:
Юнги или, как любил называть его Чонгук, скучный хён, прожигал взглядом профиль Чимина, что время от времени громко смеялся за столиком баскетболистов недалеко от них. Столовая и без того содрогалась от непрерывных разговоров школьников во время длинной перемены, но смех Пака всегда приковывал много внимания. Оу. Нет, подождите. Сам Чимин приковывал к себе много внимания. — Говоришь, что занимаешься с ним историей? — хмыкнул скучный хён, не оторвавшись от гипнотизирования пухлых щек блондина, что становились такими из-за широкой улыбки. Чонгук кивнул в ответ, мельком оглядев Пака, и вернулся к своему сэндвичу с сыром и без ветчины. Намджун безразлично пил свое банановое молоко через бамбуковую трубочку, не обращая внимания на то, что Сокджин уже раз пять нагло крал с его тарелки то, что сам Ким младший называл здоровой заменой чипсам. Всем было в принципе не до Чимина, ну кроме скучного хёна, конечно же. — Удивительно. Как так получилось, что у нас совместные уроки истории, где он получает только «отлично», и у него проблемы с ней? — Юнги снова обратился к Чонгуку. — У него нет с ней проблем, — усмешка сорвалась с губ Чона, когда он открутил крышку у бутылки с водой и посмотрел в сторону Чимина, столкнувшись с его веселым взглядом, — он просто прикидывается, что не понимает некоторые темы, чтобы попялиться на меня вне школы. — Оу, так ему нравится наш умный Чонгуки? — вклинился в разговор Сокджин и, вдоволь наевшись украденной у своего парня едой, перегнулся через стол, чтобы взглянуть на Пака в окружении баскетболистов, что строили глазки тому каждую свободную секунду. — Когда позовешь его на свидание? — обратился он снова к Чонгуку. Глаза младшего удивленно распахнулись. — Свидание? С Паком? Нет-нет, спасибо. Чирлидеры не в моем вкусе. — Ну ладно, — Сокджин безразлично хмыкнул и пожал плечами, повернувшись к Юнги. — А ты уже нашел себе пару на бал? — Ага, — ответил скучный хён, недовольно вздохнув. Чонгук его понимал. Скучный хён не любил говорить о своей личной жизни кому-то. Кому-то, кто особенно Ким Сокджин. — И кто он? — Увидишь на балу, Сокджини, — приторно протянул Юнги, сощурив глаза, что заставило Чонгука показать свою фирменную усмешку. Во-первых, потому что смешно. Во-вторых, потому что Чимин точно наблюдал за ним последние пять минут.:
— Ты просмотрел мои конспекты? Я кидал в катоке, — спросил Чонгук, усевшись на диван рядом с только что пришедшим Паком. Это их третье занятие. Пак все еще не предпринял попыток сблизиться с Чонгуком, как тот этого ожидал от него. Чонгук и не хотел ничего подобного. Честно. Он даже был рад, что чирлидер подходил к их занятиям более чем серьёзно. — А, нет, прости, не успел. У меня тренировки до позднего вечера по вторникам. Я посмотрю сегодня, — сказал блондин в ответ, проехавшись по своим джинсам немного вспотевшими ладошками. Чонгук заметил, что щеки старшего были раскрасневшимися, а сам он тяжело дышал. — Ты что, бежал сюда? — вскинул брюнет бровь, не ожидая получить утвердительный ответ. — Не говори, что воспринял мои слова настолько серьезно. — Да ты буквально сказал «если будешь опаздывать — не приходи вообще». У меня и так меньше недели до экзамена осталось, когда мне потом готовиться? — возмутился чирлидер, но уже спустя секунду убрал со лба взмокшую челку и, закинув ногу на ногу, уверенно откинулся на спинку дивана, приводя в действие свои чары: улыбку и хитрый взгляд. Удивительно ли, что все это осталось проигнорированным? — Мы, кажется, остановились на Чхондже в прошлый раз, — закусив губу, произнес Чон и надел очки в круглой оправе, что до этого лежали на столе. Пак почувствовал головокружение. Как он вообще собственноручно подписался на такой изощренный способ насилия? Чистой воды мазохизм. В голове не было никаких мыслей насчет Чхондже или Ильму, про которые повторял Чонгук, мысли крутились только вокруг этих очков на лице младшего, вокруг его небольших розовых губ, и вокруг его выступающих вен на руках, которые Пак увидел впервые. О, черт. Код красный. Чонгук в майке. Чимин так спешил, что даже не заметил этого с самого начала, когда парень открыл ему дверь. Был ли грешником Чонгук, если скрывал эти сильные руки во время уроков физкультуры под лонгсливами и многочисленными худи? — Про танец в цветочной короне ты не можешь не знать. В любом случае можешь почитать об этом в моем конспекте, это где-то во второй главе… Чимин наклонился ближе к Чонгуку, сладко улыбнувшись: — Танец в цветочной короне — мой любимый. Могу станцевать специально для тебя. Глаза старшего принадлежали самому дьяволу, вот почему Чон задумывался пару раз, а не падший ли Пак ангел на самом-то деле. Иначе как можно было объяснить этот изящный наклон головы, грациозную позу, в которой тот сидел, и полное отсутствие стыда? Тем не менее Чонгук принял правила игры. Точнее создал новые. — Нет, спасибо. Ответ не устроил чирлидера. — Пойдешь со мной на свидание? Чонгук наклонился ближе, скопировав улыбку Пака в который раз, и метнул в него острый взгляд: — Нет, спасибо. — Но- — Сейчас перейдем к королевской семье, перепиши вот эти даты, они точно будут на экзамене. Чимин разочарован, но не сломлен.:
Следующий свой отказ Чимин получил сразу после баскетбольной игры, на которую Чонгук, как ни странно, явился по его приглашению, хотя сам никогда в этом не признается и будет говорить, что виноваты во всем Сокджин и Намджун (будем честны, у Намджуна не оставалось никаких шансов отказаться, поэтому вина легла полностью на плечи Сокджина, чья страсть к попкорну, что продавался из года в год на школьных играх, была совершенно безумна). — У него вообще есть кости? — скептично произнёс Сокджин, подглядывая за разминкой Пака на поле. Чонгук не признается, что подглядывал тоже. — Хм, ты вроде тоже так умеешь, — сказал Намджун, опустив свою руку на острую коленку парня и незаметно (только для самого Намджуна) поднимаясь выше. Чонгук и Юнги хотели бы этого не слышать. Ну и не видеть соответственно. Тем не менее, Чонгук тайком подглядывал за Чимином, когда тот садился на шпагат или прогибался в спине. Когда помогал растягиваться ребятам из своей команды и когда лучезарно улыбался разминающимся баскетболистам. Не тем, кто входил в их школьную баскетбольную команду. Он улыбался команде соперников. Таков был Чимин — умел строить глазки Чонгуку, но при этом был настолько ветреным, что с легкостью флиртовал со всеми подряд. Чонгуку вообще до этого не было дела. Да и правда заключалась в том, что это все ещё был совсем-не-во-вкусе-Чонгука Чимин. Разные полюса и вселенные. Да кто-то вообще когда-либо был в состоянии представить вместе эту парочку? Отличника Чонгука, нацеленного на лигу плюща, и Чимина, наверняка мечтающего стать выдающимся спортсменом. Или чирлидером. Бывают вообще выдающиеся чирлидеры? Волосы Пака были разделены на две части и уложены слоями геля или лака, в чем Чон абсолютно точно не разбирался. Даже с трибун было видно, как сияет его лицо под искуственным светом, а пухлые губы переливаются из-за бальзама. Он был в красно-белой форме их школьной команды по чирлидингу, которая возможно немного слишком сильно облегала его пятую точку, куда Чонгук точно не смотрел. — Я, конечно, на многое способен, Джуни, но Чимин гнётся во все стороны, — заинтересованно следил за движениями капитана чирлидеров Сокджин. И этого Чонгук и скучный хён тоже хотели бы не слышать. — Избавьте нас от этого, умоляю, — устало протянул Юнги. Может быть он знал об интимной жизни Сокджина и Намджуна чуть больше, чем о своей собственной. Чонгук, кстати, тоже. — На кого ставите сегодня? — услышал Намджунов вопрос Чон, пока неосознанно (более чем) наблюдал за Чимином, дарящим улыбки соперникам. Те (тоже) уже были без ума. — На наших точно, Пак уже почти заработал своим флиртом несколько очков до начала игры, — ответил скучный хён, а Чонгук словил небольшой сердечный приступ, как только Чимин, словно почувствовав взгляд на себе, обернулся на брюнета, бесстыдно подмигнув ему и подарив тёплую улыбку. Эта улыбка точно ничем не отличалась от тех, что тот показывал потным спортсменам. Ну ни капельки. Честно-честно. — Он влюблён в тебя, Чонгук, — подпрыгнул Сокджин, отчего Намджун чуть не пролил на свои светлые штаны газировку. Его парень всегда слишком эмоционален. Чонгук проигнорировал лёгкий трепет в животе. — Он просто хочет залезть ко мне в штаны, — запротестовал он, если его шёпот можно назвать протестом. — Как будто ты этого не хочешь, — предательства от скучного хёна Чонгук не ожидал. Потому что — нет. Чонгуку Пак не нравится. — Он противный. — Ага, — издевательски произнесли они втроём, заставив Чонгука вздохнуть. Когда Чонгук говорил миллионы раз о том, что Чимина любят абсолютно все — он не шутил. С начала игры Чонгук смотрел выступление Пака чуть более внимательно, чем делал это на играх до этой. Сегодня просто вдруг стало интересно: почему все его движения такие плавные, но точные? Он плавно выгибался, превосходно владел своим телом и выглядел слишком уверенным. И даже, если эта уверенность нравилась Чонгуку, он никогда об этом не скажет. Чимин подбежал к нему, когда Чонгук и его дружная компания спускались с трибун, счастливые после победы. Его щеки были красными, волосы немного растрёпанными, а лицо божественно красивым. Единственное, что бесило: эта невероятная улыбка. — Ты ведь не спускал с меня глаз? — спросил он, улыбаясь, и запустил пятерню в свои светлые волосы. Чонгук казался необычным. Вместо привычных свитеров на нем была чёрная толстовка, а вместо чёрных брюк — светлые джинсы. — Я их вроде как и не поднимал на тебя, — скопировал он сладкую манеру речи Чимина. Это стало их фишкой с какого-то времени. Чонгуку это доставляло удовольствие. — Ты такой грубый, Чонгук, — вмешался Сокджин, отвесив подзатыльник младшему. — Ты точно должен провести мне мастер-класс, Чимин. Как ты это делаешь своим телом? Я пытался как-то раз во время секса с Джуни, но… — Я его сейчас закрою сам, Джуни, — прошипел скучный хён, который больше стал похож на очень злого хёна. Чимин лишь очаровательно, господи, в самом деле очаровательно, засмеялся, подмигнув Сокджину. Этот взгляд сумели расшифровать, кажется, только они вдвоём. Затем Пак вернул своё внимание на Чонгука, бессовестно заглянув прямо в его глаза. — Может ты передумал и хочешь пойти со мной на свидание? В голове Чонгука всплыли подаренные всем подряд ангельские улыбки. Он подарил такую же в ответ, прежде чем сказать неизменное: — Нет, спасибо. Чонгук спустился с трибун, оставив своих друзей наблюдать за исчезновением улыбки сладкого мальчика.:
— Ты опоздал, — первое, что услышал Чимин, как только остановился около Чонгука, разбирающего содержимое какой-то коробки, поверх которой было выведено чёрным маркером «украшения». Логично. Впереди Рождество. — Не думал, что это распространяется на дела вне репетиторства, — ухмыльнулся Чимин, скинув со своего плеча рюкзак на пол. Чонгук снова почувствовал запах клубники со сливками. Так пахнет дезодорант Пака? Его шампунь? Туалетная вода, что ли? Что за специфичный выбор. — Был слишком увлечён беседой со своими поклонниками? — пожал плечами Чон, не обратив внимание на то, как удивление Чимина сменилось привычной широкой улыбкой. Режим флирта активирован, всё понятно. Чимин потянулся к другой коробке, что стояла рядом с Чонгуком, она полностью была забита рождественскими огоньками в виде звёздочек. — Переживал, что уведут? — Не хотел, чтобы ты забыл о своей обязанности — украсить этот зал, — протянул Чонгук, обернувшись на парня, и отставил все ещё полную коробку поближе к Чимину, словив его растерянный взгляд. — Но раз уж ты явился, то с радостью передаю тебе всю работу и сваливаю, увидимся. Чонгук не успел сделать и шага, как Пак ухватил его за руку, позабыв о глупых звёздочках, что так и остались нетронутыми с рождества две тысячи девятнадцатого года. — Ты разве не останешься? — тихо спросил он, подняв полный надежды взгляд на него. — Зачем? — Чонгук пытался игнорировать тепло ладошки Пака, которую он обернул вокруг руки Чонгука. — Это твоя работа. — Может останешься? Просто, чтобы проконтролировать процесс? Брюнет оглянулся вокруг большого актового зала, где через неделю должен был пройти рождественский бал. Работы и правда предстояло много, и возможно ему стоило бы остаться здесь, чтобы проследить за тем, чтобы все в итоге выглядело прилично. Только по этой причине. — Скоро все равно подойдет ещё кто-нибудь из ребят, они помогут, — пожал он плечами вместо того, чтобы просто согласиться. — Пожалуйста? Тяжёлый вздох вылетает прежде, чем Чон вырывает свою руку из цепкой хватки чирлидера и подтягивает к себе отставленную коробку. Это уж точно не входило в его планы. Ну, теоретически, он продумывал, что что-то подобное может случиться… Ему интересно ли знаете понять, с какого перепугу Чимин так живенько влился в его жизнь без приглашения. — Так почему ты опоздал? — начал он с простого вопроса, игнорируя взгляд Чимина, и даже то, как он, склонив голову набок, прикусил губу. Блондин вытащил из коробки комок адских проводов, запутанных так, что не было видно ни их начала, ни конца. — Можешь попробовать угадать, — его маленькие ладошки принялись за распутывание гирлянды. Брюнет задумчиво хмыкнул, пока перебирал весь этот кошмар в коробке: здесь и елочные игрушки, и один из немногих диско шаров, бесконечное число снежинок, которые почему-то все любили подвешивать к потолку — нет, это точно не в смену Чонгука —, а ещё помятые прошлогодние постеры с изображением крыс. Надо было бы послать кого-то за новыми. — Почему можно опоздать в субботу утром? У тебя либо была диарея, либо ты зажимался с кем-то, с кем недозажимался ночью? — вскинул Чонгук бровь, обернувшись на Чимина, и встретил его недоуменное выражение лица. — Где вариант проспал? — О, так ты проспал? — Нет, — тихо засмеялся он, — я иногда занимаюсь волонтерством по субботам. Удивлён? Чонгук удивлён не то слово. — И что ты делаешь? — спросил младший, почувствовав внезапное облегчение. — Выгуливаешь собачек? — Раньше выгуливал, сейчас в основном просто посещаю дома престарелых и приюты, чтобы позаботиться о стариках и детях, — Чимин, распутав огоньки, уложил их аккуратно на пол, а затем занялся очередной коробкой, в которой хранились ёлочные игрушки. Раздражённость Чона вдруг сошла на нет как и желание подкалывать Пака каждую свободную секунду. Вау. Хотите сказать, что Пак совсем не придурок? Нет, правда? То есть в своё свободное время, он не только занимается чирлидингом, учебой, но ещё и на самом деле имеет огромное доброе сердце? — Я имею в виду типа…вау, я никогда бы не подумал, что ты занимаешься чем-то подобным. Это очень круто, Чимин. И тут Пак улыбнулся. Смущенно и тепло. Приподняв кончики пухлых губ и прикрыв свои глаза-полумесяцы. Казалось, сейчас должны были взорваться фейерверки за их спинами, хмурое небо должно было озариться солнцем, а Чонгук — сойти с ума. Но здравомыслие не спало крепким сном, это все очень быстро прошло: ангельские улыбки этого сладкого мальчика всегда были обманчивы. Он улыбался всем. Верить было нельзя. — Я могу взять тебя с собой как-нибудь после Рождества, — предложил Чимин, а Чон вздрогнул от внезапного прикосновения холодных пальцев к его руке, Пак смотрел своими глазами в душу, в попытках перевернуть все внутри младшего, Чонгук не хотел признавать: что-то внутри кольнуло, когда Пак снова улыбнулся своей сладкой улыбкой. — Эй, ты чего застыл? — Что? — нахмурился младший. — Говорю, что ёлочные игрушки раскидали по коробкам вразнобой и ты держишь в руках шар из моего набора, — пояснил блондин. Чонгук моргнул пару раз и закинул серебряный шар, покрытый блёстками, в коробку к парню. Щеки залились румянцем. — Ещё я спрашивал насчёт свидания в это воскресенье? Свидание? Чимин правда снова звал его на свидание? Всё резко начало выходить из-под контроля. Пускай придут Юнги и Намджун, пожалуйста. Пускай придут Юнги и Намджун. Чонгук просил не очень много, да? — Ёу, вы ещё даже не начали? — голос скучного хёна разрезал тишину. Чонгук ещё никогда не был так рад видеть своих друзей. Вселенная его услышала. Он перевёл дыхание и, набравшись сил, чтобы вернуть своему лицу непринуждённый и равнодушный вид, наклонился к Чимину, опалив его ухо своим фирменным: — Нет, спасибо. Чимин опустил глаза. — Ладно, как хочешь. Чирлидер мягко улыбнулся, но эта улыбка оказалась самой ненавистной Чонгуку. Она была грустной. Чимин плохо это скрывал, либо Чонгук просто слишком хорошо выучил все его виды улыбок. С приходом друзей атмосфера так или иначе изменилась в лучшую сторону. Юнги и Намджун точно были без ума от чирлидера. Они спрашивали — он отвечал, бывало наоборот. Чонгук больше всех молчал, но тем не менее, он впитывал каждое сказанное Паком слово, адресованное даже не ему. Чонгук слушал его смех, иногда не в силах сдержать собственную улыбку. Он раскрывал для себя Чимина, при этом уверяя самого себя, — этот Чимин все ещё не в его вкусе.:
Юнги и Чонгук терпеливо ждали Сокджина и Намджуна, которые вместе ушли в туалет ещё двадцать минут назад. Юнги и Чонгук не хотели бы знать, чем они там могли заниматься. Заманчивой идеей была идея Чона, который предлагал отправить в туалет уборщика, чтобы он проведал обстановку, но они передумали это делать в последний момент, когда уборщик проходил мимо них. К чему рушить его психику? — Я в этот туалет больше — ни ногой, — сказал через время Юнги, устало отодрав себя от стенки. У него затекла спина. Младший его понимал без слов. Отвращение на их лицах было совершено идентичным. Парочка объявилась через семь минут, и Чонгук хотел бы сказать, что по их лицам не было видно, чем же они там занимались, но оно, черт возьми, было. Весь их вид буквально кричал: Да, у Нас Был Перепихон в Школьном Туалете, Что Вы Нам Сделаете? — Ну что, идём? — прощебетал Сокджин с загадочной улыбкой на губах и, схватив Джуна за руку, повёл его к выходу. Скучный хён все чаще становился злым хёном, и Чонгук думал о том, чтобы переименовать его. Они глянули друг на друга слишком безнадёжно, но накинули куртки, проследовав за друзьями. Прохладный воздух буквально окутал их, когда они вышли на школьное крыльцо, где было всё еще достаточно многолюдно после занятий. Друзья остановились слишком неожиданно, взметнув свои головы высоко к небу. Чонгук вдруг вздрогнул. На улице шел снег. Самый первый, мягкий, волшебный первый снег. Резные снежинки кружились в небе, грациозно и нежно приземляясь на их волосы, целуя их лица и ладошки, которые они подставляли. Все вокруг пахло Рождеством. Все вокруг говорило о предрождественском чуде, в которое хотел верить абсолютно каждый. — Рано ли говорить «Счастливого Рождества, грязные животные»? — изогнул бровь Юнги, проследив за тем, как две снежинки очень быстро растаяли на его указательном пальце. Намджун усмехнулся, а Сокджин промолчал. «Один дома» не был его любимым рождественским фильмом. — «Счастливого Рождества, и да пребудет с нами сила!» — а вот «Гринч — похититель Рождества» — Джин обожал. Снежинки кружили вокруг него и приземлялись на его длинные чёрные ресницы, которые Намджун бережно убирал. Милые до тошноты. Кто бы мог подумать, что они только пару минут назад перепихнулись в туалете. Чонгук любил Рождество. В его окружении его любили абсолютно все, отчего его праздничное настроение в основном всегда было на высоте. Он обожал хвойный запах, который исходил от ёлки. Он не мог жить без какао и горячего шоколада, обязательно приготовленных на молоке и посыпанных маленькими разноцветными зефирками. Он еще больше любил развешенные по всему городу уютные теплые огоньки. — «Будьте осторожны, мои дорогие дети. Не теряйте голову», — пропел Чонгук, приподняв уголки губ. До его ушей долетел мягкий смех, прошибающий все тело. Смеялся Чимин. Громко, до безумия сладко, счастливо. Они больше не занимались вместе, потому что неделя подошла к своему завершению еще пару дней назад, после этого они только здоровались в коридорах, провожая друг друга короткими взглядами. Чимин больше не писал. Не звал на свидания. Не делал ровным счетом ничего. Не то, что бы это как-то волновало Чонгука… Просто запах имбирного печенья, что Чимин приносил с собой на их занятия, все ещё преследовал. Его привычка наваливаться всем своим телом на колени Чонгука во время того, как он смеялся, — заставляла брюнета улыбаться. А стикеры, которые Пак раньше присылал Чонгуку, были отвратительно милыми. Чону не составило труда найти его, как и всегда, в окружении чирлидеров и баскетболистов, что стояли недалеко от стоянки. Блондин был закутан в большой шарф песочного цвета, и его маленькие ладошки лежали на пухлых щёчках. — Мы теперь говорим только фразами из фильмов? — Намджун спросил всех, но глаза его пали только на Чонгука, что подозрительно радостно улыбался. Вторым это заметил Сокджин. Юнги присоединился последним, выпустив усмешку. Конечно, они знали. Рука Джина легла на плечо младшего. — Ты влюбился в «противного» Чимина? — Не говори ерунды, он не в моем вкусе, хён, — на автомате ответил тот, не сводя глаз с Пака, который что-то рассказывал своей компании. Он не был в его вкусе. Но он был таким волшебным, когда смеялся, а его щёки и нос мило краснели от холода. Его голос был очень уютным, а волосы выглядели такими мягкими, что Чонгуку хотелось запустить в них свои пальцы и вдохнуть еще раз клубнику со сливками. Мимо Чонгука кто-то быстро промчался, и он успел заметить темную макушку лучшего друга Пака. Чимин широко улыбнулся, когда к нему подбежал Тэхён, раскрывший свои объятия, но ангельская улыбка пропала, когда тот что-то ему прошептал. Сердце Чонгука выпрыгнуло, когда Пак посмотрел прямо на него. Грустной была не только улыбка, теперь и его глаза тоже. — Ты уверен? — Я уверен, Намджун. Сос. Чонгук был не уверен.:
— Чонгук! — Чимин буквально влетел в него с разбега, чуть не повалив их на пол школьного коридора. Он все размахивал своим листком, освещая помещение своей яркой улыбкой, но Чонгук совершенно ничего не понимал и мирно дожидался, пока тот переведет дыхание, чтобы рассказать, что его так осчастливило. — Я-я, Боже, сейчас умру, я так бежал, — засмеялся блондин, пытаясь отдышаться, и Чонгуку не удалось сдержать улыбку. Он держал Пака за талию, что недавно остановило их от падения, а сейчас просто сводило с ума Чона. Сердце бешено стучало. — Я получил высший балл! — Правда? Вау, Чимин, поздравляю, ты такой молодец! — радостно вскликнул Чонгук, почувствовав безграничное счастье за чирлидера. — Это все благодаря занятиям с тобой, — Пак смущенно поднял глаза. Чонгуку стало плохо. Ему срочно нужна скорая любовная помощь. — Не правда, мы просто закрепили то, что ты уже знал. Ты сделал это сам. — Все равно спасибо, мне вообще-то нравились наши занятия, — сердце, стоп, ты не можешь так подводить. — Мне тоже они нравились, — почти прошептал Чонгук, потерявшись в искрящихся глазах напротив. Чимин прикусил губу, посмотрев на парня с какой-то плохо скрываемой надеждой. — Мы могли бы- Мы могли бы повторить в следующем семестре. Мы могли бы сходить на свидание. Мы могли бы начать встречаться. Мы могли бы поцел…так, слишком рано. — Могли бы? — повторил Чонгук, ожидая продолжения, но улыбка Чимина вдруг снова превратилась в грустную, и он отступил от Чона, отчего ладони младшего соскользнули с его талии. — Точно, я должен показать результат Тэхёну. Увидимся, Чонгуки, — этой сладости в голосе Чонгук больше не верил, а неприятному осадку внутри — очень даже. Чимин убежал. Хотел ли Чонгук пойти на свидание с Чимином? Определенно.:
Чонгук видел цель. Чонгук шёл к своей цели. Его цель — Чимин. Красивый невысокий блондин с невероятной задницей, но, что более немыслимо, с самой прекрасной улыбкой и завораживающими глазами. Чимин стоял около своего шкафчика, выкладывая в него все ненужные учебники перед последним уроком. Это последний день перед началом каникул. Через четыре дня Рождество. А через три — рождественский бал. Сейчас не об этом. Цель Чонгука находилась в нескольких метрах от него. Их отделял ряд шкафчиков и фонтанчик с водой. Чонгук собирался пригласить Чимина на бал. Он долго набирался смелости, потому что не совсем был готов к тому, чтобы принять и сердцем и разумом его влюблённость в сладкого мальчика, которого он всегда называл Чимин-не-в-моем-вкусе-Пак. Какой была вероятность того, что чирлидера никто не пригласил, и у него не было пары? Хм. Нулевой. Чимин был популярен. Но Чон все ещё надеялся на то, что симпатия Пака все ещё ютилась у того в груди, и он только и ждал, что приглашения от отличника Чон Чонгука. Пускай даже и очень сексуального отлич… снова не туда. Чонгук сделал вдох и шаг вперёд, как перед ним появился Ли Хосок, капитан баскетбольной команды. Ему Чонгук как-то помогал в десятом классе с физикой. — Хэй, чувак, давненько не виделись! — Хосок был в своей капитанской куртке красно-белого цвета, а его мышцы, казалось, проглядывали прямо через ткань. Тело Хосока было одним из лучших в их школе. — Хосок, привет, — улыбнулся Чонгук, нервно взглянув за его спину, чтобы убедиться, что Чимин стоял там и пока не собирался никуда уходить. — Как дела? — Мы короли сезона, — усмехнулся он. — Жду не дождусь, когда стану профессиональным баскетболистом. В следующем полугодии на игры будут приходить представители университетов, я точно должен выложиться на все сто процентов. Чонгук нервничает. — Да, это классно. Вся школа все ещё стоит на ушах после вашей победы над «Ястребами». Хосок улыбнулся и обернулся назад, где стоял Чимин, вычитывая что-то в книге. — Ты нашёл уже пару на бал? — спросил он, Чонгук кивнул, почти срываясь со своего места, когда Пак закинул книгу в шкафчик к остальным. Нужно было поторопиться. — А я все делаю в последний момент. Собираюсь пригласить Чимина. — Что?! — резко вырвалось у Чонгука, благо не так громко, чтобы Пак мог его услышать. Сердцебиение ускорилось. Он словно на охоте. Его внутренний хищник проснулся, готовый разорвать Хосока на части. — Пак Чимина, — с губ шатена сорвалась усмешка, — кажется, я ему нравлюсь. Чон держись. Хосок точно не получит Чимина. Да и вообще, Чонгук был уверен на сто процентов, что Пак откажет этому качку. Он готов был поставить пятьсот баксов на это. — Слышал, он уже многих отшил, — деловито соврал он, почувствовав некоторую уверенность, — можешь конечно тоже попробовать. Ли серьезно кивнул, поправил свою чёлку и высунул руки из карманов. — Как я выгляжу? — Да нормально, иди, а то он сейчас уйдёт. — Да, хорошо. Чонгук готов был поклясться, что видел, как задрожали коленки баскетболиста. Чимин производил такой эффект на всех, это расстраивало. Чон затаил дыхание, и с каждым шагом Хосока он готов был сорваться вперед, чтобы спросить у Чимина раньше. Потому что он должен был знать, что Чонгук очень хочет пойти с ним на бал, а потом пригласить на самое романтичное в мире свидание, сцеловывать снежинки с его лица, играться с его волосами, писать домашнюю работу по математике, наблюдая за его тренировкой, а ещё лучше, занимаясь вместе после тренировки, касаться этих милых пальчиков на руках. Чонгук хотел всего этого. Чимин должен был знать, что он во вкусе Чонгука. Но Чимин улыбкой встречал Хосока, и, когда баскетболист что-то говорил, Пак активно кивал. Соглашался ли он пойти вместе с Хосоком? Возможно. Обнимал ли Чимин Хосока, привстав на носочки? Может быть. Хотелось ли Чонгуку стукнуть себя по голове? Миллион раз да.:
Чонгук себя ненавидел три дня подряд, а особенно тогда, когда собирался на бал, одеваясь в свой дурацкий (вовсе нет) костюм. Рождество было не в радость. Скоро должны были заехать Намджун и Сокджин, а всё, что хотелось Чонгуку, вернуться назад во времени к тому самому моменту, когда Чимин пригласил его на свидание в первый раз. Потому что сейчас ответом было бы «Да, да, пожалуйста. Я заеду за тобой, брошу весь мир к твоим ногам, только сходи со мной на свидание и больше ни на кого не смотри». Но реальность была жестокой. Чимин его на свидания больше не звал. Ему не писал. А на бал шёл с Хосоком. Это была трагедия. — Да ладно, это же Рождественский бал, где твой настрой? — повторял Сокджин. Сначала в машине. Потом на входе в школу. В огромной очереди в ожидании, когда учителя раздадут всем специальные билетики в виде бумажных браслетов. Потом он спросил об этом у столика с безалкогольным глинтвейном, у ёлки, которую Чонгук и Чимин вместе наряжали, и в последний раз это было у туалета, куда Чонгук пытался сбежать от хёна. — Все нормально, я веселюсь. Разве не видно? — Чон покачался под биты, натянув неправдоподобную улыбку. Чимина нигде не было, ровно как и Хосока. Хотелось рвать и метать. Вот отстой. Намджун стоял рядом, попивая глинтвейн из стаканчика и опираясь пятой точкой о стол, накрытый красной скатертью. — У тебя на лице написано: мне не весело. Вокруг школьники отрывались по полной, скидывая пиджаки и распуская длинные причёски из-за жарких танцев. Музыка гремела, а Чонгук с грустью смотрел на развешенные по всему периметру гирлянды-звёздочки, что грели своим видом и мыслью, что их своими ладошками касался Чимин. — А вот и Юнги, — воскликнул Намджун, кидаясь на подошедшего друга. Юнги выглядел безупречно: причёска открывала его лоб, а галстук-бабочка так непривычно смотрелся на нем. Стоп. Непривычно рядом с ним смотрелся Ким Тэхён, которого Мин крепко держал за руку. Сокджин и Чонгук удивленно переглянулись. Никто даже не подозревал, что они знакомы. — Ага, отпусти. Мне надо представить вас Тэхёну, — прошипел скучный хён, вырываясь из хватки Намджуна. Намджун засмеялся и отпрянул, переключая внимание на Тэхёна, что дружелюбно улыбался всем. Кроме Чонгука. — Итак Тэхён, это Намджун, Сокджин и Чонгук — они типа мои друзья, а это Тэхён — мой парень, — Юнги смущённо улыбнулся, а Тэхён воспользовавшись моментом протянул руку сначала Намджуну, а затем и Сокджину. Чонгук нахмурился и протянул свою руку сам, на что парень Юнги недовольно пожал и ее. — Парень? — переспросил Джин, сумев удержать улыбку на губах. Буквально все видели его напряженность и острый взгляд, направленный на скучного хена. — Юнги нам ничего не рассказывал. И как давно вы вместе? — Ага, мы никому не рассказывали, — махнул Тэхен, расцепив их с Юнги руки. Чонгук наблюдал за тем, как он проходил мимо него, чтобы налить два стаканчика глинтвейна. — Где-то месяц. — Месяц?! — вскликнул Сокджин. Все испуганно взглянули на него, Тэхен приподнял свою бровь, якобы спрашивая «может врача?». Юнги ненавидел своих друзей. — Ну да, мы начали встреч… Чонгука осенило. — Ты же ведь друг Чимина, случайно не знаешь, где он? — лучшее начало беседы, Чонгук. Молодец. Все друзья обернулись на него. Он точно видел, как Юнги обреченно вздохнул, а Сокджин вскинул свою бровь. Тэхён хмыкнул. — Он не придёт. — Не придёт? В смысле? — Ему не хотелось идти без пары, — пожал плечами Тэхён, но его голос был пропитан упреком. Он передал один из стаканчиков своему парню. Юнги точно тяжело вздохнул. — Его же пригласил Хосок, — растерянно промолвил Чонгук, хлопая глазами. — Извини, Юнги, но твой друг-отличник немного глуповат, — Ким повернулся к Мину, но тот недовольно покачал головой в ответ. — Его пригласил Хосок, Чонхо, Чангюн, Минг- Тэхён резко замолчал. Он будет перечислять всех полчаса. — Его пригласили многие, но он хотел пойти с тобой, — выдохнул тот, осуждающе окинув взглядом затихшего Чонгука. — Со м-мной? — Чон почувствовал, как сердце расходится по швам. Его плечи опустились, сделав его совсем поникшим. Тэхен вновь зло посмотрел на него, но через пару секунд их зрительного контакта смягчился. Наверное, Чонгук выглядел совсем плохо. — С тобой. Ты так удивлен, как будто Чимин не бегал за тобой почти месяц. Даже после того, как я сказал ему, что он тебе не нравится, он продолжал надеяться, что ты передумаешь и пригласишь его. Бедный мой Чимини, он отшил полшколы из-за какого-то придурка. Все хранили молчание. Для Чона не существовало ритмичной музыки вокруг, веселого смеха и рождественского настроения. Был только образ Чимина, мягко отшивающего Хосока. Это же Пак Чимин. Он не умел делать что-то бездушно. — Я никогда не говорил, что он мне не нравится, — сказал он, разозлившись. — Ты говорил, — усмехнулся Намджун. — Говорил это каждый раз, — кивнул Сокджин. Чон застонал. Почему он был таким придурком? Здесь не могло даже помочь рождественское чудо. Чонгук обрек сам себя на одинокое существование, а ко всему прочему очевидно задел Чимина, причинив достаточно боли, чтобы Пак больше никогда не смотрел в его сторону. Чимин был таким уверенным и настойчивым, пока младший боролся со своими тараканами в голове. Но. Ты был хорошим мальчиком в этом году, Чонгук? Он отстранённо смотрел на дверь, куда входили новые пары в нарядных костюмах, и ожидал какого-то чуда. Рождественская музыка на фоне, вливалась в его уши, повторяя строчки «Все, чего я хочу на Рождество — это тебя». Чонгуку казалось, что эту песню диджей (которым был учитель химии) поставил специально для него, пытаясь отомстить за отказ поучаствовать в городском конкурсе юных химиков. Сердце тревожно билось, руки понуро висели вдоль тела. Костюм давил, как и эти диско-шары, которые он помогал повесить Чимину. Все крутилось вокруг милого чирлидера. Друзья сочувствующе глядели на него, но не знали, как помочь тому, кто сломал что-то своими же руками. Чонгук слышал, как началась песня Арианы Гранде.Я чувствую себя неудачницей, Потому что знаю, что подвела тебя. С тобой мне следовало лучше себя вести.
Один последний раз. Чонгуку нужен был еще один шанс, всего лишь один. Он должен был все исправить. — Ты куда? — крикнули вдогонку сразу Юнги и Джин, как только Чонгук сорвался с места и побежал вперед. Чонгук собирался умолять Чимина пойти с ним на свидание. Он собирался умолять его провести с ним своё Рождество и всю молодость. Яркий свет, проникший в помещение изо открывшихся дверей, ослепил Чонгука. Он не видел ничего, кроме своих дурацких галлюцинаций. Он в сказке про Рождество, где главный герой получает шанс на спасение. Иначе, как ещё это назвать? Он чётко видел изящный силуэт Чимина, и это было похоже на те кадры из фильмов, когда время замирает для главных героев. Чонгук боялся моргнуть. Что, если Чимин, стоящий там, в дверях, всего лишь был иллюзией. Был ли в глинтвейне алкоголь? Может быть наркотики? Боже, какой кошмар. Чонгук не хотел становиться наркоманом, имея такую хорошую репутацию. Он же надежда школы. Пак даже очень по-настоящему бегал потерянным взглядом по толпе до тех пор, пока очень по-настоящему не столкнулся взглядом с Чонгуком. С совершенно остолбеневшим на это мгновенье Чонгуком. Чимин из его фантазий выглядел сногсшибательно. Его белая классическая заправленная в брюки рубашка была больше на пару размеров, а оттого открывала острые ключицы, при виде на которые сглотнул не только один отличник. Если в глинтвейне и были наркотики (их там не было, Чонгук), то очень хорошие. Только нужно было найти обезболивающее, которое притупило бы эту боль, что в эту минуту расцвела в душе Чона. Потому что волосы Пака аккуратно спадали на лицо по бокам, открывая взор на его лоб. Чонгук держал себя в руках, не опускал свой взгляд на губы, чтобы не осесть, опять же, как герой до одури романтичного фильма, на пол на глазах у всех. Руки старшего проехались по облегающей его бедра брючной ткани, что позволило ему вытереть потеющие ладошки. Ух ты, так правдоподобно. Настоящий Чимин всегда делал также, прежде чем превратиться в бессовестного соблазнительного дьявола. Пак уверенно шагнул вперед, а Чонгук остолбенел снова. Он следил за тем, как блондин пробирался сквозь толпу, как на его пути вставали Мингю и Чонхо, выражавшие восхищение, и действие несуществующего наркотика вдруг начало проходить. Пак был абсолютно настоящим. Он шёл в его сторону. Он оставлял без ответа и взгляда десятки людей. Он без сомнений собирался напасть как хищник первым. Чонгук сделал уверенный шаг вперед. Где-то сзади точно был слышен голос подбадривающего Джина. Его плечи расправились, а лицо снова приобрело этот оттенок бесстрашия, хотя всё внутри сжималось от ужаса. Чонгук обогнул Хосока, что заигрывал с одним из чирлидеров команды Пака, и остановился, оказавшись впритык с самим Чимином. В нос ударил запах шоколада с йогуртно-клубничной начинкой — приторно сладко — что подходит исключительно Паку. Карие глаза напротив были непривычно серьёзными, Чонгук не заметил, как закусил нижнюю губу. — Я в принципе не понимаю, как я могу тебе не нравиться, и почему ты мне об этом вообще не сказал лично, пока я звал тебя на свидания. Единственный вариант, который есть у меня — ты просто достаточно тупой для того, чтобы понять, что ты мне типа очень нравишься, — Чимин говорил без единой запинки, агрессивно глядя в глаза Чонгуку, у которого затряслись коленки от такого напора и прямолинейности. Они были чёртовым клише. Стояли посреди украшенного к Рождеству зала, пока на них смотрели все, кому не лень. Вблизи них были слышны чужие обрывки фраз «Чонгук и Чимин? Серьёзно?». Да, такое всем могло только сниться. На фоне играла та же самая Гранде, а учитель химии, затаив дыхание, наблюдал из-за своей диджейской установки. — Но я уже так привык получать твои отказы, что задумался о том, нет ли у тебя своеобразного кинка на это. Поэтому спрошу тебя в последний раз, ты, гребанный Чон Чонгук, пойд- Говорил же Чонгук, Чимин настоящий дьявол. Младший одним движением притянул к себе Пака за его талию, забрав долгожданный поцелуй с его пухлых губ. Коленки дрожали теперь у обоих. Чимин сразу же улыбнулся в поцелуе, его губы были настолько мягкими и нежными, что Чон начинал терять контроль, прижимая блондина ближе к себе. Чимин пользовался моментом, чтобы коснуться ладошкой шеи младшего, скользнув ею к чужому затылку и вызвав мурашки у брюнета. В груди зарождалось тепло, которое Чимин, тихо и бессовестно простонав в губы Чонгука, превратил в пожар. Чонгуку хотелось, чтобы этот момент не кончался. Он не видел чужих взглядов, не слышал, как Гранде сменилась медленной песней Флери. Он мог слышать только дыхание Чимина, ощущать головокружение от поцелуя и думать о том, как все, черт возьми, стало идеальным в один момент. — Ты мне тоже очень нравишься, Чимин, — выдохнул Чонгук, разорвав поцелуй и прислонившись своим лбом ко лбу старшего, всё еще ощущая его ладошку на своей шее. — Какого черта ты поцеловал меня посреди моей речи? — Чимин восстанавливал дыхание. — Ты выглядел очень целовательным, — хихикнул Чонгук, отстранившись от лица парня, чтобы посмотреть на него. — Ты хотел сказать очаровательным? Нет? Может тогда обаятельным? — приподнял бровь блондин, его щёки горели, а улыбка стала шире, когда он понял, что все еще находился в руках Чонгука. — Целовательным. — А ты точно отличник? Такого слова нет в корейском языке, — засмеялся Чимин. — Это язык любви, — сказал Чонгук. Он был ужасен в флирте, когда дело касалось Чимина. — Господи, заткнись, — старший шутливо оттолкнул его, и Чон вдруг осознал, что все это время Пак стоял на носочках. Сердце готово было распасться на части. — Может быть проведешь Рождество со мной? — спросил Чон, наблюдая за тем, как улыбка на пухлых губах начинала освещать все помещение вокруг. — Нет, спасибо, — приторно улыбнулся Пак. Самый, мать вашу, сладкий мальчик. — Во сколько мне зайти за тобой? — Чонгук прильнул ближе, зарываясь носом в шею Чимина, чтобы оставить несколько поцелуев. Пак засмеялся, нежно обняв младшего за его талию. — Я же сказал нет. — Ты сказал да, — промурлыкал Чон, оставив трепетный поцелуй на чужих губах.:
Снег хлопьями устилал крыши зданий и ветви деревьев, пока теплые огоньки грели одним своим видом. Большая ладошка держала другую чуть поменьше, пока шестилетняя сестренка Чонгука радостно разбирала свои подарки под Рождественской ёлкой. Приторный смех Чимина был самым счастливым, когда родители младшего рассказывали про неугомонное детство их сына, а Чонгук был самым благодарным за свое Рождественское чудо, что он получил в этом году. Пожалуй, всё, чего он хотел на Рождество — Чимина.