполезно - она всегда находила нужные рычажки и знала за какие веревочки ей стоит тянуть, чтобы выведать все. – Я боюсь сделать что-то не так, – выдержав паузу ответил Юнги. – С тобой… Все такое осязаемое, ощутимое. Я бы мог назвать это жизнью, о которой мечтаю. Мне это настолько приятно, что в этот же миг становится страшно от собственных мыслей, – не смотря на то, что голос его дрожал, говорил он уверенно. – Но разве должен я верить в то, что вижу только я? Глупый вопрос рассмешили ее. Она вдруг схватила лицо Юнги своими ладонями, чуть приподнимая его. От ее улыбки щемило сердце. Становилось непреодолимо больно осознавать, что в ее руках он беспомощный, маленький котенок. Девушка склонилась ближе к лицу молодого человека. Юнги готов был поклясться всем, как ощутил ее горячее дыхание на своих губах, как ее мягкие губы коснулись его губ. Нельзя было передать словами, насколько приятным был этот поцелуй: сладок, как запретный плод и невинен, как первая влюбленность. Юнги встал со стула, решив, что может взять инициативу в свои руки, но девушка поспешно прервала эту негу. – Не спеши так, – причмокнула она, проводя пальцам по его губам. – Ах, мой милый Юнги. И всех слов мира не хватит чтобы описать мою безмерную любовь к тебе. Как же жаль, что для тебя это лишь вынужденное влечение. – Не говори так, – слезы сами навернулись на глаза, когда Юнги поспешно коснулся ее щеки. – Это ведь все неправда. – Да, – она проговорила это на одном дыхании, будто бы их кто-то мог подслушивать. – Это все неправда. Один большой обман, который зашел слишком далеко. Он словно нож, что так глубоко ранил тебя. И я держу его крепко твоими руками, делая тебе еще больнее. Ящик стола, из-за плохого механизма доводчика, чуть открылся. Но Юнги показалось, будто ее рука его открыла. Баночка с лекарством выкатилась, потрескивая таблетками внутри, ударилась о стенку ящика. Время замерло. – Вот оно, плацебо от твоих страданий, мой любимый Юнги, – шептала девушка свои бархатистым голосом. – Я так хочу, чтобы ты был счастлив, что всегда буду на твоей стороне, какое бы решение ты не принял в конце. Дрожа, рука потянулась к жизненно необходимому лекарству. Таблетка, покрытая белой оболочкой, скрывала свой противный вкус за ягодным ароматизатором. Юнги поспешно запил ее водой, зажмурившись на некоторое время. Он еще ощущал этот приторный вкус ежевики, стараясь его прочувствовать полностью. Теплые, чуть пухлые губы, едва коснулись щеки парня. Юнги выдохнул. Открыл глаза. Экран ноутбука потух от долгого ожидания. В комнате повисла тишина. Обжигая щеки, крупными каплями, слезы стекали по его щекам, падая на тетрадные листы с текстами. Как бы он ни желал, он не мог прекратить беспричинный поток слез, что горьким комком душил его. Вся эта выдуманная, прекрасная сказка была для него закончена. Образ девушки, соединивший в себе тот идеал, о котором мечтал Юнги и к которому стремился, вмиг исчез. Он понимал, что не осталось больше и шанса вновь выговориться той, в которую успел крепко влюбиться. И навряд ли теперь ему посчастливится влюбиться так еще раз. Она была для него всем - идеальным собеседником, хорошим помощником, чуткой девушкой. Ощущение пустоты, как будто тебя выпотрошили изнутри. От него ломило тело, становилось дурно. Живот неприятно скрутило, от чего возникли рвотные позывы. Таблетка явно не воспринималась организмом. Юнги метнулся из своей комнаты, сшибая в коридоре Сокджина, что с трепетом нес большую тарелку с жареной свининой. Под его возмущения и проклятья, Мин залетел в туалет. Он еле успел с треском поднять крышку унитаза, как содержимое его желудка вырвалось наружу. Горло неприятно жгло от пищеварительного сока, так как с самого утра, кроме воды и таблетки, Юнги более не употребил ничего. – Какого черта, хён!? – донесся голос Чонгука из коридора, который наткнулся на чуть было не плачущего Сокджина. – Ты нормально донести что ли не можешь, у тебя тремор рук раньше срока наступил? –Он вылетел так, что я не успел толком сообразить кто это! Самолет, птица, или что!? Просто толкнул меня, а тарелка была такая тяжелая. Но я так жутко хотел есть, потому что тренировки сильно вымотали меня, что кажется положил себе слишком много. Но свининка так приятно шкворчала, что мне было тяжело сдержаться. И смотри, я не смог это донести до своей комнаты, оно все валяется тут, на ковре, – в своей манере горестно и возмущенно тараторил Джин. – Как мне теперь поступить, Чонгук? Я ведь могу съесть те куски, что лежат поверх других, но мне так противно, что я растерян. Внутри дико все болело от сокращений мышц желудка, что Юнги еле смог надавить на кнопку смыва. На дрожащих ногах ему удалось кое-как встать с пола под пристальным взглядом Чонгука. – Хён, у тебя все в порядке? Может врача вызвать? – осторожно спросил Чон. – Нет, меня тошнит уже от ваших врачей, – хрипло отрезал Юнги, умываясь и промывая свой рот. – Просто завари мне чай. Пожалуйста. Чонгук мигом метнулся на кухню по просьбе своего хёна. Юнги поднял голову на зеркало, вглядываясь в свое отражение. Бледный, с синяками под глазами, его лицо даже слегка опухло. Она бы точно отругала его как обычно с этой кроткой улыбкой на губах. Или нет… А как она вообще улыбалась? Какой она была? И была ли она вообще?