Сказка о призраке и вампире

Величественный замок стоит на неровной местности в окружении высоких деревьев и неаккуратно растущих кустарников. На территории имеется лабиринт из особого вида растений, в который не сунется ни одна живая душа, ведь из него нельзя выйти. Чуть дальше слышится журчание горных рек, а вороны не перестают каркать даже в темноте. Любой человек в своём уме не сунется на запретную территорию, да и не пойдёт в сторону опасного здания. Как только охотники или странники замечали замок, не задумываясь меняли направление, лишь бы поскорее убраться из этого жуткого места. До сих пор ходят слухи, что там живет вампир, которому сотни лет. Истории про кровожадных монстров имели большое влияние на детей, поэтому им с детства их рассказывали, чтобы ребятишки не убегали далеко из деревни. Разумеется, взрослые люди понимали, что это очередная легенда, по типу которых приписывали к каждым заброшенным дворцам, а благодаря ей дети не сбегут далеко в лес, да и не полезут в старый замок. Все же он стоит там неизвестно сколько времени и наверняка там множество хрупких и изношеных временем вещей, из-за которых можно попасть в беду. Да и рядом было небезопасно. Так, даже опытные охотники на территории рядом с замком проваливались в незаметные ямы или на них падали камни со строения. В любую другую дату роскошный замок был бы незаметен, сливаясь с темнотой ночи, но только не сегодня. Эта дата особенная. Из искусно вырезанных оконных рам лился свет, не имея преград на своём пути. Ацуши поправляет жакет и с легкой улыбкой идёт к главному входу замка. Его встречают двое мужчин, с неохотой принимавших очередного запоздалого гостя. Но нельзя же прийти без приглашения? Накаджима вручает помятый клочок бумаги и с любопытством смотрит за спины охранников. Их кажется что-то смущает, но все же они пропускают парня. — Благодарю, — любезно говорит Ацуши, проходя внутрь. Музыка с каждым шагом становится всё громче, пока окончательно не уносит Ацуши за собой. В центре огромного зала кружатся пары, а пышные юбки платьев девушек волнами развиваются от танцев. Всё кругом изобилует роскошью. Глаза Ацуши разбегаются по кругу от великолепия интерьера. Волшебная атмосфера не могла не трогать сердце. Он плавным шагом подходит к столам, покрытым белоснежной скатертью, и берет в руки бокал из хрусталя, делая вид, что занят выпивкой. Танцевать он еще не намерен, но насладиться превосходной музыкой обязанность каждого на балу. Знали бы многие люди, с кем они на самом деле танцуют, убежали бы из замка прочь. Глазами он ищет хозяина замка, который кажется даже не присутствует в огромном зале. Накаджима в пятнадцатый раз осматривает комнату, но так и не находит звезду вечера, из-за чего уныло продумывает возвращаться обратно домой. Как вдруг, словно по волшебству, на лестнице появляется хозяин замка. Без лишних слов видно, что это не обычный человек или очередной гость, приехавший из соседнего графства, а именно хозяин. Одет блистательно и элегантно, как и полагается хозяину такого роскошного дома. Даже держится с гордостью и неким превосходством над окружающими. Лицо, пронизанное тоской, белее первого снега. У Ацуши перехватывает дыхание. Это не может быть он! Накаджима влюбляется как в первый раз, словно маленький мальчик. Танцующие, казалось, совсем не заметили присутствие хозяина, полностью отдавая себя глупому веселью. Прекрасный призрак. Накаджима поправляет свою чёрную накидку с цепочкой из чистого золота и решительно направляется в сторону господина. Когда он удосуживается его взгляда на себе, то не перестаёт удерживать зрительного контакта. — Отвратный цилиндр, — слышит Ацуши, как он ступает на первую ступеньку лестницы. — Вас следовало выгнать в первые минуты за эту безвкусицу. — Вы действительно так считаете? — поправляет маленькую шляпку Накаджима, которая чудом не свалилась с его головы. — По-моему, довольно мило. — Вам нельзя связывать свою жизнь с модой. Иначе погубите множество людей и испортите психику окружающим. — Однако людям нравится все новое и странное, — пожимает плечами Ацуши и поднимается на ступеньку выше. — Если в этом выйдет сам король, то безусловно это будет победа. Одной рукой Накаджима ведёт по перилам, с каждым шагом приближаясь к своей цели. Крадется, как хищник, останавливаясь в двух ступеньках от хозяина замка, лицо которого не меняется. — Разрешите этому ничтожному гостю с отвратным вкусом пригласить вас на танец? — с почтением говорит Ацуши. — Я не танцую, — без лишних эмоций отвечает господин. — Это будет лучший танец в твоей жизни, Акутагава. — Уже на ты? — усмехается Рюноске, прикрывая рот рукой. — Как скоро. — Боишься чужих взглядов и осуждения? — с улыбкой давит Ацуши, не собираясь проигрывать в этой битве. — Нисколько. — Тогда прошу. На лице Акутагавы проскальзывает заметное недовольство, но Ацуши плевать, он добился своего. — Удивительно, как у тебя получается выводить меня с первых минут своим присутствием. — Врешь. Акутагава не отвечает. Как только чужая рука опускается на его, Накаджима ее слабо сжимает, словно проверяет правда ли это или вымысел. Они вступают в гущу зала, как начинается новая музыка. Первые шаги, при всем старании, были неуверенные, но с каждым разом тела становятся всё ближе. Скучная минута превращается в страстный танец двух сердец. Они не замечают никого вокруг. Только глаза, такие блестящие и живые у обоих. Словно до этого танца они и не жили вовсе. Как бы тщательно Акутагава не пытался скрыть свою незаинтересованность, Накаджима видит озорство в чужом лице. А Рюноске не может не наблюдать за влюблённой улыбкой перед собой. Но всему хорошему приходит конец, как и мелодии в зале. Акутагава словно просыпается ото сна и вновь его лицо поглощает недовольство. Он плавной походкой, как лебедь по воде, с достоинством направляется на выход, оставляя зал наполненный нечистью и монстрами, которых называют людьми, наслаждаться танцами. Как только двери за ним закрываются, то он слышит ещё один стук от туфель. — Уговор был на один танец, — сурово произносит Акутагава, останавливаясь в коридоре. — Я и не прошу больше. — Тогда, что тебе нужно от меня? — наконец Рюноске разворачивается и вопросительно смотрит на парня перед собой. — Хочу провести время с тобой, — слабо отвечает Ацуши, но не разрывает зрительного контакта. — Убирайся. Акутагава дарит прощальный грозный взгляд и направляется дальше вперёд, надеясь, что тот наконец одумается и скроется. Но вместо этого Рюноске тянут назад, из-за чего он чуть не падает и удивленно смотрит краем глаза вбок. Ацуши ухватился за ткань его рукава и смотрит в пол. — Ни за что… — тихо отвечает Накаджима и поднимает взгляд на Рюноске. — Не брошу! Акутагава широкими глазами смотрит на парня, однако качает головой и фыркает. Как только Накаджима опускает его рукав, Рюноске идёт дальше, зная, что за ним плетётся хвостик. Через заднюю дверь они оказываются в саду, где за долгое время не ступало не единой ноги человека. По сравнению с духотой зала, на улице прохладно и свежо. Наконец можно было выдохнуть и насладиться покоем. — Кто тебя впустил? — с недовольством спрашивает Акутагава, даже не смотря на парня перед собой. — Твои же охранники. Кто же ещё? — улыбается Ацуши. — Кажется у них возникли сомнения по поводу подлинности приглашения, но мне повезло. Благодаря тому, что они просмотрели десятки подобных за ночь, наверняка, они сильно утомились, поэтому не стали детально присматриваться и не хотели устраивать скандал. — Зато теперь скандал устрою им я. — Брось, ведь ты устроил этот бал для меня. Ты знал, что я приду. На кустах лежит тонкий слой снега, который Акутагава собирает в левую руку и тяжело вздыхает. Пара идёт все дальше, стараясь скорее скрыться от назойливого шума и посторонних глаз. Здесь есть беседка, которая была построена специально для таких случаев. Ацуши снимает свою чёрную накидку, аккуратно складывает пополам и кладёт на лавочку, приглашая хозяина замка сесть. Рюноске выгибает бровь, но садится на подготовленное ему место. Рядом присаживается Накаджима, не заботясь даже о том, что со своей части не стряхнул тонкий слой снега. На лице ни боли от холода. — Об этом месте никто не знает, — Акутагава смотрит на луну, которая виднеется через колонны. — Только ты и я. — Мне это льстит, — искренне отвечает Накаджима, стараясь подвинуться ближе. Шепотом из замка доносится музыка, создавая более интимную обстановку для двоих. — Так значит, вампир? — краем глаза смотрит Акутагава, а Накаджима кивает. — Четыре года назад, — начинает Ацуши. — Меня нельзя назвать тем опасным вампиром с аурой, от которой у всех бы пробегали мурашки от страха, и они бы стремительно разбегались по сторонам.  — И это того стоило? — спрашивает Рюноске. — Стоило разлуки со мной? — Ты не понимаешь, — качает головой Ацуши. — Всё не так. — Конечно я не понимаю. Ведь ты не удосужился объяснить. Повисает молчание. — Однажды самый дорогой человек сказал, что любит меня до потери памяти. Это были последние слова, которые я услышал от него. — Это всё ещё так! Эта разлука была необходима. Умоляю, прости меня. Если бы ты только знал, как я сожалею… — Но я не знаю, — перебивает Акутагава. — Я ждал, каждый чертов день. В один момент я подумал, что ты умер, но точно знал, что если бы это было правдой, то я бы почувствовал. У меня нет и дня, чтобы увидеться с тобой, а ты предпочёл стать вампиром и идти вперёд по лестнице нечисти, вместо того, чтобы сказать одно слово, после которого бы все закончилось. — Когда ты умер, я не знал, что делать. Признаю, что поступил некрасиво, отвратительно, ужасно, но я все делал из-за любви к тебе! Я стал вампиром для тебя, чтобы жить с тобой вечно. — Я даже не представлял, что это будет настолько тяжело, но вот я здесь перед тобой и у нас впереди вечность. Что такое четыре года разлуки перед столетиями вместе? Когда я увидел тебя призраком, то понял, что моя жизнь ничто по сравнению с тобой. Я поступил эгоистично и осознаю это, но единственное мое желание жить вечно рядом с тобой. — Один день в году на встречу. И даже не день, а короткая ночь. Признаюсь, я хотел, чтобы ты за это время нашёл кого-нибудь и прожил жизнь, умирая в старости не от страданий таких встреч. Но одновременно меня переполняла злость за то, что ты скрылся без объяснений в ту ночь. — Мне правда жаль, но тот факт, что я единственный вижу тебя во всем превосходстве, присущем только Акутагаве Рюноске. — Глупец, — качает головой Акутагава. — В канун всех Святых меня может видеть каждый. Я в этот день человек. К слову, четыре года назад, после этого праздника, ты оставил меня одного, поэтому не знаешь всех… — Но теперь я навсегда буду с тобой, — перебивает его Ацуши. — Только с тобой. А впереди только бесконечное время, которое нас сопроводит. Акутагава по тёплому улыбается Ацуши и качает головой, поднимая взгляд в небо. Глупый вампир, который не готов в эти минуты услышать чистую правду. — Нет, не знал, — слабо говорит Акутагава. — Что? — Я не знал, что ты придёшь, — отвечает Рюноске на слова, брошенные Ацуши ранее. — Я верил и наделся. Полная луна украшает их своим присутствием. Но Акутагава ждал не ее. Он терпеливо ждал, когда небо потемнеет и настанет его время. Тогда Ацуши наконец сможет увидеть его должным образом, пока луна не перестанет быть полной и не появятся первые лучи зари, и Рюноске придётся возвращаться к тому, кем он должен быть. Призрак. Ацуши переплетает свои пальцы с его, а Акутагава не может долго обижаться на того, кого сильно любит. У них не так много времени, чтобы дальше разводить драму, в которой они все выяснили. — У тебя теперь холодные руки, — замечает Рюноске, поднося чужую ладонь к губам и нежно целует. — Совершенно неизбежно, — глаза Ацуши блестят от восторга. Его самый бесценный в мире уже не человек простил его. — Конечно, ты теперь вампир. — Тебя это сильно волнует? — Скорее обескураживает, — признаётся Акутагава и опускает ладонь парня. — Тебе бы больше подошло быть оборотнем. Тёплым и пушистым. — А из тебя бы прекрасно получился аристократичный вампир, — тихо смеётся Накаджима. — А ещё лучше бы мы выглядели людьми, но увы. — Не думаешь, что это зря? — отводит взгляд Рюноске. — Стать вампиром ради меня. Мертвеца. — Это самое верное решение, которое я когда-либо принимал. И не думай иначе. Рука Ацуши обнимает его за талию, не в силах больше противостоять чарам Рюноске и его человеческому теплу. — Попробуешь? — Хм? Не хочешь уточнить? — Ацуши хитро улыбается, а Акутагава закатывает глаза. Этот парень каким был тупым, таким и остался. Только набрался лишнего обаяния, чтобы пускать заманивающие взгляды. — Кровь, — серьёзным лицом объясняет Акутагава, а его щеки слегла порозовели. — Сегодня я человек и полон крови. — Ах, ты так любезно предлагаешь воспользоваться тобой, — слегка усмехается Накаджима, целуя пальцы Рюноске. — Я всего лишь подумал о твоём голоде, — возмущается Акутагава и смущенно смотрит, как вампир обращается с его тонкими длинными пальцами. — К счастью, у меня хватило крови, чтобы быть сытым ещё месяц. Тебе не о чем беспокоиться. — Уверен? — Да, — с улыбкой врет Ацуши только, чтобы оценить реакцию хозяина замка перед собой. Акутагава дуется и отрывает руку от вампира, не давая больше себя целовать. Они оба знают чего хочет на самом деле Рюноске. Под новую мелодию, доносившуюся из зала, Акутагава встаёт и направляется к кустам шиповника. Накаджима гонится за ним с веселой улыбкой, пока тёмный плащ позади него раскачивается вместе с его точными движениями. Когда он останавливается позади хозяина замка, то начинает водить кончиками пальцев по изгибу его шеи. — Я тебя так сильно огорчил? -он шепчет ему на ухо. — Второй раз, — инстинктивно наклоняет голову Акутагава, в то время как пальцы Ацуши продолжают касаться его шеи. — Я подумал, что пока я человек, ты предпочтёшь мою кровь. — Значит ли это, что мне можно питаться другими людьми? За время пребывания призраком Акутагава узнал обо всей нечисти и их образе жизни. Так большинство вампиров не пили крови людей, оставляя после себя укусы, а принимали кровь из стеклянных баночек, которые можно было раздобыть в любом месте при определённых связях и круглой сумме. На самом деле вампиру даже не требовалось много крови. Лишь маленькая часть, чтобы органы не засохли, а вкусная еда продолжала быть нужной такому виду монстров. Но укус был особенным. Люди испытывали небывалую эйфорию, которую испытывали только в спальне на простынях. — Нет, — вызывающе отвечает Акутагава. — Я не разрешаю делать тебе это с другими людьми, ни за что. — Почему? — Ацуши знает, что поступает жестоко, продолжая играть в эту игру сегодня ночью, но он не может прекратить. За долгое время он видит, как Рюноске ревнует его и Накаджима действительно ему нужен. — Я хочу, чтобы ты пил только из моей плоти, — разворачивается Акутагава. — А в остальное время покупал в баночках. В следующий раз я оставлю тебе свою на долгое время. — Ты предлагаешь мне быть сдержанным? — Да, именно тебе это я приказываю, — Акутагава приподнимает подбородок Ацуши. — Я ясно выразился? — Непременно, — улыбается Ацуши, а глаза наполнены искренней привязанностью. — Все, что только ты скажешь, Рюноске. Накаджима прижимает его к себе и вскоре его губы касаются таких родных и тёплых. Акутагава отвечает с таким же рвением. Схватившись за рукава рубашки Акутагава тяжело выдыхает, когда Ацуши вонзается клыками в его шею, заставляя тело содрогнуться. Боги — этот вкус! Ни одна кровь не могла сравниться со вкусом любимого человека. Эта была сладость, которая подавила боль в горле и вызывала небывалое удовольствие. Приятные чувства усиливают тугую спираль в животе Рюноске почти до болезненного состояния, заставляя тяжело выдыхать. Глаза блестят от наслаждения, а зрачки расширились до неузнаваемости. Ацуши аккуратно вырывает клыки из его шеи, медленно облизывая ручейки крови, которые угрожали запачкать белоснежную рубашку Рюноске. Он вновь целует парня, но уже медленно, не собираясь никуда торопиться. — Не представляешь, как долго я этого ждал, — шепчет вампир и присоединяется лбом ко лбу Рюноске. — Это было в-весьма приятно, — приходит в себя Акутагава, на что Ацуши пытается подавить смех. — В следующий раз постараюсь доставить вам куда больше удовольствия, ваше величество. — Потанцуй со мной, — неожиданно просит Акутагава, умоляюще смотря на парня. Накаджима изящно обхватывает Рюноске, не разрывная зрительного контакта, и в медленном танце ведёт по дорожке среди спящего сада. Из замка шепотом доносится любимая мелодия Акутагавы, и пара кружится, полностью погружаясь в собственный тайный мир. Они часто сбиваются, забывая про ритм, полностью концентрируясь друг на друге и растворяясь в нежных чувствах. Полная луна перестаёт освещать спящий сад, оставляя за собой ночную свежесть. На горизонте начинают проявляться первые светлые участки. Рассвет. Вот и все. Пора прощаться. — Спасибо тебе, — отстраняется Акутагава, заканчивая бесконечный танец. — Спасибо за всё. — Что? — непонимающе смотрит Накаджима, не желая отпускать парня. — Мое время вышло, — со слабой улыбкой отвечает Акутагава и пожимает плечами в знак извинения. — Я не понимаю, о чем ты, — в замешательстве качает головой Ацуши. — Какое время? За что ты меня благодаришь? Рюноске, что с тобой?! — Я появляюсь как человек только в канун Всех Святых. Как на землю проливаются первые лучи полной луны я могу ступать по твёрдой земле. Но в остальные дни я призрак, и ты это прекрасно знаешь. Ты меня не сможешь увидеть или почувствовать. — Не понимаю, я ведь видел тебя после смерти. Я говорил с тобой! — возражает Накаджима, качая головой. — Это был тот же день, Ацуши, — с тёплой улыбкой объясняет Акутагава, когда его колени стали сливаться с территорией. — А на следующее утро ты решил уйти и стать вампиром, чтобы вечно быть со мной. Но только каждую минуту проводить вместе не получится. Ты не захотел беспокоить меня, но в тот момент я был в твоей спальне, и ты меня не видел. — Почему? — ошарашено спрашивает Ацуши, глядя как ноги парня растворяются в пустоте. — Почему ты мне не сказал об этом раньше? Я что-нибудь придумаю, обязательно придумаю! Этого не может быть, нет. Скажи, что это фокус! Накаджима хватается за голову и падает на плитку, не переставая бормотать себе под нос вопросы. — Ацуши, — тихо произносит призрак и прижимает ещё тёплую ладонь к щеке вампира. — Я люблю тебя. В глазах вампира появляются слёзы, и он поднимает голову на Рюноске, во взгляде которого смешалась глубокая тоска с нежной любовью. Он прижимает ладонь к руке Акутагавы, покоящуюся на его щеке и ластится. Свет лучей продолжает раскрашивать темную территорию сада светлыми красками, благодаря которому тонкие слои снега сверкают изящным мерцанием. — Умоляю! — кричит Ацуши, когда тело Акутагавы почти стало невидимым для человеческого глаза. — Когда мы встретимся ещё раз? — Через год на том же месте, — последний раз улыбается Акутагава. — Я буду ждать только тебя. Последние черты Рюноске растворились в воздухе, когда вампир продолжал сжимать свою щеку, в надежде почувствовать на ней чужое тепло, начиная царапать ее от беспомощности. Перед глазами до сих пор стоял ушедший облик. — Вернись ко мне, — шепчет Ацуши, опуская руки. Наступило солнечное утро первого ноября. До встречи оставался ровно год.

***

— Что за чушь ты сейчас прочитал? Смахивает на истории, которые рассказывают на четырнадцатое февраля, но никак не на Хэллоуин, — возмущается Акутагава, нахмуривая лицо. — Разве не трогательная история? — Ацуши плетётся за Рюноске хвостиком под впечатлением прочитанного. — В один и тот же день каждый год они встречались на том же месте. Они действительно любили друг друга, раз так терпеливо ждали канун Всех Святых, когда смогут вновь увидеться. — Ещё скажи, что сказка правдива, — фыркает мафиози. — Почему знатные люди приходили в замок, если ходили слухи, что территория заброшена? Да и как этот призрак устраивал балы, раз в остальное время его никто не видел? — А ты бы смог так любить, Акутагава? — перебивает Накаджима и останавливает Рюноске, ухватившись рукой за его чёрный плащ. — Жертвуя всем и ожидая только своего любимого человека? Не стоит называть историю глупой, когда герои делали то, что многим не под силу. — Я уже, — сухо отвечает парень и оборачивается, чтобы наконец его отпустили. — Ого, неужели у тебя есть человек, без которого ты не можешь жить? Я даже немного завидую. — Скоро ты не сможешь жить, если мы опоздаем на задание, тигр, — сухо отвечает Акутагава и тащит юношу за собой. — Хотел бы я быть на месте того человека, — выпалил Ацуши и тут же опомнился. — В плане, тогда бы ты меня не хотел убить. Акутагава лишь усмехается и качает головой. У них ещё впереди вся жизнь.