Неизвестная болезнь

— Почему ты сразу в случае чего идёшь именно сюда? — выдал уже более менее спокойный голос Глючного, где было поменьше глюков и бросил короткий взгляд на художника. Нет, небо этой вселенной сейчас намного интереснее этой ходячей кляксы. Инк вздыхает, садясь рядом, то есть за метр от Глючного. — Вот какая тебе разница…? Почему? Именно сюда, именно ко мне?! — вздох хранителя был словно рычагом для активации раздражённого Эррора. Инк опять вздыхает, но уже потише, отводя взгляд на борозды бесконечного космоса, усеянный огромным количеством звёзд, что так и мерцали, маня к себе. — Никакой… — почти равнодушно, а может просто немного тише обычного отвечает радужный, хотя и любопытство всё ещё слышится в голосе, словно жёлтая нить на белой ткани. Теперь уже глючный вздыхает, понимая что может он перегнул, всё-таки чернильный спас его. Опять. Что было для него неприятной новостью, из-за этого он чувствовал себя должным ему, а быть в долгах он ой как не любил. — Просто… Тут спокойно, нет никого… Вернее никто не тронет… Это помогает остудить пыл…? Понимаешь… — неуверенно говорит Эррор, продолжая смотреть в небо, даже не ожидая ответа от художника. Инк ухмыляется. — Да, здесь и вправду приятная атмосфера… — который раз он уже соглашается, по привычке ложась на траву. Бруми аккуратно была отправлена лежать рядом, чтобы в случае чего можно было с лёгкостью дотянуться до неё. Собеседник следует примеру художника, ложась рядом. Мягкая трава, открытый и прекрасный космос над головой… Если приглядеться, можно отправиться в этот космос, разглядывая всё в близи, каждый цвет, оттенок этого «неба», посчитать каждую звёздочку, узнать насколько тёмным он может быть. Улететь от реальности. Хотелось бы всего этого, но наш глючный не расслаблялся ни на минуту. — Так… что случилось в той вселенной? Ты себя нормально чувствуешь после того, что там случилось? — Инк вновь нервно ухмыляется, помня, как тащил его на себе до самой антипустоты. Обычно разрушитель ужасно реагирует на такое. Чернильный так и не отвечает, уходя в себя, в попытках вспомнить детали. Что-то в душе Эррора кольнуло. Сначала приятное тёплое чувство разлилось по всему телу, отдавая стуками души в висках. После это перешло на некий жар, прошедший быстро. Его бросает в холод. Разрушитель поёжился. Инк с любопытством наблюдал, как его друг-враг то хмурится, то успокаивается, то снова хмурится, будто вспыхивает на несколько секунд. Хранитель тут же приходит в себя, видя как глючный открывает рот чтобы что-то сказать, но начинает кашлять и резко отворачивается в сторону. Ужасно противный кашель начинает чуть ли не в буквальном смысле разрывать глотку Эррора. Кашлять хочется ещё и ещё. Но нет возможности. Он начинает задыхаться. Инк в панике берет свою Бруми, открывая большой чернильный портал под глючным и собой, куда они тут же проваливаются. В лаборатории Саенса прозвучал оглушающе громкий грохот по сравнению с тихими звуками пиликающих машин. На этот грохот тут же прибежал хозяин столь необычного «дома». Он немного впал шок, видя как хранитель крайне обеспокоено смотрит на разрушителя, который в свою очередь начинает откашливаться бордовой кровью, ломаясь чуть ли не пополам, при этом держась за грудную клетку. Инк быстрее отошёл от шока увиденного, уже окликая ученого. Тот быстро взял Ошибку под руку, отводя под сухой сильный кашель в глубь своей лаборатории. Художник услышал, как до смерти знакомый голос звал Саенса с заднего фона, стоило ему обернуться назад на пару секунд, как он тут же теряет Саенса с Глючным в этом лабиринте из разных вещей и машин… Вновь оборачивается назад дабы рассмотреть силуэт знакомого. Из угла вылезает тёмный недовольный жнец, хотя смерть лучше звучит. Что тут же хищно улыбается, завидя Инка, словно хищник, встретивший жертву там, где определённо не ждал. — Оу, Инкиии~ — смертельно сладостно протягивает смерть, приближаясь к художнику. Защитник нервно улыбается, понимая, что задолжал. Но сейчас ему хотелось бы узнать о состоянии Эррора. — Слушай, Рип, тут такое дело… — небольшая пауза, нервная улыбка на лице художника, в глазах голубая капля и оранжевый восклицательный знак. Рипер останавливается, с любопытством смотря на Инка. Всё же, художник крайне редко заглядывает к Саенсу. Ему в основном не нужна помощь ученого. Жнец быстро понял что не хранителю нужна помощь, а кому-то из его окружения… Радужный продолжил. — Мне надо найти Саенса, срочно, помоги пожалуйста… — всё ещё нервно улыбается художник, в надежде согласия смерти, хотя уже знает что тот не откажет. Наша смерть просто великодушная кость и не может отказать, тем более самому Хранителю АУ. — Дай руку — протягивает с ухмылкой руку жнец. Хотя вполне мог и без этого. Инк, не медля берет ледяные косточки смерти, и они тут же пропадают в густом, сером накатившем тумане. Когда туман рассеивается, они уже стоят за спиной Саенса, который что-то печатает на клавиатуре огромных мониторов. Недалеко лежит Эррор, к которому были прикреплены какие-то провода и была видна душа у грудной клетки. Рипер присвистнул, смотря на это. А он-то думал, что же это за персона, которой не может отказать учёный в день их посиделок за кофе? Учёный выглядел встревоженно. Очень. Пот так и лился с его головушки. Очки падали с переносицы, скотч намокал и душки очков не держались. Каждые несколько секунд учёному приходилось их поправлять. Уследить за движениями его рук было невозможно, то он печатал на одной клавиатуре, то на другой, то на третьей, то четвёртую достанет. Инк со страхом наблюдал за этим. В одном глазу был малиновый знак вопроса, в другом красный крестик. Ну не могло же что-то случится с Эррором, с самим разрушителем альтернативных реальностей. Не могло же ведь…? Его переживания и желание отрицать очевидное явно показывали глаза. Рипер играл роль наблюдателя. Сам же Глючный был без сознания. Если присмотреться к его душе, можно увидеть маленький, ещё не раскрывшийся алый цветочек. В голове тут же всплывали АУ с цветиками которые захватывали тела Сансов. И не только. Быть может, та новая вселенная была одной из таких? Но тогда как же эта зараза все ещё жива, если код её вселенной был полностью уничтожен…? Но это были всего лишь рассуждения и мысли художника которые он пытался зрело воспринять… Но ни черта не получалось, что он прекрасно понимал. Вдруг Саенс резко оборачивается на наблюдателей, его взгляд выражает раздражённость в перемешку с беспокойством и удивлением. Он злобно выгнал Смерть и Инка со словами: — Вы мне сейчас все позвонки просверлите своими взглядами. Валите отсюда сейчас же! Серьезности ему было не занимать. Смерть молча ушел в туман, а Инк в чернила, последний раз бросая обеспокоенный взгляд на Глючного и Саенса, внимательно следящего за тем, чтобы посторонние покинули его обитель, не считая пациента. Следующие два дня учёный провел за компьютером, не отрываясь от мониторов и пациента. Времени не хватало даже поесть. Ещё и незваных гостей надо было выпроваживать, не успевали они и зайти. Анализы, сканирование, статистика, вероятности, возможные причины, изучение, кофе, кофе, кофе… компьютер, сканер, кофе. Так и проходили два дня. Инк раз 15 по-тихому пытался пробраться к Саенсу, узнать хоть что-то. Но его безмолвно выгоняли. А между тем, вернёмся к радужному. Возвращаясь в свой дом он хотел позвонить Дриму, но не стал, вовремя вспоминая, что не все так понимают Оши, как он. Мечта не знал о приятельских отношениях Инка и Эрорра. И хорошо, что не знал. Так что поделиться не с кем. Придти к ним и придумать историю про друга без имени нельзя было, ведь по логике вещей хранитель всё ещё должен валяться с переломами в постели. Инк начинает нервно ходить по дому, вскоре выпивает белой краски, потом ещё… Всё как обычно, идёт к Саенсу, ничего нового, вновь его выгнали. Инк продолжает бегать к Саенсу и просто сидеть без дела. Что же будет дальше…?