Третий лишний

      Кагами вошёл на кухню и посмотрел на часы, которые показывали семь вечера. Через час у Куроко закончится смена в центре по уходу за детьми, и он вернётся домой, надо бы приготовить что-то вкусненькое. Кагами долгое время жил в Америке и привык к демократичной кухне, а японская была ему чужда. Да и Куроко не был особенно требовательным в еде. Но однажды, глядя как Куроко пробует очередную вкуснятинку, и глаза его светятся от счастья, Кагами решил научиться готовить по-японски. Сегодня он собрался взяться за якисобу – блюдо из лапши со свининой и овощами.       Он отмерил ингредиенты, нарезал мясо брусочками, а чеснок, болгарский перец и морковь – соломкой. Закончив с нарезкой, добавил в мясо соевый соус и чеснок, а затем перемешал.       И тут появилось это. Огромная светящаяся зеленоватым цветом субстанция в воздухе, с бритой башкой и пирсингом в носу. Лица у него не было, а маленькие глаза, как оказалось, находятся на нижней челюсти под подбородком. Если бы не их красный цвет и полупрозрачность призрака, их было бы сложно обнаружить. У Кагами от одного вида этого парня ложка выпала из руки. – Ты что делаешь? – проворчал призрак. – Я же сказал тебе готовить чизбургеры! Где чизбургеры?! – Зачем они тебе, ты же уже помер?! – огрызнулся Кагами. Его тёмно-красные волосы встали дыбом, но он всё же сдерживал себя от потери самообладания, которое готово было его покинуть каждый раз при встрече с юрэем. – Я люблю чизбургеры! – капризно прорычал Кадзицу Такахаси – а именно так звали это страшилище.       Они познакомились вскоре после того, как Куроко и Кагами начали встречаться. Причём до этого Кадзицу себя никак не проявлял. Но стоило Тайге вложить в ладони Куроко мяч, стоя на одном колене возле баскетбольной площадки, как на следующий же день он увидел за плечами своего возлюбленного жуткого призрака. Самым странным была во всём этом реакция Тецуи – Куроко совершенно спокойно остался стоять возле фонаря, где они договорились встретиться после работы. Кагами подбежал к нему с горящими глазами и сбившимся дыханием, в панике крича «Куроко, ложись! Я спасу тебя!» После этого он толкнул Тецую на землю, а сам встал перед чудищем, заслоняя свою голубоволосую любовь. – А, так значит, ты видишь меня? – обрадовался юрэй. – Чтооооо? – заикаясь, проговорил Кагами. – Конечно, я вижу тебя! Призрак злобно усмехнулся и исчез. Зато сзади раздался недовольный голос Куроко, который хотел знать, что случилось. Тайга пребывал в растерянности – неужели его парень не видел эту груду воздушных мускулов в школьной форме? По Куроко и правда было трудно что-то определить – он был, как обычно, с виду абсолютно спокоен. Поэтому Кагами решил повременить с откровениями, чтобы не пугать любимого.       С тех пор призрак стал появляться регулярно, обычно в вечернее время. А поскольку Кагами с Тецуей не так давно съехались, то Тайге пришлось проверять свои нервы и терпение своего парня на прочность. Он быстро убедился в том, с кем имеет дело – Кадзицу обожал пошвыряться вещами, но только тогда, когда Куроко этого не видел. В остальное время он пакостил, иногда причиняя серьёзные хлопоты Кагами, который пытался обезвредить его «ловушки». Куроко сильно не нравились такие стечения обстоятельств, когда рядом с разнесённой в хлам кухней или облитой из кофеварки подругой оказывался его парень. Не раз уже Куроко спрашивал у Кагами, всё ли с ним в порядке и всё ли его устраивает в их отношениях, и тот заверял его, что всё отлично, а сам не мог придумать, что же ему делать. Он спросил у надоедливого гостя его имя и кто он вообще такой, на что получил неожиданный ответ «Я – Кадзицу, парень Куроко!» Это было настолько ошарашивающим открытием, что Кагами ещё несколько дней ходил под впечатлением, пока призрак вносил коррективы в его жизнь. Наконец, когда Куроко снова собрался поговорить с любимым о важных вещах вроде того, не хочет ли Тайга что-то сказать ему, Кагами обернул разговор в обратном направлении и стал допрашивать своего парня. Он стал допытываться, не было ли у Куроко кого-то до него, и тот, мило покраснев и смущённо опустив глаза, сказал, что Кагами первый. На что Кадзицу, слушавший этот разговор разорался и вылетел в раскрытое окно, взбаламутив шторы. Кагами понял, что зашёл в тупик. От призрака чего-то членораздельного, кроме некоторых запомнившихся ему вещей, добиться было невозможно. Он был уверен, что парень Тецуи, и это Кагами лишний в их жизни. А тот факт, что Кадзицу – призрак, будто бы совершенно не имел значения. Наверное, тот просто привык к своему состоянию.       И вот теперь неугомонный юрэй снова мешал Кагами устроить милый вечер наедине с его любимым. – Уходи! – Тайга схватил солонку и, развернувшись через левое плечо, сыпанул солью в призрака. Тот с криком исчез. Тайга, не теряя времени, кинулся к дверям квартиры и рассыпал соль по порогу. Увы, на большее её не хватило.       Кагами набрал номер Тецуи. – Куроко, ага, это я. Слушай, у нас соль закончилась, не купишь по дороге? Да, конечно. Едва он повесил трубку, как распахнулось окно в спальне, и призрак вернулся на место. – Ты не встанешь у меня на пути, – прорычал он и, вдруг изменив голос, тоненько захихикал. Кагами кинулся на кухню, схватил нож и метнул в появившегося призрака. Кадзицу рассеялся, а нож вошёл в стенку шкафа. Кагами схватил следующий нож, а в это время Кадзицу поднял миску с мясом и маринадом и запустил ею в Кагами. Деревянная миска со всей силы просвистела над его головой, из неё выпало содержимое, пачкая пол и мебель. – Это была свинина! – зарычал Кагами. – Я заказывал чизбургеры! – раздалось в ответ, и овощи встретились в полёте со следующим ножом. – Ты мне надоел, – рычал призрак и наложил на Кагами свою ладонь, заставляя выронить третий нож из слабеющей руки. Кагами тут же начал проваливаться в другую реальность, как в сон – ему казалось, что он где-то в другом месте и вообще, говорит со своим отцом… Он даже вслух сказал «Мммм!» отвечая ему на вопрос, как у него дела. Но на том всё закончилось, потому что Тайга вернулся в реальность. Над ним склонился встревоженный Куроко. – Кагами, ты как? – на обычно спокойном лице пролегла тень волнения, и Тайга почувствовал тепло в груди. Всё-таки он Тецуе небезразличен, раз тот всё это время терпел такую ненормальную историю. – Я всё тебе честно объясню… – проговорил Тайга, глядя в синие глаза. – И тогда уже можешь уйти, если хочешь. – Что ты такое говоришь? Поднимайся осторожнее… Вот так… Пойдём в больницу. Там их приняли, и, проверив Кагами на сотрясение, сказали, что всё в порядке. После этого Куроко, сдерживая порывистого Тайгу, привёл его обратно домой.       Куроко подвёл Тайгу к дивану в гостиной. Кагами прилёг и потянул руку к своему парню, уже ничего не боясь – рядом с Тецуей было безопасно. Тот вместо объятий протянул холодный компресс и положил на бедовую головушку своего избранника. Лёжа рядом с сидящим на краешке дивана Тецуей, Кагами начал рассказывать. Он видел, как помрачнело лицо Куроко, когда он описал «призрачное явление». Сначала Кагами подумал, что Тецуя принял это за галлюцинацию. – Ты сказал, он был огромный и мускулистый, с бритой головой? – Да. И он называет себя Кадзицу. – Я встречался с ним… совсем недолго, в школе. И дальше поцелуев у нас не зашло, – сказал Куроко с грустью глядя, как весь подобрался Тайга. – Прости, я не принимал в расчёт те отношения… Они были слишком поверхностными.       Куроко нахмурился, вдруг подскочил и кинулся куда-то в спальню. Спустя минуты три он вернулся с большим красным фотоальбомом, на котором было вытиснено золотыми буквами «Старшая школа Сейрин».       Пролистнув несколько снимков, Куроко открыл фотографии с одного из фестивалей. – Вот, смотри, это он? Едва увидев крупного и будто бы случайно втиснутого в фотообъектив парня, Кагами сразу признал его, пусть и настоящий Кадзицу был далёк от того образа, который являл другим после смерти. – Выходит, он умер, – пробормотал Кагами и встретился взглядом с Тецуей. – Очевидно, – сказал тот. – В любом случае, если это действительно юрэй, тебе надо убедить его показаться мне. – Зачем? – недовольно проворчал Кагами. – Разве не похоже, что нам надо между собой разрешить эту проблему? – сказал Куроко. – И тогда он отстанет от тебя. Или же тебе станет хуже, и ты окажешься шизофреником. – Ты всегда умеешь подбодрить, Куроко. – Тебе же это нравится? Кагами усмехнулся. – У меня есть одна идея. Может быть, займёмся любовью? – Что? – Куроко распахнул глаза. – Ну, у нас давно не было… И, мне кажется, нам это поможет вдвойне, – Кагами приподнялся, потянувшись к Тецуе. – Лежи, – тихо сказал тот и надавил на его грудь, удерживая. – Я сейчас. Кагами сжал его ладонь в своей руке и отпустил только тогда, когда Куроко, поднявшись, потянул её. Тайга подобрался, едва его парень вышел из комнаты, и всё время, пока в ванной шумела вода, пребывал в напряжении. Он был готов к тому, что юрэй снова начнёт безобразничать, но было на удивление тихо и спокойно. Наконец дверь спальни открылась, пропуская завёрнутого в голубой халат Тецую.       Убедившись, что с его парнем ничего не случилось за те полчаса, которые он провёл в душе, Куроко потянул за поясок и полы халата разошлись в стороны. Кагами с интересом уставился на него. Куроко не спеша подплыл поближе, медленно сворачивая одежду на плечах, постепенно обнажаясь и показывая себя во всей красе. Он был совсем голым под халатом и бледная кожа, будто просвечивающий лист бумаги, подставлялась чужому взору, который мог бы воплощать на ней, как тушь, любые фантазии. Куроко низко опустил голову, глядя вбок, и едва уловимыми змеиными движениями выскользнул из скатывавшегося по его плечам халата. Он поставил колено на край дивана, всё так же глядя вниз. На вытянувшееся перед ним тело Кагами. Тайга напрягся, приподнимаясь, но Куроко вновь пригвоздил его рукой к поверхности. – Лежи спокойно, Кагами-кун, – прошелестел его голос. – Куроко… Тецуя скользнул по его телу, поглаживая и вызывая язычки тепла на коже. Дыхание Кагами становилось всё чаще, а глаза перебегали от одной руки Тецуи к другой, от плеча – к животу, от соска к соску... Куроко медленно расстегнул пуговицы на его сорочке и помог выпутаться из неё, после чего аккуратно сложил и отправил её на столик возле дивана. Затем настала очередь брюк, которые Тецуя расстегнул и спустил вместе с трусами. Кагами молча наблюдал за тем, как его парень наклоняется к самым его ногам и принимается осторожно целовать и лизать его пальцы, хаотично исследуя, покусывая и посасывая мясистые части. Языком играя с мягкими покрасневшими от укусов округлостями, Куроко просовывал его вглубь ложбинок, оглаживая их твёрдые стенки. Затем он сосредоточился на ногтях и, проложив по ним свой путь губами, продолжил изучать тыльную сторону стопы. Он продвигался по пальцам к их основаниям и, поднимаясь вверх вдоль сухожилий, чуть стягивал зубами тонкую кожу. Кагами старался не поджимать пальцы и не мычать, но всё равно не мог сдержаться.       Куроко оторвался от него и поднял с полу игрушку-стек: в длинный пластиковый держатель было вставлено одно большое красное перо. – Скажи что-нибудь, Куроко, – попросил Тайга, глядя на это страшное орудие пыток в руках парня. – Мне нравятся звуки, которые ты издаёшь, Кагами-кун, – сообщил тот. Он пощекотал внутреннюю сторону стопы правой ноги своего избранника, переметнул кончик пера на спинку, а когда Кагами вскинул ногу, невольно подставляясь, то пробежался пёрышком и по фалангам пальцев, и по суставам. Закончил он своё чёрное дело, мазнув пером по центральной части подошвы и пятке. – Я тебя отшлёпаю! – прорычал Тайга и резко потянулся к Тецуе, но тот скользнул мимо его рук, повернулся и провёл пером по голени Кагами. – Тебе ведь нравится, Кагами-кун, – сказал Куроко. – Перестань меня так называть, – проворчал тот. – Но ведь вполне подходящее обращение. – Просто оно мне надоело, назови поласковее. – А как? – поинтересовался Тецуя. – Может быть… Кагатян? – Может быть, ты будешь, наконец, звать меня по имени без всяких суффиксов? В ответ Тецуя прошёлся пером по месту сгиба стопы к ахиллесову сухожилию, и снова вверх по мышцам ноги. – Ну всё, – Тайга подскочил и они принялись играть в догонялки: Куроко оказался до ужаса проворным, он будто просачивался между пальцев более высокого и крепкого парня, который только успевал затормозить, не поймав ничего кроме воздуха, и развернуться, чтобы продолжить погоню. – Как тебе не стыдно прыгать по спальне голышом, Тецуя? – пошёл на хитрость слегка умаявшийся Тайга. – А кого мне стыдиться, кроме тебя, Кагами-кун? – ничуть не сбиваясь с темпа спросил Куроко, исчезая справа от Кагами, чтобы появиться где-то сзади. – Кагатян! – буркнул Тайга, решив пойти на компромисс. Тецуя тоже решил угомониться, или, может быть, просто пожалел своего избранника, – и уже при следующем же рывке оказался в его объятиях. Тайга поднял его на руки, а сам опустился на диван, уложив Куроко на колени. – Что, если я тебя пощекочу? – он перехватил стек за ручку и пробежался пером по ногам Тецуи. – Не надо. – Ты будешь умолять меня о помиловании! – кончиком пера Тайга провёл по подушечке стопы, будто изучая узоры папиллярных линий. – Кагатян… – Куроко поморщился и поджал ноги. – Ага! – обрадовался тот. Куроко внезапно покраснел, и, отчаянно поджимая ноги, которые Тайга пытался не дать ему сгибать, вдруг распрямился весь, заехав Кагами локтем по лицу, а заодно рассмеявшись так заливисто, что птички весной могли бы выдёргивать перья от зависти. – Тецуя! – Ой, Кагами… Кагатян, прости, ты сам напросился! Ты в порядке? Чувствуя искреннее беспокойство и сопереживание в его словах, Кагами успокоился и решил сворачивать прелюдию, пока никто не пострадал. – Мне понравилось, как ты смеёшься, Тецуя… – он прижал Куроко снова к своему телу и стал одной рукой ласково перебирать его растрепавшиеся волосы, а другой проскользнул вдоль ног вверх к небольшому, свесившемуся набок члену. Куроко заворочался и выскользнул из его рук, опускаясь на пол. Он смотрел на Кагами невинным взглядом, который стал уже привычным перед какой-нибудь эротичной утехой. – Подай мне подушку, Кагатян, – попросил Тецуя. Получив желаемое, Тецуя раздвинул ноги сидящего парня и расположился между ними, а затем откинулся на подушку. Он принял сбалансированное положение и вытянул ноги, а Кагами улёгся на диван, раскрывшись перед ним. Тецуя стал массировать промежность и яички Кагами большими пальцами стоп, а когда тот снова принял сидячее положение, стал пробегаться снизу вверх по напряжённому члену передней стороной подошвы, оголяя головку. Его движения были всё медленнее, несмотря на то, что Кагами, казалось, всё сильнее напрягался и уже вот-вот готов был потерять терпение. Но Тецуя будто желал получше впитать в себя эти ощущения прикосновения к фаллосу, плавно шевеля пальцами и слегка надавливая, будто проверяя на упругость. Кагами порыкивал и довольно мурлыкал, несмотря на тянущие и покалывающие волны, пробегающие по телу. Но, в конце концов, он перехватил Куроко за ногу и соединил обе его ступни с двух сторон от собственного члена. Куроко продолжил ласкать его движениями ступней вверх-вниз, согревая и уверенно держа заданный темп, а Кагами контролировал его, придерживая ноги.       В подошвах поселилось тепло и приятные ощущения от касаний к Тайге. Куроко смотрел на него, наблюдая отрешённый взгляд, который перемещался вдоль по стройным, равномерно двигающимся ногам Тецуи к туловищу. Кагами поглаживал его по ноге, тревожа шероховатыми и мозолистыми от частых тренировок с мячом пальцами нежную кожу. Тецуя прикрыл глаза и некоторое время наслаждался этими ощущениями, когда вдруг почувствовал, как Тайга надавливает на ногу чуть сильнее. Он посмотрел на своего парня и увидел, что Кагами тоже прикрыл глаза, его рывки в промежуток между ступней Тецуи стали порывистее, а жилы на шее обозначились сильнее. Ноги Тецуи уже порядком устали, мышцы ныли, но Тайга был близок к оргазму, и Куроко зажмурился, продолжая изо всех сил водить по члену ногами. Внезапно Кагами замер и сдавил их, и Тецуя дёрнулся, всё ещё находясь в движении. Теплые брызги семени попали на тыльную сторону ступней, на спинку, и всё же большая часть семени стекала по подошве.       Кагами выпустил его ноги и рухнул на диван. Оргазм, можно сказать, на какое-то время оглушил его. Тецуя с удовольствием поджал свои ножки, чтобы дать им отдохнуть и вытереть салфетками. Ноги были сильно натружены, всё же стоило зажать между ними подушечку. Куроко заполз на диван и заглянул в лицо любимому человеку: – У тебя глаза будто огнём горят, Кагатян. – Спасибо… Тецуя… Кагами обнял его и прижал к себе. – Я уже почти отошёл и скоро смогу доставить тебе удовольствие… – Ещё больше удовольствия? – Гораздо больше! Вдруг лампа под потолком замигала, и над их уютным гнёздышком появился фосфоресцирующий призрак. – Так вот, значит, какой ты, Куроко Тецуя? – юрэй весь раздулся от гнева. – Я думал, ты будешь моей первой и единственной любовью, – ты ведь единственный, кто обращал на меня внимание и даже симпатизировал! А ты вместо этого нашёл себе другого! Ты забыл меня! – Такахаси-кун! – Куроко с виду не сильно испугался, да и стать бледнее, чем обычно, он вряд ли мог. – Мы ведь расстались полюбовно, помнишь? Ты сказал, что переезжаешь и будешь учиться в другой школе, а потом я сказал, что, наверное, поддерживать наши отношения не имеет смысла… И ты согласился! – Я не помню! – взревел призрак. – Но я помню, что подарил тебе кольцо. Оно где-то здесь, в этой комнате. Почему оно не на тебе? – Я сохранил его на память о тебе, Такахаси-кун. Я баскетболист, да и наши отношения не были столь крепки, так что я решил просто хранить его в шкатулке… – Тогда верни мне моё кольцо, – устало протянул призрак. – И ты оставишь нас? Призрак исчез.       На следующий день ещё до работы Куроко и Кагами зашли в храм и оставили кольцо монаху. Призрак Кадзицу Такахаси их больше не беспокоил.