Надежда умирает последней

Каждый год в мире пропадает слишком много людей. Без вести и навсегда. По началу их ищут родные, полиция, волонтёры. Вторые сдаются слишком быстро, предпочитая, как можно скорее закрыть дело и поместить его в архив, в самый дальний отсек, пылиться в стопках таких же не разрешённых дел, как и моё... ведь люди правду говорят: нету тела нет и дела. С утратой смириться слишком трудно. Порой, что бы пережить такое, близким не хватает и жизни. Они верят, что в один прекрасный день двери их дома отворятся и на пороге появится тот... кого так долго и безнадёжно они ожидали. Иногда это и впрямь происходит, но не в моём случаи. Я не смогу вернуться, не смогу отворить двери в свой мир, в своё время... Что это если не злой рок? Быть может судьба? Или тяжёлая участь? Да кто ж её разберёт, но когда вода заполнявшая мои лёгкие, погружала меня всё дальше и дальше в пучины вод и не было и шанса на чёртово спасение, я думала о луче света и о его стремительном угасание. Мутная. Тёплая. Солёно-кислая она проникала в меня, заставляя сознание меркнуть, и в конечном итоге сдаться в её холодные и заботливые объятия. Жизнь, как не странно не мелькала в моих глазах калейдоскопом или выцветшей полароидной пленкой, но ведь говорят за жизнь борются. Цепляются мёртвой хваткой, отталкиваясь от страха неизвестности и желания жить. До последнего, до самого конца, потому и гребут обессилевшие руки с одеревеневшими от усталости мышцами. И глаза в хищном прищуре сужаются, когда взгляд сцепляется в немом противостоянии с черной глубиной. А у меня напротив, я всё забывала: Как дышать, как бороться, руки сами опустились, будто оцепенели, превратились в ненужный атрибут, и не было никакого смысла ими пользоваться. И даже паника и та отступила превращаясь в ничто. Вот так, обычный отпуск на берегах теплого моря превратился для меня в последний путь. Но ведь главное, не как ты жил, а зачем. Виртуозная игра, дорогие костюмы, блистательные диалоги, закрученный сюжет, феерические эффекты — дешевка, если у спектакля нет идеи. Я никогда не боялась смерти. Смерть — это не самое страшное в нашей жизни. Я пуще смерти боялась прожить жизнь бессмысленно. И всё же... именно так я могу её охарактеризовать. Не вышла замуж к своим тридцати годам, всё откладывая на потом самое главное к чему многие так упорно и долго шли, не нашла высокооплачиваемую работу, как этого хотели близкие, напротив, возилась с бездомными животными растрачивая всё наработанное не посильным трудом на этих обделённых теплом жизней... наверное, я всё же совершила, что-то не так, раз моя жизнь так просто и бессмысленно оборвалась. Сквозь толщу воды виднелось красное небо... Закат, неужели именно с ним всё и померкнет. Закрыв глаза, я погрузилась в сон... Сон, который не должен был прерваться... — Мне откровенно говоря, до скамповой матери на ваши причитания и нравоучения, имперские мрази! В голове шумело, как от старого телевизора, ну помните...те которые прыгали серой рябью с характерным звуком Ш-ш-ш, вот так и у меня, да ещё и голоса клокочущие не хуже соседского роя, заставляли мозг испытывать не свойственные ему спазмы. А глаза, они и вовсе не желали открываться, а шум всё нарастал и нарастал, пока не слился в один сплошной унисон. Чёрт бы попрал эту какофонию звуков, нуууу зачем же так орать?! Я что попала вместо рая в заслуженный ад! Нет-нет... Такого быть не должно, хоть в загробной жизни мне должно повезти. Резко разлепив глаза, я тут же пожалела о поспешном решении, ибо приглушенный свет всё равно слишком больно резанул роговицу глаза, но больше меня удивило другое: кто-то или что-то сосредоточенно смотрело на меня сквозь железные прутья соседней камеры, вцепившись жилистыми руками в прутья решетки и хищно разглядывая моё лицо, щурясь и кривясь одновременно, и всё бы ничего, если бы этот кто-то выглядел как обычный человек, но вместо этого его лицо напоминало мне что-то мистическое, он походил на эльфа из фантастических фильмов, и этот факт меня очень и очень смущал. Неужели я и впрямь умерла? — Очнулись, имперская шлюшка! Ты провалялась здесь, как мешок с дерьмом целые сутки! Я уже подумал, что ты кони дала, но ты оказывается живучая тварь. Ха-ха, но ничего... вскоре твои внутренности будут украшать задний двор, детка! Ты сдохнешь сука, сдохнешь! Слышишь? Стражники идут, это по твою жалкую душонку! — абстрагировавшись от его едких слов, я попыталась соображать, это конечно хорошо, что я пока ещё жива и то что я в итоге не утонула тоже радует, одно лишь смущает...где я? Но с этим вопросом, я решила повременить, да и обстановка в целом не внушала доверия. А главное, волей не волей, но я начала понимать, что всё это я уже где-то видела, ощущение некого дежавю не давали покоя, и тут меня осенило. Игра, но этого не может быть. Нирна не существует, впрочем в последнем заявление, я уже начала сомневаться, ведь ощущения, что это не сон, таяли на глазах. Развить свои догадки мне не удалось, несколько засаленных факелов были сняты с держателей и тени тут же соскользнули по стенам, очерчивая фигуры приближающейся процессии. Я отскочила назад и тут же пошатнулась, оперевшись правой рукой о стену, хаотично начала вспоминать игровой сюжет, но что-то логического никак не приходило в голову, а тем временем к моей камере подошли и голос одного из сопровождающих императора, заставил меня вздрогнуть. В том что передом мной в нескольких шагах стоял сам Уриэль Септим сомнений не было, звук заржавевшего замка полностью заставил мои мысли работать, но сказанное стражницей вновь выбило почву из под моих ног. — Назад заключённые! Назад... — Стоп, а это уже интересно, я медленно обернулась и только сейчас заметила, что в этой камере я не одна. Второй заключённый одетый в мешковину, всё это время сидел в самом дальнем углу небольшого помещения, вальяжно сложив руки замком и изображая на затхлой подстилке постигнувшего что ни наесть настоящий дзен человека, лениво перевёл взгляд сначала на говорившую, а после и на меня. Его карие глаза луково блеснули в полумраке и тут же рот изогнулся в нахальной улыбке, показывая всей процессии, что ему глубоко насрать на их требования, да и на всю процессию в целом, волосы заключённого отдавали сединой, выбиваясь паклями из тугого пучка, — Я тебе кишки выпущу имперец, сиди тихо, а ты! — женщина перевела остриё клинка в мою сторону, чем заставила моё бренное тело трястись как осиновый лист, продолжила. — К стене... Они уже прошли мимо меня, и я невольно расслабилась, понимая что участь спасителя всего мира, явно возложена не на мои хрупкие плечи, а как минимум на того имперца, что так и продолжал сидеть на своём топчане, так и не обранив ни слова, впрочем его вообще мало заботило всё происходящее в целом, но император затормозил в считанные секунду переменился в лице и вновь окинул сначала меня задумчивым взглядом, а потом и второго заключённого тем самым задержав всю процессию из десяти хорошо вооруженных воинов, он будто сомневался и не знал что же ему ответить. Ведь по сути если идти по игровому сюжету, здесь не должно быть двоих заключённых. Что это если не злой рок, быть может всё же судьба? — Это вас я видел во сне — Старик рассматривал наши лица, одежды, запоминал позы, характерные жесты и грустно улыбался каким-то своим мыслям. Наверное император уже догадывался, что ему не суждено выйти из этих катакомб и лишь по этой причине тень смерти уже виднелась в его пронзительных глазах. — Меня ждет виселица, старик, что до неё, — голос имперца был приятный и громкий, с небольшой хрипотцой, и в тот же момент он отталкивал, заставляя чувствовать некую силу. — Она не продержится и часу вне этих стен, так что ты ошибся, император, здесь нет тех кто смог бы тебе помочь, а судя по тебе, ты и не ищешь помощи, скорее всего ты идешь к смерти, вот только нас тащить в это дерьмо не советую... — Да как ты смеешь! — двое клинков в миг обнажив оружие сделали несколько шагов к дерзкого заключённому, что осмелился высказать столь открытое пренебрежение к самому императору, но старик жестом рук остановил их порыв. — Ты прав, имперец... Я к гибели своей иду. Пронзительнее музыки тот голос, что зовёт меня. Победы иль иные свидетельства успеха сейчас не важны. Могу сказать, я жил достойно, и дух мой успокоится легко. — Ступай, старик, и пусть твои боги помогут тебе, — я смотрела на них с интересом и негодованием одновременно, да что он себе позволяет?! Это уже Уриэль Септим, его император, а он ведёт себя не просто неподобающе, а даже вызывающи. Да что он о себе возомнил, раз так просто может говорить со столь почтенным и уважительным человеком? Я была в замешательстве, на секунду, я даже забыла, что не принадлежу этому миру, и готова была кинуться к ногам императора и всеми силами обещать и клясться в том, что смогу помочь остановить неизбежное, но здравый смысл всё же остановил меня от столь не разумных действий. И я вовремя прикусив язык и виновато опустив голову исподлобья наблюдала, как процессия императора открыв потайной проход, быстро исчезает во мраке открывшегося туннеля. Когда шаги стихли, я почувствовала опустошение, а что же мне делать? Куда идти, судя по всему мне и впрямь здесь не выжить, в этих туннелях и катакомбах помимо крыс и гоблинов есть твари и похуже, а я в своей прошлой жизни была исключительно гуманистом, так что же такая как я, будет делать почти что в средневековом мире? А-ааа голова сейчас взорвётся от мыслей, стоило всё же попытаться навязаться императору, быть может нужно было сказать, что я знаю будущие, и тогда был хоть и крошечный, но всё же шанс на выживание. В углу где всё это время сидел имперец послышалось шуршание, я обернулась на звуки и во все глаза стала таращиться на единственного кто по всей видимости смог бы мне теперь помочь, вот только этот самый "спаситель" похоже и не собирался быть моим заступником. Обогнув меня и даже не взглянув в мою сторону имперец прошёл к открывшемуся проходу, и заглянув внутрь ниши, исчез в полумраке катакомб, так его и видели. А это уже кощунство, и что делать? Тащиться туда мне до жути не хотелось, оставаться в камере тоже было не вариантом, вскоре придут стражники, и тогда... Я отмахнулась от перспективы познакомиться с местным палачом и ругаясь на весь белый свет, нырнула всё в тот же проход, но споткнувшись об чёртом камень с визгом полетела вниз, благо успев выставить ладони и тем самым избежав падением лицом, отбила лишь руки да содрав фаланги пальцев об мелкую крошку всё тех же булыжников. — Не ори, — голос имперца, что раздался впереди меня, заставил сразу же прикусить язык. Подав мне руку, и быстро поставив меня на ноги, заключённый прильнул к стене пытаясь определить безопасно ли идти дальше или всё же стоит подождать, но в открывшейся зале было пусто и тихо, лишь несколько мёртвых тел в алых балахонах лежали в неестественной позе, пачкая белоснежный камень багровыми мазками крови.