Как попасть в Хогвартс или сорок восемь способов выбесить Северуса Снейпа

Амбридж смирилась, что меня ничего не проймет, а потому хуй забила на мое «наказание». Когда я в последний раз выходила из ее кабинета, радостно и немило улыбаясь во все тридцать два, она с неприкрытой ненавистью прожигала во мне дырку от гигантского бутафорского пончика. Я, довольная, что Амбридж на какое-то время от меня отстанет, поскакала в гостиную, где все чаще начали тусить гриффиндорцы (а именно Гарри (понятно почему), Рон, Гермиона, близнецы, Джинни и даже Невилл!). Как думаете, что я устроила? Правильно, полный движ! Звуконепроницайку мы не забыли поставить, как и пригласить весь Хогвартс на тусню. Так что нашу пьянку до трех никто не заметил. Кроме Северуса, который является деканом факультета Слизерин, а потому имеет безлимитное количество проходов в святая святых. Северус, как всегда, без стука вломился к нам в гостиную, когда я как раз распевала на люстре Boss Bitch. Ах да, мы до этого поспорили с Драко, так что я была в одних шортах и кружевном черном лифаке. Просто, он сказал, что я настолько красивая и сексуальная, что меня хочет абсолютно весь Хогвартс (при этом Гарри полудремал на плече Драко). А когда я стала возражать, мы поспорили: я весь вечер хожу полуголая, а на меня никто не набросится. Ну, я просто не верю, что кто-то, кроме Севы *зайка моя, я твой зайчик*, может меня хотеть. Хотя, тут даже с Севой есть вопросы. У нас, скорее, какая-то платоническая любовь, и никакой страсти (по крайней мере, Северус ее никогда не показывал). И вот мой обожжжжаемый профессор ворвался на нашу вечеринку, я первая его увидела, он увидел меня, и я грохнулась с люстры, забрав ее с собой в могилу (классика). Музыка резко стихла, все посмотрели на выход, где стоял Северус, потом перевели взгляд на стол, заваленный коробками из-под пиццы (да, я заказала дохуя пиццы) и кучей бутылок с пивом, вином, огневиски и водкой, а потом на меня. Я невинно развела руками и мило улыбнулась (так как мой мозг был под завязку накачан алкоголем, я не могла рассуждать трезво, а потому творила какую-то хуйню *впрочем, как всегда*). Северус тяжело вздохнул, плотно закрыл дверь и взмахнул палочкой в сторону магнитофона. Музыка снова заиграла, и все немного расслабились. Ну, профессор не бесится, уже хорошо. Я быстро ретировалась в толпу, чтобы отжать у Драко свою рубашку, которую он куда-то закинул. Спор спором, а перед суровым Северусом нагишом щеголять как-то не хочется (а то еще Аваду схлопочу, нафиг надо). Сева подошел к столу с бухлом, взял бутылку с каким-то портвейном и уныло побрел в сторону диванов. Я, на ходу застегивая рубашку, просеменила следом за ним. Он сел. Я села. Что-то случилось, причем что-то серьезное, иначе бы Северус давно бы на нас наорал и Круциатусом поучил уму-разуму. Нехорошее предчувствие разлилось у меня в груди, а я ненавижу это ощущение, потому что оно заставляет меня трезветь и оценивать ситуацию. Северус наклонился к моему уху и тихо прошептал: – На выходных мы едем к Воландеморту. У него какой-то серьезный разговор к тебе. Я озадаченно нахмурилась. С хуя ли Володя вдруг вспомнил обо мне? Он после разбора полетов из-за Северуса старался как можно меньше меня беспокоить (а то ему же хуже будет). – Дамблдор? Амбридж? – настороженно спросила я, чтобы знать, что отвечать в случае допроса (разумеется, херню). – Дамблдор в курсе, Амбридж думает, что ты едешь к родителям, отмечать день рождения брата. «А мой день рождения никогда толком и не праздновали, – угрюмо подумала я, стараясь сохранить нормальное выражение лица. – Все внимание одному моему брату, а я будто неродная им. Хуевые родители». – Хорошо, – коротко ответила я, не смотря на Севу. Тот отпил прямо из горла бутылки, немного поморщился от резкого вкуса портвейна и перевел изучающий взгляд на меня. Я смотрела, как Драко счастливо тусит с Гарри под «Трендовый флоу», излучая энергию радости и позитива. Ну, хоть у кого-то все хорошо. – Крис? Я перевела рассеянный взгляд на озабоченно нахмурившееся лицо Северуса и неуютно поежилась под его внимательным взглядом. – Все нормально? – тихо спросил Северус, и я его даже не сразу поняла. – Ты сама не своя сегодня. Я просто положила голову на плечо Северуса, а он меня крепко прижал к себе. Похуй, что видят люди и они могут подумать всякое. В твоих объятьях очень тепло…

Кис-кис, кис-кис

Я котик, ты котик.

А твои поцелуи

Почти как легкий наркотик…

***

В субботу с самого раннего утра я и Северус отправились к Володе. В этот раз он собирал всех на хате у дяди Люси (похуй, что Драко бесит, когда я его так называю, мне закон не писан), и с самого порога нас встретили бедные павлины. Почему бедные? Да потому что когда Хвост, подобострастно склоняясь перед Воландемортом, зашел в зал, за ним, счастливо улыбаясь, радостно маршировала я, поглаживая смирившегося павлина по перышкам. Тот обреченно посмотрел на Люциуса, мол, хозяин, помоги, и положил голову мне на плечо (а то, как сопля под носом висела). Воландеморт лишь тяжело вздохнул, устало потер место, где должна быть переносица, и повелительно взмахнул рукой, мол, вышли все отсюда нахуй. А я что? Я девочка послушная, пошла вслед за поникшим Люциком. Что тут все такие кислые, будто помер кто-то! Или реально кого-то хлопнули? Я почти вышла за дверь, когда главная вселенская предатель (а именно Северус) схватил меня за плечо, развернул лицом на сто восемьдесят градусов так, что я уткнулась носом прямо в морду Воландеморту, и тихо закрыл за собой дверь. Ну, ничего-ничего, в Хогвартсе поговорим, любимый. Я мило улыбнулась Володе, а тот властным жестом указал на стул, приказывая предлагая сесть. Я недовольно цокнула языком, раздраженная, что мне не оставляют выбора, и, демонстративно скрипя стулом по явно дорогому паркету, села за стол рядом с Володей. Лорд недовольно поморщился от скрипа, но ничего не сказал. Удивительно, значит, я ему нужна живой. Интересное кино. Что будет дальше? Воландеморт отложил палочку в сторону, а моей ноги аккуратно коснулась Нагайна, показывая, что она рядом. Я немного успокоилась. Все знают, что если нужно будет выбирать между мной и Воландемортом, Нагайна выберет меня, потому что я не такая противная (и самовлюбленная). – Нам давно следовало поговорить, Кристалл, – ласковым – вы понимаете? ЛАСКОВЫМ!!! – голосом начал Воландеморт, внимательно смотря на меня. Я, немного напуганная его тоном, быстро стрельнула взглядом под стол, где притихла Нагайна, и снова посмотрела на Воландеморта. Он держался прямо, с гордо поднятой головой и изучающим взглядом. что-то должно произойти важное, и ему нужно, чтобы я отреагировала правильно, а иначе мне пизда. – Я раньше этого не замечал, ведь я не могу видеть все. – Неужели? – тихо пробормотала я. Если я буду вести себя слишком осторожно, то Володя может что-то заподозрить, а Северус перед тем, как трансгрессировать сюда, ясно дал понять, что я должна буду рассказать все Дамблдору, а для этого нужно не палиться. Поэтому капельку идиотизма, который присутствует во мне всегда, добавить можно. – Да, Кристалл, – подтвердил Воландеморт, приняв мою фразу за чистую монету, а я мысленно сделала фейспалм. М-да, сарказму Володе еще учиться и учиться. Ну, я это исправлю. – Недавно я узнал кое-что шокирующее о своей родословной. Мой род не умрет со мной. Я с «самым внимательным и серьезным» лицом в мире кивнула, внимая каждому его слову. А сама молилась, чтобы Лорд-долбаеб говорил быстрее, а то эпичность и пафос этого момента уже зашкаливает по всем фронтам. Неуютно даже как-то. – Моя мать была чистокровной волшебницей, а отец – маглом, – сказал Володя, задумчиво смотря в потолок. Я незаметно закатила глаза и откинулась на спинку кресла. Чем-то он мне напоминал Хайнца Фуфелшмерца из мультика Финес и Ферб. Сейчас расскажет душещипательную историю из несчастливого детства, затем какой-нибудь дебильный план по завоеванию чего-нибудь, а я каким-то нелепым образом стану Перри-утконосом и одолею его. Классика. – Поэтому чистота крови моего рода могла прерваться. Но, оказывается, мой дядя успел обрести чистокровную дочь. Правда, о ней никто не знал. А она тоже вышла за состоятельного, чистокровного и уважаемого волшебника и тоже родила дочь. Но вскоре в их поместье произошел пожар. Нашли останки всех, кроме новорожденного младенца. Воландеморт замолчал, и между нами возникла напряженная пауза. Я догадывалась, что он сейчас скажет, но молилась, чтобы он просто поручил найти мне этого несчастного ребенка, который является его родственником. – Ей сейчас должно быть около шестнадцати лет. АААААААА! ПОЧЕМУ МНЕ ЧЕРЕЗ ПОЛТОРА МЕСЯЦА ШЕСТНАДЦАТЬ?! – Она нигде не была зафиксирована как волшебница. БЛЯТЬ, БЛЯТЬ, БЛЯТЬ, БЛЯТЬ!!!! СЛИШКОМ МНОГО СОВПАДЕНИЙ! Но я сидела с каменным лицом. Ну, как, каменным… усиленно делала вид, что не понимаю, к чему клонит Володя. Вдруг он протянул свою бледную тощую руку (ей-богу, я когда-нибудь из всех откормлю к чертовой матери! Почему все такие тощие?!) и тихо сказал: – Существует одно заклинание, чтобы проверить родство по крови. Дай мне свою руку, – требовательно сощурившись, приказал он. – Если я ошибаюсь и это не ты, то я просто сотру тебе память. Но если нет… Он не стал продолжать, а я молилась, чтобы я не оказалась двоюродной племянницей этого психа (серьезно, как бы сильно я ни любила Володю *а я его люблю, уберите от экрана Северуса*, он реально психованный). – Дай мне свою правую руку, – снова потребовал Воландеморт, а я подозрительно сощурилась. – Предложение делать будешь? – настороженно спросила я, но Володя остался серьезен. – Ладно, я пошутила. Не вешай нос, – и нехотя протянула руку. Володя направил на мой безымянный палец свою палочку (когда он взять ее успел?!) и неразборчиво пробормотал какое-то заклинание. В пальце на мгновение стрельнула острая боль, которая прошла вверх по руке, но все быстро прекратилось. Из пальца просочилась темная капля крови, которая осталась висеть в воздухе. Воландеморт сделал то же самое со своей рукой, и направил на капельки крови палочку. Капли приблизились, покружились вокруг друг друга один раз по часов стрелке, потом два раза против и слились в одну. Через несколько секунд капли пропали. Даже не понимая значения сего ритуала, я осознала, что результат положительный. Володя завис. Он неотрывно смотрел в то место, где были капли крови, осознавая и обрабатывая увиденное. Потом он вздрогнул, поднял глаза на меня и встретился взглядом с пустотой… Потому что я бежала к Северусу, чтобы он забрал меня из этого дурдома.

***

Я выключила запись на диктофоне, которую сделала во время разговора с Володей. Дамблдор, озадаченно нахмурившись, смотрел на экран моего телефона. Северус положил руки мне на печи и слегка их массировал. Я потихоньку расслаблялась от этого успокаивающего и ободряющего массажа. Теперь хоть было не так ссыкотно. Минерва, в ужасе прижав руки ко рту, нервно ходила из стороны в сторону по кабинету директора и тихо причитала под нос. Ситуация действительно была удручающая. Мы знаем, что у Воландеморта есть, по факту, племянница, коей я являюсь. С одной стороны, мы можем этим воспользоваться. С другой, мы не знаем как. С третьей, может, ему вообще насрать на меня. С четвертой, я ЕБАТЬ МАТЬ ЕГО ПЛЕМЯННИЦА ВОЛАНДЕМОРТА! И что мне блять делать с этой информацией? Сварить в котле несправедливости и съесть с соусом обломанной нахер жизни? Я готова была плакать. Но не при Севе. Потом с Панси поплачу. А пока надо держаться. Дамблдор наконец-то вышел из оцепенения и перевел задумчивый взгляд на меня. Минерва резко остановилась, быстро подошла к столу директора и, заламывая руки, с жаром воскликнула: – Профессор, так продолжаться больше не может! А вдруг Темный Лорд навредит мисс Шепот? – Не навредит, – твердо сказала я. – Если бы он хотел от меня избавиться, убил бы сразу же, как только я вошла. Если он хочет, чтобы я выполняла какие-то его поручения, он бы дал мне какой-нибудь артефакт по типу того, что помутил разум Джинни Уизли. Империус не наложил бы, потому что он на меня не действует. – Откуда такая уверенность? – удивленно протянула Макгонагалл, а я просто пожала плечами. – Я на одном из собраний решила посвятить Пожирателей в священное искусство шипперства, а Володе я так надоела, что он наложил на меня Империус, но это не помогло, потому что я все так же беспечно продолжила рассказывать сюжет своего фанфика. – Кристалл! – потрясенно воскликнула Макгонагалл, а я скромно пожала плечами. – Да-да-да, можете оставить свои восхищенные возгласы при себе. Я знаю, что невероятная, потрясающая, красивая… – А еще скромная, – добавил Северус, а Дамблдор весело хмыкнул. – Кристалл, – ласково сказал он, и я внимательно на него посмотрела. – Идите к себе. Отдохните, может, устройте вечеринку. Все равно завтра воскресенье. Пока ничего не будем делать. От нас сейчас ничего не зависит. Я кивнула головой, встала и, бросив последний взгляд на Северуса, вышла за дверь. Наверняка, будут сейчас что-то обсуждать, что мне слышать не положено по статусу. Но когда меня это останавливало?

***

С: Что мы будем делать, профессор? Д: Вы так беспокоитесь за Кристалл, Северус. С: Разумеется, беспокоюсь… М: Мы все за нее волнуемся, Альбус. Кто знает, что на уме у Сами-Знаете-Кого. Д: Крис знает. М: Она еще ребенок! С: Она уже давно не ребенок, Минерва. После Турнира вы должны были это понять. М: Ее поведение говорит об обратном. С: И какое же это? Чрезмерная рассудительность? Здравомыслие и хладнокровие? М: Полная беспечность! Д: Северус прав, Минерва. Кристалл под напускной веселостью прячет ясный ум, нехилые способности и здравое равнодушие. Эта девушка скрывает очень многие тайны… С: Что вы имеете в виду, директор? Д: Вы и сами прекрасно понимаете, Северус. Она слишком умна для шестнадцати лет. Что-то в ней нечисто, но что – я пока понять не могу. Идите спать. Утро вечера мудренее.

***

Я отключила вызов и приманила второй телефон. Я сидела в Совиной башне и обдумывала услышанное. Она слишком умна для шестнадцати лет. Чтобы это могло значить?

***

Прошел месяц с моей поездки к Воландеморту. Это обдолбанный псих меня больше не трогал, да и я к нему не рвалась. Нафиг надо. Панси или кому-то еще я ничего не сказала. Чем меньше людей это знает – тем меньше обсуждает, чем меньше обсуждает – тем меньше узнает. Ничего такого сверхординарного не происходило. Я только один раз сговорилась с Пивзом и попросила его скинуть Амбридж на голову мой особый эликсир, от которого у Амбридж выросли свиные уши и она еще неделю ходила и квакала после каждого слова. Ох, это была великолепная неделя, потому что Амбридж по большей части молчала, а это означает максимальную сохранность нервных тканей. Потом мадам Помфри меня все же уговорила, и я сварила противоядие и дала профессору (правда, ее волосы стали ядрено-зеленого цвета, но она этого не заметила, а на следующий день все прошло). Октябрь подходил к концу, погода портилась, и меня медленно, но верно накрывала Великая Осенняя Хандра. Я стала меньше общаться со всеми, и в этом отчасти виноват Северус. Он с головой ушел в работу, да еще и Лорд его постоянно дергал на собрания (мне он предварительно писал, цитирую: Ты сегодня не понадобишься. Можешь не приходить. Удачи в школе :* ЧТО ЭТО БЛЯТЬ ЗА СМАЙЛИКИ?!). Начал отдаляться Сева, у меня портилось настроение, Хандра, так что мои друзья, которым я еще в прошлом году давала подробную инструкцию, что можно и что нельзя делать со мной в таком состоянии, благоразумно держались подальше. Так что, жизнь, вроде, и идет привычным ходом, но что-то в ней неуклонно меняется. И меня эти незаметные изменения начинают сильно напрягать.

***

Это был обычный тоскливый вечер. Я сидела у камина в гостиной, читала фанфик и грустила. Я захотела проверить Северуса и хоть чуть-чуть с ним побыть, потому что иначе я просто взорвусь или суициднусь. Я встала и побрела на выход из гостиной. Слизеринцы, обеспокоенные моей затянувшейся Хандрой, тревожно смотрели мне вслед. Драко и Гарри, который снова здесь зависал, порывались пойти со мной, но Панси их осадила. Она и Гермиона единственные понимали, что когда я вернусь в нормальное состояние, то сама к ним приду. Я шла по тускло освещенными лампами коридорам в сторону кабинета зельеварений. Я надеялась, что Северус меня не выгонит и я смогу с ним хотя бы часик поболтать. – Мисс Шепот! Вот, не было печали, просто уходило лето… Я остановилась и обернулась. Амбридж резво шагала ко мне в своей неизменной розовой поросячьей кофточке. Другие учителя уже привыкли ко мне и знали, что началась Великая Осенняя Хандра, а потому лучше меня просто оставить в покое, потому что я в Хандре хуже, чем я во время месячных. Профессор подошла ко мне и посмотрела снизу вверх (я была намного выше). – До отбоя осталась всего пара часов, – визгливо сказала она, а я поморщилась от резкого звука. – Что вы делаете в коридоре в такое позднее время? – Ко мне мистер Филч так не цепляется, как вы! – ворчливо заметила я и сложила руки на груди. – Иду к профессору Снейпу. А что? – Зачем вы к нему идете? – недоуменно спросила Амбридж. Хоть я и влияю довольно-таки благотворно на профессора, он все еще не любит такую форму жизни как дети. – Хочу поболтать со своим деканом на сон грядущий, – ровным голосом сказала я. Я знала, что до отбоя осталось не так уж и много времени, поэтому хотела дойти быстрее, чтобы успеть поболтать. Но эта вредная жаба, которую по какому-то недоразумению называют профессором, прицепилась ко мне, как банный лист! – Идите в свою спальню, милочка, – притворно елейным голоском сказала Амбридж, а я злобно заскрипела зубами. *успокойся, бить людей нехорошо. Это Воландеморта ты можешь бить, он твой дядя, который поцелуйчики какого-то хера посылает, а это Амбридж, так что держись* – Не хочу. – Я, так понимаю, вы совершенно не слушаетесь меня, мисс Шепот? – предвкушая скорую победу, противно ухмыльнулась Амбридж, а я выпустила монстра ШеПоТ. – Нет, профессор. Просто я не вижу смысла выполнять это указание. У меня есть еще два часа свободного времени, которое я могу потратить, как пожелаю. Я уже сделала все домашние задания, а просто тупо сидеть в гостиной я не хочу, потому что там скучно. Меня посетило желание сходить и поболтать с профессором Снейпом о делах насущных. Насколько я помню, разговаривать с профессорами вне учебного времени не запрещается, так что я не понимаю, с чего вы ко мне прицепились. Поэтому, я вынуждена проигнорировать вашу просьбу, так как времени остается все меньше и меньше, а я все еще хочу поговорить с профессором Снейпом. Спокойной ночи, профессор Амбридж, и не выносите людям мозг. Может, нормально относиться к вам начнут. Я вздохнула, развернулась и пошла к кабинету Северуса, пока Амбридж не оклемалась и не поняла, что все еще может меня задержать. – Какое возмутительное нахальство! О, оклемалась. Чой-то быстро как-то. Теряю хватку. – Никакого послушания и дисциплины! Тут нужно принимать решительные меры! Я едва сдерживала внутреннего тигра. Я не знаю, как у других анимагов это происходит, а у меня порой моя тигриная натура дает о себе знать. Но я старалась, не замечала ее и просто шагала дальше. Вдруг рядом со мной что-то вспыхнуло и громко взорвалось, струна порвалась и я тигром отлетела в сторону. Амбридж, опуская палочку, удивленно посмотрела на меня, а я гневно зарычала. Вот сука! Ну, щас я тебе ебальник хуем намылю! Я бросилась на профессора, а она с визгом отскочила в сторону. Я приземлилась на пустой пол и снова прыгнула за ней. Усердные тренировки, которые я никогда не забываю и забрасывать не собираюсь, и мощное тигриное тело позволяли маневрировать как только возможно. Вдруг меня что-то сбило, и я отлетела в сторону. Я оглянулась и увидела разозленного профессора Снейпа, наставившего палочку на меня. Ярость потихоньку утихла, я выровняла дыхание и уже ясными глазами посмотрела на Северуса. Он, раздраженно нахмурившись, разочарованно смотрел на меня. Профессор опустил палочку, подошел ко мне, осторожно взял за загривок и потянул за собой. Я покорно пошла следом за его рукой. Уже на подходе к своему кабинету он обернулся и сказал Амбридж через плечо: – С мисс Шепот я сам разберусь. А вы, Долорес, в другой раз не раздражайте ее. Вам же хуже будет. – Но… – Амбридж попыталась возразить, но Северус вместе со мной уже зашел в кабинет и закрыл дверь. Я расслабленно выдохнула и вновь стала человеком. Что ж, головомойки не избежать, поэтому я села за парту и, угрюмо сложив руки на груди, стала ждать нотации в исполнении Северуса. – Ты что вообще творишь?! – рассерженно прошипел он, оборачиваясь ко мне. – Ты не понимаешь, что пока она здесь, тебе надо заткнуть свою жажду справедливости куда подальше и просто делать то, о чем тебя просят? Это что, так сложно? Ты ее убить могла! – Она в меня пустила заклинание, – тихо прошипела я. Ссориться с Северусом не хотелось от слова «совсем», поэтому я держалась, как могла. – Не знаю, специально промазала или просто косоглазием страдает, но она могла попасть в меня. – Надо было сделать то, о чем она просила, а не лезть на рожон, – Северус уперся руками в стол, а я возмущенно посмотрела на него. – До отбоя еще много времени! – повышая голос, ответила я. – В это время я могу делать все, что захочу! Так какого хера она мне это запрещает?! – Такого, что ты ей мешаешь! – тоже начал кричать Северус. – А значит, должна сидеть тише воды, ниже травы! – Ах, вот как! – я резко вскочила со стула, а Северус отшатнулся от меня. – То есть, я должна забить хуй на себя и позволить им вытирать об меня ноги?! Извините, профессор, но я слишком ценю, что имею, и борюсь за свои права. И какая-то министерская сука не сможет их у меня отобрать! – Ты ведешь себя, как ребенок! Повисла тяжелая пауза. Я опустила голову. Слезы несправедливости и разочарования застилали мне глаза. Лицо Северуса… нет, профессора Снейпа вытянулось от осознания, что он сказал. – Ну, да… ребенок, – тихо пробормотала я, разворачиваясь к выходу. Уйти отсюда. И не возвращаться. – Крис, постой! Я не это хотел сказать! Но я уже выбежала за дверь. Прочь.

Я говорю прочь из моей головы,

Ты там уже всю ночь, но давай, уходи.

Я говорю прочь, я говорю – стой,

Ты каждый раз врываешься и делаешь дестрой

Я превратилась в тигра и быстро побежала по коридорам. Редкие ученики в ужасе прижимались к стенам, видя, как я несусь, не смотря по сторонам. Я выскочила из школы и понеслась дальше в лес. Я уже по наитию нашла опушку с Изабеллой, добежала до нее и упала рядом с драконихой, которая следила за своими уже большими дракончиками. Было очень больно и обидно. Северус был первым, кто наконец-то понял, что я НЕ ребенок. Он поверил в меня, согрел и укрыл от депрессии под названием «Жизнь». Ведь всю мою жизнь меня не воспринимали всерьез. Считали, что я чокнутая, ненормальная, сумасшедшая. В Хогвартсе я обрела семью. А Северус помог в эту семью влиться. А сейчас оказалось, что он по-прежнему считает, что я ребенок. Даже не попытался меня выслушать. И как после этого доверять людям? Я увидела вдалеке огни и услышала тревожные крики, а поэтому встала и поскакала дальше в лес. Завтра вернусь. А пока мне нужно побыть немного одной.