Двое в одной квартире

Тяжелая массивная дверь захлопывается прямо перед лицом Айдара. И он, с большим чемоданом и сумкой наперевес, стоит на лестничной площадке, пару минут тупо хлопая глазами, пребывая в каком-то трансе. Ну, бывает, забыл один раз в ванной воду выключить и затопил соседей снизу. Ну, бывает, музыку в наушниках слушал громко и не услышал нервного стука этих же соседей в дверь. Ну, бывает, не отвечал на звонки хозяйки квартиры, потому что забыл поставить полностью разрядившийся телефон на зарядку. Зачем сразу из квартиры выселять? Ну, бывает. «Не бывает» — думает Гараев. Он облажался. Наручные часы показывают полдесятого. Куда теперь идти? Где переночевать? Предновогоднее время, ближайшие отели наверняка забиты, и просто так придти и заселиться не получится. К друзьям и коллегам из «Студии Союз»? Айдар четко помнит, что Артем и Лёля уже как пару дней не в Москве, отдыхают где-то, где температура явно выше 5 градусов. К Алымову приехали родственники, места Гараеву там точно не будет. Остаются Кирилл и Витя. Айдар решает первым делом набрать Кирилла. Наверное потому, что в телефонной книжке его номер стоит раньше номера Вити. «Нет, не раньше» — усмехается Гараев такому глупому оправданию. Он просто сыграл в считалочку и выпал Коковкин. Да. Он звонит ему потому, что просто так получилось. Не потому, что к другому коллеге чувствует нечто большее, чем просто желание быть близкими друзьями. Не потому, что хочет избежать неловкости, когда останется с Щетковым наедине на целую ночь, а то и больше. Точно. А вообще, если уж быть с собой откровенным, он боится того, что чувствует. Айдар спускается на первый этаж. Не стоять же ему перед дверью квартиры, из которой его только что выселили. Мужчина достает из бокового кармана телефон, благо на этот раз заряженный, и принимается искать номер Кирилла в телефонной книжке. Через пару длинных гудков на том конце провода поднимают трубку. Уши режет громкий шум и бит. Гараев морщится. — Ало! — голос срывается на крик, но посторонний шум очень хорошо заглушает его. — Ало, Кирилл?! Ты где сейчас?! — громко спрашивает Айдар, затем повторяет более четко, стараясь выговаривать каждую буковку. — Я тут с другом в баре, здесь музыкальный вечер! — восторженно восклицает Коковкин. — Ты что-то хотел? — Да нет уже, ничего, веселись, — мужчина прощается с коллегой и нажимает «отбой». Потирает глаза и вновь задумывается. Кирилл отпадает. Он наверняка еще даже не задумывался над возвращением домой, а Гараеву нужно было пойти куда-то прямо сейчас. Тем более, такие вечера у Коковкина обычно заканчивались под утро, так что на него надеяться точно не стоило. У Айдара оставался лишь один вариант, которому он был не рад. Или все-таки рад. Его одолевали смешанные чувства: эйфория от встречи с Витей и предчувствие неловкости. Хотя здесь стоит отдать должное Виктору, он достаточно легко заводит разговор и, как правило, неловкие паузы возникают редко. «А какие у меня еще варианты?» — таки решает мужчина и практически сразу находит номер друга в контактах. Он нажимает на кнопку вызова, ждет. Гудки идут один за другим, сливаются в какой-то монотонный гул, который, кажется, длится целую вечность. Когда Айдар уже думает сбросить, «ну не судьба, значит», гудки прекращаются, и из динамика раздается чуть хрипловатый, немного сонный голос Виктора. — Да? — спрашивает собеседник. — Привет, Вить. Я тебя что, разбудил? — интересуется мужчина, удивляясь. Не верится, что Щетков уже спит в такое время. — Немного. Не парься. Что-то хотел? — Гараеву становится немного стыдно, хотя, с другой стороны, откуда он мог знать? — Слушай, меня тут немного выселили из квартиры, и мне немного нужно где-нибудь переночевать, — якобы застенчиво объясняет Айдар. — Ха-а, а я все думал, сколько эта хозяйка еще сможет тебя терпеть. Она ж злющая как черт, а ты у нас гиперактивный да еще и забывчивый, — тепло усмехается Щетков. — Ну что ж, приезжай ко мне, если, конечно, диван тебя устроит. Не пятизвездочный отель, но… — Спасибо, Вить. Буду через час. Может, купить чего? — от наступившего облегчения в перемешку с удовлетворением начинает быстро тараторить Гараев. — На твое усмотрение, но, может быть, что-нибудь к чаю? — предлагает Виктор. — Отлично, до встречи. — Давай. Айдар слышит короткие гудки, свидетельствующие об окончании разговора. Через пять минут он уже сидит в заказанном такси. Водитель уточняет адрес места назначения, и оба находящихся в машине мужчины погружаются в тишину. Таксист легко качает головой под негромко играющую по радио песню. Гараев бросает взгляд на небольшой монитор, на котором высвечивается название и исполнитель «Otherside — Red Hot Chili Peppers». Мужчина отворачивается к окну и уходит куда-то вглубь своих мыслей. Не самое чистое стекло начинают покрывать редкие капли моросящего дождя. «Вот она, зима в Москве» — усмехается про себя Айдар и больше к этим мыслям не возвращается. Вскоре водитель прерывает воцарившуюся тишину. Обращаясь к своему пассажиру и не отрывая взгляда от дороги, он самодовольно усмехается: — А я вас узнал! Вы из того шоу, которое по ТНТ идет, верно? Люблю иногда включать по телеку. — Да, верно, — Гараев улыбается, но улыбка выходит какой-то кривой. — Последние выпуски очень зашли, жене тоже понравилось. Хотя она обычно такое не смотрит, знаете… Дальнейшие слова таксиста Айдар не слушал, сознание подкинуло ему воспоминание из не слишком далекого прошлого. Мужчина предпочел погрузиться в него, нежели слушать рассказы водителя о его семье. Это было не так давно. Вечер. Съемки очередного выпуска шоу уже как 10 минут подошли к концу. Гости и ведущие собрались в одной гримерке и завели легкий диалог без особой смысловой нагрузки, а-ля «кто как будет добираться до дома, у кого какого окраса кошка». Айдар стоял, облокотившись на подоконник, слушал, что говорят, и изредка вклинивался в разговор. В какой-то момент он окинул взглядом присутствующих и не досчитал двоих. Отсутствие Виктора он заметил сразу, а затем стал прикидывать, кого же не хватает еще. В принципе, в данный момент его волновало только то, что Щетков десять минут назад шепнул ему: «Я за водой», и ушел, так и не вернувшись. Так как обсуждение котят стало уж совсем нудным, Гараев решил как можно незаметнее покинуть гримерку и отыскать Витю. Он вышел в светлый коридор, услышал знакомые голоса, прошел немного вперед и завернул за угол. Виктор и Яна Кошкина из «Однажды в России» о чем-то мило беседовали. Щетков улыбался во все тридцать два зуба, шутил и стрелял глазками. Айдара как током прошибло. Он стоял и смотрел, как вкопанный, когда Витя все также мило пожелал собеседнице удачи (мужчина не расслышал в чем), а затем мягко поцеловал тыльную сторону ее ручки, как истинный дворянин из 19 века. Яна хихикнула и ушла в противоположную от Гараева сторону, а Щетков повернулся и, наконец, заметил брюнета. — Ты чего? — с некоторым волнением поинтересовался Виктор, видимо, уловив в микромимике лица нотки раздражения, удивления — целого коктейля чувств. — Все в порядке, — только и смог выдавить из себя мужчина, позже отметив, что звучало достаточно убедительно. Он развернулся на каблуках лаковых туфель и зашагал прочь. Витя последовал за ним. Они вошли в одну из пустых гримерок практически одновременно. Щетков четко чувствовал: что-то не так, однако молчал, не понимая, как подступиться, и стоит ли это вообще делать. Тем временем Гараев принялся рыться в своей спортивной сумке, стоя спиной к Виктору. Тот, в свою очередь, прожигал взглядом его затылок. — Что ты смотришь? — немного резко спросил татарин, не поворачиваясь. — Хватит прожигать дыру в моей спине. — Во-первых, в затылке, а во-вторых, скажи, что случилось, — Витя принял более уверенную позу, провел рукой по светлым волосам и скрестил руки на груди. — Ну, я жду. — Мне нечего тебе сказать, все в порядке, — холодно отозвался Айдар. — Врешь. — Нет. — Пидора ответ. На секунду Гараев почувствовал, будто его холодной водой окатили, однако спокойно вздохнул, понимая, что это лишь провокация. — Что из словосочетания «все в порядке» тебе, блять, не понятно?! Сколько раз я еще должен повторить?! — на этих словах татарин резко обернулся и буквально уперся в Витю. Тот стоял слишком близко, а руки Гараева сами собой оказались на широкой груди Щеткова. «Вот же ж он тихо подкрался» — чертыхнулся брюнет. Резко отвернуться сейчас и сделать вид, что этой неловкой ситуации не было означало крах и как минимум выглядело подозрительно, как посчитал Айдар. Поэтому он, чуть наклонив голову вниз, чтобы теперь уже прямо упираться своим взглядом во взгляд Вити, продолжал гордо смотреть в его глаза, и тот в свою очередь тоже. Вряд ли оба мужчины заметили друг за другом открытое рассматривание чужого лица. Взгляд Айдара то и дело скользил по губам, но тут же, подвластный хозяину, возвращался обратно к голубым безднам. — А теперь, глядя мне в глаза, попытайся соврать, что все в порядке, — медленно и немного угрожающе произнес Щетков. — Все отлично, — максимально расслабив лицо, но невольно напрягши остальное тело, попытался соврать татарин. Спустя секунды, показавшиеся Гараеву целой вечностью, на лице Щеткова, наконец, показалась улыбка. Его руки скользнули по талии Айдара, поднялись выше и накрыли ладони брюнета, так хорошо поместившиеся на груди Виктора. — Ну садись, Людочка, пять тебе, на все дополнительные вопросы ответила! — изобразив голос гнусавой старушки, сказал Витя, моментально отстранившись. Татарин не заметил, как Щетков быстро покинул гримерку. Он стоял, все еще чувствуя теплые прикосновения чужих рук. — Приехали! Восклицание водителя вырвало Айдара из мыслей. Он обернулся на мужчину, который уже выходил на улицу, чтобы вытащить чемодан из багажника, размял шею и вышел из такси. Дождь все еще шел, брюнету пришлось как можно быстрее добежать до круглосуточного магазина, который находился прямо напротив витиного дома. Гараев купил овсяное печенье, лимон (чтоб не простой черный чай пить) и захватил на кассе шоколадку по акции (ну потому что по акции). Рассчитавшись, он поспешил перейти через улицу и оказаться под небольшим, но таким нужным навесом. Теперь бы вспомнить номер квартиры Щеткова. «Ха, это не про меня» — татарин тут же набирает цифры, нажимает кнопку «вызов» и ждет. Поднявшись на нужный этаж, Айдар на секунду застыл перед дверью квартиры Виктора. По коже пробежал холодок. С одной стороны, Щетков — его хороший друг и коллега, они прошли через многое, а с другой, блин, он чертов бог в мыслях Гараева. Брюнет позвонил в дверь. Ладони сами собой вспотели, сжимая сумку, ручку чемодана и пакет с продуктами. Через некоторое время дверь открылась. Перед татарином предстал тот Витя, которого он почти никогда не видел. В мягком домашнем халате, небрежно растрепавшимися волосами и теплой улыбкой. Была заметна еще не до конца прошедшая сонливость. — Привет, проходи, — Виктор пошире распахнул дверь и чуть отошел, пропуская гостя внутрь. Сразу подхватил у Айдара пакет из магазина и направился на кухню. Гараев отметил, как смешно длинноватый для своего владельца халат волочится по полу. Брюнет поспешил раздеться, снял пуховик и шарф, повесил на крючок в гардеробе, оставшись в облегающем сером свитере. Некоторое время заняло расположение вещей Айдара в просторной гостиной, обсуждение мягкости дивана и подушек, но вскоре мужчины разобрались со всеми организационными моментами и решили посидеть на кухне. — Ну что, рассказывай, что ты натворил, — усмехается Витя и ставит чайник закипать. — Да ничего особенного, забыл воду в ванной выключить и не услышал, как соседи стучат в дверь с вопросом «Что это с потолка капает?». Ну и все, вещи собирай да катись, — татарин криво усмехается, занимая один из немногочисленных стульев на кухне. — Я бы на ее месте, конечно, тоже разозлился, но чтоб настолько… — Разные люди бывают. Каких-то довести сложно, а каких-то, — Виктор исподлобья глядит на брюнета, — легко. О, шоколадка, — Щетков вынимает из пакета сей продукт и улыбается. — По акции, небось? — Угу, на кассе заприметил. — Давно у меня в квартире такого не водилось. Ой, и лимон купил, какой молодец. — Я подумал, просто чай будет слишком скучно, — краешком губ улыбается Гараев. — У меня есть мята, можно ее тоже добавить, — не дождавшись одобрения, Витя подошел к раковине, открыл дверцу шкафчика над ней и потянулся к небольшой металлической коробочке. Айдар усмехнулся от того, как из-за небольшого роста Виктору пришлось встать на носочки и максимально вытянуть правую руку. — Что ты там над карликами подхихикиваешь? — наконец, достав нужную вещь, укоризненно произнес Щетков, — ты не намного меня выше, между прочим. — Все в этом мире относительно, друг мой, — татарин вплотную подошел к Вите и посмотрел на него сверху вниз, — черт, извини, солнце тебе закрыл, — Айдар тут же отпрыгнул и вернулся на свое место, а Щетков усмехнулся и хитро посмотрел на брюнета. — Что ж мне с тобой делать, злой татарин? — Все, что ты можешь сделать — не опускаться до моего уровня. — Как искрометно ты кидаешься затертыми шуточками, — с ехидством подмечает мужчина. — Эти «шуточки» прошли проверку временем и актуальны всегда! — Да неужели? Дальнейшую перепалку прерывает щелчок, который издает чайник. Закипел. Пара минут, и Витя уже разливает кипяток по кружкам, добавляет заварку, дольку купленного лимона и пару листиков мяты. Затем садится за стол напротив Айдара и делает глоток. Татарин не отстает. — Однако ж, мне все еще интересно, на что ты тогда дулся? — невзначай спрашивает Щетков. — Когда «тогда»? — В коридоре после съемок, когда я с Кошкиной разговаривал. «Как показательно пренебрежительно он называет ее по фамилии. Специально» — думается Гараеву. — Не хочу об этом говорить. А что он, черт возьми, может сказать? «Я, эм, ну, влюблен в тебя, а вы слишком мило общались и задели мои чувства»? Нет уж, спасибо, лучше молчать. — Хорошо, если не хочешь, не будем, — соглашается Витя. — Только помни, что если я забыл что-то, обидел или задел тебя, ты всегда можешь сказать мне об этом. Брюнета прошибает током. Прям конкретно прошибает. Его рука, мирно покоящаяся на столе, теперь накрыта теплой ладонью Щеткова, а сам он с нежностью смотрит в глаза другу. Гараев чувствует это прикосновение будто бы в тысячу раз острее, чем когда-либо что-то чувствовал. Сердце предательски учащает ритм. Он поднимает взгляд на глаза напротив и вновь тонет в голубых омутах, почти полностью покрытых расширенными зрачками. — Я-я понял, — еле заметно, но Айдар заикается. Наконец, мужчина убирает руку, и татарин расслабляется. Они болтают еще какое-то время, а затем решают, что пора бы уже и пойти спать. Желают друг другу спокойной ночи и расходятся по кроватям (хорошо, по кровати и дивану, будем называть предметы своими именами). Гараев долго ворочается, не покидаемый роем разных мыслей, но вскоре засыпает. Посреди ночи он просыпается несколько раз, пребывает в каком-то рваном сне и все никак не может нормально спать. То становится слишком жарко, то слишком холодно, мужчина ворочается и переворачивает подушку на другую сторону, чтобы, ощутив головой приятную прохладу ткани, погрузиться в сон. В итоге после тщетных попыток он сдается и встает с постели, идет на кухню, чтобы выпить воды и посмотреть на безмятежный ночной город. Как только брюнет нащупывает рукой выключатель и нажимает, сразу же закрывает глаза и к своему удивлению слышит недовольное шипение. Витя стоит у окна и также жмурится, ослепленный светом. — Прости, — виновато произносит Айдар, когда становится способным видеть. — Ничего, — отвечает Виктор. — Не спится? — Да. Такое редко бывает. — Может из-за стресса, тебя все-таки из квартиры выгнали. «Ага, а потом еще и к тебе подселили, классный стрессовый фон вырисовывается.» — Да, наверное, — татарин наливает воды из давно остывшего чайника и чуть ли не залпом выпивает. — У меня есть бутилированная, но да ладно. Хочешь хлебнуть кофе? — Щетков предлагает свою кружку. «Ладно уже, все равно не усну, так хоть бодрым буду.» — Спасибо, — Гараев принимает кружку и делает глоток горячего напитка. Тепло мгновенно разливается по его телу. — А ты почему не спишь? — Я еще до твоего приезда вздремнул хорошенько, вот и выспался, — Виктор поворачивается к окну. Одна его рука находится в кармане халата, второй он держит кофе и стоит, облокотившись на подоконник. Айдар выключает свет, встает рядом и тоже устремляет взгляд в темноту города. — Я ведь нравлюсь тебе, не так ли? — словно раскат грома звучит в умиротворенной тишине вопрос Щеткова. Тело татарина ощутимо пронзает страх. Все происходит как в замедленной съемке, он успевает подумать о том, что у него жутко вспотели ладони, о том, стоит ли сейчас врать или говорить правду, поднимать ли взгляд на Витю и что вообще, блять, делать? Его поставили перед вопросом, перед фактом. Чертова лотерея, исход которой сейчас зависит от его ответа. Да буквально вся жизнь зависит, сука, от ответа! Вряд ли же ведь это взаимно, вряд ли после положительного ответа Щетков вообще захочет с ним разговаривать. В России ведь живем, откуда он знает, как Виктор относится к подобного рода отношениям. Надо было невзначай спросить, надо было спро-сить! Молчание затягивается, и Айдар решает выдавить из себя первое, что приходит в голову и кажется естественным. — Почему ты так думаешь? — как можно осторожнее интересуется Гараев. «Этот ответ звучит как «да», как ебучее «да»! Если бы было «нет», то я бы так и сказал! Сам себя закопал, что сказать, молодец, Айдарушка.» — Эта мысль пришла мне в голову совсем недавно, и с каждым разом я убеждался в ней все больше, однако не смею ничего утверждать, не спросив прямо. И вот, брюнет снова не знает, что ответить. Они все еще стоят у окна, на улице все еще темно, в комнате все еще пахнет кофе. Гараев никуда не может деться, нужно как-то выруливать ситуацию. «Он ведь все равно уже все понял. Спрашивает только для того, чтобы убедится. И в отрицательный ответ он никогда не поверит, я уже облажался. Снова. Что мне терять, а? Нужно действовать, из этого я хоть что-то приятное получу, чем останусь ни с чем и разбитый впридачу. Сейчас или никогда.» Татарин никогда еще не был так уверен в своих действиях, как сейчас. Он порывисто приближается к Щеткову, руками обхватывает его лицо, ощущая ладоням острые скулы и ярко выраженную челюсть, приближается к чужим губам и, наконец, мягко к ним прикасается. Ему безумно хорошо, он желал этого настолько давно, что даже и не вспомнить. И ему плевать, что сейчас может случится, что угодно: крики, злоба, окончание общения и дружбы. Значит, так нужно. И этого уже не избежать. Айдар замирает, не решаясь углублять поцелуй, и думает, стоит ли это делать вообще. Он вздрагивает, когда чувствует робко обхватывающую его талию мужскую руку, и слышит, как чашка с кофе опускается Виктором на подоконник. Тут же он ощущает, как чужое тело плотно прижимается к нему, губы приоткрываются, а крепкие руки все также неуверенно сжимают ткань так и не снятого Гараевым черного свитера. Татарин воспринимает это как разрешение и углубляет поцелуй, беря инициативу на себя. В нем хлещет эйфория, бабочки порхают в животе. Мужчины целуются долго, жадно, но вместе с тем нежно. Становится ясно, что оба хотели этого давно. Наконец, когда Щетков все же решает остановится и чуть отстраняется, заглядывая в глаза напротив, Гараев может только улыбнутся. — Это значит «да»? — спрашивает Витя, крепче обвивая руками чужую талию. — Это значит «даобожевитяпоцелуйменяещераз». Виктора дважды просить не нужно. Он разворачивает брюнета спиной к подоконнику и вновь соединяет их губы, целуя более грубо и резко, чем вызывает удивленный полувздох-полустон. Все вокруг них замерло. Стрелки часов будто встали. Айдару важен лишь Щетков, страстно сминающий его губы, а Вите — нежный и обмякший под его напором Гараев.