4am confessions

— Ты уверен, что не хочешь остаться на ночь? — вопросительно подал голос Субин, вскидывая брови и смотря на то, как Тэхён полностью облокотился на Бомгю, уткнувшись лбом тому в плечо. Как именно Бомгю оказался в этой ситуации? Он точно не знает. Всё началось, когда они с Тэхёном согласились на вечеринку в кругу их друзей: им всем хотелось немного отдохнуть и снять стресс, накопившийся в течение учебного года. Бомгю расслабляла возможность найти уединение друг в друге, просто сидеть впятером и непринуждённо разговаривать.  Однако то, что Тэхён был для него ближе всех, он знал абсолютно точно. Нахождение рядом с младшим ощущалось... по-особенному. Несравнимо ни с кем другим. Бомгю сам не до конца понимал, когда это началось: одним утром он просто проснулся с ощущением, что его чувства к Тэхёну не такие, как прежде, что теперь даже невесомые прикосновения или что-то совсем незначительное, как, например, объятия, заставляли бабочек внутри Бомгю бушевать, а самого его — запинаться посреди разговора. Сила этого влияния почти пугала: Бомгю упускал ход собственных мыслей, стоило Тэхёну лишь посмотреть на него и улыбнуться. Однако, в конце концов, Бомгю ничего не сделал с этим. Понять мысли Тэхёна было почти невозможно: в том, чтобы тщательно скрывать свои чувства, младшему не было равных. Смотря на него, даже Бомгю не смог бы угадать, о чём тот думает в данный момент, и это буквально сводило с ума. Старший же, наоборот, походил скорее на открытую книгу: друзья неоднократно замечали, как долго и пристально Бомгю смотрит на Тэхёна, как всегда старается быть ближе. Как каждый раз, по инерции, не медля ни секунды, выбирает именно его.  Бомгю нравилось мечтать о том, как однажды он признается младшему в чувствах, если заметит хоть малейший, самый прозрачный намёк на взаимность.  Но ничего. Ничего такого, что могло бы дать ему последний толчок. Бомгю почти физически ощущал этот бесконечный океан собственных чувств, но не видел берегов. — Я уверен, хён, — сердце Бомгю взволнованно трепыхалось в груди. — К тому же, кажется, вы и так достаточно заняты.  Субин бросил взгляд на Ёнджуна и уже спящего рядом с ним Хюнинкая, не в силах сдержать улыбки: — Да, ты тоже, — старший кивнул в сторону Тэхёна, который, кажется, вот-вот провалится в сон, уткнувшись в шею Бомгю. Кончик носа невесомо прошёлся по ключице — это оказалось чем-то непозволительно близким. Бомгю прикладывал все усилия, чтобы удержаться: как физически, так и морально. Сказать, что это давалось ему трудно, — не сказать ничего.  — Всё будет в порядке, — Бомгю нерешительно приобнял Тэхёна за плечи, не позволяя тому упасть, — я провожу его домой и вернусь к себе.  — Тебе не нужна помощь? — Нет. Нет, всё окей, — уверенный кивок контрастировал с румянцем, проступившим на щеках, и Субин, заметив это, усмехнулся: — Как скажешь. Доброй ночи, Гю. — Доброй, хён, — уже у самой двери.  *** Бомгю слегка — нет, очень сильно — пожалел о том, что отказался от помощи. Ему удалось поймать такси и даже умудриться посадить Тэхёна туда так, чтобы тот не ушибся, но как только дверь машины закрылась, младший прильнул к Бомгю снова, обнял его за талию и положил голову на плечо с мечтательным вздохом.  В этой ситуации Бомгю показалось, что приобнять Тэхёна за плечи вполне естественно, так что он просто позволил себе наслаждаться моментом: вряд ли такая возможность выпадет ему снова. Удовольствие от такой близости продлилось жалкие минут двадцать, и весь уют развеялся, как только Бомгю увидел за окном приближающийся тэхёнов дом. Он осторожно потряс младшего за плечо и, стараясь скрыть своё разочарование, попытался отцепить того от себя. Он бы продолжал держать его рядом с собой, если бы мог. Если бы он только мог.  — Хённи, подъём, — Бомгю говорит ласково, пытаясь подавить в себе желание зарыться пальцами в чужие волосы, — мы почти приехали. Тэхён пробурчал что-то неодобрительное и лишь прижался к старшему сильнее.  Определённо, из-за этого у Бомгю не перехватило дыхание. Конечно, он был в состоянии сдерживать свои чувства, находясь рядом с Тэхёном. Ситуация была полностью под контролем.  Бомгю хорошо лгал самому себе.  Машина остановилась у здания, и Тэхён, вопреки немому желанию Бомгю, наконец сдвинулся с места. Однако его глаза всё ещё были закрыты: младший мастерски делал вид, что не в курсе окончания их поездки, продолжая прижимать старшего к себе. — Тэхёни, ну давай, — сдержать улыбку, смотря на Тэхёна, который казался таким маленьким в его руках, оказалось невозможным. — Нам нужно идти. — Нет, — младший наконец подал голос после долгой паузы, но слова всё равно оказались приглушены тканью чужой куртки, — здесь очень уютно. Бомгю хихикнул: — Ты всё равно не сможешь спать в машине всю ночь.  — Дело не в машине, — Тэхён обнял Бомгю крепче, делая акцент на своих словах: — дело в тебе. Смех Бомгю прервался так же, как и на секунду — его сердцебиение. Он не имел в виду ничего такого. Не позволяй себе надеяться на что-то.  Даже ночная полутьма не могла скрыть моментально вспыхнувшие кончики ушей, и Бомгю, стараясь спрятать румянец на щеках, быстро кивнул и рассчитался с водителем, прежде чем открыть дверь.  Глубоко вздохнув, старший, несмотря на чужие протесты, вытащил Тэхёна из машины и позволил тому опереться на себя: — Пойдём, я доведу тебя до квартиры. — Ты такой милый, Гю, — Тэхён ухмыльнулся и позволил себе снова обвить талию старшего, — я люблю это в тебе.  Скрыть свою реакцию оказалось невозможным: это было действительно чем-то новым. Тэхён никогда не вёл себя так.  Отбросив навязчивые мысли в сторону, Бомгю изо всех сил пытался выдержать человеческий вес и одновременно не потеряться среди беспорядка в собственной голове. Он бывал в тэхёновой квартире достаточно часто, чтобы запомнить дорогу: она являлась для него практически вторым домом. Бомгю не хотелось бы признавать, но Тэхён был первым.  Ещё пара шагов, и он сможет наконец освободиться от этой эмоциональной пытки.  Добравшись до двери, Бомгю выудил из кармана запасной ключ и, стараясь не потерять равновесие, кое-как вставил его в замочную скважину. Они напоролись на стол, угол и ещё что-то, пока старший пытался помочь Тэхёну добраться до кровати: — Давай, Хённи, почти готово. Нам нужно работать сообща, — сосредоточенно пробурчал Бомгю. — Мне нравится, когда ты зовёшь меня Хённи. Так мило, — веки Тэхёна уже почти полностью опустились, а голос звучал тягуче, но он всё ещё старался не провалиться в сон.  Эта фраза подействовала на сердце Бомгю каким-то невероятным образом. Он ничего не ответил, делая вид, будто полностью сосредоточен на своей задаче, в то время как в его груди происходило что-то безумное.  Бомгю вздохнул с облегчением, аккуратно опустив Тэхёна на кровать: — Наконец-то, — Бомгю похвалил себя, наблюдая, как младший скидывает обувь с ног и устраивается удобнее, — теперь мне пора идти. Доброй ночи, Х- — Не нужно.  Бомгю остановился, будучи уже у самой двери: — Не нужно что? — Не уходи.  Не уходи.  Чёрт, если бы Тэхён только знал, как сильно Бомгю не хочет уходить.  Первые секунды старший колебался, не зная, что произойдёт, если он останется. Тэхён просто уснёт? Тогда бы это не стало проблемой, честно говоря, и Бомгю бы мог позволить себе разглядывать чужое лицо всю ночь, пока сам не провалится в сон, как бы странно это ни звучало. Неважно, сколько времени он знает Тэхёна: красота младшего никогда не отпустит Бомгю.  Он ведь действительно влюблён. Осознание пришло как-то внезапно.  Он был влюблён, влюблён в Тэхёна. Влюблён в своего лучшего друга, в его голос и смех, в то, как он проявлял решимость и добродушие, как заботился о тех, кто ему дорог. В то, как он думал о Бомгю прежде, чем о самом себе. Влюблён в то, как блестели его глаза, стоит лишь ему подумать о чём-то, что ему нравится. Влюблён в одинокую ямочку и яркую улыбку. В мелодию его смеха.  Это было нечто большее, чем простое «нравится». Бомгю правда любил Тэхёна. И, несмотря на голос разума, в отчаянии кричавшего ему уйти в ту же секунду, чтобы хотя бы чуть-чуть разобраться в бесконечном потоке собственных мыслей, Гю молча кивнул и закрыл дверь.  Он медленно подошёл к кровати и лёг на бок, подперев голову рукой и оказавшись лицом к лицу с младшим. Они не впервые делили одну кровать, но этот раз, после настоящего осознания собственных чувств, ощущался Бомгю совсем иначе, поэтому он решил не говорить ни слова, боясь, что теперь раскрыть его будет ещё проще, чем прежде. Первым тишину внезапно нарушил полуспящий Тэхён:  — Почему ты смотришь на меня так? — он открыл глаза лишь для того, чтобы поймать взгляд старшего, и кропотливо изучал чужое лицо в ожидании. Бомгю, кажется, слишком нервничал, чтобы ответить сразу. Бездна, прятавшаяся в глазах Тэхёна, поглотила его слишком быстро. — Как? — голос прозвучал низко: Бомгю приложил все усилия, чтобы не нарушить царящую между ними атмосферу, однако в тишине комнаты вопрос всё равно показался ему почти оглушающим. — Будто бы я создал для тебя целую вселенную, — Тэхён говорил искренне, но Бомгю всё равно ждал — надеялся — что младший сейчас засмеётся, скажет, что это просто шутка. Однако ничего такого не произошло. Гю не знал, как отвечать. Неужели его поведение было таким очевидным? Он собрал все свои силы, чтобы голос не дрогнул, но лицо всё равно горело огнём: — Я... я так не смотрю. — Очень жаль, — пробурчал Тэхён, прикрывая глаза от усталости, — потому что я смотрю так на тебя.  Сердце в груди не стало биться быстрее. Оно, кажется, бесследно исчезло на несколько бесконечных мгновений, и Бомгю чувствовал, что не может связать и двух слов. Честно говоря, он даже не был уверен, происходит ли это всё на самом деле. Он хотел спросить у Тэхёна, что тот имел в виду, как понимать это, но с губ не слетело ни звука. Дрянное сердце очнулось и теперь колотилось как бешеное, мешая сосредоточиться на хотя бы одной мысли, рой которых пульсировал в голове.  Тэхён заметил его состояние и усмехнулся:  — Хён? — Да? — хрипло, с трудом сдерживая подступающие эмоции. Младший вдруг посмотрел очень серьёзно, хотя всё ещё сонно: — Ты мне нравишься.  — Что? — Бомгю будто бы со всей силы ударили по голове или бессовестно облили холодной водой.  — Ой, погоди, — Тэхён лишь зевнул, а признание, сорвавшееся с губ, кажется, нисколько не волновало его, — мне нельзя было этого говорить. Это секрет.  Гю нахмурился, собравшись было что-то сказать, но губы так и замерли в немом «о». Шестерёнки в голове напряжённо скрипели, и Бомгю так и не разобрался, как ему реагировать: слепое ликование, понемногу накрывающее его вместе с осознанием происходящего, противостояло досаде от тэхёновой невозмутимости.  — Что ты имеешь в виду? — Разве это не очевидно? — Тэхён бесстыдно придвинулся ближе. — Я влюблён в тебя. С каждым чужим словом, медленно разносящимся по комнате, сердце Бомгю делало кульбит. Он представлял этот момент очень, очень много раз. Как Тэхён подойдёт и скажет, даст наконец знать, что да, да, я чувствую то же самое, да, моё сердце болит из-за тебя и чёртовы бабочки в животе беснуют, когда ты рядом. Он воображал это каждый день, но никогда — так. В каждом своём выдуманном сценарии Бомгю виделось, как именно он целует Тэхёна, но сейчас не получалось даже вдохнуть, пошевелиться, сделать хоть что-нибудь.  — Ты.. — Бомгю умолк, стараясь унять дрожь и собраться с остатками сил, — ты правда говоришь то, о чём я думаю?  Тэхён смотрит хитро, а на его лице играет уставшая улыбка. Он быстро проходится языком по губам и наклоняется вперёд, впечатываясь ими в губы Бомгю на одну мимолётную секунду. Тот позволяет ему.  Позволяет себе ощутить это. Больно даже думать о том, как долго он ждал момента, возможности наконец почувствовать, каковы на вкус его губы. Каково это — целовать его. — Конечно, я говорю именно об этом, — Тэхён шепчет скомканно, на выдохе, и его голова падает на соседнюю подушку. Полумрака в комнате недостаточно, чтобы скрыть румянец, проступивший на щеках. — Ты всегда был недостаточно внимательным, чтобы понять это. Субини-хён говорил, что я слишком очевиден.  — Очевиден? — Бомгю удивлённо вскинул брови, стараясь вспомнить любой момент, когда Тэхён выглядел хоть немного заинтересованно: пусто. Ни одного подобного воспоминания. Это всегда был Бомгю — тот, кто смотрел на долю секунды больше, чем нужно. Тот, кто без умолку рассказывал друзьям о том, какой же Кан Тэхён волшебный. Без конца. Но чтобы Тэхён был очевиден? Либо он лжёт, либо Бомгю действительно слишком слеп и не сумел заметить ничего, будучи полностью поглощённым собственными мыслями и мечтами. — Я знаю, что тоже тебе нравлюсь, кстати, — внезапный тихий голос вырвал Бомгю из раздумий. Тэхён наклонил голову чуть набок и явно изо всех сил старался не провалиться в сон, но всё равно уступил и прилёг на одеяло, взглянув на старшего с совершенно незнакомым тому блеском в глазах.  — Ты знаешь? — Бомгю прикусил губу, чувствуя, как к беспорядку его эмоций присоединяется ещё и неловкость. — Откуда? — Однажды слышал, как ты разговаривал обо мне с Хюкой, — на губах проскользнула ухмылка. — А потом он пожаловался на то, что ты только и делаешь, что говоришь про меня, но его слова вырвались быстрее, чем он успел подумать и предотвратить свою ошибку. А ещё он попросил меня не рассказывать тебе об этом.  — Это было около месяца назад, — Бомгю отчётливо чувствовал, что его лицо продолжает пылать. — Ты целый месяц знал об этом и ничего не сделал? — Наверно, я пытался принять это, — Тэхён нахмурился, явно запутавшись в себе. — Знаешь, я влюблён в тебя уже очень долгое время. Это всё случилось неожиданно, у меня и предположений не было о том, как поступить.  Бомгю не поверил бы. Не поверил бы, что его чувства взаимны, если бы Тэхён просто признался и остановился на этом. Но именно сейчас слова Тэхёна звучали до хрипоты искренне, и Бомгю отчётливо чувствовал, как они режут его сердце. Сначала ему хотелось, чтобы младший просто уснул, а сам бы он ушёл, как и привык за всё это время, с разбитым сердцем. Но не сейчас, когда Тэхён открылся перед ним. — Теперь мы можем наконец заснуть? — слабый, сквозь зевок, голос Тэхёна нарушил странную тишину.  Заснуть? Как Бомгю уснёт после этого? Сон сейчас был для него последней и наименее значимой вещью, о которой он думал.  Тем не менее, он только молча кивнул и помог Тэхёну забраться под одеяло. Бомгю медленно приподнялся на локтях и уже собрался встать, но почти неслышный шёпот заставил его замереть на месте:  — Останься. Тэхёну не нужно было просить дважды. Бомгю осторожно лёг рядом, стараясь двигаться максимально аккуратно. Он не знал, что делать. Только что они признались друг другу и даже разделили короткий поцелуй, но что теперь? У Тэхёна, кажется, подобной проблемы не было. Он мгновенно придвинулся ближе, перекинув руку через чужую талию, и положил голову старшему на грудь. Ему не стоило ничего говорить: прикосновения сказали всё за него.  И Бомгю услышал их. 

***

Сейчас Бомгю, мягко говоря, нервничал.  Ему стоило заснуть с, ни больше ни меньше, любовью всей своей жизни, чтобы проснуться в пустой постели.  Бомгю никогда не был тем, кто спешил с выводами. В конце концов, это квартира Тэхёна, верно? Он не мог просто уйти.  Воспоминания об этой ночи стали медленно заполнять голову и топить все остальные мысли. Тэхён, уставший и бормочущий всякую чепуху, говорил, что любит его. Говорил, что влюблён в него. Сейчас кажется, будто это всё — один из многочисленных снов, после которых Бомгю просыпался с пустым сердцем, но в своей постели.  Волнение немного улеглось, когда до ушей донёсся звон тарелок со стороны кухни — это позволило сердцу успокоиться.  Бомгю рывком вскочил с кровати, запнувшись о собственные ботинки, забытые на полу, и поторопился к выходу из комнаты. Ему нужно было узнать, что всё это действительно реально, что слова Тэхёна не были сном. Тело слушалось плохо, и Бомгю успел пожалеть о том, что заснул в джинсах.  — О, ты наконец-то проснулся, — Тэхён бросил на старшего полный озорных искорок взгляд и игриво усмехнулся, когда тот вошёл на кухню и провёл ладонью по растрёпанным тёмным волосам. Младший налил в тарелку с хлопьями молоко и виновато улыбнулся:  — Извини, не панкейки или бекон, или что-то типа того. Но это лучшее, что может позволить себе бедный студент.  Бомгю ничего не ответил. Он сел за кухонный стол будто в трансе, глядя на Тэхёна с какой-то новой, непонятно откуда взявшейся, решимостью. Помнит ли он, о чём говорил этой ночью? — Что? — Тэхён наконец повернулся к старшему лицом, оперевшись поясницей на столешницу, и чуть наклонил голову, так, что пряди непослушных волос немного спадали на глаза. Бомгю показалось это милым. — Ничего, — покачав головой и опустив взгляд на тарелку с хлопьями. Действительно ли это то, что он хотел сказать изначально? — Тебя что-то беспокоит. — Можно и так сказать, — Бомгю пожал плечами, всё ещё избегая зрительного контакта. Ему не хотелось говорить прямо, поэтому он позволил младшему догадаться самому.  Тэхён взглянул странно, так, будто бы ожидал чего-то большего:  — Что именно? — Просто.. — Бомгю умолк, стараясь собраться с мыслями и понять, с чего же ему стоит начать. Тонкие пальцы нервно постукивали по поверхности стола. — Ты.. ты помнишь, о чём говорил ночью?  — Ночью? — Тэхён спросил с притворным недоумением, от которого сердце Бомгю ухнуло куда-то вниз и разбилось на тысячи мелких осколков. — Всё, что я помню, это как мы с тобой ушли из дома Субини-хёна. Что случилось потом? Бомгю забыл сделать вдох, и вместо воздуха грудь наполнилась болью и разочарованием. — Оу, — пробормотал он, стараясь скрыть дрожь в голосе, — ничего. Ничего не случилось. Забудь.  Внезапно Тэхён хихикнул, вдребезги разбивая напряжённую атмосферу. Бомгю поднял на него глаза, полные замешательства и непонимания, почему Тэхён смеётся, в то время как старший чувствует в груди смерть собственного сердца.  — Серьёзно, хён, ты такой милый, — слова Тэхёна застали Бомгю врасплох и перемешали все чувства. — Что? — Вчера я был уставшим, но не пьяным, — Тэхён сделал небольшую паузу, медленно подойдя ближе к Бомгю и наклонившись к его лицу. — Конечно, я всё отлично помню. Помню, как сказал, что влюблён в тебя, и как легко ты покраснел. Помню, как мы поцеловались.  — Ты правда помнишь? — сердце за секунду восстало из пепла и бешено забилось в груди.  — Ну, — Тэхён пожал плечами и игриво улыбнулся, — кажется, на моменте с поцелуем есть помутнение. Я плохо помню его. Не хочешь помочь мне с этим?  Бомгю, не в силах сдержать сияющую улыбку, ладонями накрыл тэхёновы щёки и утянул его в ещё один, на этот раз правильный поцелуй.