Князь Кощей над Златом чахнет

– Ох, милый мой, внучек ненаглядный… – Баба Яга ходила по избе и причитала вот уже битый час, откармливая попутно Златомира, который соизволил явиться к ней только с первым весенним солнцем. В мае, когда бабушка всё-таки успокоилась. – Ну ба… – вновь заныл рыжеволосый и отпил морса клюквенного. Стоявший на пороге Кощей недовольно старался прожечь в Яге дыру взглядом, – Ну пусти Кошу… – Я тебя почти год не видела! А он! Тьфу на него! – Яга подскочила к внуку и крепко сжала в объятиях. – Ну ба… Ну пусти Кошеньку… – заканючил Златомир, всё же даря Яге ответные объятия. Женщина, пробормотав что-то непонятное, но явно матерного характера про лешего, махнула рукой и кивнула тёмному магу, который нервно наблюдал за действиями Яги. – Ну проходи, женишок. – чуть издеваясь протянула бабушка и отступила от дёрнувшегося к любимому внука. Злат закатил глаза и кинулся в объятия любимого. Тот, с готовностью словив юношу, прижал к себе как можно ближе. Ведьма какое-то время наблюдала за ними, а после всё же слабо улыбнулась. Любимый внук светился от счастья, а значит всё хорошо. – Пойдём за стол, мы блинчиков испекли. – почти шёпотом предложил Злат любимому, всё ещё обнимая его и прижимаясь к широкой груди. Бессмертный, кивнув, но не отлепив от себя юношу, прошествовал к столу и, подхватив своё сокровище на руки, сел на лавочку удобно усаживая любимого к себе лицом и между колен. Теперь всё нормально. Теперь его пустили в избу, которую он почти что терроризировал пять часов. Теперь между им и Златом нет ненужного магического поля или других препятствий. – Внучек, ты всё же пей морс. – посоветовала бабушка и удалилась зачем-то в чулан. Яг пожал плечами на удивлённый взгляд Кощея. Старший не понимал, на кой чёрт Яга накачивает внука морсом уже час, но возражать не смел. Златомир же, отпив из своего стакана морс, не отодвигаясь Кощея далее, чем на полметра, зажмурился. То ли морс перебродил, то ли медовуха, тайком выпитая час назад, дала о себе знать. – Пойдём домой? – предложил Коша, зарываясь длинными тонкими пальцами в шелковистые волосы парня, – Меня или отравят, или тебя вновь заберут. – Бессмертный поглаживал одной рукой поясницу, а другой массировал голову Златомира, – И если смерть я переживу, то твоё отсутствие – вряд ли. Яг улыбнулся, отставил стакан, взял в руки бледное лицо возлюбленного, погладил того по впалой щеке и поцеловал к острый нос сероглазого красавца. «Такая красота, а всё нам» – пронеслось в голове, заставляя ещё ярче заулыбаться. – Если ты опять меня украдёшь, то я не против. – Кощей щёлкнул пальцами, – но бабушка поставила блок на твою магию. – маг недовольно фыркнул, вызывая волну умиления в груди Златомира, – Но она обещала отпустить, когда что-то отдаст. – Держи, – появившаяся рядом с парочкой Яга напугала их, заставляя Кощея прижать Злата к себе ближе, пряча, охраняя и защищая. – Выпьешь это – век тебя трогать не буду. – Яг с сомнением посмотрел на протянутую бабушкой маленькую склянку с чем-то ядовито-жёлтым. – Ба, если ты травить меня решила, то зря. – Яга фыркнула, – А так… – Злат одним махом влил противную тягучую жидкость в себя, заставляя Кощея напрячься, а Ягу довольно улыбнуться. – Благодарю… фу, какая мерзость… буэ… – Ну мы пошли, Яга? – недовольно вопросил Бессмертный, осматривая своё Золото. – Ну идите.

***

Златомир Так странно. Бабушка уже неделю не донимает письмами, хотя до этого каждый день по десять раз спрашивала всё что её душе было угодно. Мисса уже три дня не отходит от меня. Кощей почти не спит и всё время старается проводить со мной, не отходя ни на шаг. А я… я уже неделю хочу много любиться, как выразился Коша, много спать, много солёного и много касаний Коши, который безвозмездно мне представляет в своём замке всё. Сидя в кабинете Коши, я листал какую-то книгу, особо не вникая в смысл. Может рвануть на днях к Яру? Или может слетать к Северному Хребту? Давно я не пользовался своим летающим скейтом. Хотя может просто порезвиться с ветром на перегонки? – Родной мой… – уже явно не в первый раз зовёт меня Коша, сидящий передо мной на корточках. – М? Да, дорогой. – Над чем ты так задумался, что совсем не слышишь меня вот уже десять минут? – спокойно поинтересовался Бессмертный, забирая и откладывая книгу из моих рук, но не выпуская сами руки из его. – Да так… Какое-то всё странное в последнее время. – улыбнулся я и, всё же вынимая правую руку, погладил Кошу по щеке. – Что-то меня на солёное тянет, спать хочу аномально много, слишком острых ощущений хочется… не к добру это, ой не к добру. – Хочешь сходим прогуляемся в эту вашу современную Россию? Может ты просто по привычным местам так тоскуешь, сокровище моё? – доверчивая тычась щекой в мою ласкающую его руку спросил Бессмертный. – Может… как на счёт завтра? Ты свободен? – подумав с минуту времени, ответил и спросил я. – Да, завтра вполне хорошо. – Кощей встал, поцеловал меня в лоб и, с грустью выдохнув, пошёл дальше заниматься своими очень важными делами. «А может… да не…» – пронеслось в голове, когда я перевёл взгляд к окну. Алый с персиковым закат красиво растёкся по тёмному небу, создавая неописуемую словами красоту. «Да да…» – гаденько протянул внутренний голос. «Я же парень. Я не могу быть беременным.» На мой ответ-возражение внутренний голос хмыкнул и скрылся в глубинах сознания. Откуда эта глупая надежда на невозможное?

***

Кощей Моё сокровище с самого утра было само не своё. То за завтраком ничего не съел, то пока собирались чуть носки разные не одел, то, вот сейчас хоть к примеру, стоит у фонтана и рассматривает водные потоки. Его явно что-то гложет, но что именно – не делится и говорит не забивать голову. Аккуратно дотронувшись до Злата рукой, я постарался привлечь его внимание, но тот ещё с минуту разглядывал фонтан и только после повернул ко мне своё растерянное лицо. Зелёные глаза отсвечивали янтарём из-за яркого солнечного света, волосы совсем превратились в одуванчик, а лицо приобрело какой-то серо-зелёный оттенок. – Мне что-то дурно, дорогой. – слабо проговорил Злат почти не шевеля губами, прежде чем почти свалится мне в руки. Бережно подхватив своё ослабевшее вмиг сокровище, я направился в тень деревьев, стараясь найти невидный закуток, откуда можно телепортироваться домой, к лекарю. Найдя всё же какой-то угол почти в ста метрах от фонтана, я тут же зашёл в него и щёлкнул пальцами. За это недолгое время Злат вроде бы не посерел больше, но явно не выздоровел. Организм светлого мага был силён от природы, но, видимо, не всесилен.

***

– Ну что с ним? – злясь и беспокоясь я сидел подле нашей с Сокровищем кровати и держал любимого за руку. Злат немного «отсерел», но в сознание не пришёл, что очень пугало и беспокоило меня. – Ну как вам сказать, владыка… – замялся лекарь, поправляя перчатки на руках. – Говори как есть! Не медли! – жёстко приказал я и с ужасом заметил, как Злат нахмурился во сне. – Беременный он, владыка… – чётко произнёс лекарь, но позже, уже тише, добавил, – не знаю, как, но вы с ник как-то… смогли… дитятко… чадо… зачать. – Ты, верно, шутишь, ополоумевший? – хмыкнул я. Даже если бы Злат был девушкой я бы не смог. Моё семя мертво. – Нет, владыка! А вы магией потянитесь к молодому господину! У него два сердечка! Одно в груди, большое и сильное, а другое в животике, хрупкое и малюсенькое. Не веря в эту чушь до конца, я потянулся к Золоту магией и верно! Два магических потока! Два сердца! Только… как это возможно?

«Выпьешь это – век тебя трогать не буду. – Яг с сомнением посмотрел

на протянутую бабушкой маленькую склянку с чем-то ядовито-жёлтым.»

– Ах она старая карга… – скорее с улыбкой нежели со злостью усмехнулся я, – Правнуков захотела? Ну так ты их получишь… мно-ого получишь. – протянул я, поглаживая ладонь Злата, – Мне нужны маленькие копии моего Золота… – прошептав себе под нос, я поцеловал Златомира к щёку.

***

– Злат! – я подорвался к сидевшему на подоконнике, ногами наружу, уже мужу, подхватывая на руки, – Ты что делаешь, маленький мой? – Малыш захотел воздухом подышать. – как ни в чём не бывало ответил Бессмертный Златомир. – Балкон, милый, балкон… – почти молил я. – Скучно. – пожал плечами Злат. Скучно ему… а я в последний месяц его беременности душу Чернобогу отдам такими темпами. В прошлый раз на ели два часа сидел и отказывался слезать. После с Миссой уснули на берегу Южного моря во время надвигающейся на Континент с Южного моря грозы. А после чуть не сунулся на поддержание Магического Потока из-за которого у всех крыши поехали, во всех смыслах. Но беременность Злата переходила все границы нормы. – Родной, – страдальчески протянул я, – я так во время Первой Магической не волновался и крышей не ехал как с тобой. Прошу тебя, будь аккуратнее. – А я люблю тебя. – и улыбается, счастливо так, будто не он ночами от веса живота даже на бок повернуться не может. Выдохнув что-то про мавок, я прижал пузатого мужа к себе ближе. – И я тебя люблю, солнце моё. Но чувствую, что стану седым к моменту появления нашего малыша на свет из-за твоих некоторых выходок.

***

Как же я был не прав. Уж лучше опять на крышу лезет или в ноябре купаться, но не рожает в избе Яги уже вторые сутки. Меня туда не пустили сразу же, давая понять, что прибьют сразу же, как только я переступлю порог. – А!.. АААААаааа И так уже тридцать девять часов. Схватки слишком долгие, сами роды ещё не наступили, но вот-вот должны были бы. Но Злат так кричал… так звал меня… ему, наверное (угу, НаВеРнОе), так больно-одиноко (Ягу и трёх помощниц-акушерок из царства троюродной сестры Злата ты за людей не считаешь?) … Ударив себя плечо, я постарался прийти в себя. Просидев под дверь ещё леший знает сколько, я всё же услышал детский плач. Неужели всё?.. – Ну заходи, папаня… – Яга открыла передо мной дверь, и я тут же влетел в неё, подлетая к малышу и Злату, взмокшему, красному, усталому, но такому радному и любимому Злату. – Мальчик у вас, богатырь! Злат всхлипнул-хихикнул на комментарий бабушки, слабо поднимая руку и хватая меня за мизинец. Я сел к Злату на кровать, намного приобнимая и прижимая к себе, и поцеловал своё сокровище в макушку. Яга, подошедшая с малышом на руках, протянула нам младенца. Я с готовностью положил его, укутанного в приятную ткань и сразу после рождения уснувшего, в руки Злата, придерживая за край, помня о слабости любимого. – Как назовёте? – как бы невзначай поинтересовалась прабабушка родившегося. – Может Виктор?.. – спросила помощница. – Не, – хором со Златом протянул я, – Александр? – вновь хором, – Александр Бессмертный. Нам нравится. – мы заулыбались, окружая родившегося Александра вниманием.

***

– А я говорил, что он хороший! – Перун сидел в углу избы, под чарами невидимости и наблюдал за рождением. – Угу… А ещё сколько у них там детей? – Белобог был счастлив и буквально светился. – Ещё много. – Чернобог наблюдал за своим наместником, в тайне желая такой же судьбы. – Ещё четверо… – протянул Перун, – Или шестеро… – А ну, цыц! – чёрная кошка вильнула хвостом, – Такую идиллию нарушать нельзя! Пошли вон! – Ну Морена… – протянул Белобог, наблюдая за семьёй Бессмертных. – Ничего слышать не хочу! Кыш! – боги совсем покинули избу, стоявшую в самом центре Руси Изначальной. – Боги они видите ли… – проворчала кошка, – Счастье должно быть тихим.