937

      Что бы я сделала, если бы вдруг оказалась в какой-то комнате с белыми стенами, в белой одежде рядом с десятком таких-же напуганных детей разных возрастов? Наверное села бы и разрыдалась. Но быстро бы поняла, что так делать нельзя, а то будет хуже. Что бы я сделала, если бы меня вдруг грубо схватили за руку и утащили бы из этой комнаты в другую, с кучей приборов и бумаг? Я бы наверное потянулась к ним, ведь я — любознательный ребенок. Но вскоре я бы поняла, что это мне тоже запрещено.       Эти странные люди в белых халатах наверное бы считали, что боль — самый лучший способ объяснить человеку, что он не прав.       Куда бы я пошла когда меня бы из той странной комнаты с приборами, имеющей странное название «лаборатория», привели бы всю в крови и с глубокими ранами обратно к тем детям? Наверное бы забилась в угол и старалась бы не издавать никаких звуков, потому что уже бы поняла, что лучше от этого совсем не будет. Наоборот, вернутся эти страшные люди, которые перед этим, в течение нескольких часов, издевались надо мной, называя это странными словами «опыты» и «эксперименты».       Следующие дни бы наверное слились в одну нескончаемую Боль. Потом бы наверное отпустило. Пару недель спустя тело бы уже привыкло и перестало постоянно болеть.       Через несколько месяцев я уже стала бы забывать, что ещё совсем недавно у меня была семья, с которой мы дружно отмечали мой день рождения, что не так давно я задувала свечку в форме цифры четыре, что я всего лишь отошла от площадки, на которой играла со старшим братом, когда меня схватили странные люди, посадили в машину и увезли. Ещё через год-два я бы забыла, как меня звали там, в «большом мире», о котором периодически рассказывали ребята постарше. В конце концов все детские воспоминания заменились бы в моей голове на вечные страх и боль, ведь я очень впечатлительный ребёнок. И я бы не верила, что там, где-то за пределами этих бесконечных белых стен, есть мир. Что там меня до сих пор ищут родители. Что вот уже несколько лет, старшему брату снится только один сон, в котором всё хорошо. Что младшая сестра, которая меня даже ни разу не видела, ведь ещё не родилась, когда я пропала, каждый новый год пишет Деду Морозу письма, с просьбой вернуть меня. Что полиция наверное уже не понимает, что делать с бессчётным количеством сообщений о пропаже людей, ведь им не по силам найти глубоко под землёй загадочное место с белыми стенами со странным названием «Исследовательский центр». Но я бы всего этого не знала, ведь я была бы заперта в одной из множества комнат этой постройки. Хотя. Собственно, почему «бы»? Ведь единственное, что я помню — это белые стены, десяток людей в белых халатах с одинаковым выражением лица и примерно столько же детей разного пола и возраста. Вечный страх, боль по всему телу после очередного «эксперимента» и своё имя, точнее порядковый номер, данный странными людьми для удобства записи опытов, поставленных на мне. Слово, которое я слышу чаще всего. Некоторым людям повезло больше меня, ведь они помнят свою жизнь вне этого места. Хотя я не уверена, что это можно назвать везением, ведь постоянно видеть перед глазами лица своих близких, без возможности поговорить — сомнительное удовольствие. Но им хотя бы удалось сохранить свою индивидуальность, а я. А что я? Я всего лишь 937.