Границы недозволенного

Итан попадает к Лукасу не сразу. Ему приходится много и долго объяснять, почему его участие пойдет на благо их общему делу и проекту в частности. Он рассказывает, что несколько лет прослужил в армии США — упуская, что лишь единожды оказался в по-настоящему горячей точке, — потрясает дипломом биолога, который имеет объективно малую ценность, потому что Итан в последние годы работал где угодно, но не по профессии. В конце концов, Итан разыгрывает карту «очевидца» и личного знакомства с Лукасом, а заодно напоминает, что ему нечего терять. Крис Редфилд — кажется, он больше жалеет, чем доверяет ему, — высказывается «за», и это помогает Итану оказаться на шаг ближе к своей цели. Он получает доступ к делу Лукаса, к архиву аудио, видео и текстовых записей, а еще немного времени спустя может принимать участие в планировании и в исполнении. Последнее особенно греет ему душу. Он готовится к их первой встрече с таким усердием, с каким не готовился ни к одному экзамену в своей жизни. Итан досконально изучает толстенный том информации, которую уже удалось выудить из Лукаса, составляет сложные развернутые схемы и шаблоны диалогов, с особенным энтузиазмом разрабатывает идеи насчет того, что можно будет сделать в будущем. У Итана уходит еще один год тяжелой работы, чтобы, наконец, встретиться с Лукасом лицом к лицу. Крис больше не смотрит на него с жалостью. *** К.: Что можешь сказать об Итане Уинтерсе? Л.: Итан? О! Он отличный парень, редкостный мудак, было приятно пообщаться, хочу пробить ему голову кирпичом. //смеется// К.: Лукас... Л.: Ты задаешь слишком общие вопросы, Крис. Ты знаешь, я не люблю такие вопросы. К.: Все не можешь простить ему, что он обвел тебя вокруг пальца? Л.: Если бы малышка Эвелин не подбросила ему кассету, он бы сдох в моих руках! И я бы трахал его в процессе, ощущая, как жизнь покидает его тело! Понял?! <...> Пометка от К.Р.: при передаче дела научному сотруднику И.У. удалить из общей папки ряд интервью (№16.2, 16.3, 17.4), их расшифровки, аудиозаписи под этими же номерами и особенно аудиозапись №18.7. Под мою ответственность. *** Он прикован крепкими наручниками к стене. Его поза — во всяком случае, разведенные в сторону руки, — напоминает о мученичестве, и в этом есть некая злая ирония. Итан помнит длинный список людей, которых Лукас замучил во время своих жестоких игр, и это если не считать ученых Соединения, которых он уничтожил, чтобы забрать всю власть себе. По его кровеносной системе постоянно перегоняется противоядие. После смерти Эвелины в этом нет необходимости, грибок без нее сохраняет только регенеративные свойства, но они не готовы рисковать. Случай Лукаса уникален. Раньше компании не удавалось брать подобных ему живьем. Итан запахивает свой белый халат, проводит рукой по волосам и открывает дверь, за которую ему хотелось попасть уже очень и очень долго. — Итан, — Лукас узнает его сразу же, и на его лице расплывается улыбка. — Вот уж не ожидал увидеть тебя здесь. — Почему бы и нет? — Итан сохраняет иллюзию профессионального спокойствия и равнодушия. — Ты тоже был «ученым» Соединения, разве нет? Теперь моя очередь. — Ох, мой дорогой Итан... Неужели они, — он кивает на непрозрачное стекло окна, — послали тебя, чтобы разговорить меня? — Не совсем, — не без удовольствия объясняет Итан. — Я здесь, чтобы установить, где кончается твое бессмертие. Раз и навсегда, если ты понимаешь, о чем я. Лукас продолжает улыбаться. — И на эту роль подходишь ты, потому что?.. — Я не остановлюсь. — Не поспоришь. *** Субъект: Лукас Бейкер Возраст: 26 лет Статус: захвачен, жив Время в контакте с объектом категории Е: три года (с использованием противоядия) Регенеративная скорость клеток: высокая, от времени суток не зависит, подтверждено испытаниями под началом доктора Раджани Границы регенеративных способностей: не установлены. Известно, что ампутированные конечности прирастают обратно без помощи дополнительных медикаментов Болевая чувствительность: низкая, но не отсутствующая План тестирования: удаление *******. Обезболивающе опционально *** Итан точно знает, где именно Лукасу отрубали руки, хотя следов уже давно не осталось. Он прихватывает пальцами кожу, потом еще немного, но ниже. Его теория оказывается верна: там, где кожа срасталась, она теперь тянется гораздо лучше, а, значит, начинать стоит с этого места. Лукас ухмыляется, хотя за его ужимками можно легко рассмотреть что-то, похожее на обеспокоенность. Он еще не боится, нет, но скоро будет. — Не так я представлял себе нашу близость, Итан, но жаловаться не стану, — с этими словами он чуть наклоняется и показательно громко вдыхает воздух через нос. — Ты хорошо пахнешь. Это ты для меня одеколоном побрызгался, а? А? Итан молча делает первый надрез точно по линии «сроста». — Она зарастет, — напоминает очевидное Лукас. Итан откладывает в сторону скальпель и умело — он сотни раз свежевал трупы свиней и тренировался на мертвых телах «очевидцев», которым повезло меньше, чем ему самому когда-то, — поддевает кожу специальным ножом. Лукас явно видел такие, потому что вздрагивает всем телом. — Я хочу задать твоему телу другой вопрос: зарастет ли это? Итан начинает резать медленно и неторопливо, не реагируя на комментарии Лукаса. Он все-таки еще не растерял свою чувствительность к боли: на девятом сантиметре он тихо поскуливает, на пятнадцатом пытается вывернуться из цепкого хвата обручей из самого крепкого пластика, на двадцатом откровенно рыдает. Итан не торопится. Он просто делает свою работу. Кровь Лукаса темнее, чем должна, но такая же горячая. *** //расшифровка приватной беседы К.Р. и Л.Б., запись существует в единственном экземпляре и не прикреплена к общему делу// Л.: Это ты дал ему карт-бланш, да?.. К.: Решения относительно твоей судьбы принимаю не только я, и ты это знаешь. Л.: Не ты, не они... Никто не сможет его контролировать. К.: Неужели ты боишься его? Л.: Он снял кожу с моей левой руки с плеча до пальцев и даже бровью сраной не повел! Как ты думаешь?! К.: Ты проводил куда более жестокие «эксперименты» над смертными людьми, Лукас. Переживешь несколько не самых гуманных тестов. Л.: Это не просто тесты. Не для него. К.: Все под строгим контролем, Лукас. Но, может быть, кое в чем ты прав. Советую тебе его не провоцировать. *** — Зажило, — отмечает Итан, пряча свое разочарование. — Как будто я и не трогал твою руку. Лукас не отвечает, смотрит в сторону, замерев в привычной ему позе мученика. Итан знает, что регенерация была неожиданно болезненной — он не раз и не два посмотрел все видеозаписи, — и это наталкивает их с Лукасом на очевидные выводы. Без постоянной подпитки от Эвелин его регенеративные способности теперь ограничены, но при этом проблема заключается не в сложности необходимого «исцеления» как в случае с отрубленной рукой, а в площади повреждений. Проще говоря, чем она обширнее, тем дольше и мучительнее все заживает. И Лукас, похоже, начинает осознавать, что теперь ему будет больно очень и очень часто. Если не всегда. — Мы с тобой убивали. Много раз, — вдруг произносит он, неожиданно серьезный. — Но я никогда не убивал никого из тех, кто был мне близок. Мне интересно... что ты чувствовал, когда убивал жену? — Что?.. — Что ощущал, когда она распадалась в пыль в твоих руках? Итан медленно выдыхает и спешно считает до десяти, но слова звенят в голове, и Лукас добавляет новые: — Думаю, ее последние мысли были о тебе. И это были хорошие мысли... О том, что у вас было. О любви. Итан должен заставить его заткнуться. Он хватает Лукаса за промежность, скрытую только бельем, крепко сжимает и шипит сквозь сжатые зубы последнее предостережение: — Интересно, если я отрежу тебе твой член и яйца, они отрастут заново? — Она любила тебя, Итан, хотя ты и без меня знаешь. Хотел бы я, чтобы кто-то любил меня так, как она тебя. Даже если это кончится смертью. Итан, не помня себя от ярости, хватает со столика первое, что попадается под руку — все тот же нож, — и вонзает его точно между ног Лукаса прямо сквозь ткань, не особенно заботясь о точности удара, забывая, что хотел отрезать, а не изуродовать. Кровь стекает по бедрам Лукаса. Кажется, она стала светлее. *** //расшифровка приватной беседы К.Р. и Л.Б., запись существует в единственном экземпляре и не прикреплена к общему делу// К.: Ты спровоцировал его, прекрасно зная, что для тебя это ничем хорошим не кончится. Л.: Угу. К.: Тогда зачем ты это сделал, если знал? Л.: Я много тебе лгал, Крис. Особенно когда дело касалось Итана. К.: Что ты имеешь в виду, Лукас? Л.: Я не хотел трахать его умирающее тело. Я не хотел насиловать его, пытать или убивать ни одним из способов, которые я тебе в красках описал. //смеется// Л.: Я подбросил ему ту кассету, потому что хотел, чтобы он сбежал от меня. К.: Я не понимаю. Л.: Ты женат на работе, разумеется, ты не понимаешь. Если совсем коротко, то Итан мне нравился. В том самом смысле, да. К.: Продолжай. Л.: Когда он взялся за нож, я увидел в его глазах... Короче... Дьявол... Я не хотел его таким видеть! Я не хотел, чтобы он стал моим палачом. Пытки мешали... моим фантазиям. И отравляли его. К.: И ты придумал способ, чтобы от него избавиться. Чтобы «спасти» его. Л.: Сработало ведь, разве нет? А, Крис? Почему ты молчишь? Крис? Крис?!