Ненастоящий

Приятный ветер нежно касается щеки Нормана, на волосы падает пожелтевший лист. Он аккуратно смахивает его, наблюдая за медленным полетом. Умиротворенная атмосфера леса успокаивает, заставляет все чувства протрезветь, пропускает светлые лучи в темное, затхлое царство его погрязшей в скорби души. Здесь не хочется думать о чем-то, страдать о невозможности исправить ошибки и неизбежности случившегося. О том, что Итан Марс погиб по его вине, о словах, которые так никогда и не будут произнесены, и чувствах, что так и останутся невысказанными. А впрочем, лист упал слишком быстро. Хватит уже в его жизни скоротечности, все должно идти в умеренном темпе хотя бы здесь, раз уж он может себе это позволить. Сию секунду облака, кажется, перестают вяло плыть по небу, деревья почти не шатаются от ветра, лишь слабо покачиваются, отчего листва с них сыпется размеренной очередью, а не хаотично и беспорядочно, как это было ранее. Здесь он может это изменить. Здесь Норман может все. И даже то, чего боится и страстно желает одновременно. Чужая рука внезапно дотрагивается до спины, заставляя агента  вздрогнуть. Он знает, кто находится позади, потому что сам воссоздал данный образ, но другая часть его сознания искренне изумляется и в страхе мечется в чертогах разума, пытаясь отыскать рациональный ответ. Она отвергает подобный сценарий. Развернувшись, Джейден сталкивается испуганным взглядом с мужчиной, которого не ожидал увидеть так близко, но чертовски этого желал. Ему становилось немного страшно от осознания, что он фактически видит мертвеца, однако рука сама тянется вперед, неуверенно ложась на холодную щеку мужчины — отчего-то Норман не может заставить ее потеплеть. Его собственная ладонь леденеет, но это не мешает и дальше вести ладонью по щеке, чувствовать колющую щетину и наслаждаться каждым утерянным мгновением. Марс накрывает своей ладонью чужую и улыбается. Так счастливо и беззаботно, словно и не было всех этих испытаний, похищения сына, собственного убийства. У Нормана колет в глазах от этой улыбки. — Итан… — произносит он тихо, понимая, что в такой тишине его голос будет слышен идеально при любой динамике. Он почти шепчет следующие слова: — Ты настоящий? Агент ведет руками по его плечам, внимательно осматривает тело, проверяя на наличие пули, застрявшей в его плоти. Ему так хочется услышать положительный ответ, так хочется поверить в злостную сказку, издевающуюся над ним, но мужчина молчит, лишь улыбаясь и смотря в глаза агента так искренно, что тот верит, будто все и правда по-настоящему. Он наклоняется вперед, когда дыхание полностью сбивается, до невозможности хочется кашлять, но останавливаться теперь поздно. Глаза закрываются, руки нежно обхватывают шею Марса, а губы уверенно прислоняются к его губам. В тот момент, окунаясь в состояние эйфории и тихого безумия, он ожидал чего угодно: боли, отвержения, отрицания, может, даже ответа — не важно, положительного или нет. Но только не того, что ощутил, когда в его рот хлынула холодная, как родниковая вода, кровь. Она капала из носа, затрудняя дыхание, тонкими струйками лилась из глаз, заволачивая бордовой пеленой зрение, он ощущал ее ядовитый металлический привкус на языке. Итана Марса больше не было здесь. Как и всегда. Холодный пот пробил тело Джейдена, когда он осознал, что в который раз поверил в голограмму, так жестоко притворяющуюся его любимым человеком. Итан Марс стал таковым за те недолгие моменты встречи, тяжелые времена, что они провели вместе. Но теперь Итан мертв, застрелен Мастером Оригами и лежит в могиле, он не может быть здесь и целовать Нормана, это абсурд! Однако Норман не может снять очки — те просто испарились, не оставляя агенту выбора. Это было впервые, когда галлюцинации не проходили так долго. Первый раз, когда его память так легко поддалась иллюзиям, впуская их слишком глубоко в свое сознание. Первый раз, когда он не может уйти. Последний раз, когда он видел Итана, прежде чем остаться в УРС навсегда. Искусственный мир остановился вместе с сердцем Нормана Джейдена.