Горький аромат цветов.

Ханако смотрит и удивляется. С каких пор от Нэнэ стало пахнуть цветами?

      С самого начала Аманэ Юги, Седьмая тайна школы, не очень хотел обзаводиться знакомыми среди людей. Но пришлось. Ясиро Нэнэ смогла его вызвать — смех, да и только. Но, честно говоря, призраку стало немного жалко эту девчонку. Она ведь даже не знала, что скоро её жизнь оборвётся. Даже грустно — девочка то очень хорошая, да и добрая. Не то, чтобы блещет красотой, но и не обделена ею. В основном же Ханако было на неё плевать. До одного момента.       Эта глупая девчонка съела чешуйку русалки, хоть её и предупреждали. Сначала Седьмой разозлился, потом принял всё как должное. А дальше он нашёл это занятным и решил скрасить свои серые будни в виде главного призрака школы. Да и ассистент ему был бы кстати. Так и началась дружба призрака и обычной школьницы, которая всё же немного необычная, но для фразы это стоило. Сначало Ханако и не сильно обращал внимание на Ясиро. Но со временем, с каждыми проведённымм вместе часами, минутами, секундами, в Аманэ то, что давно рассыпалось, снова собиралось в единое. Такое приятное, нежное, тёплое. Он не понимал, что это, или же отрицал естественное. Отчасти, это было больно, очень больно — видеть то, как Нэнэ цепляется за каждого встречного парня, не замечая, что Юги-старший тоже относится к мужскому полу. И это и злило, и делало обидно. А потом зародилось новое чувство, доселе не известное юноше. Ревность. Именно эта эмоция сжигало все органы синем пламенем. Становилось плевать на искупление грехов из-за желания зарезать того, кого посмел обидеть Ясиро Нэнэ. До того жестоко, чтобы он серьезно отошёл на тот свет. В глазах темнело, когда Аманэ видел девчушку с кем-нибудь из парней. А после он уже не мог перенести то, что кто-то касался его Ясиро.       Но Седьмой знал, что она не испытывала к нему таких чувств. Знал, что она не любила его, что даже не смотрела в его сторону. Забывала, расстаптывала его чувства сама того не замечая, причиняя огромную и болючую рану, которая кровоточила без остановки. Нэнэ даже не задумывалась, что Аманэ мог влюбиться в неё. Ей это не нужно.       А Юги-старшего разрывало на части, било в апатии одиночества; изничтожало изнутри, зарастало алыми розами с огромными шипами. И он убедился, что любовь — слишком больно и изматывающе. Больше не хотел любить, желая уничтожить её источник. Но не мог. Он не мог убить свою возлюбленную. А в один момент Седьмой застал спящую Ясиро после уроков, когда уже лживые сумерки накрыли небо алым светом, словно глаза девушки. Которая, в свою очередь, спала не пробудным сном. Ханако наклонился над ней, осматривая взглядом, который бы не решился кому-то показывать. Рука сама скользнула к пепельным волосам. Поднося их к носу призрак вдохнул запах, который так любил. И он заполнил его изнутри. Опять. Опять эти чёртовы цветы и чай. Опять острые шипы протыкают плоть, въедаясь ароматом во всего Аманэ. — Нэнэ. — Тихо. Даже немного хрипло. — Ты прекрасная роза, которая сожрёт меня целиком и полностью.

А так ли всё начиналось?