Чёртова недосказанность

Желание иметь ребёнка. Дети — это счастье, дети — это радость. Очень часто счастье в дом приходит именно с желанием иметь ребёнка и с рождением его самого. И жизнь совершенно меняется вместе с этим, становится отчасти другой, заставляет улыбаться и смотреть на всё по-новому. Как любят говорить молодые мамы: «Дети — цветы жизни. Они украшают нашу жизнь и наполняют её смыслом, заставляя с счастьем улыбаться». Очевидно, Тони Старк никак не был связан с этим, пускай и на долю правдоподобным, голографическим текстом, возникшим перед ним в сопровождении с озвучиванием Пятницы, когда из его уст с лёгким раздражением вырвался после очередной миссии невольный вопрос: «Зачем нужны эти негодники-дети?», и не успел он продолжить, как Пятница сразу же без промедлений ответила ему (хотя Тони мог поклясться, что произнёс это почти не слышным шёпотом, а Пятница ответила ему так, будто точно ожидала этого вопроса, дабы сразу же ответить). Тони определённо с точностью мог сказать, что никогда не хотел детей. Он знал это ровно столько, сколько помнил себя. Знал как все пять пальцев на своей руке, как самого себя. Сначала это было просто из-за раздражённого: «Не хочу», потом он стал думать об этом как о какой-то фобии. Да просто мысли о том, чтобы быть привязанным к крошечному существу хотя бы на несколько лет, вызывала у него страх, а бывает и панику. И это был, отнюдь, не просто маленький человечек. Это была крошечная версия его, чёрт возьми, самого. Насколько он знал или по крайней мере мог судить, было большое количество нежелающих этого, и среди них был он сам. А потом, став Железным Человеком, он просто признал тот факт, что его супер геройская жизнь и жизнь в целом слишком опасна, чтобы впутывать в неё ребёнка. Пускай даже если где-то в самом дальнем уголке его подсознания частичка его хотела этого. «Так будет лучше», — говорил он себе каждый чёртов раз, когда думал об этом. В любом случае, он был совершенно не тем человеком, которого кто-нибудь когда-либо хотел бы видеть в роли отца. Нет уж, он слишком хорошо помнил то время, когда он проводил его со своим отцом. В его гениальном мозгу слишком хорошо отложилось на подкорке убедительное для самого себя: «Уж я-то не очень горю желанием быть воплощением зла и недородителем для ребёнка, детство которого могу испортить». Так что нет, дети просто не входили в жизненный план Тони Старка. Эта часть обыкновенной жизни для обычного человека абсолютно не доступна для опасной жизни супер героя. Он был в этом уверен. Полностью. На все сто процентов. Пока на просторах интернета не появился Человек-паук. Чёрт, это был в буквальном смысле человек, бегающий по всему Куинсу и обматывающий людей паутиной (последнему не стоит удивляться, Старк, в его же звании чётко гласит слово паук). А парень-то и вправду был довольно крут. Он не был правонарушителем, ведь спасал простых людей от плохих, он был скорее линчевателем. У Тони реально ушло много времени, чтобы изучить как работают его веб-шутеры и из чего состоит его эта крепкая паутина по тем видео о нарезках с Человеком-пауком на Ютубе. Тони никогда не говорил Питеру, что его первое изобретение было реально крутым… Чёртов Капитан Сосулька и его друг, но Тони всё же должен признать, что если бы не вся эта заваруха с ними (ох это глупое Соглашение), то тогда бы встреча с парнем из Куинса, возможно, прошла бы по-другому и посложнее, без участия горячей тётушки Мэй, которая ему прям всё рассказывала про своего гения-мальчика и чуть-ли не начала показывать ему его детские фотографии. Сначала Тони пытался держаться подальше от ребёнка. Особенно тогда, когда почувствовал как живот до боли свело, а сердцебиение ускорилось при одном лишь виде подростка, ловко скачущего по всему аэропорту в Германии, хотя всё было просто идеально и чётко по его плану. А после рука гиганта случайно отшвырнула его в деревянные ящики. Сердце бешено заколотилось, Тони быстро покинул свою боевую позицию и пролетел через весь аэропорт прямиком к лежащему на боку без движений ребёнку. Сердце сжималось, всё внутри похолодело, как только он приземлился на колени рядом с ним, парень панически вскрикнул и начал отбиваться руками, но Тони быстро взял его запястья и аккуратно сжал.  — Эй, это я. Свои, свои. Привет.  — Оу, — парень сделал быстрый вдох, — оу… Только в этот момент Тони наконец сконцентрировал своё внимание на его лице. Подростковом. Конечно, парень ведь подросток. Тринадцатилетний, мощный для своих лет из-за супер сил, ребёнок. Тринадцатилетний… Ребёнок… Ты только сейчас вспомнил, что притащил тринадцатилетнего ребёнка сражаться с мстителями, верно, Старк? Живот скрутило, резко захотелось прижать ребёнка к себе и не отпускать. «Не привязывайся… Не смей привязываться, Энтони Эдвард Старк!» — кричал он себе мысленно, поднимаясь с места. Тони ни когда не говорил Питеру, что он не умел вспоминать важные вещи вовремя… Итак, после этого Тони Старк сделал то, что лучше всех умеет делать лишь сам Тони Старк. А именно: сбежал от проблемы. Да, просто поручил Хэппи присматривать за парнем, прекрасно зная, что тот, безусловно, сможет позаботиться о таком совершенно безрассудным, но, чёрт возьми, самоотверженным ребёнке, как Питер Паркер. С тех пор он планировал держаться за милю от подростка. Привязанность опять начинала ровняться с фобией и казаться полной катастрофой всей его жизни. А потом Питер упал в озеро, чуть не свалился с десятиэтажного здания, а потом случилась та беда с паромом, где Паучок всё испортил, но все приятно удивились, когда Тони Старк сам прилетел и спас задницу Человека-паука. Снова. И потом эти двое стояли и спорили. Точнее Тони отчитывал мальца.  — Я хотел быть как вы, — голос Питера надламывался.  — А надо быть лучше, — строго заключил Тони. — Ну что же, не судьба, похоже. Верни костюм. Тони не хотел ругать его и отнимать костюм. Но он был жутко зол и разочарован. Зол на себя за то, что не уследил за парнем, за своё поспешное «убегание от проблемы», что вызвало злость за первое, и на Питера за то, что тот ведёт себя как безрассудный, глупый ребёнок (чёрт, Старк, но он ведь реально ребёнок). Он не горел желанием отбирать костюм у парня, но как ещё можно заставить того понять собственные ошибки? Ох, прекрасно, на него уставились пара обиженно-злых глаз, как будто наставник отбирал у него его частичку. Тони уже готов был отдать ему обратно костюм, но вовремя опомнился (ты ведь Железный человек, Тони, а не всепрощающая тётушка Мэй). Он взял себя в руки и, стараясь не обращать внимания на до жалости расстроенные глаза парня, улетел в своём костюме. Совсем скоро он, конечно, об этом пожалел. В тот момент Тони сидел у себя в мастерской, когда Хэппи ему позвонил поздно ночью.  — Босс, посмотри новости за последний час, — единственное, что сказал Хэппи. Тони удивлённо моргнул, когда услышал в его голосе лёгкий страх и волнение, но всё же сделал то, о чём его попросили.  — Пятница, покажи мне новости за последний час.  — Выполняю, босс. Перед Старком появился экран, на котором крупным планом показывали самолёт StarkIndustries и двоих людей, бьющихся в жестокой схватке. Тони сразу же узнал их обоих. Одним из них был мальчик из Куинса, у которого он совсем недавно отобрал костюм Человека-паука, и Стервятник, из-за кого Тони и забрал костюм у Пита. Внезапно сердце Тони странно сжалось. Он даже не думал о Стервятнике и о том, повезла ли его полиция уже в тюрьму. Голову пробивал лишь один вопрос: «Что с Питером?». Тем временем кадры на экране сменялись одним за другим и теперь показывали только Стервятника, который был крепко привязан к самолёту паутиной.  — Пятница, Паучок был обнаружен на месте крушения? — быстро обратился он к ИИ.  — По данным СМИ Человек-паук ушёл раньше того, как на место прибыли журналисты и полиция. Снова то не свойственное для Тони волнение охватило его с головой. Хотя почему он вообще за него так переживает, когда уже даже не является его наставником? Возможно просто потому, что он всё равно остаётся в ответе перед Мэй за её мальчика (не отмазывайся, Тони, ты ведь понимаешь, как твоё волнение выглядит по-родительски). Старк уже собирался приказать Пятнице найти Питера, как та вдруг сказала, будто поняв его беспокойство:  — С Питером Паркером всё в порядке, босс, в данный момент он находится в своей квартире. Громкий выдох облегчения вырвался из уст Тони, когда он, уже расслабленный, откинулся на спинку кресла и потёр пульсирующие виски, а широкая улыбка расплылась на его лицо. Тони никогда не говорил Питеру, как сильно беспокоился о нём… Именно после этого Тони решил, что подход «держаться подальше» определённо не подходит к их ситуации. Потом он подумал, что самым лучшим решением будет предложить подростку место среди «Мстителей». Парень ведь тоже супер герой, он мог бы там тренироваться, учиться у лучших героев всей Земли, продолжал бы свою стажировку и, что самое главное, находился бы под пристальным контролем Тони. Он думал, что это идеальное решение, ведь нигде нет места безопаснее, чем База Мстителей. Это же гениально, разве нет? Да, с этим нельзя поспорить, да вот только Питер снова его удивил, когда виновато-извиняющимся голосом отказался. Тони тогда аж поперхнулся своим кофе от большого удивления и долго ещё вглядывался в лицо Питера, пытаясь понять шутка это или же нет, а потом ещё несколько раз спросил: «Ты точно уверен?». Он тогда реально подумал, что Питер дурак. Ну реально, какой сияющий любопытством и весельем подросток не согласился бы тренироваться и учиться у самих Мстителей? Очевидно, только этот самый ребёнок, за которого он взял на свои плечи ответственность. Позже, конечно, Тони всё же вспомнил о школьной деятельности Питера, и потом тётушка Мэй совсем скоро узнала правду о своём племяннике… После хорошей трёпки от неё Тони вынужден был придумать новый план, и он его придумал. Каждую пятницу Хэппи забирал Питера из школы и привозил прямиком к нему на Базу. Подросток проводил выходные с Тони, работая с ним в лаборатории и тренируясь с Виженом и Роуди. Перед его приездом Тони каждый раз твердил себе, словно мантру, что отношения между ним и этим неординарным ребёнком не должны пересекать жирную полосу наставника и подопечного. А потом парень каждый раз буквально влетал в мастерскую с сияющими глаза и широкой улыбкой на устах что-то быстро тараторил, и Тони кидал все свои проклятые убеждения в чёртову яму, которая каждый раз забирала всё больше их, оставляя Тони наслаждаться времяпровождением с ребёнком. Когда он впервые вернулся из Сибири, мучительная пустота Башни преследовала его по пятам каждый Божий день. Стены каждый раз казались ему безумно пустыми на тех местах, где когда-то была жизнь, а звенящая тишина мало-помалу начинала сводить Тони с ума. Это была главная и, скорее всего, единственная причина, почему он хотел продать Башню. А потом в его жизнь внезапно ворвался Питер Паркер и всё это осталось в прошлом. Тони никогда не говорил Питеру, как он всегда безумно рад просто его присутствию рядом… Старк и не помнил, когда это началось. Пацан всюду следовал за ним, он был очень шумным, активным, а его энергия била через края. Его было буквально много. Он таскал бутерброды в мастерскую, когда наставник слишком увлекался новым изобретением, совал свой любопытный нос в разные проекты, над которыми злостно и тяжко бился Тони, и с лёгкостью указывал на увиденные ошибки или просто предлагал варианты решения полегче, чем те сложные, которые придумал Старк. Питер всегда где-либо находил проблемы себе, но никогда не рассказывал о них, предпочитая не беспокоить никого (иногда Тони даже казалось, что этому парню легче истечь кровью на полу, чем отвлечь молодую медсестру от разговора по телефону). Боже, да он даже аккуратно относил задремавшего Тони на руках из мастерской прямо в его спальню. Это раздражало. Это подкупало. Через некоторое время Тони понял, что уже не может обходиться без вечно жужжащего над ухом подростка. Он будто проник в самое сердце мужчины, доказывая, что вот оно, на месте, бьется. Хотелось помочь парню вырваться из той нищеты, в которой он жил, вывести в люди. Показать мир, поделиться знаниями, опытом. Купить приличный компьютер домой вместо того допотопного убожества, что он подобрал на свалке. Сделать костюм неуязвимым. Хорошенько откормить, потому что сердце сжималось всякий раз, когда он видел выглядывающие из растянутого ворота футболки выпирающие ключицы, тонкие руки. Хотелось хорошенько припугнуть того придурка в школе, который, как он знал, постоянно задирал его мальчика, но Питер, добрая душа, раз за разом вставал на его защиту. Поэтому Тони открыл парню доступ во все лаборатории, доверял самые важные проекты, регулярно заказывал на Базу пиццу и даже посмотрел-таки пару фильмов «Звездные Войны», задремав в процессе и проснувшись среди ночи, заботливо укутанным в теплый плед, и с посапывающим на соседнем кресле паучком. Тони никогда не говорил Питеру, что тот каким-то образом его раздражал, но он его всё равно любил… Всё было нормально. Тони и Питер, который всё так же продолжал обращаться к первому как «Мистер Старк», что иногда очень раздражало, стали ещё более ближе. Тони и забыл-то про свою фобию к привязанности, неумело стараясь заботиться о ребёнке, но всё равно никогда не показывая свою любовь к нему в полной мере. Он ведь никогда не был отцом, да черт возьми он никогда даже не умел ни о ком заботиться, он о себе-то более менее нормально позаботиться не может, не то, что о таком неординарном ребёнке, как Питер. Всё только наладилось, и Тони почти отучил своего пацана (о, своего, Старк? А ты обновляешься в отношениях с ним) извиняться абсолютно за всё, даже когда виноват Тони. А потом эта проблема с гребанным Таносом. В тот момент, когда Тони увидел Питера на космическом корабле, ему хотелось отчитывать его накричать. В принципе это он и сделал, но только первое, потому что тратить силы на крики не было сейчас подходящим в данный момент.  — Откуда…  — Только не ругайтесь, — перебил его Питер, спустившись и поднимая руки в просьбе, чтобы Тони на него не ругался.  — Тебя здесь не должно быть, — отчитывал его наставник, указывая на него пальцем.  — Я собирался домой.  — И слушать не хочу.  — Пока собирался… Но приземлился летающий кораблю. А костюм-то на интуитивном управлении, так что в принципе вы сами виноваты, что я здесь.  — Что ты сейчас… — удивился Тони.  — Ой, оговорился, — оправдался Питер. — И… И вот я в космосе.  — Да, где тебя тебя в принципе не должно быть, — сказал Тони, подходя к парню. Тони тогда думал, что не сможет содержаться, потому что даже объясняя Питеру, что это не Кони-Айленд, не экскурсия, тому было абсолютно всё равно. Ну почему же он такой самоотверженный и хочет всегда помогать, будь это даже покупка на космическом корабле билета в один конец? Тони никогда не говорил Питеру, как же тот всё-таки упрям, прямо как он сам… Затем они встретили каких-то космических дурачков (да, они напали на тебя, Питера и Стрэнджа, но они ведь тоже против Таноса и тоже вам помогали, Старк, так что хотя бы запомни, что их называют Стражами Галактики). Потом отправились на Титан, а там — о, какой сюрприз! — был сам Танос. Сначала они устроили засаду; Стрэндж его сначала заболтал, а потом Стражи, Тони и Питер выпрыгнули и стали его атаковать со всех сторон.  — Фокус! Ещё фокус! — говорил Питер и сразу же бил Таноса, каждый раз исчезая в одном портале и появляясь в другом. — Получи! Фокус поку… В один момент фиолетовый гигант смог схватить его и повалить, придавив к земле. Питер беспомощно схватился за его руку, дергая ногами, но затем Танос, с ядом произнеся: «Вредитель!», отбросил его прямо Стрэнджа. Танос оторвал от своей руки красный плащ волшебника, с помощью перчатки собрал всё пламя, которое Старк направил на него, и направил на того, отчего Железный человек отлетел в сторону. Танос пулял огнем дальше в какую-то конструкцию, а когда она начала падать, то появился Человек-паук, хватаясь паутиной за перчатку, но Танос вновь его откинул в сторону, а потом в гиганта прилетел космический корабль, откуда на него выпрыгнула Небула.  — Ну надо же, — усмехнулся Танос, смотря на дочь.  — Зря ты не убил меня, — прошипела та.  — Приберёг на запчасти. Дрались не долго. Небула смогла нанести ему лишь несколько ударов и спросить: «Где Гамора?!» прежде, чем он её откинул в сторону. Затем они наконец смогли его схватить, держа поставленным на колени. Удивительно, но от девушки-жук всё же был особый толк — она смогла успокоить Таноса. И вот, казалось бы, тот самый момент, когда можно было снять эту чёртову перчатку, но нет — Квиллу надо было так невовремя взбесится и помешать этому! (ладно, Тони понимал, что он потерял любимую и что он бы тоже в порыве злости и боли так бы сделал, но не в тот же, чёрт возьми, момент, когда на кону была судьба Вселенной!). Танос откинул всех в сторону, обезвредил Стражей и устраивает метеоритный дождь. Питер подхватывает на паутине кого только может, Стрэндж всё же вновь пытается остановить Таноса, но тот прыгает по большим летающим камням и спрыгивает, использует камень и отправляет ему что-то визуально напоминающее чёрную дыру, но Стрэндж прикрывается своим магическим щитом и превращает это в рой голубых бабочек. Затем Стрэндж с помощью ста или больше своих двойников смог удержать Таноса «магическими верёвками» на несколько мгновений, а потом тот смог притянуть его к себе, держа за шею.  — Всё фокусничаешь? — с усмешкой риторически спросил титан, беря медальон в руку. — Главное своё оружие в ход не пустить, — сказал он и сломал его, затем отбросив волшебника, как и в прошлые много раз. Затем что-то металлическо-красное прицепилось к перчатке на его руке и, подняв взгляд, он увидел приземлившегося Железного человека в нескольких метрах от него.  — Швырнёшь в меня луной и я за себя не отвечаю, — сказал он.  — Старк, — протянул Танос.  — Мы знакомы?  — А то, но незнание наша общая боль, — незаметно кивнул титан.  — О, моя боль — это ты, — съязвил Тони. Затем состоялся бой между ними. Тони пустил в него своих дронов, но титан лишь использовал перчатку, направил на него фиолетовый поток мощи, а Тони защитился своим щитом, затем отбросил его в сторону, полетел на Таноса, придавил ногой его руку и ударил по лицу. При этом он оставил ему лишь маленькую царапину. Танос это почувствовал, провёл пальцем по царапине, посмотрел на крови.  — И всё это ради капли крови, — сказал он и усмехнулся, затем жестко избил Тони и отбросил его. Танос начал к нему подходить, Тони пытался хоть как-то обороняться, но, когда у него в руке появился нож, титан выхватил его и всадил по самую рукоять в живот, проткнув насквозь. А у Тони не было даже сил, чтобы издать хотя бы вскрик, он просто с яростью смотрел титану прямо в глаза. Но ему и не зачем было это делать, через его тело проходили осколки и пули, так что боль от ножа в себе ссможет выдержать. Танос подвел его к камню, положил ему на голову свою руку и посмотрел в глаза.  — Ты бился достойно, — сказал он. — Как управлюсь, целая половина землян не умрёт, — а затем отпустил Тони и отошёл. — Как и память о тебе, — добавил он, наблюдая как изо рта Тони с хрипом потекла кровь. Потом он направил на него перчатку, чтобы убить, но затем раздался хриплый голос: «Стой». Повернув голову, Титан увидел Стрэнджа, который повернулся, но не посмотрел на него, сказав:  — Пощади его, — а уж после поднял на него взгляд, — и я отдам тебе камень. Тони был очень удивлён, но больше ему хотелось со всего размаху влепить ему подзатыльник, потому что ну какой дурак будет отдавать камень этому безумному титану ради жизни одного человека? Очевидно, Стрэндж. Танос тоже был несколько удивлён, но не так сильно, как Тони, потому что он помнил что из себя представляют люди. Он лишь несколько секунд подумал, а затем лишь сказал: «Без фокусов» и, направив на волшебника перчатку, медленно подошёл к нему. Стрэндж поднял ладонь и, слегка сдвинув к друг другу большой и указательный пальцы, между ними появился зеленый Камень Времени. Да, Стрэндж понимал как и Старк, что это очень глупое решение, но в этом исходе случившегося не могло пойти по-другому. Поэтому он и отдал ему камень. Как только камень оказался на своём месте вместе со всеми остальными, Танос мысленно улыбнулся, чуть разведя руками от чувства всемогущества.  — Остался один, — сказал он, посмотрев на единственное пустое место без камня. Вдруг он увидел, что на него, стреляя из своего оружия, летит Квилл, но, ничего не сказав, лишь создал себе портал, в который зашёл и исчез.  — Где он?! — громко спросил Страж, подняв своё оружие и пытаясь взглядом найти фиолетового титана. Тони лишь на него глянул, и по его взгляду он понял, но всё равно не мог поверить в горькую правду. — Мы что, продули? Тони не ответил, глянув на Стрэнджа, до сих пор не веря в то, что только что произошло.  — Вот зачем было? — спросил Старк у волшебника.  — Пошел финальный раунд, — сказал лишь тот. Тони никогда не говорил Питеру, насколько нервозно всё это было, хоть он и был там и всё тоже понимал… Никто не знал точно, сколько всего минут прошло, когда Танос ушёл. Одним казалось, что прошло всего десять минут, другим, что вообще пять, а некоторым казалось, что прошла целая вечность. Но всем было всё равно, по крайней мере Тони и, вроде бы, Стрэнджу, который смотрел вперёд пустым взглядом с кривой улыбке, как будто всё уже понял в этой жизни. Никто ничего говорил ещё несколько минут. А потом… Все рассыпалось в пыль. Старк в шоке поворачивался — на его глазах Стражи Галактики изчезали, и потерянный Квилл с пустотой во взгляде, и растерянная милая девуша-жук (Тони всё никак не мог вспомнить её имя), и ошеломленный Дракс, все, не успев опомниться, рассыпались в прах. Тони взглянул на свою руку, запачканную собственной кровью. Он был в порядке, проклятие (а по другому это Тони назвать никак не мог) его не коснулось. Он быстро вскинул голову — Стрэндж, покорно опустив голову, растворился в пространстве, напоследок сказав: «Прости Тони, но по-другому быть не могло». Что-то страшное убило их всех. Всех, кроме Железного Человека. И не что-то, а тёмная сила камней.  — Мистер Старк, — испуганно прозвучал голос взади, Старк вздрогнул и шокированно обернулся, — мне что-то нехорошо. Руки Питера тряслись, он рассыпался точно также, как остальные. В прах, на глазах у Тони. «Нет, нет, нет, только не он, кто угодно, пожалуйста, только не Питер, пожалуйста, нет, нет…», — испуганно тараторил мысленно себе Старк. Тони кинулся к нему. Питер трясся так, как будто лежал в сугробе на улице под сильнейший мороз, он вскинул на наставника свой взгляд, полный ужаса. Мальчик боялся умереть, умереть именно сейчас, когда вся жизнь была всё ещё впереди, сейчас, когда его приняли в Мстители, когда он побывал в космосе, рядом с ним, великим Тони Старком, к которому привязался так же, как и тот к нему. Тони видел это всё по его глазам и внутри него всё похолодело, а сердце сжалось, обливаясь кровью. Пошатнувшись, парень упал на него, обняв. Тони, опустошенный, прижал его к себе. Он слышал громкий, частый стук сердца Паучка. А вот это уже объятия, похожие на прощание… И от этой мысли Тони становится дурно.  — Все нормально, — его голос надломленно треснул. Только вот кого он пытается утешить? Себя или всё-таки Питера?  — Мне что-то не хорошо, — шептал Питер, глядя только на Старка.  — Тихо, тихо, тихо, — бормотал Тони.  — Я… Я ведь не умру? Правда, не умру? Мистер Старк? В его голосе мольба и надежда. Но тщетно, все тщетно. Тони пытался взять себя в руки, но не мог, его рвало и пронзало изнутри, глаза щипало, а дышать приходилось с трудом — в горле стоял ком и дыхание перехватило. Он виноват. Только он. А если бы кто-то умер? Виноват в этом был бы только он. Кто же знал, что это случится. И случится так скоро, так быстро, так неминуемо.  — Мистер Старк, пожалуйста. Я не хочу умирать, Мистер Старк, нет, — он умолял о помощи, но видел, что даже Старк не в состоянии предотвратить, остановить то, что уже происходило. Тони лихорадочно, но крайне осторожно опустил его на землю. Питер стремительно уходил от него, пылью уносясь в сторону, в иной мир. Тони судорожно схватился за него, вцепился, словно мог удержать его тут. Но не смог.  — Простите… Он просто рассыпался в его руках. Превратился в черный пепел. Как и все остальные. Но в этот раз все по-другому. Сердце Тони как будто рассыпалось вместе с ним. Превратилось в горстку пепла, оставляя после себя темную бездну боли. Он исчез. И от него только горстка черных хлопьев на земле, на костюме, на руках… Его слова раздавались в ушах, словно он их повторяет снова и снова. Они проносились по бездне, ударялись об ее рваные края и приносили такую боль, что хотелось просто сжаться в комочек и дождаться своей смерти… «Простите» Это Тони должен ведь был извиняться! Но он растерялся. Запаниковал. Все вокруг в мгновение ока рассыпались на мелкие частицы. А он ведь сначала и не понял, что происходит, хотя истину всё же понимал, просто не хотел признавать за действительность. Танос победил? И Тони услышал, как он зовет его. Сердце, как казалось, остановилось. Он не знал, что говорить. Держал его в своих руках и не мог успокоить. Сколько страха было в голосе парня. Надежды на спасение. Но Тони не мог ничего сделать. Он не мог ни одного слова выдавить. Он облажался. И теперь он не сможет ничего ему сказать. Только пустоте, что осталась после него. Питер исчез. И остался только пепел, развевающийся на ветру. Не осталось и Тони. Тони никогда не говорил Питеру, что благодаря нему можно было точно сказать, что у Старка есть сердце… Тони находил, чем заняться. Чинил двигатель. Искал еду. Учил играть в настольные игры Небулу. Иногда она любопытствовала и расспрашивала его о прошлом. И он рассказывал. Вспоминал. Иногда слова приносили острую боль в груди, но она была несравнима с бездной, которую он не затрагивал. Тони всё ждал, когда же она наконец затянется, покроется хотя бы ненадежной тонкой пленкой. Но даже она не появлялась. Ему продолжали сниться сны, точнее кошмары, где Питер падает ему на руки с паникой и надеждой, что наставник всё, как всегда было, решит, безуспешно спрашивает: «Я не умру?». И Тони ему не отвечает. Затем Питер отводит глаза и рассыпается, перед тем произнеся предсмертное: "Простите". И руки пахнут сажей, землей и кровью… Когда было особенно тошно, Тони садился перед маской своего костюма и записывал послания Пеппер. Он не знал, жива ли она хотя бы. Он не знал, дойдёт ли хотя бы одно послание до неё. Но он всё равно записывал. Изливал душу, если можно так сказать. Иногда перед глазами представал ее образ, глаза и улыбка, и на мгновение становилось легче. Но только на это короткое мгновение. Он не мог себе позволить надеяться на то, что он увидит ее снова когда нибудь. Тони ни разу не говорил ей о Питере. Включал маску. Каждый раз думал, что на этот раз скажет ей, что не уберег его. Но слова застревали в горле как тогда. Он застывал и в голове снова всплывали его последние слова и это самое: «Простите». Он каждый раз выключал запись. Выходил в капитанскую рубку. Опирался на стекло. И устремлял взгляд в бескрайний космос. Все покрывалось мутной пеленой. Но он не мог плакать. Слезы всё никак не текли. А боль не хотела отпускать. Она не хотела облегчений. Он не хотел облегчений. Он не уберег своего ребёнка. Так что он это вполне заслуживает. Тони никогда не говорил Питеру, как был во многом виноват перед ним… Водный поток ударился о тарелку и рассеял по комнате звук падения крупных капель. Черт! Зачем они пришли?! Зачем разрушили его спокойствие?! Зачем дали намек на надежду?! Зачем пустили трещину по бетонному покрытию бездны? Он сумел найти хорошее. Сумел жить дальше. Смирился. И теперь пришли они, этот ничтожный остаток когда-то сильной команды Мстителей. И дали надежду. Зачем? Тони ее не принял. Он не хотел потерять то, что у меня есть — жена и дочь. Всю его новую жизнь. Он не хотел разрушать покрытие бездны. Снова чувствовать этот непомерный груз боли на своих плечах. Каждую ночь просыпаться от кошмара. Чувствовать запах пепла на руках. Видеть Питера во всем и везде. Протерев полки с посудой и стол, он заметил фотографию. Фотографию с ним. Достал ее. Пять лет прошло. Он же смирился. Но почему боль пробивается сквозь преграду? Почему он почувствовал себя предателем? Почему он снова услышал его слова? Увидел его смерть. Почувствовал этот запах. И слезы застряли в горле непослушным комом. Он не смирился. У Тони есть дочь, и он абсолютно никак не хочет ее потерять. Но он уже потерял сына. И разве он не должен его вернуть, если есть такая возможность? Разве он не обязан забыть про боль, что принесет ему разбитая вдребезги надежда, и попытаться осуществить их безумный план? Питер не должен был извиняться. Не его имя должно было пять лет зиять на мемориальном камне. Тони не смел отказываться от любой, даже безумной надежды вернуть его. Иначе он не мог. Тони никогда не говорил Питеру, что никогда не смел отказываться даже от крупицы надежды… Питер появился. Резко и неожиданно. Тони был занят битвой, и не видел его рядом. И подросток помог ему. Тони не мог поверить. Это был он. Целый. И живой. Тони смотрел на него. Слышал его голос. Он говорил. Быстро. Возбуждено. Как и раньше — совершенно безрассудно, наивно и смешно, иногда даже сам не понимая о чём он тараторит. Он нисколько не изменился… Непролитые за эти годы слезы подбежали к глазам. Совсем не к месту. Не вовремя. Тони сдержал их, но не свой порыв. Он прижал его к себе. Взаправду живого! Может слишком крепко. Но ему это было надо. Почувствовать его целого. Почувствовать его тепло. Греющее душу тепло живого человека. И сказать лишь два слова:  — Паучок, родной… Тони знал, что он удивился. Он знал, что для него эти пять лет слились в одну пустую секунду. Но он прижимал его, и бездна заполнилась. Боль ушла. И мир вернулся на свое место. Он вернул своего сына. Его семья снова цела. Тони никогда не говорил Питеру, как он им дорожил и считал своей семьёй… Тони знал, что умрёт. Он видел это по глазам Стрэнджа. Он помнил, что щелчок сотворил с рукой Брюса. Он знал, что у него не было надежды на выживание. Он точно это знал. Но он так же знал, что он спасёт всех. Свою Землю. Свою команду. Свою семью. Он не мог больше позволить Таносу уничтожить это всё. Он умрёт, но зато всех спасёт. Костюм, конечно, частично впитывал силу этих чёртовых камней, но Тони все равно чувствовал невыносимо больной разряд их энергии. Он прожигал его руку насквозь, превращая во что-то подобное углю, добирался до груди. До головы. Охватывал нервную систему. Тони должен был избавить мир от этого монстра с именем Танос. И он это сделал. Он совершил щелчок. А затем его отбросило. По всему телу прошлась невыносимая боль. Он знал, что неизбежно умирает, но он видел и знал, что всех спас. Войско инопланетян превратилось в пепел. Танос рассыпался. Перед глазами всё плыло. Он серьёзно чувствовал как уходит его сознание. В голове путались мысли в куче и мутнело в глазах. Но Тони всё же сумел увидеть, как Питер быстро подбежал к нему. Тони видел страх в его глазах. Слышал панику в голосе. И слова, черт бы их побрал, снова застряли в горле. Тони вновь не мог ничего сказать. Не мог поддержать. А Питер снова извинялся в том, в чём абсолютно не виноват. И в горле застрял ком. Того не мог выдавить из себя даже хотя бы приглашённый хрип. Он не знал, что ему сказать. Питер ведь не был виноват, но всё равно считал себя таковым. Но Тони так и не сказал. Благо пришла Пеппер. Он видел, как ей больно, но не мог ничего сделать. Он никак не хотел умирать. Но у него не было выбора, как и у Питера тогда пять лет назад. Тони его вернул. Он вернул оставшегося члена своей семьи. Семьи, с которой, быть может, пробыл ничтожно мало. Но он ее всё равно сохранил. Тони ее спас. А теперь он лишь легонько сжимает руку Пеппер.  — Отдохни пока, — с дрожью в голосе говорит она, прижимая ладонь к его груди.  — Да… Тони закрывает глаза, но осознание всё равно пришло к нему раньше непроглядной темноты и звенящей тишины. Он так много не успел сказать Питеру. Ни разу не успел назвать его сыном. Ни разу не сказал о том, что он стал старшим братом. Тони не успел сказать, как сильно его любит.