Дорога в новую жизнь

      Джоджо придерживал ручку велосипеда, удерживая его от падения. Дул легкий ветерок. Солнце палило, но не сильно. Улицы были пусты, будто всех людей куда-то вывели на часик-другой ради тишины и умиротворения лишь для них двоих. В общем, идеальные условия для того, чтобы обучиться мастерству езды на велосипеде методом «сел и погнал», съезжая с невысокого, но холма. По мнению Польнареффа, конечно же. Джотаро же думал, что это самоубийство.       — Ну же, сделай лицо попроще! — Жан-Пьер, складывая пальцы в эдакий козырек, всматривался вдаль--в дома, открывающиеся перед ним лишь высоты. Глубоко вдохнул воздуха--такого чистого, свежего, не то, что в Египте. Выдохнул. Улыбнулся. Чувствовал себя хорошо--настолько, насколько мог себе это позволить. Француз посмотрел на своего друга. — Я даже достал тебе велонаколенники и шлем! По-надежнее будет, чем те твои комиксы.  — Еще одна фраза про комиксы--и я тебе врежу. — Джотаро и правда был в каких-то глупых неоновых велонаколенниках, которые надевают скорее на детсадовцев, нежели чем на семнадцатилетних здоровых глыб. И шлем имелся--такой же несуразный, а, главное, ощущался так, будто на голову нацепили чугунную сковородку. Тем не менее, он сам на это согласился, так что жаловаться не было смысла--да и не хотелось. Слишком устал. Они оба устали. Так какого черта Польнарефф выпер его на гребанный холм?  — Все-все, вас понял, кэп. — Жан присвистнул, по-дружески прихлопывая Джотаро по спине. Сначала не слишком сильно, а потом как хлопнул--видимо, силы не рассчитал--что у Куджо чуть глаза из орбит не полезли.       — Я расшибусь. — Откашливаясь, Джотаро кинул взгляд на холм. Он был достаточно крутым, чтобы упасть не просто на спину, а вылететь с велосипеда носом вперед, ломая себе шею, позвоночник и все что угодно--особенно такому неопытному наезднику, как он. — Черт тебя дери, расшибусь.  — И все же, это не сопоставимо с тем, что мы уже пережили, не так ли? — Джотаро не ответил. Польнарефф отвел взгляд. Почесал затылок. Четко понял: ляпнул лишнего. — Не вешать нос, Гардемарины! У тебя еще все впереди, у меня все еще впереди, у нас все впереди! А у тебя так вообще в буквальном смысле, — Польнарефф вскинул руку по направлению к холму, как бы уточняя, про какой он перед конкретно, — так что погнал, и, смотри мне, с песней. Считай это дорогой в новую жизнь! — Джотаро не особо воодушевился. Из-за шлема--на нем был предательский козырек, прямо как на кепке--француз совсем не мог увидеть его взгляда, понять реакции в полной мере. Жану это не понравилось.  — Приятель, действительно, выше нос. Ты слишком быстро повзрослел, знаешь? А у тебя-то! У тебя-то впереди вся молодость, тебе отрываться надо, а не париться по всякой ерунде. — Конечно же, ерундой это не было. У них было отвратительное путешествие. Они понесли потери в больше, чем половину команды, чуть не погибли при схватке с Дио, а за все это время у них были ужасные условия для существования. Но перед ним стоял семнадцатилетний подросток, который находится в полной растерянности, который, возможно, не спит по ночам, у которого возраст, в котором люди обычно отрываются на всю катушку, одновременно и заботясь о своем будущем, и как бы не особо. Слишком рано на пацана свалилась ответственность за слишком многое, и он просто не мог позволить этому шкеду киснуть, того хуже--терять интерес к жизни. — Поверь мне, это пройдет. Время лечит. — Джотаро, в конце-концов, взглянул на него. И, черт возьми, не все так плохо, как Жану казалось. На него смотрели вполне себе живые голубые глаза--усталые, тоскливые--но живые. — А сейчас--кататься.  — Да, я понял. А теперь замолчи уже. — Куджо перекинул ногу на противоположную сторону дороги от велосипеда, устраиваясь на сиденье. В принципе, в велосипеде ничего сложного не было--это вам не самолетом управлять. Все было интуитивно понятно. Ноги--на педали, руки--на руль, задницу--на сиденье, и погнали. А в голове все играли строчки: Дурна ли жизнь, иль хороша?       Джотаро оттолкнулся от земли. Велосипед подался вперед, в то время как подросток задвигал педалями вверх и вниз, пытаясь выдержать равновесие. Он выжил в Каире, так почему какая-та хренова поездка на велосипеде должен сыграть с ним в ящик? Кто не рискует, тот не пьет шампанское! Когда велосипед поехал вольнее, да и Куджо приноровился--ему даже подумалось, будто он все-таки садился за руль велосипеда, может, в детстве--пока он несся вперед по склону, позволяя сильным порывам ветра бить ему в лицо, Джотаро расслабился. Впервые за долгое время. Он и подумать не мог, что был в напряжении настолько долгое время. Но сейчас он едет по склону холма, пока ему в спину вытягивает большой палец вверх его друг, (Куджо ни на секунду не сомневался в этом) и все в порядке. Его семья жива. Он сам жив. Это действительно…       Стоило Джотаро на секунду потерять управление, как велосипед наклонился набок, скидывая с себя непутевого подростка. От своего наездника велосипед избавился не до конца--упал за Джоджо следом. Он скинул с себя велосипед, переворачиваясь на спину. Вдали послышался крик «ВОТ ДЕРЬМО!», однако Джотаро даже не взглянул в сторону своего товарища. Улыбался он, а позволить Польнареффу это увидеть--сродни смертной казни. А в голове все вертелось продолжение оборванной фразы.       …Дорога в новую жизнь.