Кокосовое печенье с ароматом вишни.

Он всегда был холоден со мной, подобен айсбергу, который не желал таять даже знойным днём. Казалось, что, если я прикоснусь к нему, то мгновенно замёрзну. Были времена, когда он даже не смотрел на меня, лишь бросал несколько фраз, хотя мы виделись каждый день. Он никогда не был груб со мной, только холоден. Его никогда не приходилось искать, он был рядом каждый раз, даже, когда был не нужен. Не нужен другим. Я не знаю почему, но только его безразличный взгляд я искала на себе, так было всегда, ещё с детства. Даже, если он просто сидел и читал книгу в библиотеке или пил кофе в школьной столовой. Он всегда брал чёрный. Он почти не показывал настоящих чувств, но я видела, видела всё. Видела его ссадины на костяшках пальцев, видела синяки на руках, видела, как меняется его настроение. Для этого не нужно было рассматривать лицо. Когда у него что-то случалось, он стучал указательным пальцем правой руки или становился ещё более безразличным ко всему. В какой-то момент всё изменилось. Я устала от его безразличия, думаю, это должно было произойти. Я меняюсь, как и все. Единственное, чего я не смогла бы изменить, это чувства к нему. Да, я устала от его холодности, но любить не переставала. Да, я прекратила смотреть в его изумрудные глаза при встрече. Я больше не желала ему спокойной ночи и доброго утра, как это было раньше. Только изредка, когда он делал это первым. Я не шла за ним в школу. Теперь, уходила раньше. Всё изменилось, но только не мои чувства. От него всегда пахло кокосовым печеньем, которое готовила его мама каждое утро. Я навсегда запомнила этот запах, он смешался с его дорогим парфюмом. Я бы узнала этот аромат, стоя в толпе или на стадионе. Из моей головы никогда бы не исчез образ высоко брюнета в кожаной куртке, надетой под пальто. Его прямые, чуть длинные волосы, веснушки на щеках и пронизывающий взгляд. Я попрощалась со всем этим, но не разлюбила. Я рыдала ночами, думая, что у меня не было шанса, ни единого. Казалось, я никогда не узнала бы правды. Поступление в университет в другом городе, короткое прощание на выпускном, пустое бездушное лето и конец августа… Я шла по улице, направляясь к своему месту у заброшенного моста. Хотелось оставить что-то напоследок. Я уезжала на 3 года, а может и навсегда. Не знаю, захотела бы я вернуться. Было ещё тепло, несмотря на то, что была почти осень. На деревьях уже были желтые листочки, некоторые начали опадать, совсем немного. Вряд ли бы кто-то кроме меня заметил. Под мостом была почти высохшая речушка у леса, её можно было пересечь, всего немного намочив ноги. Я думала, что последний вечер проведу в одиночестве, но нет. Я собиралась перейти на другой берег, когда почувствовала этот запах: кокосовое печенье и мужской парфюм. - Опять собираешься упасть. – Его голос был хриплым, как и всегда, но в этот раз было что-то ещё. Будто он улыбался. Я обернулась и увидела еле заметную, но печальную улыбку. - Наверное, это ты собираешься утянуть меня за собой. – Я попыталась выдавить из себя улыбку, нормальную тёплую улыбку. Не знаю, насколько хорошо получилось. - Мы можем поговорить? – Его голос стал ещё печальнее, он даже опустил взгляд на пару секунд. Я испугалась, сильно испугалась. Нет, не его, а за него. Меня пугала эта грусть в глазах. - Конечно. – Я стояла на камне, с которого моментально спрыгнула. Он подался вперёд, собираясь меня ловить. Он беспокоился? - Аккуратнее! – Боже, он беспокоился. Моё сердце колотилось, как ненормальное. Я ещё несколько секунд просто смотрела ему в глаза. Я уверена, что начала краснеть, краснеть, как маленькая девочка. Пара минут прошла в молчании, мы просто шли вдоль берега. - Ты хотел что-то сказать? – Я шла рядом, уже не позади, а рядом. Он слегка поёжился и остановился. Казалось, он собирается с мыслями. - Я… - Он явно хотел сказать что-то другое, не следующие слова. – Ты сильно отдалилась в последние месяцы. – Ему было неприятно это говорить, я видела, как он убрал руки за спину. Так было, когда он был чем-то недоволен. Я собиралась ответить, но не смогла. – Подожди, дослушай. Я хотел сказать, ещё давно. – Он прикрыл глаза, чуть приподнимая голову. – Я испугался, когда ты начала отдаляться. Не понимал, что произошло. Думал дело в других, или в каком-то парне, но ответом был я. Я был холоден с тобой почти всё время. Понимаю, тебе было неприятно. – Он открыл глаза и подошёл совсем близко, я ощущала его тепло и дыхание. Он был выше меня на две головы. – Когда я перестал слышать твой смех, ощущать твой взгляд на себе, я начал сходить с ума. Бесился без повода, срывался на остальных, ссорился с братом. Когда ты начала уходить в школу, не дожидаясь меня, я забеспокоился сильнее. Я так боялся просто подойти и сказать тебе о своих чувствах, считал себя трусом, идиотом, полным придурком. Только ты делала меня по-настоящему живым. Я больше не хочу, чтобы ты находилась вдали от меня, пожалуйста. Если бы ты знала, как сильно я люблю тебя… *** Она всегда улыбалась, даже в самые плохие дни. Ей не нужно было быть популярной, чтобы быть красивой и наоборот. Она всегда смотрела в глаза и улыбалась, даже, если я не смотрел на неё, я знал, что на лице этой кареглазой сияет улыбка. Лишь по одной интонации, я мог понять, какое у неё настроение. Она часто мёрзла. В такие дни, она брала термос с горячим чаем и носила тёплое красное худи. Красный был её цветом, она любила красную помаду, многие вещи из её гардероба были красными, она покупала клубничные конфеты, только из-за цвета. Она часто смотрела на меня, когда думала, что я не знаю. Она наблюдала за тем, как я читаю, а я видел, как она рисует и пишет стихи. Я знал, что она пишет стихи. Я знал много всего. Я знал, что она любила тишину, но не любила скучать. Я знал, что ей нравился зелёный чай. Знал, что она терпеть не могла глупые шутки. Она обожала легенды разных стран, ей нравилось слушать городские байки и мечтать о кругосветном путешествии. Я знал, что она любила высоту, а ещё я знал, что она была невероятно доброй и терпеливой. Бывало, она садилась рядом со мной на крыше нашей общей многоэтажки и болтала обо всём, иногда обнимала. Это происходило каждый раз, когда в моей жизни не оставалось ничего хорошего. Ничего хорошего кроме неё. Я слушал её, изредка отвечал. Хотелось слушать голос этой девушки вечно. Я любил её, не думаю, что понимал тогда, но любил. От неё всегда пахло вишней, я любил и это. Я любил её смех, улыбку, недовольное лицо, раздраженное и грустное лицо. Я любил её эмоциональность. Она была живой, и я любил её. Я хотел, чтобы всё оставалось на своих местах, но она решила по-другому. В один момент, она просто ушла. Ушла из библиотеки, ушла с соседнего столика в столовой. Её русая макушка пропала из моего поля зрения. Она ушла из моей жизни. Мы общались, редко, но общались, но даже так, я знал, что она поступила на факультет журналистики. Я хотел поговорить сразу после выпускного, где мы обменялись одной фразой. Я не смог найти её летом, её просто не было в городе. Я ненавидел всё вокруг, а себя больше всего. Я думал, что дело в ком-то другом, но вина лежала лишь на мне, на моей холодности. Я так не хотел что-либо менять, что даже не заметил, как причиняю боль ей. Я был слишком отстранён. Она вернулась лишь в конце лета. Я не видел её, она проводила время с друзьями. Я пытался найти момент для разговора, но его не было, попросту не было. Последний день перед её отъездом. Я тоже уезжал, в другой университет, но в том же городе. Подумал, что стоит посетить наше место. Точнее, оно было нашим очень давно, в детстве. Маленькая, почти высохшая речушка под заброшенным мостом. Мы вырисовали свои инициалы на самом большом камне у моста. Я очень быстро оказался там, хотел побыть один. Не смог, мне очень повезло. Она стояла на камне, хотела перейти на другой берег. На ней был лёгкий бежевый плащ. Я бы узнал её везде, в любой точке мира, даже в самой большой толпе. - Опять собираешься упасть. – Не знаю, для чего я это сказал, нужно было начать разговор. Она удивилась. Кареглазая быстро хлопала ресницами каждый раз, когда её что-то удивляло. Почему-то вспомнился момент из детства, когда она упала в воду, точнее её уронил я. - Наверное, это ты собираешься утянуть меня за собой. – Она казалась мне такой грустной, не знаю, будто что-то в ней сломалось. Тогда, не было в её глазах того огонька, такого присущего ей. - Мы можем поговорить? – Это был мой единственный и последний шанс на объяснение. Единственная попытка исправить всё, рассказать ей всё. - Конечно. – Она спрыгнула с камня так резко, я подумал, она падает. Внутри всё замерло, я только двинулся вперёд, чтобы поймать её. - Аккуратнее! – Я так испугался, пульс отдавался стуком в ушах. Молчание, молчание и молчание. Мы шли вдоль берега, а единственное, на что я был способен, это молчать, посматривая на неё. - Ты хотел что-то сказать? – Она спросила это немного тихо, будто боясь спугнуть меня. Я остановился и посмотрел в глаза этой потрясающей девушки. - Я… - Я хотел сразу сказать главные слова, вовремя одумался. Я должен был рассказать всё, что надо. - Ты сильно отдалилась в последние месяцы. – Идиот начал не с того, какой же придурок. Она хотела ответить, но я перебил, иначе не сказал бы всего следующего. - Подожди, дослушай. Я хотел сказать, ещё давно. – Мне было стыдно. Стыдно за то, что я не смог смотреть ей в глаза. - Я испугался, когда ты начала отдаляться. Не понимал, что произошло. Думал дело в других, или в каком-то парне, но ответом был я. Я был холоден с тобой почти всё время. Понимаю, тебе было неприятно. – Что-то вдруг ёкнуло, я оказался так близко к ней. Так близко, как никогда не был, даже будучи в её утешающих объятьях. Она такая невероятная. - Когда я перестал слышать твой смех, ощущать твой взгляд на себе, я начал сходить с ума. Бесился без повода, срывался на остальных, ссорился с братом. Когда ты начала уходить в школу, не дожидаясь меня, я забеспокоился сильнее. Я так боялся просто подойти и сказать тебе о своих чувствах, считал себя трусом, идиотом, полным придурком. Только ты делала меня по-настоящему живым. Я больше не хочу, чтобы ты находилась вдали от меня, пожалуйста. Если бы ты знала, как сильно я люблю тебя… Она ничего ему не ответила, только обняла и уткнулась лицом в его грудь. Она плакала, плакала потому, что это то, что она хотела услышать от него напоследок. Она знала, что эти слова соединили бы их до конца жизни. Ему не нужен был её ответ, он понял. Понял всё. Для него это был самый счастливый момент. Его жизнь изменилась с той секунды, когда она обняла его. Это объятие стёрло сомнения и недосказанность в пыль. Они были единственными друг для друга в эту секунду. Они останутся такими друг для друга навсегда. А после них, на берегу почти высохшей речушки, останется лишь запах кокосового печенья с ароматом вишни.