Серебряная рация

Она не хотела умирать. Нет, не то чтобы она планировала жить вечно, но и умирать здесь и сейчас она не хотела. Потому что слишком мало сделала. Потому что много чего не сделала. Спроси ее какого это - умирать, она бы сравнила смерть с водой. Такой чёрной, что опускаясь, ты не видишь абсолютно ничего и дышать в ней невозможно. Но Джулс вздохнула. «Мертвецы не дышат» - фраза, отдающая в виски повторялась десятки раз в голове. Было в этом вздохе что-то паранормальное, что-то, что не связывалось с привычной картиной мира. Того мира мёртвых, в котором она пробыла маленькую вечность, пока не услышала крик. Джулс зацепилась за него, как за якорь, и он резко вытащил ее на поверхность. И если сквозь толщу воды она не могла расслышать его четко, то сейчас ее будто парализовало. «Это невозможно» - и сердце пропустило удар. Ведь это был очень знакомый крик. И было в нем что-то настолько острое, что по щекам ее моментально полились слёзы. Горячие и тяжелые как капли крови в венах. Потому что от того количества боли, заключённого в отчаянном крике, внутренности стягивались в тугой узел. Джулс не хотела открывать глаза, не хотела дать дорогу ещё одному из анализаторов. Ей и так сполна хватало слуха. «Только бы проснуться. Это все кошмар. Только бы...» - и она повторяла это как мантру, как вечернюю молитву. Но даже от самого ужасного кошмара, не открыв глаза, не проснутся. Ресницы слиплись и под тяжестью слез не хотели открываться. Будто предостерегая от того, что будет дальше. Но девушка была не из робкого десятка, живя по правилу «Не попробуешь, не узнаешь». Яркое солнце чуть не прожгло ее насквозь, будь оно способно на это. Размытая тень, склонившаяся над ней, слегка трясла ее за плечо. Джулс проморгалась пару раз, и у силуэта проступили женские очертания с ярким красным топом. Ей понадобилась всего секунда для установления личности таинственной незнакомки. Конечно же, Дина Митт. Тряска стала сильнее и она явно пыталась до неё докричаться, но звон в ушах все ещё не давал воспринимать голоса. Наконец, вернув себе возможность делать хоть малейшие движения своим телом, Джулс коротко махнула ей. Голова ходила кругом так, будто тысяча людей раскрутили маленькую карусель, да так и оставили останавливаться. Несколько секунд Джулс пролежала на полу пытаясь восстановить дыхание. Так рвано она не дышала даже после многокилометрового кросса. Но нужно было что-то делать, предпринять хоть что-то, по крайне мере так говорило ее 7 чувство, а оно ещё ни разу не подводило. Сделав две неудачные попытки, он все же смогла приподняться. Пять Джулс делает настолько глубокий вдох, насколько это возможно. В нос попадёт вихрь запахов, начиная от морозного горного воздуха, заканчивая морским тёплым бризом. Вдобавок отчётливо чувствовался запах сосновой смолы, смешанный с тёплым вихрем свежей кукурузы. Четыре Она поднимает левую руку, предварительно сняв перчатку, и вслед поднимается облачко пыли, перемешанной с мелкой крошкой бетона и цемента. Частички попадают на лицо и Джулс легонько смахивает их. Но на пальцах лишь слёзы и она, совсем как в детстве, пробует их. «Солёные» - замечает про себя девушка. «Хотя чего ещё нужно было ожидать». Мысль проскальзывает в голове, но тут же исчезает в вихре вопросов, кружащих в голове. Три На миг прикрыв глаза, она пытается сфокусироваться на остававшемся чувстве. Осязании. И тут же Джулс чувствует теплоту руки на своём плече. Среди тысячи прикосновений это - одно из немногих, которое она может безошибочно угадать. Но в голове вместо имени сначала всплывают ассоциации. Как родной дядя, для девушки он и его комната всегда были «безопасной» зоной, в которой можно было забыть обо всех проблемах. Здоровяк. В голове, как по цепочке, появляются имена и образы других людей, с кем знакома Джулс. Скай, Майя... Два Параллельно с этими мыслями, ее тело наконец дало полную возможность контролировать себя. Только сейчас Джулс ощутила, как крепко сжимает что-то в правой ладони. Так крепко, что рука онемела и почти не разжимается обратно. Девушка открыла глаза и, собрав все свои силы попыталась расправить ладонь. Почти сразу же рука поддалась и на ярком солнце предмет блеснул серебром. В голове продолжалась цепочка имён, а сердце резко ускорилось и ритм стал отдавать прямиком в голову. И резко, буквально за секунды паника охватила Джулс с головой. Будто цунами, обрушилось в душе волна сомнений и появились острое чувство пустоты. Кого-то не хватает. Кого-то очень-очень важного. Один Сфокусировшись на себе и своём внутреннем состоянии, она даже и не заметила, как раскрыла ладонь. Осторожно, будто бы от быстрого взгляда предмет взорвался бы, она посмотрела на руку. Серебряная рация. Его рация. Про которую знали только они вдвоём. И через которую он сказал свои слова. Последние слова Сердце остановилось. Темные волосы Невозможно вдохнуть Золотые руки Крик, в конце срывающийся на хрипоту совсем рядом Татуировки, блестящие на предплечье Пелена слез Бледная кожа Глубокий чёрный океан Мидас Тогда умерла не она, нет. Умер Мидас.Но частичка души, которую она утратила вместе с ним, позволила на мгновение оказаться в ледяных объятиях смерти. А тот пронзительный, первый крик, был ее. И второй крик тоже ее. «Он не мог так умереть. Он не может умереть. Нет. Нет. Нет...» -отрывки мыслей появлялись в сознании, тут же его покидая. Слёзы душили, но Джулс продолжала сидеть на бетонном полу, обхватив колени и до боли сжимая рацию, как единственную нить, связывающую с Мидасом. Кто-то ходил вокруг неё, но ей был абсолютно плевать. Лишь одно имя волновало девушку, лишь одно имя стучало в голове синхронно сердцу. Мидас