Между нами

Руслан сказал - думать. И Вика думала. Конечно, не тогда, когда была рядом с Холмогоровым, рядом с ним думать просто невозможно. Он все время ее провоцирует, смущает, трахает мозг или тело. О чем можно думать, когда тебя нагибают прямо в прихожей у лифта, из которого ты только вышла и двери которого едва закрылись за водителем, проводившим тебя. Когда трахают, вбиваясь болезненными толчками в твое послушное тело, специально стягивают с груди платье, чтобы заставить тебя прижиматься голыми возбужденными сосками к мраморной столешнице коридорного столика. И конечно, невозможно думать, когда Руслан приходит в твое временное жилище и ведет себя, словно Вы семья и ты кормишь его ужином, а потом... Потом он сводит тебя с ума своими ласками, которые никогда не повторяются, но всякий раз приносят крышесносный оргазм. А еще не думалось на улице. К своему обнаженному телу в квартире Вика более или менее привыкла, но чувствовать себя голой под одеждой было то еще наказание. Вике казалось, что все вокруг замечают, что с ней что-то не так, смотрят как-то странно, то с усмешкой, то слишком похабно. Это была, конечно, паранойя, но девушка не удивится если Холмогоров доведет ее до психушки. Еще эта проклятая втулка, которую Вика поставила еще в субботу, но в понедельник все еще чувствовала жгучее давление, чем больше был размер втулки, тем дольше длился болезненный этап привыкания. Но еще хуже дела обстояли с игрушками для вагины. Безобидными только на первый взгляд. В пятницу, например, Руслан выбрал для Вики не простую, а даже жутковатую на вид игрушку: небольшого размера силиконовый фаллос, который своим объемом полностью заполнял Вику изнутри, он не давил, но был словно повсюду. Но главное в этой игрушке было то, что она имела вторую часть, выходящую наружу плечом, которое своим окончанием упиралось в клитор, и при каждом движении девушки, вызывал своим трением возбуждение. Так и пришлось ходит целый день в полувозбужденном состоянии. А во вторник было хуже всего. Руслан заставил выбрать “игрушкой дня” вибрирующее вагинальное яйцо, но самое забавное для Руслана, но не для Вики, заключалось в том, что мужчина мог включать вибрацию дистанционно, установив какую-то программку на Викин смартфон. Пришлось отказаться от занятия с инструктором по вождению, сославшись на плохое самочувствие. После того, как ее несколько раз прошибла волна вибрации из собственной вагины, от которой подкашивались ноги, холодело в животе и туманился мозг. В эти секунды возбуждение просто зашкаливало, и Вика становилась словно тряпичная кукла, не способная соображать, все что она хотела в это время, так это получить крепкий мужской член внутрь себя. О каком тут безопасном вождении может идти речь? А вечером вторника Холмогоров заявился сияющий как начищенный рубль и озадачил Вику своим очередным “подарком”. В небольшой коробочке, которую Руслан принес с собой умещалась целая россыпь бижутерии для тела, большая часть из которых были разнообразные клипсы для сосков. — Вот видишь, - тягуче шептал Руслан, растирая в пальцах, из без того, возбужденный из-за сумасшедшей реакции Вики на вибрацию вагинального яйца, сосок - Как я удачно сегодня выбрал игрушку, какими твердыми, благодаря ей стали твои сосочки. Давай-ка примерим вот эти милые клипсы. Руслан выбрал из коробки аккуратные капельки-стекляшки на держатели-кольце, а не пугающем “крокодиле”. Мужчина аккуратно продел соски девушки в держатели и чуть придавил, фиксируя. После помог девушке встать и пройти к зеркалу в комнате, где, привычно стал позади нее. Хитро улыбаясь, Руслан игриво щелкнул по стеклянной висюльке, заставляя ту колыхнуться на соске. Ощущение было странным, то, как эротично выглядела Вика сейчас. Ее самоощущение в последнее время все время было наполнено какой-то эротикой, к которой она уже откровенно привыкла, и даже начала получать удовольствие. Смотреть на себя в зеркало не было стыдно, наоборот, то, что она видела там безумно нравилось. Клипсы на фоне голого тела смотрелись дико возбуждающе, но еще больше возбуждало, так это похотливый взгляд мужчины, что смотрел на нее в зеркала из-за ее же плеча; рука Руслана лежала на животе и тихо ласкала кожу. -Посмотри сколько шарма придают твоему прекрасному телу простые стекляшки, - жарко шептал ей на ухо Руслан - Ты такая горячая и сексуальная, одновременно голенькая и в то же время одетая. Там в коробочке много чудесных вещичек, и я хочу, чтобы ты носила их для меня. Вика таяла от этого тягучего, гипнотизирующего голоса, сходя с ума от собственной непоследовательности. Раньше она радовалась, что Холмогоров раб своих ритуалов и занимается с ней сексом исключительно в определенные дни и определенным способом, и что она всегда знала когда секс будет, а когда нет. И сегодня секса не планировалось, что просто сводило перевозбужденную Вику с ума. Налюбовавшись вдоволь, Руслан отвел девушку в гостиную, и они вдвоем принялись изучать содержимое коробочки. Все вещи были довольно дорогими (по Викиному понятию, конечно), судя по биркам, которые Холмогоров бесцеремонно сдирал и складывал кучей на стол. Среди украшений, помимо клипс для сосков, было много цепочек на пояс с нежными подвесками, кольца-клипсы клитора, подвески, где были связаны между собой поясная подвеска и соски, или клиторальная клипса и клипса сосков, тонкий ошейник-цепочка и сосками, или соски с пупком и прочие, прочие вариации. Вика вся намокла, пока Руслан, похабно комментируя каждую вещицу, разглядывал бижутерию, прикладывая к телу девушки. Признаться в том, что она возбудилась только от описания того, как она будет носить все эти вещи было стыдно даже под угрозой расстрела, но Холмогорову не нужны были ее признания, он словил ее взгляд и беспардонно сунул свою руку между девичьих ног. -Такая влажная, - облизнул губы, Руслан, лаская пальцами вход в вагину, даже не пытаясь проникнуть внутрь - Хочешь меня? -Да, - хрипло ответила Вика. Ей было стыдно, но она не могла врать. Пусть ей будет трижды стыдно, но она больше всего на свете хочет, чтобы ее сейчас трахнули. Даже если он загнет ее как шлюху и отымеет без намека на ласку. -Завтра, - разочаровывающее обещание - Завтра я трахну тебя в твою очаровательную попку. *** В среду приехал курьер и Вика удивилась, раздумывая, пока накидывала халат, чтобы его встретить, чтобы такое он мог привезти. Платьев Холмогоров привез ей столько, что не переносить. Коробка была невеликой, и девушка даже не удивилась, когда обнаружила там металлический в черном силиконе плаг с навершием в форме сердца из ярко-розового камня. У Вика сразу намокло в промежности, а соски затвердели стоило ей представить как Руслан нагибает ее у зеркала, заставляя смотреть на это сердце между ее ягодиц. В этом мужчина был предсказуем, но в реальности все оказалось еще развратнее и сексуальней. Зеркало у Холмогорова было большим, четырехстворчатым, и он специально перетянул его к углу своей кровати, чтобы там, на кровати поставить Вику на четыре конечности так, чтобы она могла разглядеть в зеркало свою попку и промежность между ягодиц и похабное розовое сердечко в глубине. Но Руслан на этом не остановился, он заставил Вику смотреть весь процесс растяжки ее ануса для проникновения от начала и до конца. Девушке приходилось для этого немного выгибать шею, и поэтому, когда шея затекала, Руслан, разминал ее плечи и шею руками, влажными от лубриканта, а после снова возвращался к заветной дырочке, играл с ней, двигал и крутил пальцами, раздвигая и показывая Вике темную глубину ее нутра и шептал, шептал пошлые словечки: -Такая нежная, такая шелковистая, такая порочная дырочка, сладкая и тугая. И Вика млела, умирая от симбиоза тягучей боли и острого наслаждения, от сладкого желания, которое вызывал в ней этот мужчина, только одним свои присутствие разрушая страх. Она видела в отражении не только себя развратно расставившую ноги, с похотливым видом на лице и но и ласкающего ее тело мужчину, глаза которого безусловно горели желанием обладания ею. И он имел ее, трахал, прямо там перед зеркалом, заставляя смотреть как его ствол входит в податливое тело. И было больно, ничуть не меньше, чем первый раз, но было сладко, когда Вика послушалась и расслабилась, дала заласкать себя до онемения в пальцах ног, позволила телу услышать собственное желание. И боль ушла, не исчезла, но стала тише, слилась в захлестнувших Вику восхитительных эмоциях полного опустошения от оргазма. -Ты такая умница, - благодарил Вику Руслан, когда все кончилась и она позволила ему смазать анус, снимая острое жжение - Такая послушная, такая упругая и тугая. Мне так нравится твоя попка, так нравиться трахать ее. Я мечтаю о том дне, когда мне не придется тратить столько времени на подготовку и я смогу иметь тебя в эту чудесную дырочку, когда угодно. Вике не было стыдно, ей нравилось то, что с ней делал Руслан. И если бы он спросил ее придет ли она завтра, она бы не задумываясь ответила - “да”. Но он не спросил. *** Время такая штука, когда ты его торопишь, оно становиться невыносимо долгим, а когда опаздываешь, почему-то ускользает среди пальцев. Этот четверг не был исключением. Когда Руслан предложил ей все обдумать, девушке казалось, что времени у нее хоть отбавляй. Учитывая то, каким насыщенным на эмоции, когда рядом был Руслан и одновременно скучно пустыми были ее дни без него, казалось, это время будет тянуться бесконечно. Но Вика ошиблась или просто потеряла отведенное ей время и вот он - четверг наступил. Время пришло вместе с курьером, который передал записку, запечатанную в конверт и узкую и квадратную коробку. Обычно Холмогоров клал записку внутрь коробки и раз в этот раз решил изменить своей привычке, значит записку надо было прочесть до открытия коробки. -Этот предмет, если ты решишься его одеть и прийти ко мне и станет твоим ответом. Я больше не спрошу сегодня твоей воли. Если ты передумаешь уже после того, как преступишь порог моего дома, одетая в вещь, что символизирует мою власть над тобой, то наша сделка будет автоматически расторгнута. Подумай хорошенько, женщина, готова ли ты встретиться со мной при обстоятельствах, что мы обсуждали. РХ. Вика перечитала записку трижды и каждый раз раздумывала над ее смысл. Совершенно очевидно, что Холмогоров намеренно отговаривал ее от сегодняшней встречи. Почему? Едва ли он не желал ее? Но на Руслана и не было похоже, что он просто, малодушно, хочет снять с себя ответственность. Может он и правда беспокоится о ней, о Вике, по-своему, по-особенному. Вика быстро вскрыла упаковку и открыла крышку. Что-то такое она там и ожидала увидеть, нет она не знала точно, но, когда поняла что это, не удивилась. Пересмотрев кучу тематических сайтов, девушка оценила изящность вещицы. Ошейник был сделан из мягкой кожи, легкий, довольно тонкий, сантиметра полтора в высоту, с красивой, безопасной и удобной застежкой, благородного темно-коричневого цвета; внутри был украшен филигранной, выжженной на коже надписью: “Собственность Руслана Холмогорова”. Вика понимала символичность этой вещи, понимала, что, надевая его, принимает правила игры, где она себе не принадлежит. Но девушка уже давно сомневалось в своей независимости, и даже не с того дня, когда подписала договор, или когда стояла перед мужчиной первый раз голая, или когда сделала татуировку, несущую похожий смысл, а с того момента, когда поняла, что еще никогда не была так счастлива, как была, когда в очередной раз почти умирала от оргазма после секса с Холмогоровым. Девушка выбрала в своем обновленном гардеробе одежду, подходящую для случая, это было строгое темно-фиолетовое платье с пуговицами спереди и высоким воротником стойкой, который смог бы прикрыть ошейник. Ошейник Вика надела последним, когда уже стояла у зеркала на выходе, выдохнула, закрыла глаза и застегнула на ощупь. Ощущения были странными, как, собственно, и отражение в зеркале; Вике, та женщина, что стояла напротив нее, красивая, стройная в красивом наряде, ошейнике на шее и с сияющими глазами казалась странной незнакомкой. Если бы Вике еще полгода назад сказали, что она пойдет на такое странное свидание, с мужчиной, шансов на продолжение отношений с которым даже при самом невероятном развитии событии просто нет и что там она совершенно добровольно позволит причинить себе боль, то она бы просто покрутила у виска и признала человека умственно отсталым. Но сейчас некогда было заниматься самокопанием, Холмогоров не умел ждать, и Вика решительно шагнула за порог. -Думал тебе хватит ума не приходить сюда, - Руслан, развалившись в кресле, в брюках и рубашке, расстегнутой на все пуговицы и с завернутыми до локтей рукавами, покручивая в руках наполненный тумблер. -Будем считать, что я идиотка, - скептично ответила Вика, она скинула платье еще в прихожей, зная, что это понравиться Холмогорову и поэтому стояла перед ним сейчас в одном ошейники и туфлях. -Тут дело не в интеллекте, дело в инстинкте самосохранения, - парировал Руслан - Он очевидно у тебя отсутствует. -Я, - начала Вика. -Молчи, - строго приказал мужчина - Сессия началась и с этого момента, ты будешь говорить, только когда прикажу я. Понятно? -Да, - потупилась Вика, у нее загорелись от возбуждения щеки, то, что происходило заводило ее. -Да, господин, - поправил Руслан - Ты должна говорить: да, господин или нет, господин. Поняла? -Да, господин, - Вика едва смогла это произнести, ком встал в горле. -Я надеюсь ты четко понимаешь, что уйти отсюда сможешь только если я завершу сессию или завершив наш контракт. В случае последнего варианта, тебе надо будет покинуть квартиру в течении трех дней и связаться с моим адвокатом по возврату предоплаты. Ты это понимаешь? -Да, господин! - Вика подняла голову, показывая тем самым свою решительность. -Я хочу, чтобы ты усвоила кое-что важное, - Руслан резко встал с дивана и сделав пару резких шагов, обернулся и холодно проговорил в лицо девушки - Все твои фантазии и представления, полученные тобой о Теме в Гугл не имеют значения. И это не наивные “Пятьдесят оттенков серого”, это реальность, и в этой реальности я не твой дом, а ты не мой сабмиссив. Для меня все это просто игра, которая дает мне возможность реализовать свои садистские наклонности. Я признаю сейчас перед тобой, что из меня неважный доминант, я скорее палач, потому что я слишком экспрессивен, эмоционально неустойчив и я не умею чувствовать грани допустимого. Поэтому эту грань в наших играх назначаешь ты. Только ты отвечаешь за то, когда я остановлюсь. Но у меня тоже есть свои потребности, и если ты сможешь дать мне разрядку и не остановишь меня пока я не завершу свой ритуал, мы продолжим наши встречи, если ты меня разочаруешь - договор прекратит действие. Тебе понятно? Вика кивнула, сильно сжав губы. -Нет, - Руслан коснулся пальцами подбородка - Отвечай вслух. -Да, господин. -Пойдем, -Руслан позвал Вику и пошел в сторону своей спальни. Там, открыв стенной шкаф, он нажал комбинацию на установленном на стене небольшом пульте управления. Наверху что-то щелкнуло и из казавшегося целостным потолка выехала прямоугольная металлическая конструкция, длиной метра два, с углов которой свисали веревки, оканчивающиеся кожаными наручниками. Вика нервно сглотнула и застыла. Руслан поманил ее к себе под конструкцию, но девушка не могла двигаться. Все это, казавшееся таким фантасмагоричным, вдруг обрело реальность и запах расставленных повсюду свечей и кожаные наручники в руках Холмогорова и ошейник на ее шеи. Вику затрясло изнутри, именно сейчас она поняла, что имел в виду Руслан, называя ее глупой. Конечно, он знал о чем она читала в интернете и догадывался о том, как романтизировано ее представление о предстоящем событии, поэтому и просил хорошенько обдумать. Дура, какая же дура! -Ты хочешь уйти? - спросил Руслан, увидев заминку Вики. -Можно спросить у Вас кое-что, господин, - конечно, Вика захотела уйти, но еще сильнее она хотела кое-что узнать. -Да, - мужчина не был доволен поведением девушки, ответил сквозь зубы, но согласился - Спрашивай. -Если Вы были уверены, что я не приду, то зачем все это? Зачем такие траты. Вещи, бижутерия, ведь это все по договору остается мне. Руслан поморщился недовольно, он не хотел отвечать на этот вопрос, но Холмогоров никогда не стал бы отмалчиваться и юлить: -Я не был уверен, что ты придешь, но это не значит, что я этого не желал. Вика торжественно улыбнулась и шагнула к мужчине. Руслан одел на ее руки наручники, наклонился и одел на ее щиколотки такие же кожаные браслеты, только закрепленные веревками из отверстий в полу, которых совершенно точно там не было раньше, вероятно их открыл Руслан с того же пульта. Вика не сводила с мужчины глаз, любовалась им, его отрешенным видом и четкими движениями. -Вика, посмотри на меня, - потребовал Руслан - И внимательно послушай. Ты меня слушаешь? Хорошо. Что бы дальше не происходило, это сможешь остановить только ты сама. Понимаешь меня? Ты можешь плакать, можно кричать сколько хочешь, соседи тебя не услышат, стены сделаны для таких случаев. Ты можешь просить меня остановиться. Ты меня слышишь? Но слово “стоп” здесь не работает, ты можешь кричать его хоть до потери пульса. Понимаешь меня? Есть только три слова. Зеленый. Скажи - зеленый. -Зеленый, - удивленно повторила Вика. -Зеленый — значит все в порядке. Он так же значит, что тебе может уже быть больно и неприятно, и страшно, но ты можешь это терпеть — это достаточно допустимо для тебя. Понятно? Оранжевый. Скажи! -Оранжевый. -Это значит, что тебе очень плохо, очень больно, очень страшно, что ты на грани, что еще чуть-чуть и ты уже не сможешь терпеть. Это не значит, что я остановлюсь, это ничего не значит для тебя, это будет просто информация для меня, потому что я продолжу даже если будет оранжевый до тех пор, пока не завершу задуманное или пока ты не скажешь “красный”. Скажи - красный. -Красный, - сглотнула Вика. -Красный — значит конец. Я остановлю сессию, и мы с тобой расстаемся навсегда. Но ты говоришь “красный” и боль прекращается тут же. Ясно? -Да, господин, - Вика нервно облизнула губы, чувствуя, как от страха дрожат ее колени и поджимаются ягодицы. -Хорошо, - коротко кивнул Руслан и снова подошел к пульту в шкафу, нажал какие-то кнопки, и Вика почувствовала, как ее руки потянуло вверх и в стороны, крепления ножных браслетов тоже натянулись, вынуждая девушку раздвинуть и ноги. Механизм работал медленно, бережно растягивая Викино тело в положение, когда ноги стояли на ширине плеч, а руки полностью вытянуты в стороны и вверх так, что девушка не имеет возможности сменить позу. -Цвет? - спросил Руслан. Вика не сразу сообразила, чего хочет от нее мужчина, но потом до нее дошло, что он хочет проверить поняли ли девушка правила. -Зеленый, - ответила Вика и Руслан довольно кивнул. Холмогоров обошел кровать по кругу и достал что-то из прикроватной тумбочки. -Вика, посмотри сюда, - Руслан на вытянутых руках продемонстрировал девушке черную кожаную плетку-многохвостку. Вещица не казалась опасной, наоборот какой-то слишком бутафорской из-за своей витиевато плетенной ручки и блеска нового не пользованного предмета. -Цвет? -Зеленый, - девушке становилось скучно, страх ушел, возбуждение утихло. -Послушай сюда, Вика, - Руслан прошелся мимо нее, похлопывая рукояткой плетки по своей ладони - Я планировал в твой первый день игр начать с десяти ударов. Но... Ты ведь очень плохая девочка, Вика, непослушная. Ты обманула Гену, воспользовалась моим именем, и я обещал тебя за это наказать. Помнишь? -Да, господин. -Поэтому к десяти ударам, я добавлю еще пять. Я говорю тебе это, чтобы ты знала, когда закончатся десять ударов, почему ты все еще продолжаешь страдать. Тебе ясно? -Да, господин, - а вот тут Вика забеспокоилась, нога ее предательски задрожала, а в животе скрутился узел. Руслан своих слов на ветер не бросает. -Вика, - голос мужчины стал очень строгим, рукояткой плетки он поднял вверх Викин подбородок, чтобы девушка смотрела Руслану в глаза - Последний раз спрашиваю, ты помнишь, как сможешь остановить процедуру? Вика? Пятнадцать ударов или ты говоришь - “Красный” и все прекращается. Понятно? -Да, господин, - ответ прозвучал хрипло, потому что у Вике запершило в горле, то ли от волнения, то ли от жажды. Руслан довольно кивнул и обошел Вику сзади. Девушка напряглась: спину, ягодицы, готовясь к удару. Но удара все не было. Вика слышала шаги мужчины за своей спиной и все ждала, когда они затихали, зажимая глаза и стискивая зубы. Но удара все было. Время тянулось, отстукивая удары заполошного сердца внутри. Руслан снова обошел девушку спереди и оглядел с ног до головы любуясь ее беззащитностью, но все еще держал плеть при себе. Руслан молчал и бесшумно ступал по мягкому ковру, нарушая тишину только шорохом брючин друг о другу. Где-то тихо треснула свеча. Удар обжег неожиданно. Так остро! На ногах чуть выше колен, огненной полосой боли, так, что казалось кожа там должна была полопаться от удара. Вика завизжала неожиданно громко, задрыгала ногами, дернулась пытаясь уйти от обжигающей боли. Но Руслан не остановился, следом легли, каждый чуть выше предыдущего, еще два удара. Вика продолжала кричать и дергаться по инерции, когда Руслан уже остановился. Мужчина дал девушке успокоиться, перестать кричать и отдышаться. -Цвет? - почти ласково спросил он. -Зеленый, - Вика не смотрела Руслану в глаза, потому что лгала. Ей было чертовски страшно и ноги позади от колен до ягодиц просто горели огнем. Но Вика чувствовала, что жжение потихоньку уходит, остается только память о прошедшей боли. Как было глупо считать плетку в руках Холмогорова простой бутафорией, разве стал бы он размениваться на спецэффекты? Теперь Вика знала, чего ждать и выдохнула, морально готовясь. Удар! Но к такому невозможно быть готовой, как будто сотня пчел разом ужалила Вику за ягодицы. Девушка завизжала так, что сама оглохла на секунду от собственного крика. Еще удар следом, чуть выше предыдущего. Девушка задергалась, забилась на путах так, что причинила боль самой себе. -Стоп, стоп, стоп! - кричала она. Слезы градом текли из ее глаз - Остановитесь, пожалуйста. Больно. Еще удар, выше других, оставляет ярко-красные полосы на коже. Ягодицы горят огнем, Вика уворачивается от удара, но подставляет под жёсткую плеть и четвертый удар свои ноги спереди и голый лобок, и живот. Вика визжит и ревется, она умоляет отпустить ее, кричит его имя: -Руслан, Руслан, Руслан, - повторяет она как мантру - Пожалуйста. А он опускает на ее тело пятый удар, который ложиться на самую верхнюю часть ягодиц и плетка, загибаясь длинными хвостами лижет, обжигая, живот девушки. Руслан снова дает Вике время. Успокоиться она не может, вся дрожит, каждая мышца на ее теле напряжена, Вика вся мокрая от пота. Она всхлипывает и тихо плачет. -Цвет? -Оранжевый, оранжевый, оранжевый, - быстро, словно поговоркой повторяет Вика, как удара дернувшись от вопроса Руслана - Больно, очень больно, все болит. Пожалуйста, хватит! -Всего восемь, Викки, из пятнадцати, - поясняет Руслан - Скажи другой цвет и все остановиться. -Нет, нет, нет, - качает головой Вика, пытаясь словить глазами взгляд Руслана, но путается в словах - Ты... Вы... ошибаешься. Уже больше! Точно больше! -Нет, Вика, восемь, - твердо повторяет Руслан - Итак цвет? Вика молчит, оттягивает, с ужасом следит за плеткой, провожает ее глаза не способная произнести ни слова. Но Руслан не собирается ждать, и он снова бьет так же внезапно, прямо по пояснице, там, где расположен его знак. Вика захлебывается криком, молит о пощаде, рыдает и бьется в своих путах. Трудно понять, что она кричит, все ее слова перемешались в истеричный вой. -Два, три, четыре, пять, - отчитывает удары Руслан. Поднимаясь все выше, оставляя следы плетки на спине, почти у лопаток. Вика почти висит на кожаных наручниках, безвольно, лицо ее залито слезами, пересохшие от крика губы красные, искусанные в кровь. Она вся дрожит, и когда Руслан тихонько касается, чтобы проверить в сознании ли она, девушка вскидывает на него глаза полные мольбы, но молчит, с укором глядя на мужчину, который причинил ей сегодня столько боли. -Цвет? - спрашивает Руслан. -Пожалуйста, - хрипит еле слышно Вика, голоса нет, она его сорвала своими истошными воплями - Я хочу домой! Отпусти меня домой, пожалуйста, Руслан. -Цвет, малыш, какой цвет? - ласково просит Руслан и осторожно заправляет выбившиеся прядки волос за уши. Вике очень больно. Больно так, что ей кажется, что вся ее спина должна истекать кровью, так все горит. Эта боль она и в мозгу, бьется бешенным ужасом: -Больше никогда, больше никогда! Уйти, сбежать, прекратить! И тут он, кареглазый демон, улыбается своим безупречным капризным луком рта. -Оранжевый, - Вика опускает глаза, когда в них горит только один цвет - красный. Руслан отходит со спины, примеряется, размахивается и что есть силы бьет, наотмашь сверху, распределяя удар плетки по плечу и лопатке, так, что длинные полосы ложатся хлесткими ударами и на грудь спереди. Сначала правую сторону, потом левую. Вика уже не кричит, она не может кричать, из ее горла рвется только стон. *** Руслан нарушил свое собственное правило и пришел к Вике в пятницу утром. Вчерашний вечер, принеся просто невероятное удовольствие темной стороне души, оставил, однако после себя неприятное, горькое послевкусие. Он помнил, как Вика была безучастна и холодна, словно разум отсутствовал в теле, когда Руслан осторожно опрыскивал кожу охлаждающим и заживляющим спреем, когда отстегивал ее руки и ноги от кожаных браслетов, когда помог улечься боком на кровать, чтобы она немного отдохнула. Руслан хотел дать ей время отдохнуть, благодарный за доставленное удовольствие, возбуждение от которого щекотало нервы и тело до сих пор, таким острым оно было, и для этого вышел в гостиную, где расположился довольный собой на диване. Но Вика не воспользовалась отведенным ей временем, спустя всего минут пятнадцать она вышла из комнаты, завернутая в покрывало и прошла мимо мужчины, игнорируя его, в прихожую, где лежало на пуфе ее платье. Движения ее напоминали процессы присущее механической кукле, а не человеку, так остры и резки они были. Руслан прошел за ней и завис, разглядывая яркие следы дела его рук, горящие стигмой на спине девушки. Вика резко, постанывая от каждого своего движения, натягивала на себя платье, а когда наклонилась, чтобы помочь себе с туфлей, то Руслан коснулся тихонько ее локтя в попытке поддержать. -Убери руки, Холмогоров! - Вика отпрянула от Руслана как от прокаженного, уставилась на него своими сияющими, светлыми просто до невозможности глазами. Такой голубой цвет Руслан видел только на небе, когда его освещало вышедшее из-за туч солнце после дождя. На ее лице не было ненависти, или злости, только усталость - Я просто хочу домой! Руслан поднял руки, сдаваясь и отступил назад, позволяя Вике быстро обуться и уйти из его квартиры. Холмогоров не удержался и подглядел за девушкой через камеры. Вика не плакала, когда вернулась, по крайней мере она сделал так, чтобы он этого не увидел, приняла душ, а когда легла в постель, укрылась с головой и долго ворочалась под одеялом тихо постанывая от боли в спине. Утром Руслан подгадывал снова и видел, как Вика болезненно морщилась, утром собираясь в тренажерку. Все ее поведение не выказывало ни единого намека на бойкот их договора, что, учитывая, грубо брошенные вчера слова, приводило Холмогорова в замешательство. Поэтому мужчина и рванул с утра в квартиру любовницы. -На завтрак яичница и тосты с паштетом? - улыбаясь спросила Вика, немного удивленная визитером. -Отлично, - согласился Руслан, разглядывая девушку. На Вике был надет один из тех коротких халатов для такого случая и фартук. Девушка ловко управлялась со сковородой и когда горячий предмет был поставлен в безопасно удаленное место, Руслан подошел к Вике со спины. Он не делал резких движений, боялся спугнуть, не знал, какую ждать реакцию. Было бы естественным, если бы после вчерашнего акта агрессии Вика психически была не готова к интимным прикосновениям. -Как ты? - спросил мужчина, осторожно касаясь только кончиками пальцев девичьих плеч. Вика напряглась от этого прикосновения, застыла, но не дернулась как вчера. -Все хорошо, - Вика для достоверности покивала головой. -Болит? -Нет, - ответила Вика быстро, но потом осеклась - Совсем немного. -Сними халат, - потребовал Руслан. Он хотел видеть. Во-первых, знать, как сильно она ему врет, а во-вторых, мужчине просто физически было необходимо убедиться, что он оставил следы на теле девушке. Садистское желание, но такое возбуждающее. Вика послушно скинула вещицу, роняя ее на пол, и мужчина разглядел несколько тонких полос взбухшей и немного розоватой кожи то тут то там на теле Вики, в основном следы остались там, где плетка касалась кожи при захлесте, на животе, груди, бедрах спереди. Руслан коснулся пальцем одной из таких полос, провел по ней пальцем, наклонился и осторожно коснулся губами: -Скоро пройдет, - обжигая дыханием прошептал Руслан. -Конечно, - улыбнулась Вика - Черный? Мужчина специально не сводит с лица девушки глаз, пытаясь разгадать ее загадку. Играет она, что ли? Если так, то она великолепная актриса, настолько, что даже жутко. Какой контраст между агрессивным выкриком вчера и ласковой улыбкой сегодня. Если вчера ей было по-настоящему страшно, то сколько надо иметь выдержки, чтобы сейчас вот так запросто держаться. -Черный, - подтвердил Руслан и позволил Вике выскользнуть из его рук, чтобы приготовить кофе. -Хочу, чтобы ты знала, мне понравился вчерашний вечер, - с вызовом проговорил Руслан - И я хочу повторить это снова в следующий четверг. Повторить, а возможно даже усилить накал эмоций. Желательно, чтобы в финале действа не было столь фееричного ухода главной героини. -Простите, Руслан Дмитриевич, - Вика вся напряглась, как струна и не сводила с мужчины взгляд, пытаясь разгадать его настроение. -А, значит, теперь Руслан Дмитриевич, - язвил мужчина - Не “уйди, Холмогоров”. -Простите, - поморщилась Вика из-за воспоминаний, которые, очевидно, ей были неприятны - Простите меня, пожалуйста, я была сама не своя. Я... Руслан не дал девушке договорить, он в одно движение оказался с ней рядом и приказал молчать, положив палец поверх ее губ. Его захлестнули просто невероятные эмоции, наполненные теплом и благодарностью. Это было так странно, то, как Вика себя вела. Прежде, девушки, после такого вечера смотрели на него с ужасом и презрением, с которым смотрят на дикое животное, а Вика она была все та же, что и позавчера. Никакой ненависти, злости, отвращения, но столько мольбы и честного стыда в глазах. -Малыш, ты даже не представляешь какое ты мне вчера доставила удовольствие, как порадовала, - ласково шептал Руслан, обжигая теплом карих глаз, которыми буквально сканировал Викино лицо, глядя на нее сверху - Ты дала мне закончить, немного смазала в конце, но я все понимаю, ты испугалась, и то, что ты сейчас не дичишься, это так важно для меня. -Руслан Дмитриевич, - Вика не сдержалась от эмоций, захлестнувших ее и кинулась на грудь мужчины, обнимая, прижимаясь к нему, ласкаясь в его объятьях. -Руслан, - мужчине вдруг, наверное, впервые захотелось, чтобы ушла эта социальная преграда официоза между ними, он не хотел, не после той интимности, что вчера получил, когда они перешли на новый виток отношений, чтобы между ними было холодно “Вы”. -Почему? - вдруг спросил Руслан, постояв немного в объятиях и все еще не выпуская Вику из них, заговорил, целуя в макушку. Не то, чтобы он об этом не думал раньше, просто решил, что пришло время спросить - Почему ты сказала “оранжевый”? Я видел, я не ошибался, я совершенно точно видел, что ты больше могла, что ты была на грани. -Помниться мне, кое-кто тут плохой дом и не видит, когда саб на грани, - буркнула куда-то в грудь Вика. Руслан рассмеялся и еще крепче прижал девушку к себе: -Вижу, но не могу остановиться. Поэтому, ждал, что это сделаешь ты, но ты не сделала. Почему? -Я думала, Вы умнее, господин Холмогоров, - Вика вырвалась из объятий и скользнула к кофеварке, отвернувшись от мужчины. Руслан улыбнулся, понимая, что девушка отсылает его к началу вчерашнего разговора. -Ну и что же я не понимаю? - с вызовом спросил он. Вика повернулась, облокотилась на столешницу и окатила Холмогорова взглядом разочарованной учительницы. -Сами знаете? Вы этого хотели, сами сказали - желали больше всего! Как я могу не выполнить Ваше желание, Руслан. Я же люблю Вас. *** Когда Вика поняла, что влюбилась в Холмогорова она сама обалдела. Ругала себя, называя круглой дурой и конченной идиоткой. Как можно влюбится в этого извращенца, садиста и хама. Но Руслан поражал. Своим изысканным видом, красивым, ухоженным телом, свой харизмой, интеллектом, чувством юмора. Вика злилась на себя. Как надо презирать себя, чтобы влюбиться в мужчину, который считает тебя ничтожеством, чем-то хуже грязи, унижает и постоянно оскорбляет. Но он так нежен в постели, и даже когда не бывает нежен все равно сводит с ума заставляя биться в эйфории от оргазма. Он словно знает Викино тело лучше ее самой, ласкает так, что просто сводит с ума, лишает рассудка. Девушке трудно было принять тот факт, что можно так боготворить и отдаваться тому, кто не хочет иметь с тобой ничего общего. Но приняла, хотя достоверно знала, что с концом договора придет и конец отношениям с Русланом и поэтому всеми силами старалась удержать его так долго, насколько это возможно. Она не строила иллюзий мечтая: “А вдруг полюбит, а вдруг разглядит, а вдруг изменит мнение”. Нет, Вика была реалисткой и просто решила выдержать все, что будет в ее силах, чтобы побыть с этим потрясающим мужчиной как можно больше времени. Руслан был для Вики своего рода наркотиком, тем, что, распробовав, она не смогла отказаться. Она знала последствия, догадывалась какой сильной может быть ломка, но отказываться не собиралась. Она впервые так ярко жила. Так ярко любила. Так ярко кончала. И была невероятно счастливой. Но Руслан причинил ей боль и этот ужас, что ей пришлось пережить из-за него, что-то надломил в Вике, заставил усомниться в адекватности ее действий. Можно ли было, находясь в здравом уме, соглашаться на такие испытания ради эфемерной любви, у которой даже продолжения быть не могло. Хотелось уйти, все бросить, выкинуть из головы это совершенное чудовище. Злость на него, на себя вылилась агрессией, на которую, Вика думала, она не была способна. Однако, страх испарился, боль утихла, ночь забрала тяжелые воспоминания и девушку поймала себя на мысли, что пережила бы эту пытку еще раз, чтобы увидеть благодарное лицо Руслана. На короткое мгновение, именно она, никто-то другой, сделала его счастливым. Когда Руслан признался, что целенаправленно старается влюбить Вику в себя, девушка поклялась, что он никогда не узнает о ее чувствах. Ей было стыдно признаться в этом, показаться слабой, безвольной, ничтожной, не достойной уважения из-за своей патетичности. Но вчера, когда он смотрел на нее как на подарок, как благодарен был за доставленное удовольствие, она поняла кое-что важное. Именное в ее любви и есть ее сила, способность вынести для него многое. Даже если для этого придется просто сгореть как бенгальский огонь без остатка для него. Признаваться было приятно, видеть радость в его глазах, не презрение, которого девушка боялась, а удовольствие. Почему-то Вика догадывалась, что это не изменит их отношения, не улучшит и не ухудшит их, просто он будет знать, а она перестанет презирать себя за слабость. *** Вике нравился субботний Руслан. Он был такой тихий и домашний, заспанный, слегка с похмелья, если немного перебирал в клубе, взъерошенный и томный. У Вики день начинался в семь из-за тренажерки, а вот мужчина встал всего за полчаса до ее прихода и успевал только принять душ, почистить зубы и побриться. Он всегда вальяжно раскидывался в кресле и похабно потирал свой член через ткань домашних брюк и хитро усмехался уголком губ и надменно выказал свое требование глазами. Он всегда играл с огнем, отправляя Нину что-нибудь приготовить и вынуждая Вику рисковать быть пойманной с поличным заставлял сосать. И всякий раз, когда шумно кончал ей в рот потом ласкал на своих коленях, благодаря и вылизывая рот девушки от собственного семени. Вика как-то не заметила, как полюбила эти моменты. Просто однажды она поняла, что член Холмогорова нравится ей не меньше, чем сам мужчина. Теперь лаская, довольно объемный Русланов орган Вика начала ловить себя на мысли, что ей это доставляет удовольствие само по себе. Его запах, ощущение твердой и одновременно нежной плоти в ее рту, звуки похоти и благодарности, которыми одаривал ее мужчина, его крепкие руки на девичьем затылке - все это возбуждало, будоражило, заводило. Вике нравились субботние встречи с Русланом, она ждала их, предвкушала когда зайдет на веранду, сядет у ног мужчины, поможет стянуть с его ягодиц домашние штаны, перекидываясь с Русланом пошлыми шутками, слизнет с уретры соленую каплю предакулята, обхватит губами головку, отсосет так, что с Руслана, как шелуха осыплется его напускная сдержанность и он кончит, дрожа и толкаясь ей в рот, а она сама намокнет промеж ног как течная сучка. А потом они будут сидеть и завтракать, как ни в чем не бывало и болтать о разном, например в эту субботу Вика, наконец, спросила то, что ее давно беспокоило. Камеры в ее квартире, которые круглосуточно снимают ее голую, и то, как они - Руслан и Вика занимаются сексом, и самое стыдное как Вика вставляет в себя всякие пошлые штуки, и пред этим очищается, ведь от камеры ничего не скрыть, даже отвратительные туалетные процедуры. -У нас же договор, Викки, ты забыла? - пожурил девушку Холмогоров. Сегодня было особенно жарко, солнце палило особенно яростно, поэтому на Руслане были одеты еще и стильные солнцезащитные очки, которые ему безумно шли. Но из-за очков Вика не могла видеть выражение глаз Руслана, поэтому засомневалась в том, правильно ли поняла ответ, поэтому уточнила. -Мне не очень-то хочется быть порно-звездой интернета, когда у нас все закончится. Я хочу знать где хранятся записи, - твердо потребовала ответа Вика. -Нигде не хранятся, - Руслан специально стянул очки, взглядом доказывая свою честность - Записи хранятся на самих камерах и то всего сутки, потом запись идет по кругу. Но я могу удаленно зайти на камеру посмотреть - только я под свои логином и паролем, и никто, даже я не может сделать копию, если физически не вытащить флешку с камеры. -И я жуткий собственник, хочу напомнить, - вдруг снова заговорил Руслан, когда Вика, удовлетворившись ответом, благодарно кивнула головой - И если какая-нибудь похотливая чушка вроде Славы, который вчера в клубе с тебя глаз не сводил, смог бы разделить удовольствие лицезреть на тебя голенькую, для меня это все потеряло бы всякую прелесть.