Бестиарий

Тсунаеши смотрит на слишком веселого Такеши и понимает, что они* что-то задумали. Интуиция и ведьминское чутье говорят, что ничем хорошим это не закончится и, скорее всего, будут проблемы. — Как думаешь, чем все закончится на этот раз? — интересуется у нее Киоко, тоже заметившая странное поведение друга. — Не знаю, но мне это уже не нравится, — фыркает Савада и разворачивается в сторону окна. Сегодня удивительно облачная погода, возможно будет дождь. — А как твой нии-сан? Я его уже два дня не видела. — Он снова пропадает на чердаке, — хмыкает Сасагава и тянет губы в чуть насмешливой улыбке. — Ты бы знала, каким он потом вылезает от туда! Я устала уже убирать всю пыль за ним, просила же — приберись, если сидишь там сутками! Так нет же! Нужно все сохранить в первозданном виде! Шатенка понимающе хмыкает, а так же вспоминает огромный чердак в доме Сасагав, где количество книг едва ли не превышает их библиотеку в школе. Наследство от деда, что жил в этом доме еще во время основания Намимори, было трепетно оберегаемым сокровищем семейства и о нем знали не больше пяти человек… Хотя людьми их назвать все же трудновато. Словно прочитав ее мысли, Киоко чуть наклонила подбородок.

***

— А я говорила уже, что мне твое счастливое выражение лица не нравится? — каким-то обречённым голосом спросила Тсунаеши, проводя ладонь по лицу. Стоящий рядом Такаши** неловко взъерошил волосы, но в глазах не было и капли раскаяния. Чертов лис. — Такеши хоть знает, что ты натворил, а, чудище? — слегка приподнимает бровь девушка и проводит пальцами по горлу, что сейчас достаточно сильно болит. Слава богам, легкие уже достаточно окрепли, чтобы она нормально могла дышать, а то года два назад вообще ад был. — Знает, а как же иначе? Верно, а как же иначе, недовольно фыркает про себя шатенка и хватается за протянутую руку. Кожа у Такаши холодная, холоднее чем у Такеши, но это нормально. Ногицуне всегда был холодным на ощупь, в то время как Такеши имел практически горячую кожу. А еще взгляд у екая был шальной, дикий, практически безумный. Она была одной из немногих [главной, на самом-то деле] причин, почему этот мелкий Дьявол до сих пор не перерезал весь их городок, где существ можно пересчитать на пальцах одной руки. — Я ЭКСТРИМАЛЬНО знал, что найду вас здесь! — раздается из-за деревьев и Тсунаеши видит знакомую белую макушку. Следом выходит хозяйка рыжей шевелюры, что тихо ругается на прицепившуюся к юбке ветку. — Тсуна, ты ЭКСТРЕМАЛЬНО в порядке? От чужого крика хочется поморщиться, но она этого не делает. Знает, что ее крики порою ничем не лучше, — один раз у нескольких людей неподалёку лопнули барабанные перепонки, а это должно быть очень больно, — поэтому на Рехея ни сил, ни права, ни желания злиться нет. — Я позвонил Хибари и он уже должен был ЭКСТРИМАЛЬНО приехать! — Заткнись, травоядное. — Рады вас видеть, Хибари-сан, — кивает Савада и смотрит на молодого оборотня. Тот холодными глазами смотрит на главную проблему своих друзей и глубоко вдыхает запах. Девушка невольно повторяет его действия. На земле в нескольких метрах от них лежало тело подростка, ученика Средней Намимори. В глаза трупа был испуг и непонимание — последние эмоции, что ощутила жертва перед своей смертью. Он кажется ей смутно знакомым, вроде бы он был одним из тех, кто неделю назад жестоко над ней пошутили при всей школе. — Тц, от вас слишком много проблем, — только цыкает ГДК и достает телефон, набирая номер кого-то из ДК. Скорее всего — Тетсуи, ведь он слишком верен Хибари и болтать не приучен. А еще готов выполнить любое поручение своего начальства, что уже несколько лет им играет на руку. Тетсуя оборотнем не являлся, как и семья Кеи. Тот был обращен каким-то идиотом-альфой еще в детстве, и через пару дней он впервые убил. Что случилось с трупом того оборотня остается загадкой, над которой Тсунаеши старалась не думать вообще — у нее самой проблемы с собственной сущностью, из-за которой она находит около девяноста восьми процентов трупов и уже стала одной из частых лиц, мелькающих в отделении полиции. — Да ладно вам, Хибари-сан! — неловко смеется уже Такеши. В его глазах она так же не замечает вины за содеянное, из-за чего хочется раздражённо выдохнуть. Был таким добрым мальчиком, так какого черта он сейчас стоит посреди ночного парка и спокойно трет лезвие ножа, который носит с собой уже не первый год? — Я вас когда-нибудь прибью, честное слово, — в который раз обещает девушка и благодарно смотрит на Киоко, что передала ей термос с травяным чаем. Чай Киоко — единственное, что вызывает у нее теплую улыбку в эти моменты.