The Lines Between (Oh, how they blur)

Несколько минут уходит на то, чтобы принять душ и смыть с себя кровь. Она присохла и с трудом поддается, но, в конце концов, падает красными лепестками, стекая в канализацию. Ощущение, словно он смывает с себя этот день. Как будто это просто плохой сон, но... Пейтон смотрит, как остатки крови стекают вниз, и думает о том, чтобы заплакать. Может, он и смог бы, но не хочет. Может, завтра. ________________________________________ — Я действительно любил тебя, — говорит Ривер с той самой ямочкой на щеке, которая всегда нравилась Пейтону, и это отвлекает его от эгоистичной напыщенной речи на мгновение. Он затаивает дыхание, в который раз потрясенный красотой Ривера, и не успевает увидеть пистолет, пока не... Ривер медленно оседает на Пейтона, и вместе они падают на пол. — Ривер? — Пейтон тихо шепчет, напуганный, но еще надеющийся и... Глаза Ривера закрыты, а на его лице — умиротворенная улыбка. Пейтон сидит там, Ривер наполовину лежит на нем, сколько бы времени ни прошло. В голове у Пейтона — пустота. ________________________________________ Он просыпается, не совсем в панике, но и не совсем спокойный. На щеках нет слез, когда он проверяет, а на руках нет холодной крови. Он спит (и кровь просачивается через его одежду и матрас). ________________________________________ Наступает следующий день, и Пейтон все еще словно во сне. Все это сон: его друзья, кампания, Ривер. Раньше Ривер был живой мечтой, а теперь... Что ж, теперь Пейтон отводит взгляд от Джеймса, а ямочки Ривера во всех углах, где он больше быть не должен. Жизнь — это кошмар, и он не может сбежать. ________________________________________ После того, как шоу заканчивается, после того, как Астрид использует ситуацию, чтобы запустить собственную платформу, Пейтон зол, настолько зол, что его трясет. Больше всего он хочет подойти к ней и ударить прямо по лицу. Он этого не делает. У него все равно нет оснований стоять на своем. Не то, чтобы это мероприятие не было организовано для его кампании, но как Астрид посмела обесценить память Ривера? Он не лжет, когда говорит, что лучший кандидат уже не сможет победить. Пейтон не лучший человек, и даже не хороший. Только не сейчас, когда все его частички человечности умерли рядом с Ривером. Он отступает за кулисы, когда все уходят, и ничего не говорит Астрид, когда она проходит мимо. Он не притворяется, что плачет, потому что никто уже не смотрит на него. Джеймс и Макафи рядом, как и всегда, а Элис не так далеко, но ему не нужна сейчас их забота. Он чувствует себя, словно эластичный бинт, который растягивается и растягивается. Но если Пейтон расслабится, отпустит края бинта, то это ударит по кампании. Чего Пейтон не может себе позволить. — Не сейчас, — говорит он им и уходит в одиночестве, торопясь в гендерно-нейтральные туалеты неподалеку, проскальзывая в свободную кабинку. Пейтон садится на крышку унитаза и хватается за голову руками. Он отстраненно задается вопросом, должен ли сейчас плакать. Вместо этого внутри — пустота (и он гадает, пройдет ли это когда-нибудь). На секунду он чувствует злость. Яростную злость на Ривера за то, что заставил Пейтона проходить через все это, что заставил полюбить его, а потом вот так оставил и не подумал даже на одну секунду, что Пейтон мог бы сказать что-то на этот счет. Потом злость утихает, потому что Ривер мертв, и гнев бесполезен. — Пейтон? Ты в порядке? — спрашивает Джеймс по ту сторону кабинки, и Пейтон улыбается, с горечью, но без удивления. Он с легкостью встает. — Да, я в порядке, — говорит Пейтон и выходит, а Джеймс, который провожает его взглядом, выглядит обеспокоенным. Он не должен волноваться. Пейтон не лжет. ________________________________________ Он спит, и его сны полны Ривером, Ривером, Ривером. Тот улыбается с кровати, просто и правильно, как всегда. И Пейтон закатывает глаза, пока присоединяется к нему, и не признается себе, что прижимается к Риверу с легкостью, словно перчатка к руке. Он пахнет все так же во снах Пейтона. Он пахнет так же, как и в тот момент, когда лежал, невидящий, в его руках. Когда Пейтон просыпается, запах пропадает, но кровь снова здесь, на его ладонях. ________________________________________ Он режет себя ножом в кафетерии на четвертый день после смерти Ривера. Рука болит, пульсируя тупой болью, которая может быть реальной или выдуманной. Но главное, когда он смотрит вниз, кровь размазывается по его пальцам, и рев в ушах возвращается. Пейтон заставляет себя улыбаться другим, демонстрирует всем порез, показывая, в чем дело, бросая: «Вернусь через минуту», и проскальзывает в ближайшую уборную. К счастью, там довольно пусто, так что никто не будет смотреть, как он включает кран и смывает кровь с рук снова. Никто не будет смотреть, как его дыхание немного учащается от настойчивых воспоминаний о крови Ривера, забрызгавшей пальцы и лицо Пейтона. Воспоминаний о том, какой тяжелой была голова Ривера на его коленях. Никто не будет смотреть, как он бросится в кабинку и вытошнит то небольшое количество еды, что съел на обед. После он ополаскивает лицо и говорит себе: «Это чтобы освежить кожу, а не чтобы отмыть ее от фантомной крови». ________________________________________ В конце концов, вообще ничего не может вывести его из себя. Он идет по коридору, Элис больше нет, но Джеймс и Макафи на его стороне, Пейтон бросает взгляд в окно, и снаружи льет дождь. Совершенно неожиданно он вспоминает, как Ривер выглядел в тот день под дождем, и как он был безмятежен в бушующую погоду, улыбался тускло, но по-настоящему. А Пейтон ничего не делал, только смотрел на мужчину, которого мог бы любить. — Пойдем, Пейтон, — сказал Ривер и открыл глаза, чтобы поманить его. И он подошел и поцеловал дурака, который любил дождь и мог любить такого бесчеловечного, как Пейтон. Сейчас все внутри него горит, когда он думает об этом. Внезапно Пейтон вспоминает, как это — плакать. «Извините меня», — бормочет он и слепо уходит, спотыкаясь под дождем и едва соображая. Капли попадают на кожу и впитываются в одежду, и на этот раз он не задумывается о том, как это будет выглядеть для посторонних, и как это может повредить его шансам в гонке. Пейтону удается спрятаться под деревом, недалеко от кампуса, где почти никто не ходит, а уж во время дождя — тем более. Начинают литься слезы, и их не остановить. Он все еще не раздавлен, не уничтожен. Не настолько, как должен быть. Но почему-то нет никакого способа остановить влагу, которая жжет его веки и щеки. Нет никакого способа остановить тело от тряски и рыданий, которые вырываются из него неохотно. И нет никакой возможности вернуть себе контроль. Пейтон мимолетно думает о Ривере и о том, как ему всегда удавалось заставить его плакать. Никто другой никогда бы не смог увидеть его таким, как Ривер, и, когда он снова поднимает взгляд, Ривер сидит рядом с ним под сомнительным укрытием маленького дерева. — Знаешь, плакать — это нормально, — говорит Ривер с пониманием, как всегда, и Пейтон не может этого принять. — Нет, нет, Ривер! Потому что тебя нет! Ты бросил меня! Я нуждался в тебе и… — его голос cрывается. Он падает на колени с того места, где стоял, слишком подавленный, чтобы продолжать. — Почему? — тихо спрашивает Пейтон, но Ривер не отвечает. Пока нет. Вместо этого Пейтон чувствует его теплую руку на своем плече, и склоняет голову, не решаясь поднять глаза. К тому времени, когда ему удается сморгнуть слезы, успокаивающая тяжесть улетучивается. Он садится, измотанный, и проверяет часы. Он пропустил урок, но паника не приходит, как бывает обычно, потому что учителя жалеют его из-за предполагаемой измены Элис и их «расставания» прошлой ночью. Скорее всего, они чувствуют симпатию по отношению к нему, а не раздражение. Требуется много времени, чтобы снова начать двигаться. Он идет домой, чтобы переодеться, привести себя в порядок, а затем возвращается и избегает Джеймса и Макафи в течение дня. А когда он засыпает ночью, дождь не может смыть кровь Ривера. ________________________________________ — Ладно, Пейтон, слушай, я знаю, что мы не очень-то друзья, но я должен спросить, — Джеймс загоняет его в угол и говорит твердо. Пейтон изо всех сил старается смотреть ему в глаза, выглядеть спокойным, будто его совсем не волнует, к чему клонит Джеймс, — Ты в порядке? О, Пейтон может ответить, это просто. Не нужно паниковать. — Да, Джеймс, я в порядке. Ты же знаешь, — отвечает он и добавляет улыбку для пущего эффекта. — Ты уверен? Потому что ты уже три раза за столько дней сбегаешь от нас, и мы не хотим, чтобы это повлияло на статистику, — продолжает Джеймс, и Пейтон не может сдержаться от смешка при упоминании статистики. — Что? — Ничего, извини. О чем ты говорил? Статистика все еще жизненно важна для плана Пейтона, это очевидно. Вот только без Ривера план кажется бессмысленным. Пейтон с осторожностью игнорирует эту мысль, надежно запирает ее и выбрасывает ключ обратно в столовую Ривера. ________________________________________ В день выборов Пейтон встает и громко дискутирует с Астрид. В день выборов дебаты превращаются в катастрофу, а потом все возвращается на круги своя. Как только ученики уходят, он остается, чтобы все выглядело так, будто он пытается помириться с Астрид (но не намеривается делать этого). Планам Пейтона снова не суждено сбыться. В одну минуту он спокойно ждет там, притворяясь, что собирает свои вещи, а в следующий момент замечает брошенную булавку под одним из стульев на первом ряду. Он хмурится и делает шаг вперед, готовый выбросить ее в мусорное ведро, но тут переворачивает булавку... Это не его значок. Это не значок Астрид. Это значок Ривера. Красивое лицо Ривера улыбается ему с круглой булавки, явно потрепанной из-за того, что так долго валялась под сиденьем. Но это Ривер. Пейтону становится сложно дышать, когда он смотрит на значок. И он понимает, что Астрид и Скай все еще там, обе упаковывают вещи в метрах от него, даже когда Ривер, которого он замечает периферийным зрением, материализуется из воздуха в переднем ряду. — Знаешь, не я сделал их, — говорит Ривер, и Пейтон невольно улыбается, потому что, конечно же, это не он. Ривер в действительности не хотел быть президентом. Они оба знали, что это была идея Астрид. — Я знаю, — отвечает Пейтон и краснеет, когда Скай поворачивается, чтобы посмотреть на него, но он не может ничего придумать. Пейтон хватает Ривера за руку и вытаскивает их двоих из маленькой часовни в удобную нишу с деревьями. — Выглядит неплохо, — комментирует он, крутя значок в руках и делая вид, что ему все равно. Получается хорошо до того момента, как он поднимает глаза и видит, как Ривер знающе улыбается ему. Пейтон перестает притворяться (как он всегда делает рядом с Ривером). — Ты всегда хорошо выглядел, — говорит он и замирает, когда Ривер обнимает его, а затем и сам обнимает в ответ, так же крепко. — Ты мог сделать все, что захочешь, так почему… — Ты знаешь причину, — на этот раз говорит Ривер, и Пейтон оплакивает его. Тихое рыдание срывается с губ, он пытается приглушить его жесткой тканью рубашки Ривера, пока тот нежно гладит его по голове. — Ты сможешь пройти через это, Пейтон, — шепчет Ривер, и Пейтон отрывисто кивает, злобно закусывая губу, стараясь не издавать звуков. — Я знаю, что смогу, — отвечает он и делает вид, будто это предложение не заканчивается словами «...но какой в этом смысл?». Когда Ривер снова уходит, Пейтон резко швыряет значок в деревья и приводит себя в порядок, надеясь, что его глаза не слишком налиты кровью. Когда он возвращается, Скай стоит неожиданно близко и смотрит на него, слегка прищурившись. Пейтон приподнимает бровь, глядя на нее, и уходит. Он думает, что они на это купятся. (Они что-то подозревают). ________________________________________ — Итак, ты в порядке, президент? — спрашивает Скай спустя целый день разочарований, и теперь Пейтон, прищурившись, смотрит на них. — Да, конечно, с чего бы мне быть не в порядке? — отвечает он и продолжает идти. — Просто вчера ты выглядел немного взволнованным, — добавляют они, и Пейтон делает вид, что ему неинтересно. — Я не знаю, что, по-вашему, вы видели, но я абсолютно спокоен, — мягко отвечает он, но Скай не из тех, кого легко отпугнуть. — В самом деле? — В самом деле, — подтверждает он и совсем не смотрит на шкафчик Ривера, когда они проходят мимо. Можно продолжать делать вид, что никто из них не знает, хочет ли он обернуться. ________________________________________ Теперь во снах Пейтона Ривер побеждает на выборах. Он выигрывает честно и с большим отрывом, и Пейтон знает, что ненавидит его за это. Но когда он прокрадывается в дом Ривера ночью, то понимает, что Ривер всегда будет стараться заставить его забыть об этом. Каким-то образом Ривер продолжает быть единственным, кто делает его человеком. ________________________________________ Они загоняют его в угол в конце дня, когда он собирается отправиться домой и готовиться к завтрашнему экзамену. — Это что, интервенция? — спрашивает он, глядя на маленький круг, который его окружает. Джеймс, Скай, Элис и Макафи смотрят пристально, и он выдерживает взгляд каждого, чтобы понять, почему они не позволяют ему сдвигаться с места. — Да. Мы — члены твоей кампании и твои друзья, и ты должен нам кое-что рассказать, — Джеймс выходит вперед, и Пейтон ему улыбается. — Конечно, — фальшиво говорит он и проталкивается мимо. Всегда было ошибкой подпускать людей слишком близко. Ему следует это усвоить. ________________________________________ Наступает день мемориального собрания, которое они посвящают Риверу, на котором, наконец, происходит это. Они как раз направляются в зал, когда Пейтон видит слайд-шоу — изображение Ривера в его спортивном костюме, который ухмыляется собственной шутке, как обычно. С лица Пейтона исчезает улыбка. Включается следующая фотография, которая явно сделана другом, потому что на ней Ривер смеется в своей комнате. Но вот окно позади него вдруг напоминает Пейтону... — Пейтон, успокойся. Помнишь? Сделай глубокий вдох, — говорит Ривер прямо перед ним, и Пейтон замирает, не обращая внимания на взгляды своих живых друзей. Он бросает еще один взгляд на фото и выбегает из зала. Некоторые учителя выглядят так, словно хотят его остановить. Он же знает: если он останется на этом собрании, либо все ученики увидят, как он плачет, либо он пойдет по стопам Ривера в ту же секунду, как вернется домой. Поэтому он сбегает. Он добирается до уборной, запирается в одной из кабинок, что уже становится таким привычным. Пейтон садится прямо на пол, несмотря на то, что там, как он знает, куча микробов. Он не может беспокоиться об этом, не сейчас, потому что он задыхается. Пейтон пытается восстановить дыхание, но все, о чем он может думать — это Ривер, его глупое понимание, которым он одаривал всех. Он может думать только о том, что Ривер скрывал даже от Пейтона, пока они были самопровозглашенным спасением друг для друга. Следующий вдох не дают сделать некогда хорошие воспоминания о человеке, любить которого Пейтон был близок настолько, насколько в принципе, наверное, будет когда-то способен. У него слегка кружится голова, но воздуха все равно нет. Смутно он замечает обеспокоенное присутствие Ривера на полу напротив него и руку, положенную ему на колено для поддержки. Но на этот раз она не поддерживает. — Ты не настоящий, — шепчет он Риверу своим заканчивающимся кислородом и закрывает глаза от боли, когда мир становится черным. Через несколько секунд он приходит в себя, а Ривер по-прежнему смотрит на него обеспокоенными глазами. — В следующий раз тебе нужно дышать, как мы тренировались, — говорит он, и Пейтон в отчаянии хрипит, потому что какой смысл дышать без Ривера? Он не терял сознание уже долгое время, но всегда был немного более встревожен, чем думают другие. — Ривер, как, по-твоему, я смогу сделать это без тебя? — спрашивает он и приподнимает веки, чтобы увидеть серьезное лицо Ривера, который подбирает слова. — Ты должен. И… наверное, в тот единственный раз я поступил, как эгоист, — признается он, и Пейтон снова закрывает глаза. Слезы текут по щекам, когда он отмечает правду в этих словах. Он должен. — Но я не хочу, — шепчет он в ответ, как будто это секрет. И в некотором смысле так и есть, потому что никто из живых об этом не знает. Мимолетно он думает найти перочинный нож, который все еще спрятан в потайном кармане его сумки, просто поднести его к своим запястьям и позволить себе присоединиться к Риверу. Это будет более болезненно и продолжительно, чем выстрел, но у него сейчас нет пистолета. У него есть перочинный нож. Однако за пределами туалета слышатся шаги, и Пейтон безрезультатно вытирает слезы, которые все еще текут по лицу. Дверь открывается, слышится шорох, и Джеймс кричит: «Пейтон?». Очевидно, что только одна кабинка закрыта, все ученики на собрании, поэтому Пейтон не слышит, как Джеймс стучит в дверь. — Пейтон, учителя ищут тебя, — говорит он, и Пейтон устало улыбается. — Скажи им, что я болен», — отвечает (приказывает) он, а Джеймс игнорирует этот ответ. — Что происходит? — спрашивает он, но на этот раз Пейтон не отвечает. Он все еще не может остановить воду, которая прорезает путь по его мраморному лицу. И он точно не ожидает, что Джеймс каким-то образом взломает замок и откроет дверь. — Господи, Пейтон... ты... — Джеймс заикается, но останавливается, когда Пейтон отворачивается от своего самого старого друга. Джеймс делает шаг внутрь, закрывает за собой дверь, приседает рядом и обнимает его. Пейтон замирает. Эти объятья не похоже на Ривера, который всегда был выше, и его трудно было обнимать. Но Джеймс в любом случае теплый, знакомый и утешительный. Пейтон немного наклоняется вперед и ничего не может поделать, только плакать все сильнее в плечо Джеймса (настоящее плечо), чувствуя себя опустошенным и раздавленным. Ему так жаль себя и Ривера. Джеймс ничего не говорит. Ривер в какой-то момент исчезает. Джеймс и Пейтон уже наверняка опаздывают на занятия, но Пейтон все равно не может заставить себя выбраться из утешающих объятий друга. Потому что нет человека, ради которого хотелось бы это сделать. Он полагает, произошедшее означает, что людей, которые видели его плачущим, теперь двое, но на этот раз, похоже, это не значит ничего, кроме одиночества. ________________________________________ В этот раз, когда Пейтон засыпает, он видит Ривера там, где они впервые встретились — в комнате Пейтона. И он вспоминает, каким сладким был их первый поцелуй. Он просыпается, чувствуя слезы на щеках. Ривера нигде нет.