Милый и ещё милее

      В съёмке для буклета новой кофейни Иори не видел ничего сложного или подозрительного. Обычная работа, привычное дело — всем ребятам то и дело подобную работу подкидывают, вот и до них с Нанасе-саном снова очередь дошла. Прошло уже то время, когда они оба были немного скованными на съёмках, так что можно будет даже расслабиться в запахе свежесваренного кофе, которым владелица кафе, Мисао-сан, обещала их угостить после работы.       Но вот очень необычной и сложной просьбы от этой красивой и активной женщины Иори точно не ждал.       — Милый, а давай соберём тебе волосы в хвостик?       — Что?.. — удивился Иори, демонстративно не обращая внимания на сдавленный весёлый смешок со стороны Нанасе-сана.       — Ты красивый мальчик с очень серьёзным взглядом. Да, в этом твоя фишка, но можем мы добавить тебе немного… Хм, думаю, это можно назвать трогательностью, как думаешь? — подойдя к нему со спины, она быстро пальцами собрала пряди в небольшой хвостик, и Иори, уставившись на себя в зеркало, вздрогнул от смазанного случайного прикосновения к коже. Вот же… Главное, чтобы не заметил никто такую реакцию, а то неловко же. Ладно, брат ещё, с ним нормально, был случай, когда он в отместку за что-то вздумал его пощекотать и царапнул ногтями по шее, так покрасневшего Иори тогда аж на месте подкинуло. Но здесь, перед началом съёмки среди незнакомых людей и, что ещё хуже, знакомого и порой до ужаса внимательного Нанасе-сана, который сейчас во все глаза наблюдал, как визажист и правда собрала ему пряди в нарочито небрежный хвостик, словно он всю жизнь с такой причёской и ходил.       — Ты словно младший брат Банри-сана, — тихо шепнул Нанасе-сан прямо ему на ухо, когда они вместе с фотографом выбирали стол в кафе, съёмки за которым будут наиболее выгодны по ракурсу.       — Да, наверное, — только и смог выдавить из себя Иори, надеясь, что собственные щёки его не выдадут. О нет, похоже, его шея чувствительная настолько, что он мог ощутить даже желание кого-то к ней прикоснуться, а Нанасе-сан его просто излучал, кидая на него весёлые любопытные взгляды.       То, что Мисао-сан назвала трогательностью, сам бы Иори обозвал беззащитностью. Да, именно так! Потому что как ещё, если он не может держать под контролем собственное смущение, зная, что его шея так открыта, и что к ней может случайно прикоснуться кто угодно, и он потеряется в морозном волнении и дурацких мурашках? Но, похоже, всех устраивала эта аура неловкости, и под конец их с Нанасе-сан назвали самыми очаровательными ребятами. Наверное, оно того стоило.       — Настолько приятная была съёмка, что я почти не устал, — поделился Нанасе-сан, успевая быстро хрумкать уже третьим печеньем. После съёмок им выделили отдельный столик в уютном уголке и принесли ароматный кофе и множество сладостей. — Думаю, Тамаки бы нам обзавидовался, увидев это всё.       — Можем принести ему, да и всем остальным по кусочку, — предложил устало Иори, и Нанасе-сан взволнованно встрепенулся:       — А ты устал, да? Давай же, выпей кофе, ты так сразу взбодришься. И попробуй хоть вот этот чизкейк, — он воодушевлённо вооружился вилочкой, отхватил кусочек пирожного и протянул к Иори руку: — Давай, открывай рот. Ты сегодня заслужил сладкого.       Иори от неожиданности даже послушался и проглотил десерт одним махом, даже вкус не почувствовал. Нанасе-сан порой делал невозможно неожиданные вещи, которые ломали у него самого барьер серьёзности и здравомыслия.       — А ещё очень рад, — с лёгкой улыбкой произнёс Нанасе-сан, положив вилочку на блюдце, и Иори не удержался от вопроса:       — Правда? Чему же?       — Ну, Мисао-сан верно сказала, ты всегда такой серьёзный, а сегодня получилось увидеть твою милую сторону. Давай ты чаще будешь волосы в хвостик собирать?       — Не буду, — с трудом отказался Иори, держа оборону перед щенячьим взглядом. — Я и так милым быть могу, тебе зачем…       — А я вот так делать хочу, — скороговоркой произнёс Нанасе-сан и, в один миг перегнувшись через стол, легко подул ему в шею, скользнул тёплым дыханием и по мочке уха, и по сразу же раскрасневшейся щеке. И тут же быстро вернулся за своё место, быстро поднимая чашку с кофе, спрятался за ней и даже зажмурился.       Ну, вот как на него злиться? Ведь он же сам довольно милый.       — Иногда, — едва слышно проворчал Иори, хотя рядом с ним и так никого не было, и Нанасе-сан тут же открыл глаза. — Иногда ладно, делай.       И Иори с кем угодно готов поспорить — нет ничего милее на свете, чем счастливо улыбающийся Нанасе-сан.