***
Гарри наливает в кружку остывший кофе, в один глоток опустошая половину и морщась от горького привкуса — но выбора нет, спать нельзя. Он стискивает пальцами порезы на руках до яркой острой боли, зажмуриваясь — спать нельзя, но так сильно хочется. Глаза слипаются, тело неприятно ноет, голова гудит как чугунный бидон с роем пчёл. «не спи, Гарри, не спи» Он чудовищно устал, сил нет ни на что — его отметки в школе скатились до сплошных отвратительно, прогулов больше чем посещений, замечания выписывают почти каждый день, но никому нет дела. Учителя слишком волнуются за учеников, чтобы доносить директору, а если доносят — директору не до того, он выкидывает все жалобы и докладные в мусорку, стоит за преподавателем закрыться двери. Родителям плевать — мама почти всё время пьяна и с сигаретой в зубах, отец почти не возвращается домой, пропадая в участке и у друзей. По городу как гончие носятся жители с оружием в руках, пугая детей и выглядя безумцами, сбежавшими из психиатрической больницы. Гарри это не нравится, но это стало своеобразной рутиной — изо дня в день одно и то же, из ночи в ночь. Гарри бросает взгляд в окно и замирает — в небе, сотканный из туч, пустыми глазницами на него таращится огромный череп. Он размыкает челюсти, и оттуда выползает гигантская змея, сворачиваясь в непонятный узор. Гарри слышит шум биения сердца в ушах и зажмуривается, впиваясь ногтями в ладонь. «это только сон, это только сон» Но коленей касается что-то мокрое и длинное, похожее на язык, ведёт вверх к бёдрам, и Гарри не может пошевелиться от ужаса — тело тяжелеет, словно к конечностям привязали по тонне, а горячие пальцы срывают корочки с порезов, чтобы раздвоенный язык тут же подхватил выступившие капельки крови. Гарри не может найти силы разомкнуть веки, и когда до ушей доносится довольное урчание, то тело прошибает холодный пот — под одеялом кто-то есть. Этот кто-то вылизывает его бёдра и стягивает с него трусы, а Гарри не способен двинуться. Он точно знает, кто это. Гарри открывает рот, но не издаёт ни звука — только задушенно хрипит, когда тонкие губы целуют внутреннюю сторону запястий, а острые ногти раздирают следы от лезвия на руке, словно пытаются проникнуть внутрь. Это больно, боль струится по жилам, слёзы скатываются по щекам, но мужчине нравится — он удовлетворённо смеётся, и его смех оседает червями в желудке. Незнакомец доволен, он целомудренно касается его губ своими, но Гарри это кажется издёвкой. Его обдаёт запахом гнили, жара и полыни, а в голове всплывает образ обгоревшей кожи, блестящей от сукровицы, и горящих красных глаз, алчно его разглядывающих. «это только сон, только сон, я просто сплю, он ненастоящий, всё ненастоящее» Чудовище под одеялом хохочет, ласково оглаживает его грудь под футболкой и скользит языком по щеке. «открой свои глазки, малыш, открой их для меня» Гарри мотает головой и поджимает губы, зажмуриваясь ещё сильней. «п о с м о т р и н а м е н я» Гарри смотрит — и кричит. На его бёдрах сидит чудовище и хищно ухмыляется, облизывает тонкие губы — то, что от них осталось. У него нет кожи — только мясо, словно он только что вышел из огня, а радужка слилась с белком — она такая же красная как кровь на теле Гарри. Чудовище смеётся, не отрывая от него взгляда. Гарри кричит, не видя ничего, кроме огня и изуродованного лица. В голове раненной птицей бьётся только одна мысль — «я сплю, я сплю, я сплю» Но в ответ на неё низкий утробный голос насмешливо спрашивает — «разве сны бывают такими реальными, Гарри?» Часы на главной площади оглушительно бьют двенадцать, перезвон колоколов отдаёт хрустом стекла и треском пламени в голове. «нет»Часть 1
1 ноября 2020 г. в 15:42
Гарри живёт в маленьком городке на улице Вязов, где всегда всё одинаково — одни и те же люди, одни и те же ровные кустики, одни и те же низенькие домики, выкрашенные в светлые тона. Из преступлений разве что кража шоколадных батончиков и пропуск уроков, так что копы редко покидают участок и не особо разбираются в том, как вести дела. Всё было тихо и мирно, сколько Гарри себя помнил.
Но всё меняется вскоре после шестнадцатилетия Гарри — люди начинают умирать, жутко и кроваво, один за другим. Что более страшно — только подростки и дети до шестнадцати лет. Взрослые в панике, комендантский час ровно в восемь, в школу, на тренировки и обратно только в сопровождении родителей. Гарри это не нравится, но мама и отец непреклонны — они поджимают губы и отводят глаза будто бы виновато, о чём-то перешёптываясь по вечерам и замолкая, стоит ему подойти, натягивая на лица фальшивые улыбки-маски.
Гарри это не нравится — ощущение тревоги и тайны, туманом витающей вокруг и душащий словно газ становится всё сильней, и замечает это не только он. Рон и Гермиона тоже, ведь их родители ведут себя точно так же — будто куклы, которые способны выполнять только определённые действия, с пустотой в голове и шестерёнками вместо органов.
Но как бы Гарри ни пытался вывести маму и папу на разговор, они ловко выворачивались как скользкие ужи из рук и начинали суетиться, отвлекаясь на работу или домашние дела.
Со временем Гарри бросает попытки — его начинают беспокоить сны.
Кошмары.
В этих кошмарах он бродит по лесу, а за ним наблюдает сотня пугающих красных глаз, которые не моргают и вылезают из стволов деревьев при каждом его шаге. Ему страшно и почему-то очень жарко, и конец чащи всё не появляется, сколько бы он ни шёл — а когда он начинает бежать, то вслед ему кто-то хохочет высоким холодным смехом. И сон всегда повторяется — кино на повторе, которое нельзя ни выключить, ни промотать. Он обречён смотреть на это снова и снова, каждую ночь, просыпаясь по утрам с бешено колотящимся сердцем, липкой от пота кожей и усталостью.
Но спустя месяц, к Хэллоуину, всё меняется — у блуждания по лесу появляется продолжение.
Он бежит, лёгкие горят огнём, и резко окружающая обстановка меняется — исчезают деревья с глазами, жар ослабевает, а смех прекращается. Гарри оказывается в доме, в детской комнате, отделанной в бежевых тонах, на полках сидят плюшевые мишки разных размеров и цветов, важно стоят солдатики и тоненькие феи с прозрачными крылышками, а посередине мерно покачивается кроватка с подвешенными крутящимися динозаврами. У кроватки из теней возникает фигура, затянутая в длинный чёрный плащ, с поблёскивающими лезвиями на правой перчатке, она грозно возвышается над малышом, который задорно смеётся — этот смех напрягает мужчину, он застывает каменным изваянием, неловко протянув руку к ребёнку. Гарри наблюдает, не понимая, где он, что происходит и кто это, но чувство важности открывшейся картины заставляет смотреть, не отрываясь и не произнося ни звука.
Маленький мальчик обхватывает ручками указательный палец незнакомца, и тот вздрагивает, словно его ударили током — в ту же секунду в комнату врываются люди, среди которых Гарри узнаёт отца, только более молодого. На его лице нет морщин, волосы всё так же взлохмачены, но в глазах — чистая ярость. Люди что-то кричат, хватают мужчину и бьют, сорвав перчатку и передав женщине, в которой Гарри узнаёт мать Гермионы. Гарри не может разобрать их слов — он слышит только рёв диких животных, от которого стынет кровь.
«сожжём ублюдка!»
Толпа кивает, привязывая полубессознательного человека к батарее, а Гарри с ужасом смотрит, не понимая, как они могут поступить так жестоко, без суда и следствия приговорить кого-то к столь мучительной смерти. Но все рады — отец забирает ребёнка, и Гарри осознаёт, что это он сам, а остальные злорадно скалятся и достают зажигалки, чиркая колёсиком.
Внезапно всё охватывает огонь, становится невыносимо жарко, и Гарри слышит чей-то крик — такой громкий, полный боли, что ему самому хочется кричать. Это кричит мужчина, который горит заживо — его кожа плавится как воск, от шелковистых слегка вьющихся волос ничего не остаётся, а глаза краснеют от дыма, въедающегося в белки. Гарри кажется, что его парализовало — страх оплетает змеиными кольцами и ломает все кости, и он может только смотреть, как незнакомый человек умирает, сжираемый пламенем.
Гарри не говорит об этом с родителями — ему дурно даже видеть отца, способного на подобное зверство. Мама курит и пьёт, отца почти не бывает дома, но Гарри не обращает внимания — он тонет в кофе, кривых рисунках в тетради и порезах на бёдрах, захлёбывается кошмарами, когда сон всё же настигает его. Когда человек, убитый его отцом и соседями, настигает его.
В том, что именно тот незнакомец терзает его по ночам Гарри не сомневается.