Дождь

Кажется, это коробка. Достаточно большая, чтобы в ней мог поместиться человек, но слишком маленькая, чтобы этому человеку там было достаточно комфортно. Тёмно-бирюзовая подарочная коробка, с нарисованной фиолетовой лентой. Голден смотрел на неё так, словно увидел сундук, полный драгоценностей. По его волосам стекала вода, лил сильный дождь. После закрытия пиццерии всех аниматроников, работавших в ней, отправили на свалку. За пару недель все они оказались разломаны непогодой, растащены на металлолом... Голден остался один... Все, кроме него были мертвы. Хотя, может, это и к лучшему. Они все отправились в лучшее место... Единственная, чью смерть Голден не видел, это Мари. Девушка заботилась о них всё время, но... Чем меньше аниматроников оставалось, тем больше было видно, что у Мари опускаются руки. Когда на свалке остались двое: Голден и Бонни она просто... Изчезла. Бонни подумал, что её тоже убили. Но Голден... Он долго сидел, и не верил, что это правда. Не мог поверить... И вот, весь изломанный, с почти отказавшими системами, он стоял под проливным дождём и смотрел на то, что искал уже несколько дней. На почти не гнущихся ногах он с трудом подошёл к коробке и оттащил её под какой-то хлипкий навес. Он долго не решался поднять крышку. Он боялся увидеть что-то, что окончательно добьёт его. Но вот, он глубоко вздохнул, полностью выдохнул, и сделал это. Крышка отлетела в сторону, открывая содержимое коробки. Внутри, свернувшись клубочком, лежала девушка, чёрном платье и чёрно-белых полосатых гольфах и перчатках. Длинные, тёмные волосы были растрёпаны, а маска, которую она прижимала к груди потрескалась. Она была мертва. Это можно было понять по нескольким признакам: не было слышно тихого шума работающих процессоров, тело было ледяным, так как все системы, кажется, уже давно отказали. Голден молча смотрел на труп куклы. Он внимательно изучал Мари, словно пытаясь понять, а она ли это? До него медленно доходило осознание того, что он опаздал. Очередная система отказалась работать, и из пустых глазниц Голдена вылетело несколько искр. Кажется, зрение... Он взял Мари на руки, и медленно сел. Голден сидел, прислонившись спиной к стене, и держа тело куклы на руках. Нет, он не плакал. Это было молчаливое принятие смерти того, кого он любил больше жизни. Всё медленно погружалось во тьму. Зрение полностью отключилось. Голден понимал, что, кажется, умирает. – Так вот, как это... Он прижал труп к себе. – Никогда не думал, что всё так закончится... Его голос стал тише, начали пробиваться помехи. – Я так долго искал тебя... И ведь нашёл. Ты всегда говорила, что если кто чего-то хочет, то он этого добьётся. Голосовая коробка медленно прекращала работу. – Ну, хотя-бы я не умру в одиночестве, верно? Голден тихо усмехнулся, хотя, это больше походило на предсмертный хрип. – Хочу спросить... Что случилось той ночью? Я уверен, что ты не ушла сама. Я имею в виду... Это не в твоём стиле. Да и свою коробку ты бы поднять не смогла... Голден замолчал на время. – Знаешь, я никогда тебе не говорил но... Ты мне даже при жизни нравилась. Как говориться, сердцу не прикажешь. Даже детскому. Но, ты всегда была погружена в учёбу, и не смотря на то, что мы были в одном классе, мы почти не общались... Жалко, не правда ли? Голден осознал, что не может двинуться... – В любом случае, всё это к лучшему. Ведь, скоро я буду с вами... Голос полностью отказал. Теперь, это были просто помехи, но всё же, даже сквозь них, можно было разобрать последнюю фразу Голдена: – Я... Тебя... Люблю... А дождь всё лил и лил, смывая все следы произошедшего...