И вновь начнём с Художника.
Так как он не знал, в какой именно части подземного сооружения находится Саенс и решая на этот раз поступить более легко, он просто телепортируется к месту, где сидел учёный в тот день. Попадая туда, он заметил что никого не было, свет был выключен, а по мониторам летело просто огромное количество различных текстов. Прочитать хоть что-то было невозможно, задний фон был чёрным. Все слова, символы и цифры были зелёного цвета. Лишь эта махина в виде компьютера освещала некое помещение, в котором находился Инк. На месте, где раньше лежал Эррор было темно и пусто. Ни кушетки, ничего. Вновь переводя взгляд на конструкцию мониторов, он замечает в крайнем углу строку поиска, кажется. Там была лупа и какие-то слова. Естественно на языке Винг-Дингса. Художник вроде когда-то учил его, но сейчас не сможет вспомнить ни одного слова на нём. Рядом со строкой поиска был счётчик, насчитывающий время, если Инк не ошибся. А может и информацию.
75:32:49 Скорее время наверное, но сколько он уже стоит так… Хранитель вспомнил про свой блокнот записей, там есть перевод языка Винг-Дингса! Начав шебуршать своими вещами в поисках заветного блокнота, он случайно роняет его. По сравнению со всеми остальными звуками на заднем фоне, этот хлопок падения небольшого скетчбука казался очень громким. Звук эхом раздавался со всех углов помещения. Только он собрался поднять свою вещь, как его окликнули. Это было неожиданно, от чего тот вздрогнул, оборачиваясь. Это был Саенс, с ухмылкой наблюдавший из тёмного угла. Нарушитель глупо улыбнулся. Было неловко, но это не страшно. Наконец подняв свою вещь, он подошёл к учёному, на ходу спрашивая самое важное.
— Как Эррор?
Саенс лишь вздыхает в ответ, делая паузу и думая: сказать или нет? Всё же решившись, он говорит:
— Инк, понимаешь, эта болезнь довольно редкая, крайне редкая. Пока ничего сказать не могу. Как будут новости, я обязательно сообщу тебе. Договорились?
Инк обречённо вздыхает, но надежда ещё не потеряна, он поспешно спрашивает Учёного, не ответив на его предложение:
— Могу ли я его увидеть? — Саенс не пропускает игнорирование своего вопроса, мысленно делая пометку не оповещать Инка. Учёный не может сдержать ухмылки, разве это не прекрасная возможность насолить Глючному, не нарушая при этом его условия?
— Да, конечно… Идём за мной, — учёный разворачивается, махая Инку рукой, чтобы он не упустил его из виду. Заходя в темный угол можно увидеть дверь. Во мраке её нельзя заметить, разве только знать о ней. Инк удивляется, беря на заметку, но скорее всего это быстро выветрится из его головы.
Немного поплутав среди коридоров-лабиринтов, они выходят к нужной им двери. Саенс открывает её перед Инком дабы он зашёл, при этом говоря:
— Прошу простить, но мне надо откланяться. Проверка анализов не ждёт, — после кивка Радужного он тут же пропадает, словно его и не было. Всё же Саенс не хотел что бы на него сразу наехали, пусть его пациент помучется…
Вот только он вправду пошёл проверять анализы. Только поиска. Подходя к мониторам, у которых не так давно был Инк, Учёный делает серьезное лицо. На экране главного монитора крупными словами написано:
«Поиск завершён. Результат поиска на экране №3»
Подправив очки он выключает все мониторы и оборудование в этом месте, вновь уходя в тёмный угол и направляясь к другому помещению, где и стоял монитор под номером три.
Инк с улыбкой заходит в палату что была обустроена довольно уютно. Небольшое помещение с кроватью и тумбочкой рядом. Напротив телевизор, есть стол с парой стульев, полки с книгами и пряжей для вязания. Всё говорит о том, что Глючный здесь определённо надолго… Но Инк не хотел об этом думать. Эррор, сидящий на кровати и читающий что-то в своих круглых очках с оправой не заметил вошедшего. Определенно не ждавший никого, Эррор тут же вскакивает с кровати, когда мимолётом замечает Инка.
— Какого ты тут блять делаешь?! Какая мразь тебя впустила? Вали отсюда! Тебя никто не звал! — Эррор сразу начал зло бомбить, напрочь забывая о том, что надо воздерживаться от криков или напряжения нервных клеток. А он успел сделать и это и то одновременно только при виде Радужного. Он сделал небольшую паузу чтобы набрать воздуха, дабы высказать ещё больше грубых оскорблений в сторону Инка. Но кашель вновь не даёт нормально дышать. Эррор начинает задыхаться. Пытаясь хоть как-то глотнуть воздуха, он лишь даёт повод своей душе вновь напрячься. Инк ошеломлённо смотрел, не в силах помочь. Эррор падает на четвереньки, держась одной рукой за горло. Вместе с кровью на этот раз он выплёвывает красные цветы с тонкими лепестками, собравшимися внутри и окружившими сердцевину. Инк не мог сдвинуться с места, пока Эррор отчаянно пытался дышать. Из глаз уже капали слёзы, казалось он сейчас просто упадёт в обморок от недостатка кислорода в душе, но он продолжал выплёвывает эти цветы вместе с огромным количеством крови. Наконец Глючный вдохнул, пусть и совсем немного. Уже что-то! Он наконец смог встать, отхаркивая уже остатки лепестков. Наконец придя в себя он прерывисто за дышал. Горло безумно болело, дышать было больно так, словно у него колючки в шее, которые реагируют на столь важный для него воздух. Найдя в себе последние силы он ухмыляется, говоря:
— Ну как… Тебе… Зрелище? Глаза… Не болят? — он улыбнулся, через силу смотря на Инка, говорить было безумно тяжело, приходилось делать по нескольку вдохов между слов. Единственным, перед кем сейчас совсем не хотелось быть слабым и беспомощным был Инк. Уж лучше перед Найтмером. А ведь до прихода Художника всё было вполне нормально…
Инк никак не реагирует. Несмотря на выпитые краски, зрачки становятся белыми. Сейчас они выражали самый настоящий страх… Ужас. Эррор косо взглянул на него, продолжая дышать потихоньку, чтобы не глотнуть больше положеного воздуха и вновь не упасть в припадке.
— Л.ликорис…? — шепчет он, после тут же открывает чернильный портал под собой, возвращаясь домой. Он бешенно метается по дому, ища, где он это слышал.
Почему эти цветы мне так знакомы, почему они вызывают у меня страх, почему…? Почему мои кости дрожат, а я трясусь, я не хочу… Не хочу их видеть… Не хочу, почему… Где…где…где же…?
Всё возможные записки, скетчбуки с записями, тетради, книги всё летит с полок, он лихорадочно ищет. Ему надо найти. Он не знает зачем или почему ему сейчас так плохо. Почему же ему хочется забиться в угол, почему по спине бегают мурашки раз за разом при воспоминании об этих цветах. Он же не пил так много малинового, да и малиновый не в состоянии вызвать такое… Он не хочет думать об этом, сейчас он хочет найти что это значит, он хочет вспомнить, но так же не хочет. Руки трясутся, роняя всё, что он берёт в них. Попытка заварить ромашку проваливается крахом кухонного сервиза. Из глаз начинают идти слёзы. Он не знает почему. Почему он не может найти спокойствие, почему всё так резко.
Почему он не может не чувствовать этого?
***
Теперь Эррор повергнут в шок. Ему показалось что он видел неподдельный шок бездушного.
Но это же ведь нонсенс, такого не бывает, он лишь имитирует эмоции… Так ведь?
Глючный начинает сомневаться в том, что хорошо знает Инка. Мог ли он что-то скрывать? Мог ли что-то знать об этом?
Мог ли чего-то не помнить?
Вопросы не давали нормально мыслить, но по крайней мере отвлекали Глючного от своей болезни, он спокойно дышал словно и не болеет. Лёжа на кровати он пытался уснуть. Не получалось. Душа стучала слишком часто, намного чаще обычного, мысли шли потоком, создавая разные сценарии. Почему же Художник так себя повел? Он пытался обдумать своё поведение. Но ничего не сходилось, всё было абсурдным. Он это знал, но мысли не переставали идти, а сердце продолжало бушевать. Эррор пытался лечь по другому, переворачивал подушку, делал себе гамак, ходил по комнате, пытался читать, вязать, есть, смотреть ТВ, но нет. Ничего не помогало. Разрушитель был не в состоянии объяснить ни своё поведение, ни поведение Инка. Осознание этого давало лишь больше повода беспокоиться и продолжать думать, пытаясь найти ответ хоть на один его вопрос.
***
Саенс пришёл немного не вовремя, Эррор только более менее пришёл в себя благодаря медитириванию. Концентрируясь на дыхании он пытался заглушить мысли. Сначало это было очень трудно. Крайне. Но голова уже раскалывалась на тысячи частей из-за ненужных мыслей, так что пришлось. Саенс был крайне удивлён, увидев Глючного в позе лотоса с закрытыми глазницами и ровным дыханием. Вот только увидев лужу крови внушительных размеров и цветы пришёл в большее удивление и даже ужас. Теперь второй скелет стоит и смотрит на эту лужу крови с цветами. Он сел на рядом стоящий стул, скрипнув ножками. Именно этот противный звук вывел Ошибку из столь приятного транса, он словно спал… Зло кидая взгляд на источник звука он так же зло вздыхает, не решаясь на большее. Взгляд Саенса был не страшнее того что он видел у Инка, так что он быстро отошёл, подходя к учёному и щёлкая пальцами у его глаз. Учёный передёрнулся, вскакивая и хватая Эррора за плечи. Тот сразу выбрался, но Саенс настораживал своим поведением.
— Т.ты… Да ты хоть знаешь чем заболел?! Т…ты же…ты… — он схватился за голову, начиная смеяться. Кажется сегодня все сходят с ума. Эррор не сдерживаясь даёт сильную пощечину учёному, всё ещё зло говоря:
— Приди в себя! — говорить стало легче, что нельзя было не заметить. Медитация — великая вещь. Он даже смог повысить голос без страшных последствий, что не могло не радовать. Учёный застыл. На его щеке остались крупные потёртости от тяжёлой пощёчины разрушителя. Можно сказать разрушающей. /бета: отличная шутка про Эррора :>/
— С-спасибо, — придя в себя более нормально сказал Саенс. Эррор кивнул. Сделав глубокий вдох и выдох, он серьёзно, наверно даже решительно настраивается сказать это.
— Я нашёл болезнь которой ты болеешь, — небольшая пауза. Он дастаёт из кармана в халате металлическую фляжку, откручивает крышку и делает пару глотков, но фляжку пока не убирает. Эррор внимательно наблюдает, ожидая продолжения.
— Это болезнь не тела, а души. Всё сходится, если бы у тебя не было цветов, то… Я бы не знал о существовании такой болезни. Вот только проблема. Вылечиться можно одним способом.
Эррор спрашивает, не понимая, что такого надо сделать для выздоровления. Убить кого-то? Лишиться души?
— И что же надо сделать?
Саенс тут же отвечает, словно ждал только этого вопроса.
— Твоя любовь должна ответить взаимностью, — серьёзно сказал Саенс, смотря на то, как Эррор поперхнулся воздухом, с удивлением переспрашивая.
— Любовь?!
В голове смутно всплывает тот день и та вселенная… Записки на табличках… Что-то… Там что-то было про это. В голове всё просто не укладывается. Собираясь вновь что-то сказать он начинает кашлять, изо рта вновь лезут цветы, которые буквально находятся у него в душе и горле. Неприятное чувство. Хочется выхаркать их все, но кашлять больно. Вместе с цветами выходит кровь…
В глазах темнеет и темнеет, пока весь мир не окунается во тьму. Боль прошла, но теперь он в тёмном мире один, на пару со своими переживаниями.
Найдёт ли Инк то, что он ищет?..
