Песнь Морской Ведьмы

Урсуле было 5 лет, когда ее отец умер. Маленький домик тут же наполнился огромной кучей людей, все куда-то торопились, суетливо бегали, плакали, а девочка даже не понимала почему. А так же не понимала, почему её не пускают к отцу, и где он вообще. Бесчисленные родственники отводили взгляд, встречаясь с ней, и сочувственно вздыхали, но все так же хранили молчание. Разговоры умолкали, стоило ей зайти в комнату, от чего девочка чувствовала себя очень неуютно. И когда вечером отец не пришел пожелать ей хороших снов, Урсула точно поняла, что случилось что-то нехорошее. Она выскользнула с кровати, куда её уложила тетя Арида, и тихонько направилась в комнату отца. Она подошла к дверям, и, вопреки ожиданиям, они были заперты. Стало тревожно — он никогда не запирал дверей, зная, что Урсула может проснуться ночью. Она положила руку на замок, и прикрыла глаза, выпуская тоненькую струйку магии. Послышался щелчок — и двери распахнулись. Отец лежал в своей кровати, видимо спал, но от чего то был накрыт простыней с головой. "А почему простыней?" — подумалось девочке, ведь в комнате было совершенно не жарко. Согревающие чары? — Папá, —позвала она тихо, и потрусила его за плечо. — Папá. Урсула сняла простынь с лица, и отшатнулась. Оно было совершенно синим, с ужасными вспухшими венами. Она стояла так несколько минут, боясь пошевелиться и с ужасом разглядывая мертвое тело. А потом она услышала крик тетки Ариды: — Ах, Урсула, дорогая, что ты здесь делаешь? Как ты попала сюда? — тетка взяла её за руку, и повела прочь из комнаты, так и не обратив внимания на то, что простыня была сдернута. Уже сидя в своей комнате, Урсула открыла прикроватную тумбочку, и вынула от туда маленький пузырек Зелья Сна без Сновидений. Она знала о том, что оно ей точно понадобиться. А вечером следующего дня, после похорон, она уехала жить к тетке Ариде и дяде Рорану. В маленький домик своего детства Урсула больше не возвращалась. 🖤 Урсуле было 7 лет, и она точно знала, что тете с дядей было стыдно. Нет, не за то, что их племянница сквиб. Когда отец Урсулы умирал, они обещали ему, что будут любить её, и заботиться как о собственной дочери. Им было стыдно за то, что они не смогли сдержать обещание. Нет, конечно, они заботились о ней, но так и не смогли полюбить племянницу. Девочка была довольно жестока со сверстниками и непомерно гордая. А ещё она так и не поладила с их собственным сыном, Тритоном. Но они считали, что у них была серьёзная причина для неприязни — Урсула была сквибом. И свою совесть они успокаивали тем, что знали множество чистокровных семей, которые отказывались от своих детей, если те не умели колдовать. А вот они, Арида и Роран, не отказались, вот какие молодцы. Тритон был на три года старше, а так же он был диким, безалаберным и вездесущим, что ужасно раздражало юную Урсулу. Когда он поджег дерево, случайно конечно, испугавшись карканья сидевшего там ворона, тетка Арида только умилялась — надо же, сын волшебник. Но от чего то никто не подумал о птице с обожжёнными крыльями. Урсула выходила ворона сама, ничего не сказав ни тетке, ни дяде, ни уж тем более Тритону. Её магических сил хватало на то, что бы легко залечить ожоги, и птица, благодарно каркнув, улетела в небо. Урсула даже думала о том, что бы сказать тетке Ариде, что ей стоит объяснить Тритону, что вокруг полно живых существ, и нельзя поджигать деревья просто с перепугу. Но, конечно же, ничего такого она не сказала — она знала, что услышала бы в ответ. "Не красиво завидовать кузену, юная леди. Он не виноват, что его магический дар сильнее твоего". А Тритон потом весь день задирал бы её, называя сквибом. Так что девочка не сказала ничего. Пусть уж радуются, чего уж там. Но если честно, ей было плевать. Разве это магия? Убожество! Её семья считала её сквибом. У Урсулы не было детских стихийных выбросов, даже в стрессовых ситуациях. Но она отнюдь им не была. У неё с самого детства был очень жесткий самоконтроль. Никто не знал, что маленькие синие огоньки, что летали вечерами по саду, были её рук делом. И что её любимые лилии цвели в три раза чаще, чем должны били не из-за подходящего климата, а потому, что Урсула сказала им цвести. И что короткие белые волосы парят в воздухе, не потому, что домовик постоянно их укладает, а потому, что Урсула находит забавным постоянно левитировать их. А тетушка все расстраивается из-за того, что она ни разу ничего не подожгла в детстве, как Тритон. Но Урсула не спешила её успокаивать — если уж за десять лет ни она, ни ее муж не заметили, что она самая настоящая ведьма, то может, им не так уж и хотелось замечать? 🖤 Урсуле было 11 лет. Она сидела в траве в саду возле мэнора, и зачитывался маггловскими сказками. Конечно, достать их тайком от чистокровных родственников было сложно, но она справилась. Они нравились ей. Нравилось, как магглы писали о волшебниках. Нравилось, что в своих рассказах они творили магию куда утончённее, чем тетя с дядей. Сказка была о Спящей Красавице. Юная Урсула восхищенно представляла себе могучую Малефисенту, которая творила чудеса без палочки и даже смогла трансфигурировать себя в дракона. Ей даже не нужна была каминная сеть, она могла разжечь зеленое пламя прямо из воздуха. Девочка прикрыла глаза, мечтая о том, что однажды она сможет познать тайны настоящей магии, станет столь же сильной и исскуссной, как и ведьма из книжки. И о том, что однажды она изменит мир, и каждий будет уважать её. Она все ещё не рассказала тетке с дядей о своем магическом таланте. И они даже не ждали, что к ней однажды прилетит сова с письмом из школи магии и волшебства Хогвардс. А Урсула ждала. И сова прилетела. Этим же вечером, за ужином. Урсула пробежалась по нему глазами, и молча положила письмо на стол. — Это, — удивлено воскликнул Тритон, — это же из Хогвардса! Но ты же... ты... Арида и Роран отреагировали сдержаннее, но так же удивленно таращились на девушку. Она закатила глаза, и широким жестом демонстративно материализовала на столе лист бумаги и трансфигурировала соусницу в чернильницу. Она быстро черкнула ответ о том, что получила письмо, ознакомилась, и обязательно прибудет в школу в назначенное время, передала листочек дожидавшейся её сове, расколдовала соусницу, и вернулась к трапезе. 🖤 Жизнь разделилась на до и после. Если раньше тетка с дядей её едва замечали, то теперь она стала центром всеобщего внимания. Арида без умолку трещала о том, как гордиться племянницей-ведьмой, и сокрушалась о том, что Урсула скрывала от неё такой дар. Другие семьи резко начали приглашать девушку на званые вечера, но все эти приглашения она, впрочем, игнорировала. Сама ситуация её раздражала, как и человеческое лицемерие. Ведь не нужна же она им была, когда её считали сквибом, а тут вдруг резко интересной стала... Да, она показала тетке с дядей небольшую часть своих возможностей для того, что бы они не задавали ей дурацких вопросов. Кто же знал, что они из-за этого будут столько её донимать? 🖤 Распределение шло своим ходом, и первокурсники по очереди подходили к шляпе, а потом быстро расходились к своим столам. Каждый из них крутил головами, пытаясь разглядеть убранство зала или встретиться глазами со своими родственниками и знакомыми. Урсулу вот, на пример, интересовал зачарованный потолок. Интересовал куда больше, чем сверливший её взглядом кузен. — Урсула Розье. — зачитал из длинного списка профессор Дамблдор, и девушка уселась на табуретку. — Так-так-тааак... Юная мисс Розье. — раздался в голове тихий шепот шляпы. А перед глазами поплыли просматриваемые ею воспоминания. Вот Урсула левитирует опавшие листья в саду. А вот чинит разбитую любимую вазу Ариды. Вот она зла и раздражена, потому что камень, что был немного тяжелее листьев не поддаётся левитации, а дурацкая ваза снова разбилась. Но Урсула сжимает зубы, и снова заставляет магию работать так, как ей хочется. И вот уже она одним махом руки удерживает в воздухе огромное полено, а ненавистная ваза срастается от одного четкого Репаро. — Вы упорны и трудолюбивы. А вот она склонилась над вороном с обожжёнными крыльями. — И добры. А вот она заклятием сломала Тритону обе ноги в нескольких местах, за особо обидное издевательство. Да так, что вся семья потом думала, что у юноши хрупкие кости, и он очень неудачно упал. — Оу. Видимо не ко всем. Вы мстительны. А вот Урсула меняет пузырек с костеростом на настойку полыни. Такая же гадость на вкус, но толку от неё никакого. И кузен потом ещё два дня мучился от того, что переломанные кости не срастаются. — Очень мстительны. И злопамятны. Чего бы вы хотели от жизни, мисс Розье? — Многого. Очень многого. — Что же. Вы добьетесь этого на факультете... СЛИЗЕРИН. Слизеринский стол зааплодировал, и Урсула, дождавшись, пока Дамблдор снимет с неё шляпу, ушла в сторону своего факультета. Она присела возле юноши с заплетенными в косу, такими же белыми, как и у неё, волосами. Он был немного старше её, года на три, наверное. Урсула замечала, как тот аккуратно её разглядывал, но, от чего то, это не вызывало раздражения. Может потому, что он не пялился, как подруги Ариды. — Малфой, — представился юноша. — Абраксас Малфой. Девушка кивнула в ответ: — Урсула. Она почувствовала чей-то взгляд, сверлящий затылок и обернулась — за когтевранским столом сидел Тритон. — Это же твой брат, верно? — поинтересовался Абраксас. — Кузен, — буркнула Урсула. — Та еще головная боль. — Это точно... Урсула удивленно вскинула бровь. — Когтевранцы обычно не конфликтные. Но не этот. От чего то мы сцепились ещё в первый день знакомства. А на протяжении того времени, что мы сдесь учимся, у нас было уже две дуели. — Ого. Тритон никогда не хвастался этим. Малфой высокомерно усмехнулся. — Это потому, что я оба раза разделал его в пух и прах. Урсула понимающе кивнула. Возможно кому то это могло бы показаться смешным, подумаешь, что друг другу могут сделать дети? Но девушка понимала, что если уж она, мелкая ведьма-самоучка, могла бы покалечить другого человека, то чему мог бы научить своего наследника лорд Малфой? — Но сам я тоже не очень горжусь этим. — Абраксас быстро взглянул на Тритона. —Маг-то он совсем посредственный. Слабоватый. — Ленивый он. — презрительно бросила Урсула. — И тетка излишне его опекала, вот он и не учил совершенно ничего. — А ты? — А что я? — За время учебы он хоть чего-то, но научился. А тебя не учил никто. И если вы сейчас разругаетесь, не нужно ли будет кому то из наших тебя спасать? Урсула сделала самое высокомерное лицо, которое только могла: — Уж с Тритоном я могу разобраться и без вашей помощи. Кушай, Малфой, не то так и останешься голодным. — она отвернулась к своей тарелке, и помолчав, добавила, — но за предложение спасибо. Я запомню. 🖤 — Да что ж такое-то! — воскликнула Урсула, и пол гостиной Слизерина обернулись на неё. Девушка сидела возле камина, и злостно швырнула туда письмо. Возле неё тут же уселся Абраксас. — Родственники пишут? — поинтересовался он. — Да они мне каждый день пишут. Они за всю мою жизнь столько со мной не говорили, сколько за последний год понаприсылали. Я уверена, что даже Тритон не получает столько писем, а ведь он их сын! А вот теперь они зовут меня домой на Рождество. О, Малфой, придумай мне хорошую отмазку, у тебя отлично получается! — Ехх, ничего ты без меня не можешь. — протянул юноша. — Напиши им, что на рождественские каникулы ты приглашена в Малфой-мэнор, и будет очень некрасиво резко отказываться. Урсула посмотрела на него, как на идиота. Впрочем, ей и вправду казалось, что у Абраксаса отсох мозг. — Совсем, что ли, умом тронулся? — озвучила она свою мысль. — Они ведь потом будут меня за тебя замуж сплавлять. Ты, Малфой, мне конечно друг, но не до такой степени. Абраксас рассмеялся. — На счет этого не беспокойся. Я с четырех лет помолвлен. — увидев недоуменный взгляд Урсулы, он пояснил. — С младшей дочерью лорда Забини. Милая юная леди, в следующем году поступит в Хогвардс, и, я уверен, попадет на Хаффлпафф. Так что давай, пиши письмо родственникам, и садись за зелья, не то Слизнорт опять все занятие будет колупать тебе мозг. — И где ты словечек таких нахватался-то? — вздохнула Урсула, и села писать письмо. Закончив, она запечатала конверт и отправилась в совятню. Своей совой она так и не обзавелась, так что пришлось пользоваться школьным сычом. Девушка быстро шла по коридору, и даже не заметила, как кто-то встал на её пути. Только столкнувшись с ним, и едва не сбив с ног, она подняла взгляд и увидела кузена. — Куда это ты так торопишься, мелкая? — Не твоего ума дело, братец. — выплюнула Урсула. — Иди куда шел, и отвяжись от меня. — Ну неет, — протянул юноша. — Как же я могу? Ведь отец велел приглядывать за моей маленькой кузиной. — с отвращением сообщил он. — Так куда несешься? — В совятню. — "может, если ответить ему, он отцепится?"— Тетя Арида звала домой на Рождество, но увы, я должна отказать. — Почему это? Урсула выдохнула. Тритон уже начинал раздражать её. — Потому, братец, что на Рождество меня пригласили Малфои. — И ты согласилась? — злобно спросил Тритон. — Как видишь. Почему бы и нет, Абраксас мой друг. Так что в этом нет никакого сюрприза. — Ты не должна с ним общаться! — процедил юноша сквозь зубы, и Урсула точно видела, что он начинает злиться точно так же, как и она сама. — Вот еще! Тебя забыла спросить. — Ты позоришь меня, чертова девчонка! — Тритон шипел не хуже змеи, но слизеринка на это не отреагировала никак. — Достаточно того, что даже моя мать только о тебе и говорит. Ах, какая Урсула умница, — перекривил он голос Ариды, — с каким сильным даром! А как учиться! А как её хвалил мой друг Гораций, лучшие зелья! — Ты позоришь себя сам, братец. — так же спокойно ответила Урсула. — Нет моей вины в том, что Малфой лучше тебя управляет своей магией. А теперь уйди с дороги, я должна отправить тетке письмо. Тритон не сдвинулся с места, но Урсула оттолкнула его плечом и продолжила свой путь. Интуиция заставила её вытянуть палочку из кобуры, и вовремя: — Я покажу тебе, как я не контролирую магию. Левикорпус. Урсула успела развернуться и выставить щит, но Тритон продолжил нападать: — Редукто. Петрификус тоталус. Девушка отбила и эти проклятья. — Ты совсем спятил, придурок? Отцепись от меня. — Редукто. И снова отбиваясь, она не заметила, что подпустила юношу излишне близко к себе. Он выронил палочку, и Урсула, чуть расслабившись, пропустила удар кулаком в нос. Девушка отшатнулась. Перед глазами плыло, а голова гудела, и слизеринка почувствовала, как из носа течет кровь. Под кожей заискрила магия, и вот она опять вспомнила, как когда то, под действием очень сильных эмоций, она переломала Тритону ноги. Интересно, смогла бы она сделать что то подобное сейчас? Девушка направила палочку Тритону на колено, и выпустила магию. И сию же секунду услышала хруст, а затем жуткий, полный боли крик юноши. Он упал, не переставая кричать, и Урсула спрятала палочку. И вовремя, из-за поворота, видно, услышав крики Тритона, выбежал профессор трансфигурации Дамблдор. Быстро оценив ситуацию, слизеринка бросилась к нему. — Профессор, там... там мой кузен. Помогите ему. Пожалуйста. — заголосила она. Ещё не хватало из-за этого идиота нарваться на отработку. — Пожалуйста, помогите. Ему же больно. — Что здесь случилось? Мисс Розье, у вас кровь. — Это от волнения, сэр, сейчас пройдет. Мы, — девушка даже не запнулась, на ходу сочиняя историю, — мы шли в совятню, отправить письмо тетушке, а ему вдруг стало плохо, он упал и закричал. Пожалуйста, сэр, скорее. Нужно доставить его в больничное крыло... Дамблдор наслал на Тритона несколько диагностирующих заклинаний. — У него сломана нога. — сообщил он, и Урсула скрыла улыбку. «Получилось». — Я доставлю его к целителю, мисс Розье. Вы уверены, что вам не нужно туда же? — Нет-нет, сэр, все в порядке, я просто испугалась. За кузена. Я, пожалуй, пойду, отправлю письмо тетушке. Спасибо за помощь, сэр. И Урсула скрылась за поворотом, точно зная, что Тритон потом подтвердит её слова. Иначе потом снова будет слушать от Ариды: "Ах, какая Урсула молодец, сильная ведьма, она станет величайшей волшебницей". Представив это, девушка презрительно усмехнулась. Ну, должна же быть хоть какая-то польза от её причитаний? 🖤 Урсула совсем неаристократично валялась под огромной наряженной ёлкой в Малфой-мэноре. Она была уставшей и совершенно счастливой — лорд Малфой согласился обучать её анимагии вместе с Абраксасом. Сама бы она не взялась за это, слишком хорошо понимала возможные опасности. Но лорд Малфой сказал, что если она будет усердно тренироваться под его руководством, то к своему тринадцатилетию сможет свободно превращаться в животное. Сегодня и Урсула, и Абраксас узнали свою анимагическую форму, и девушка уже около получаса издевалась с Малфоя. — Слушай, — протянула она, и лежащий рядом юноша закатил глаза, приблизительно догадываясь, что сейчас услышит. — Так ты у нас, получается гриффиндорец в змеиной шкуре! — Угомонишься ты сегодня или нет, Розье? Сама то ты что-то не очень довольна собой. — От чего же. К твоему сведенью, осьминоги замечательные. Но, конечно же, не столь пафосные, как чертов гриффиндорский лев, — и она снова рассмеялась. Её веселье переврал настойчивый стук откуда-то сверху. Абраксас махнул палочкой, открывая окно, и позволяя влететь огромной серой сове. Та мягко опустилась возле Урсулы, протягивая ей лапку с привязаным письмом. — Хм... это от дяди Рорана. — Она вскрыла свиток, и пробежалась глазами по письму. — Так-с, длинное приветствие ни о чем пожалуй пропустим, вопросы о моем времяпровождении тоже... так. Дорогая Урсула, — зачитала она вслух, — спешу сообщить тебе радостную весть — не далее, чем этим утром, моя дражайшая супруга, твоя тётя Арида, родила девочку. Совершенно очаровательное голубоглазое солнышко. Ей было дано имя, в честь великой волшебницы Морганы... Дальше она читала молча. — Они настаивают на моём появлении в мэноре хотя бы на последние два дня каникул. — Это было ожидаемо. А вот то, что леди Арида родила — нет. Ты хоть знала, что она беременна? Урсула задумалась. — Да. Кажется, она писала о чем-то таком несколько месяцев назад. Абраксас зевнул. — Я думаю, что пора спать. Завтра вечером я открою для тебя камин, раз уж ты так резко понадобилась своим родственникам. — Пфф... понадобилась. Готова спорить на что угодно, сейчас начнут рассказывать "несмотря на появление в нашей жизни дочери, мы все равно будем любить тебя, как родную". С тех пор, как они узнали о том, что я ведьма, они то и дело пытаються сообщить мне, о своих чувствах. — девушка потянулась, и зевнула. — Черт, до комнаты три этажа по лестнице. — Хочешь, вызови домовика, пусть аппарирует тебя. — предложил Абраксас. —Нее, так не интересно. Посмотри вокруг, как здесь красиво. — И правда, вид из под ёлки был великолепен. Вокруг сияли огоньки, а меж веток летали иллюзорные феи... — Ты себе как хочешь, Малфой, а я остаюсь здесь. Девушка наколдовала себе подушку, и развалилась на ковре. Абраксас усмехнулся — чем бы дитя не тешилось — и наколдовал ей ещё и одеяло. Немного подумав, он умостился так же, и спустя несколько минут, из-под ёлки слышалось только сонное сопение двух ребят.