doubt.

Юнхо позорно признает свою вину и сдается, хотя до последнего пытается оттянуть момент. Пройдя за две недели через все стадии принятия, он, кажется, похудел. А сегодня утром, найдя у себя седой волос, почти потерял сознание от шока. Именно поэтому, а не по какой-то другой причине, Юнхо сейчас стоит перед стойкой администратора, смущаясь и теряясь, как в школьные годы. Девушка-администратор смотрит на него с дежурной улыбкой, не переставая вертеть в руках карандаш, что выдает её нервозность. Она покорно ждет, пока Юнхо скажет хоть слово. Люди позади него недовольно мычат, прося поторопиться. - Я пришел к Сон Минги, он сейчас на месте? – спрашивает, наконец, он. Карандаш в ее руках замирает. - Господин Сон сейчас на совещании. На сколько у вас запись? Ну, что ж, летя сюда на крыльях уверенности в своих силах, Юнхо совершенно не подумал, что его здесь, черт побери, никто не знает. - Меня зовут Чон Юнхо, - представляется он, ожидая, что это решит проблему. Девушка переводит взгляд с него на монитор компьютера, потом вновь на него, и так несколько раз на протяжении минуты, которая, кажется, длится вечность. На её утонченном лице мелькает секундное раздражение, исчезая столь же быстро. - Вашего имени нет в списке встреч, - вежливо отзывается она. – Вы можете записаться на любую свободную дату, ближайшая через две недели… - Это срочно! – настаивает Юнхо, не дослушав её. – Мне нужно увидеть Минги как можно быстрее. «Я его парень и мне очень нужно попросить у него прощения, потому что я такой же глупый, как твое выражение лица.» - хочется добавить ему в приступе злости, но, во-первых, он выглядит как проходимец с улицы с растрёпанными волосами и в футболке, на которой есть непонятные пятна, во-вторых, девушка не виновата в том, что делает свою работу. Ему не только не поверят, но еще и выкинут отсюда, как дворовую собаку. - Боюсь, я не могу выполнить ваше требование. График господина Сон очень загружен, но вы можете записаться. - Я понимаю, но… Юнхо еще раз пытается убедить её в срочности своего вопроса, но девушка остается непреклонной, максимально вежливо настаивая на своем. Мужчина позади него начинает конкретно так нервничать, тихо грозясь вызвать охрану, которая незаметно подходит ближе, чем нужно. - Хорошо! – сдается он. – Вы можете позвонить ему в кабинет и сказать, что я пришел, когда собрание закончится? Прошу вас. - Да. Давайте так и сделаем. Чон уверен, с таким же выражением она может послать его куда подальше, а Юнхо даже не заметит. Что-то подсказывает, что никому звонить она не будет. И, конечно же, он мог бы и сам позвонить Минги со своего мобильного. Только по своей же глупости, выйдя из метро (да, он ехал сюда на метро, потому что машина в их семье есть только у Минги, а от такси его бросает в дрожь еще со школы) он обнаружил, что телефона в его кармане нет. Хотя он уверен, заходя в вагон, телефон был на месте. Так что, всё, что ему остается, это молча сесть на диваны для посетителей, ожидая либо какого-то чуда, либо что кто-то из знакомых ему работников пройдет мимо. Если возвратиться к тому, из-за чего всё началось, то виновными в этой ситуации Юнхо считает лифт и обручальное кольцо. Лифт, - потому что он очень долго едет. Кто бы мог подумать, что за время подъема от первого до тридцатого этажа можно разругаться со своей второй половинкой, дойдя почти до расставания. А кольцо виновато в том, что так не вовремя попалось на глаза. Юнхо и Минги встречаются на протяжении пяти лет, и это, действительно, очень долгий срок. Юнхо встретил самого красивого парня в мире на церемонии открытия новой танцевальной студии. Минги стоял на лестнице в идеальном черном костюме, что так хорошо подчеркивал его длинные ноги, с букетом цветов в одной руке и бокалом в другой. Юнхо тогда весь вечер не мог отвести от мужчины взгляд, даже испортил своё сольное выступление, за что ему сделали выговор, но взамен получил очаровательную улыбку в свою сторону. Минги тогда посмотрел на него всего лишь раз и улыбнулся, но больше, по его же словам, никогда не смог отвести взгляд. Проделав вместе огромный путь, и, каким-то чудом, умудрившись сохранить отношения, около месяца назад, Юнхо, от скуки перебирая бумаги в кабинете Минги, в одном из ящиков нашел бархатную коробочку с кольцом внутри. Она была такой незаметной среди прочего хлама, но дураку было понятно, что за кольцо она в себе прячет. Юнхо был готов позорно расплакаться от внезапно нахлынувшего на него счастья. Минги, его милый, дорогой Минги, собирается сделать ему предложение. Кольцо, правда, оказалось маленьким и предательски не хотело налезать на палец, но, представив, с какой любовью Минги выбирал его в магазине, всё остальное казалось мелочью. В тот вечер он бережно убрал кольцо обратно и стал ждать. Сердце замирало каждый раз, когда Минги выходил из комнаты, или лез зачем-то в карман во время их прогулок, для которых Юнхо одевался, как на праздник. Хотелось быть красивым в столь важный момент. Он мысленно несколько сотен раз прорепетировал свою реакцию, прокрутил тысячи вариантов развития событий, но… ничего не происходило. Коробка с кольцом так и пылилась в ящике, а Юнхо невольно начинал злиться от одной только мысли о том, что оно давно могло быть у него на пальце, а они вдвоем планировали свадьбу, медовый месяц, хвастались друзьям и родителям. Всё давило на него неподъемным грузом, а Минги продолжал вести себя так, словно никакого кольца не существует. А потом произошло…это. Поднимаясь на лифте домой, уставшие и вымотанные после тяжелого дня. Минги стоял, прижавшись лбом к металлической стене, пока Юнхо разрывался от эмоций, переполняющих его, торопливо рассказывая о своем первом проведенном уроке танцев в новой школе. - Ты бы видел моего коллегу! Преподает латиноамериканские танцы в соседнем зале, он показал мне, как танцует, боже мой, это так великолепно и сексуально. Этот мужчина действительно рожден, чтобы танцевать. И, конечно, Юнхо не настолько глупый, чтобы в присутствии своего парня восхвалять другого мужчину, но именно сегодня у него созрел гениальный (провальный) план. Еще в машине он начал рассказывать Минги, какой замечательный мужчина сегодня познакомился с ним. В его мечтах, по приходу домой, нервы Минги сдают, он в нетерпении зажимает Юнхо у двери, достает кольцо и делает предложение, со словами; «Ты должен принадлежать только мне!». Затем следует восхитительный секс, после чего они ужинают в тишине. Юнхо даже заранее заказал доставку из их любимого ресторана. Весь план терпит крушение в самом начале. Минги не обращает внимания на его слова, и, кажется, даже не слушает, полностью поглощенный своей работой. Просто стоит с этим своим пустым выражением лица, которое Юнхо ненавидит еще с самого начала их отношений, и изредка кивает, создавая видимость своей вовлеченности в разговор. Чон делает еще несколько намеков на то, что он не прочь пообщаться с другим мужчиной наедине, на что Минги лишь поддакивает, бормоча слова поддержки. - Какого черта, Минги? – взрывается он, толкая мужчину в плечо. – Ты хотя бы слушаешь меня? - Слушаю, - почти мгновенно отвечает Минги. – Я рад, что у тебя появился новый друг на работе. Он вымученно улыбается, отчего у Юнхо короткое замыкание в голове. И … ничего, только необоснованная злость, которую так и хочется выплеснуть. - Понравилось? Да ты издеваешься! Я несколько раз сказал о том, что мне понравился кто-то другой, а ты даже внимание на это не обратил! Тебе всё равно, да? - Юнхо… На чужом лице что-то между шоком и удивлением, но Минги даже не осмеливается поднять на него взгляд. - Посмотри на меня! – кричит Юнхо, не пытаясь хоть как-то остановить себя. – Не можешь, да? Мы встречаемся так долго, что ты, кажется, перестал воспринимать меня как человека. Дело привычки, верно? - Я не… - Если я пойду и прыгну в постель к другому, ты тоже закроешь на это глаза? Вместо ответа, Минги тяжело вздыхает, резко нажимая на кнопку, отчего лифт останавливается на другом этаже. Чон в замешательстве смотрит, как мужчина молча выходит, становясь по ту сторону. Двери начинают закрываться. - О, может мы вообще расстанемся, а? – кричит Юнхо, прежде чем Минги исчезает из виду. Вечером он ест чертов ужин в одиночестве, запивая его дорогим вином из личной коллекции Минги и своими слезами. Вместо коробки с кольцом в столе, - пустота. Две недели понадобилось Юнхо, чтобы понять, что виноват в этой глупой ссоре только он. Но Минги не приходит больше домой, и, каждый раз, смотря в телефон, и не находя там сообщений или звонков, Юнхо чувствует пустоту внутри. Сидя в огромном холле и листая журналы на заумные темы, Юнхо раздумывает, а не проскочить ли ему через турникеты, пока никто не видит. Но охрана пристально наблюдает за каждым его движением, словно у него в штанах спрятан, как минимум, пистолет. Какой позор, Чон Юнхо не может попасть в офис к своему парню. Если кто-то из его друзей узнает об этом, непременно засмеет. Юнхо уже видит эти заголовки в журнале Уёна: «Чон Юнхо, наследник состояния семьи Чон, пытался проникнуть в одно из зданий в деловом районе Сеула». И фото, где его выводит охрана. Развлекая себя журналами, он старается отвлечься от мыслей о работе, предстоящем уроке и деловой встрече через пару дней. Проходит достаточно много времени, совещание, скорее всего, уже закончилось, но администратор даже не делает попыток позвонить в офис Минги. - Девушка! – окликает он её. – Неужели совещание еще не закончилось? Девушка поднимает на него взгляд и морщится от негодования, но тут же вежливо сообщает: - Я думала, вы уже ушли. Юнхо, может, делал много плохих вещей в прошлом, но ему впервые хочется накричать на девушку. Нет, не так. Он хочет вцепиться в её идеально уложенную прическу. Отвратительную прическу, которая ей совершенно не идет. А он, знаете ли, хорошо разбирается в этом. - Слушайте, - говорит он как можно спокойнее. – вы можете набрать номер его офиса? Я сам поговорю с ним. - Почему же вам не позвонить со своего мобильного? - К сожалению, мой телефон украли в метро. Администратор не выглядит удивленной, но Юнхо прекрасно видит, как её взгляд всё чаще падает на охранников. - Господи, да выкинете его из здания, пока он ничего не украл, разве не видно, что это какой-то мошенник! – восклицает пожилая женщина, наблюдавшая за разговором со стороны. - Слушайте, - Юнхо, правда, не любит устраивать скандалы, особенно в местах большого скопления людей с мобильными телефонами. Но сегодня день не задался с самого утра, настроение испорчено, а перспектива быть брошенным отчего-то не радует. –У меня очень плохое настроение, а ложное публичное обвинение вообще-то является уголовным делом. Прежде чем говорить такое человеку, стоит подумать, а не встретитесь ли вы с ним в суде? Все замолкают. Несколько десятков пар глаз смотрят на Юнхо, как на грязь под ногами. Женщина перед ним краснеет от злости, надуваясь, словно воздушный шарик. Перед тем, как она начала бы бросать нелицеприятную брань, администратор уверенно произносит: - Вам лучше покинуть здание, пока я не вызвала полицию. Юнхо не успевает даже открыть рот, давясь воздухом, когда двое мужчин хватают его своими огромными руками с двух сторон и тащат в сторону выхода, пресекая попытку вырваться. Люди вокруг смотрят, перешептываются, корчат недовольные лица, словно знают больше, чем им положено. Вечером они расскажут об этом своим друзьям, семье, мол, а я сегодня видел, как какого-то ненормального выкинули из здания, наверняка он опасен для общества. Чон рычит, проклиная каждого, на что один из охранников, усмехнувшись, напоследок выворачивает ему руку, бросая на бетонный тротуар. Сидя на холодной земле, с разодранными, спасибо охранникам, руками, Юнхо задается вопросом, что он вообще здесь делает? Он должен проводить занятие по танцам для своих новых маленьких учеников, наслаждаясь их детскими взглядами на жизнь и радостным смехом, а не валяться на улице, грязным, с разбитыми локтями и рваными джинсами, без телефона, униженный какими-то людьми. Почему он всегда всё портит?

***

Капучино кислое и отдает солью. Юнхо лишь после третьего глотка понимает, что чашка кофе сменилась бокалом вина. Сидя здесь, в дорогущем ресторане, без единого гроша в кармане, он впервые осознает, каково это, - иметь последствия за свои слова и действия. Выросший в роскоши и заботе, когда каждому его требованию потыкали, Юнхо никогда не отвечал за свои поступки, привыкший к тому, что за него все решают другие. Даже в отношениях, именно Минги брал на себя ответственность и роль ведущего, ему же всегда оставалось следовать за своим партнером. Чон даже не знает, чем будет платить за заказ. Его пустили сюда лишь потому что они с Минги часто ужинают здесь, и каждый работник знает Юнхо лично. Хостес на входе даже не задалась вопросом по поводу чужого внешнего вида, любезно проводив за свободный столик и предоставив меню. Что будет, если они узнают, что он не сможет оплатить свой скромный ужин? Перестанут ли их с Минги пускать в ресторан? - Юнхо, дорогой, это ты? – Юнхо чувствует на своем плече вес чужой руки. Он оглядывается, с готовностью натягивая на лицо самую фальшивую, но яркую улыбку. Ким Хонджун, близкий друг Минги, прямо сейчас стоит перед ним, в своём идеально дорогом костюме, уложенными волосами, и очках в золотой оправе, выглядя, словно сбежал с вручения Оскар. На его лице отражается беспокойство, пока рука всё еще сжимает плечо Юнхо. - Добрый день, - приветствует мужчину Чон, стараясь выглядеть более непринужденно. Хонджуна, судя по его взгляду, это напрягает ещё больше. - Я присяду? – спрашивает он больше для вежливости, уже занимая свободный стул. – Что ты здесь делаешь? Да еще и в таком… нелицеприятном виде. Юнхо лишь горько усмехается, стараясь лишний раз не поднимать взгляд, поступая ужасно невежливо по отношению к своему собеседнику. Где его воспитание и манеры? Пользуясь тем, что Хонджун отвлечен официантом, четко произнося свой заказ, Юнхо старается придумать план отступления, ведь встреча с таким влиятельным человеком не входит в его планы на сегодня, состоявшие из желания поплакать и напиться. Однако, Хонджуна его внешний вид и нежелание вести светские разговоры не отталкивают, а лишь подогревают чужой интерес. Официант подает на стол новую бутылку вина и две тарелки с чудесно пахнущим блюдом, отчего у Юнхо желудок делает мертвую петлю, напоминая о потребности в пище. На секунду становится стыдно за свое поведение. - Тебе нужно поесть, дорогой, нельзя пить на голодный желудок, - напоминает Хонджун, заботливо подталкивая тарелку в его сторону. А у Юнхо от чужого «дорогой» начинается нервный тик, хотя это привычна манера общения мужчины, к которой он за столько лет знакомства должен был привыкнуть. - Что ты здесь делаешь, хён? – спрашивает Юнхо, когда они заканчивают есть, посидев пару минут в дружеском молчании. - Ужинаю с Минги, вообще-то, - бодро отвечает мужчина, следя за реакцией собеседника. Юнхо от неожиданности дергается, чудом не роняя бокал с вином, внимательно осматривает зал, и, господи, действительно находит Минги за крайним столиком, скрытым от посторонних за большими деревьями в резных горшках. Мужчина ловит его взгляд на себе и чуть заметно улыбается, а Юнхо отчего-то думает, почему врачи при рождении не дали ему умереть, за что он сейчас должен испытывать жгучее чувство вины и всеобщего позора. Утром он был настроен извиниться и исправить свою ошибку, но это было утром, не сейчас, когда его от бездомного на улице отличает… да ничего их не отличает. Минги встает со своего места и направляется, увы, не в сторону выхода, а прямо к Юнхо, не сводя с него пронзительного взгляда, видимо, боясь, что Чон сейчас выскочит из-за стола и убежит. Юнхо бы и рад так сделать, да только Хонджун, словно колючка, вцепился в его руку мертвой хваткой. И, вот, он в ловушке, с горящим от стыда лицом и разодранными руками, что всё ещё неприятно щиплют. Если в кровь попала инфекция, убьет ли она его быстрее, чем Минги дойдёт до стола? Не убьёт. Старший мужчина подходит к столу, благодарно улыбаясь Хонджуну. Тот встает, хлопает оцепеневшего Юнхо по плечу и, прежде чем пойти на выход, наклоняется к Минги, заговорчески шепча: - Позвони завтра, хочу всё узнать первым. И, да, благодарности не нужно, - его голос максимально тихий, но Юнхо всё равно отчетливо слышит каждое слово. Оставшись наедине с Минги, Юнхо вдруг осознает, что не может произнести ни слова. Он так много хотел сказать ему утром, но слова застряли где-то в горле. Разумные мысли вдруг исчезли, оставляя за собой желание сжать Минги в объятьях и поцеловать, жаль, что администрация и посетители ресторана не оценят такое проявление чувств на публике. Его сердце стучит в груди, грозясь сломать ребра. Юнхо поджимает губы. Ему необходимо, чтобы мужчина сделал первый шаг на встречу, нужно еще немного времени, чтобы он смог набраться смелости. - Я рад тебя видеть, - тихо начинает Минги, руками нервно перебирая пуговицы на пиджаке. Юнхо смотрит на чужие пальцы, не успевая понять, как эти руки оказываются у него на лице, притянув ближе. Мужчина одаривает его нежным и быстрым поцелуем в щеку. Смущение накрывает двойной волной, заставляя схватиться за край стола, лишь бы не рухнуть на пол от волнения. Минги передвигает массивный стул, ставя его ближе к чужому, создавая некоторый шум, что вызывает негодование гостей, бросивших в их сторону колючие взгляды. Официант тут ж подбегает к столу, предлагая свою помощь, на что мужчина отмахивается, самостоятельно разливая алкоголь по бокалам. Юнхо старается сосредоточится на вине, оценить его кисловатый вкус. Правда старается, но всё становится только хуже, когда Минги берет одну из его ладоней в свою руку и медленно подносит к своему лицу, губами касаясь каждой ранки. В голове происходит короткое замыкание, Чон чувствует, еще немного и он растечется по столу влюбленной лужицей. Почему Минги такой? Он должен злиться на него за устроенный скандал, потребовать извинений. Разорвать их отношения, в конце концов. Зачем он сейчас целует его, смущенно улыбаясь, от чего его глаза превращаются в небольшие щелочки. Почему выглядит так, словно сам готов начать извиняться перед Юнхо? Юнхо поднимает лицо вверх, чувствуя, как слезы предательски накатывают на глаза. Сегодня, для полного провала, не хватало только расплакаться в общественном месте. - Ужасно соскучился по тебе, - голос Минги бьет прямо в измученное сердце. – Не отворачивайся от меня, ты такой красивый. - Я не отворачиваюсь, мое лицо грязное… - почти скулит Юнхо, заставляя себя говорить связно. Его тело дрожит от чужих прикосновений. – А еще я ужасно виноват перед тобой. Минги усмехается, быстро целуя своего парня в губы. - Мы просто немного поругались, твоей вины в этом нет, - произносит он, борясь с желанием притянуть к себе еще ближе и почувствовать столь желанное тело. Возможно, немного позже. - Нет, - неожиданно твердо заявляет Юнхо, сжимая чужую руку в своей намного сильнее, чем нужно. – Я действительно виноват. Я не должен был говорить о другом мужчине, - лицо Минги темнеет. – и тем более я ничего к нему не чувствую. Ты был уставшим и хотел побыстрее попасть домой, а я из-за своего эгоизма начал нести какую-то чушь, а потом сам же и вспылил. Прости. - Моя вина тоже в этом есть, я не… - Молчи, я еще не договорил, - Минги удивленно смотрит на него, но замолкает, осторожно вытаскивая свою руку. – А всё из-за этого ужасного кольца, если бы оно не попалось мне на глаза, я бы не перенервничал! Понимая, что сболтнул лишнего, Юнхо осекается, тут же смущенно отводя взгляд. Минги все еще выглядит шокированным и каким-то отстраненным, так и замерев с приоткрытым ртом. А если кольцо было не для него? Зачем Юнхо вообще сказал об этом? В смысле, было не для него? Ревность неприятно колет в сердце. Успев за несколько минут, проведенных в молчании, разозлиться сначала на себя, а потом и на воображаемую подружку Минги, с которой он развлекается по вечерам пятницы, и для которой было это кольцо, Юнхо упускает момент, когда его парень, наконец-то, приходит в нормальное состояние, переварив сказанное ранее. Минги тянется в свой карман, извлекая оттуда ТУ САМУЮ красную бархатную коробочку, что не давала кое кому спать по ночам несколько недель. - Это кольцо? Юнхо чувствует себя глупым, уставившись на коробочку. Его сердце вдруг катится в пятки, пару раз делая мертвую петлю. - Скажи, что это для твоей любовницы, или мамы, или кого-то еще... – скулит Чон, отталкивая коробку от себя. - Нет. Минги лукаво улыбается, медленно вставая со стула. Он делает что? - Нет, нет, нет, ты не можешь сделать это сейчас! Мужчина лишь пожимает плечами, действительно становясь на одно колено. Он открывает коробку, а в ней, конечно же, лежит кольцо. Но не то, что лежало в ней раньше, другое, с небольшой россыпью камней по всей поверхности. Оно невероятно красивое, маняще поблескивает от искусственного света. Чон столько раз прокручивал у себя в голове этот момент, а по итогу оказался не готов, растерявшись. Мир вокруг него кружится в своем замысловатом танце, а Юнхо даже взглянуть боится на содержимое коробки. - Чон Юнхо, - с предвкушением в глазах говорит Минги, бережно обхватывая правую руку мужчины своей. – Я должен произнести красивую речь, но, если честно, я так волнуюсь, что даже имя свое забыл. Я обещаю, что напишу огромную речь на нашу свадьбу, а сейчас просто хочу спросить, ты выйдешь за меня? - Нет, - выдавливает Юнхо, утратив связь с мозгом. Минги вздрагивает, смотря на него с огромным сомнением. Коробка в его руках начинает мелко дрожать. Юнхо нужно несколько минут, чтобы прийти в себя. Он закрывает коробку, поднимая взгляд. Многие в ресторане смотрят на них со смесью шока и негодования на лицах. Работники зала застыли на своих местах, вино выливается из чужого бокала на тёмно-синюю скатерть. У него перехватывает дыхание, когда он вновь открывает коробку, доставая кольцо. - Обещай мне, - каждое слово дается с огромным трудом. – Обещай, что никогда меня не бросишь. - Обещаю. - Никогда не потребуешь развод, будешь терпеть меня, даже когда я стану старым и мои шутки перестанут быть смешными, а тело таким подтянутым. - Обещаю. - И, если я, вдруг, замкнусь в себе и больше не буду сиять, ты всё равно будешь любить меня. - Конечно. - А на свадьбу мы не будем надевать черные костюмы, потому что я ненавижу черный. И твоего дядю не будем приглашать, он мне не нравится. А администратора на стойке информации в твоём офисе уволь, прическа у нее просто ужасная. - Всё, что ты захочешь. - Да. - Что «да»? – в нетерпении спрашивает Минги. - Я выйду за тебя, Сон Минги, - выкрикивает Юнхо, больше не в силах сдерживать слезы. – А еще я сегодня ввалился в твой офис, хотел извиниться, охранники меня выгнали, руки вот поцарапал, а телефон у меня в метро укралиии… Он начинает плакать еще сильнее, когда Минги, наконец, надевает кольцо на палец. Ощущение, словно оно всегда было там. Минги влюбленно любуется, не в силах отвести взгляд. Юнхо плачет, но, даже его заплаканное лицо выглядит прекрасным. Минги ничего не может поделать с безграничной любовью, полыхающей у него в груди. Он тянет своего парня, нет, своего мужа, на себя, позволяя, наконец, соединить их губы в столь желанном поцелуе. Проводя языком по чужим губам, он чувствует кисловатый привкус вина и чужих слез. Юнхо хватает его за шею двумя руками, притягивая ближе. - Перестань уже плакать, - смеется Минги, разрывая поцелуй. Большим пальцем он стирает слезы со щек. - Ты сделал мне предложение в такой ужасный день, я не могу перестать плакать. В детстве я не о таком мечтал, - Юнхо, наконец, улыбается. - Я готов делать тебе предложение каждый день, в местах, где ты сам захочешь, лишь бы ты всегда отвечал положительно. - Каждый день на протяжении всей жизни ты будешь дарить мне по кольцу? – он смеется, еще раз целуя своего мужа. – Боюсь у меня не хватит пальцев, а у тебя бюджета. - Буду работать без выходных. - Давай уж без этого, - Юнхо прижимается ближе к нему, переходя на шепот. – Нас больше не пустят в этот ресторан. Мы шокировали тут всех, предлагаю заплатить и убежать. - Конечно, солнце моё, - Минги не хочет бороться с желанием целовать его каждые несколько секунд. - И сделай мне пропуск к тебе на работу, сегодня я на полном серьезе был готов перепрыгнуть через турникеты. Мужчина смеется, сжимая в своих объятьях еще сильнее. - Я люблю тебя. Юнхо прячет свою улыбку в чужой шее.