***
— Ты уверен, что он был настолько ужасен? — путь назад у двух отшельников был не долгим, но на разговор его хватало. — Я уже сам в этом сомневаюсь. Его действия, если смотреть поверхностно, приносили только вред. Только вот результатом стало то, что Коноха получила от них выгоду,— Джирая тоже был в замешательстве. Будь Саору обычным преступником, он бы не стал идти на столь рискованные действия, как спасение жителей деревни в какой-то глуши. Про то, что в деревне у него могли быть свои дела, они не задумывались. — Сейчас уже поздно думать об этом, — Цунаде, которая смогла сражаться не смотря на боязнь крови, чувствовала еще большую печаль. Во время войны она видела достаточно ниндзя, поступающих подобным образом. «Он даже создал иллюзию, изменив цвета в моем зрении», - такая иллюзия сильно улучшила ее боевую эффективность, так как кровь всегда ассоциировалась с красным. Когда же иллюзия исчезла из-за ранения ее создателя, Сенджу этого не заметила, больше волнуясь о раненом. Хоть он был для них посторонним, но в битве они подавляли противников благодаря ему. Если бы он умер, то в битве с тремя противниками ранга S они не смогли бы выбраться без серьезного вреда. При таком скверном раскладе, последующие действия Саору, ввели их в заблуждения, показывая, насколько у него сильная воля. Подобная сцена задела принцессу слизней за живое. Другим поводом для грусти была не полученная Цунаде информация о шиноби владеющим элементом дерева. Конечно, другие напарники, которых вызволили из тюрьмы, могли знать о нем, но они скорее всего уже сбежали. Испытывая противоречивые чувства пара, добралась до снятых ими комнат в гостиницах, однако разойтись у них так и не получилось. Из комнаты, в которой поселились Цунаде и Шизуне, ясно ощущалось присутствие не одного человека. — Что это вы такие нервные? — открыв дверь, будучи в полной боевой готовности, они никак не ожидали встретить недавно умершего аловолосого парня. К тому же в компании, не только ученицы Сенджу, но и к зависти жабьего отшельника еще двух девушек, не обделенных прекрасной внешностью. Только ребенок, спящий на руках Джанко остановил бурную фантазию извращенца, прибавляя своим присутствием еще больше странности. — Так ты не умер, — осознание к ним пришло быстро. Спрашивать о том, как он смог оправиться от ранений никто не стал. Каждый шиноби имел свои тайны. — Тогда мы можем продолжить наш разговор, — Цунаде не хотела медлить, тем более Джирайя, взглядом намекавший быть осторожней тревожил ее. — Отлично. Нам пришлось искать вас по двум причинам. Первая — это исцеление, думаю, Джанко сама лучше расскажет о своей проблеме, — Саору указал на Узумаки. — Вторая же вынудила прийти именно к вам, — взгляд парня, казалось, переместился на самую заметную часть тела Сенджу. К счастью, следующие слова были быстрее чем, реакция на его взгляд от окружающих. — В этом кулоне хранится чакра первого хокаге, если я не ошибаюсь. Мне нужна ее небольшая часть. В долгу я не останусь, — закончив со своими просьбами Саору стал ждать ответа. — Зачем тебе чакра моего деда? — подобный вопрос был ожидаем так как лечение было лишь попутным делом, которое мог сделать кто-нибудь другой, оно не вызвало вопросов. — Она необходима мне в одном эксперименте. Я знаю, что он вам дорог, поэтому готов предложить нечто равноценное, — естественно, кроме информации о анбу со стихией дерева, им был заранее подготовлен более весомый объект для обмена. — Этот кулон стоит целое состояние, тем более я не собираюсь обменивать его на деньги, — не было ничего необычного в том, что шиноби ее уровня, даже с долгами, как у нее не заинтересован в деньгах. — А как насчет артефактов, оставленных мудрецом шести путей? — его слова вызвали шок у всех присутствующих. — Совсем недавно мне стало известно место захоронения последних обладателей четырех великих сокровищ, — ухмылка на его губах появилась сама собой. Говорить о ком именно идет речь не было смысла. Цунаде хорошо знала по чьей вине погиб ее двоюродный дед. Отказаться от такого предложения она не могла, да и не было смысла так как Саору вполне мог с помощью этих артефактов взять то, что ему нужно. К тому же, место смерти Кинкаку и Гинкаку может скрывать тайну смерти второго хокаге. — Хорошо, но кулон я отдам только, когда увижу сокровища своими глазами, — последнее слово Цунаде решила оставить за собой. — Не имею ничего против того, что нам придется попутешествовать вместе. Раз с этим закончили, я надеюсь вы посмотрите, для начала, Джанко. Ее очень волнует отсутствие ежемесячных проблем, — Саору, никак не реагируя на красные лица женщин, направился к выходу, жестом пригласив с собой Джирайю, который, чувствуя нарастающую жажду крови воспользовался шансом на побег.***
То, что у Узумаки проблемы не только со шрамами Саору заметил случайно. Так как они путешествовали вместе больше месяца, естественно, пришел тот период времени, когда характер Микото стал не таким покладистым. Истерика устроенная, после того как он вновь отказался от ее готовки на природе хорошо ему запомнилась. Тогда-то он и задумался насчет Джанко. У нее и в обычное время поведение было не очень. Поэтому он начал наблюдение за ее характером, чтобы в опасное время быть готовым, но ничего не происходило. В один из таких дней Саору удалось увидеть не прикрытую иллюзией оголенную верхнюю часть тела Узумаки. Не малого размера шрам в области чуть ниже пупка, все объяснял. Во время войн шиноби, обладающие сильными родословными, стремились покончить с собой для того, чтобы их не использовали для демографического улучшения ситуации во вражеском селении. Не будь у Джанко причины, чтобы жить дальше, она поступила бы также. Оставив женщин решать их проблемы, Саору и Джирая направились в бар — лучшее место, где двое мужчин могли поговорить. Конечно, алкоголь был заказан. К радости иномирца, тут подавали не только саке. — Скажи мне, парень, ты желаешь причинить вред Конохе? — спустя некоторое время Джирая все же решился узнать намерения собутыльника. — Хочешь открою секрет? До сегодняшнего дня, я никого не убивал собственными руками, только калечил, а насчет того, что я творил в вашей деревне. Поступай я иначе — не достиг бы нужных результатов, — какой клан дал бы ему использовать их знания постороннему? — Ты же мог просто присоединиться к деревне. Твой клан был нашим давним союзником даже нашивки на жилетах… — И где теперь этот клан? — Саору не дал ему закончить. — Говорить о союзе может любой, но вот подтвердить его действиями у вас не вышло, — под напором Кушины, ему пришлось расспросить про падение Скрытого Водоворота поподробней. — Тогда была война. Страна Огня сама находилась в осаде и была отрезана от Узу, — жабий отшельник, как непосредственный участник данных событий, был хорошо осведомлен о скверном положении Конохи в то время. — Я не имел ввиду спасение деревни. Когда вернешься в Скрытый Лист попробуй узнать о причинах попадания Джанко в тюрьму, — Саору больше не хотел затрагивать эту тему так как Узумаки в голове, услышав его доводы, могла начать ненавидеть свое селение. За этот месяц пребывания вне печати он понял, что большая часть ниндзя Конохи, а может и не только, довольно наивна, верит в безгрешность своей родины и готова ради нее на все. К сожалению, меньшая часть, скрытая в тени, не имеет таких идеалов. Подобные шиноби готовы идти по головам соратников для достижения своих целей. Фугаку был отличным примером. Будучи не наследником клана, он смог стать мужем наследницы, тем самым заняв пост главы. После, может и с некоторым сожалением, пожертвовав женой на благо клана и своих амбиций. Так как Хирузен был уже стар и на пост нового хокаге вполне мог избраться Учиха. Для Джирайи сказанного было достаточно, чтобы сделать вывод. Хоть Саору и испытывал к Скрытому Листу недоверие, вреда причинять он не собирался, чего для жабьего отшельника было достаточно. — Тогда можешь рассказать каково это путешествовать с двумя красотками? — на лице подвыпившего Джирайи было очень странное выражение. Он с нетерпением ждал слов от нового источника вдохновения. «Что может быть лучше, чем история о спасении из тюрьмы двух куноичи, в которой они после спасения решили, как следует отблагодарить спасителя?» — Сюжет новой книги начал медленно вырисовываться в голове великого извращенца.