***
После дня рождения Тэхёна все возвращается на круги своя. Чонгук все еще немного нервничает, опасаясь, что имя в любой момент может случайно появиться на запястье Тэхёна, но он как бы к этому привыкает и старается не зацикливаться на том моменте тогда в подвале и странном напряжении после. Это просто пополняет его копилку маленьких моментов с Тэхёном, о которых он иногда думает поздно ночью в своей комнате. То, как Тэхён иногда улыбается ему, ласково и нежно, ощущения его руки, когда он обнимает Чонгука за талию. Как-то раз они катались на роликах в день рождения Чимина, и им все время приходилось держаться за руки, потому что Тэхён продолжал падать. Все эти крохотные детали складываются одна за другой, пока Чонгук не чувствует себя наполненным ими. Однако он мало что может сделать, когда все еще существует очень реальная и весьма крупна вероятность того, что у них обоих разные соулмейты. Так что жизнь продолжается. Тэхён заканчивает обучение и осенью начинает работать в местном колледже на полставки. Некоторое время это было его планом, и он говорит, что это потому, что он хочет сэкономить немного денег, прежде чем вернуться в школу на полный рабочий день, но тайная, обнадеживающая часть Чонгука, задается вопросом, имеет ли это какое-то отношение к нежеланию оставлять его. Независимо от причины, он благодарен за это — жаль, что они больше не видятся в школе, но, по крайней мере, он по-прежнему находится прямо через улицу и всегда готов провести время вместе. Чимин в то же время идет в школу на полный рабочий день, и часто навещает его по выходным. Он всегда был лучшим другом Тэхёна больше, чем Чонгука, но они тоже стали довольно близки за эти годы. Особенно близки в те выходные, когда Тэхён работает в дневную смену, а Чонгук с Чимином идут выпить кофе, прежде чем встретиться с ним и посмотреть вместе фильм. Одна из вещей, которые Чонгук всегда находил особенно интересными в Чимине, — это его скептицизм по отношению к родственным душам. Его родители — не соулмейты, они развелись, когда Чимин был маленьким, и это оставило его в целом неуверенным во всем. Даже когда ему исполнилось девятнадцать и имя «Намджун» появилось на его запястье ровно в полночь. — Я просто не понимаю, почему «судьба» или что-то еще должно определять, в кого я влюбляюсь, — часто говорит он. Чонгук и Тэхён знают эту историю наизусть. — Я взрослый человек и могу делать свой собственный выбор. Лично у Чонгука смешанные чувства по этому поводу. С одной стороны, он вроде как согласен с Чимином, — он хочет быть с Тэхёном, и ему кажется безумием то, что это может исчезнуть только из-за какого-то имени, которое может появиться на их запястьях. С другой стороны, есть крошечная, глубоко подавленная его часть, которая думает, что Тэхён действительно его соулмейт, его истинная пара. Он даже не обязательно верит в это на рациональном уровне, он просто чувствует. Сегодня в кофейне Чимин снова разглагольствует на эту тему. — Просто смешно говорить, что на всей этой долбаной планете есть только один человек, который подходит мне, — усмехается он. — Из семи миллиардов? Не смешите. Он качает головой, разочарованно махая рукой. — Ага, — мычит Чонгук, когда они становятся в очередь. В частном порядке он чувствует, что на всей планете есть только один человек, который ему подходит, но он предпочитает не делиться этой информацией с Чимином. — Я думаю, есть много людей, которых я мог бы... — Чимин обрывает предложение на полуслове, когда они подходят к стойке. Чонгук поворачивается, чтобы посмотреть на него, немного сбитый с толку (Чимин не совсем тихий тип, поэтому для него странно перестать говорить просто так), и обнаруживает, что тот смотрит прямо перед собой с открытым ртом. Ещё больше сбитый с толку, он ловит его за разглядыванием стоящего за стойкой парня в фартуке цвета хаки. Он высокий и красивый, каштановые волосы зачесаны назад со лба, и он смотрит на Чимина с таким же удивлением. На секунду Чонгук впадает в искренние замешательство от ситуации. Чимин очень редко теряет дар речи, особенно среди симпатичных парней. Может быть, это какой-то знакомый по перепиху, которого он совершенно не ожидал здесь увидеть? Даже это кажется маловероятным — он думал, что Чимин просто немного пофлиртует, а затем расскажет Чонгуку о пикантных подробностях, когда они окажутся наедине. Озадаченный происходящим, Чонгук опускает глаза на бейджик с именем на фартуке парня, и все разом встает на свои места. Намджун. Вот дерьмо. Чонгук никогда раньше не видел встречи двух соулмейтов. Он смотрел это по телешоу и в фильмах, это было похоже на миг, заставляющий мир остановиться и встретиться глазами, что, как он всегда считал, было преувеличением. Однако он никогда не видел, чтобы это происходило буквально у него на глазах. Это дико. — Привет, — выдыхает Чимин. — Привет, — отвечает парень. Он улыбается, и у него на щеках появляются ямочки, которые выглядят абсолютно очаровательными. — Я... я имею в виду... могу я принять ваш заказ? — Чай со льдом, пожалуйста, — машинально говорит Чимин, выглядя совершенно ошеломленным. Парень — Намджун — кивает, и пишет что-то на стакане заметно дрожащей рукой. — Как тебя зовут? — Чимин. Он роняет маркер и смотрит вниз на свое запястье, затем снова возвращает взгляд на Чимина. — Я думаю... думаю, ммм... — Ага, — кивает Чимин. Он поднимает запястье и показывает Намджуну место, где выведено его имя. — Да уж. — Черт возьми, — выдыхает тот, проводя рукой по волосам. — Я пойду, я здесь с другом, — объявляет Чимин, резко хватая Чонгука за руку в тисках. Намджун выглядит так, будто до этого момента даже не замечал присутствия Чонгука. — Когда заканчивается твоя смена? — Через час, — отвечает Намджун. — Круто, мы будем здесь. А потом он утаскивает Чонгука, прежде чем тот успевает сделать заказ. — Черт возьми, — шипит Чимин, вцепившись руками в волосы, когда они наконец усаживаются за угловой столик. Он бросает украдкой взгляд на Намджуна и поспешно отводит его в сторону. — Я только что встретил своего соулмейта? — Думаю, именно это ты и сделал, — отвечает Чонгук. Чимин стонет, снова глядя на Намджуна. —Блять. Он крутой. — Так что ты только что говорил о том, что родственные души это ерунда? — невинно спрашивает Чонгук. Чимин пинает его под столом.***
— Он встретил своего соулмейта, и я это пропустил?! — кричит Тэхён. Несколько человек, стоящих у кинотеатра, смотрят на него странно. Кажется, Тэхён либо не замечает их, либо ему все равно. Возможно и то, и другое. — Ты же сфотографировал?! Есть видео? Расскажите мне все. После событий, которые произошли в кофейне, Чонгук оставил Чимина, чтобы получше узнать Намджуна, и поехал на встречу с Тэхёном. — Эмм, — тянет Чонгук. — Нет фотографий. И видео тоже. Тэхён стонет. — Чонгук-и! — Извини, Тэ, но как ты себе это представляешь? Что я просто хожу с телефоном в ожидании встречи Чимина с его соулмейтом? — пожимает плечами Чонгук. — Честно говоря, это произошло очень быстро. Они просто смотрели друг на друга, а потом я увидел бейджик с именем и все понял. — Не могу в это поверить, — говорит Тэхён, качая головой. — И как Чимин отреагировал? — Я думаю, он был застигнут врасплох, — кивает Чонгук. — Это было очень похоже на то, что показывают в кино. Мол, все так внезапно. Если честно, Чонгука это немного смущает. Не потому, что он недоволен Чимином, он определенно счастлив за него. Просто теперь он напуган тем, что то же самое произойдет и с Тэхёном, что они будут гулять по улице, а Тэхён встретится с кем-то взглядом и просто застынет. Эта мысль вызывает у него легкую тошноту. Он даже не может вспомнить, как впервые встретился взглядом с Тэхёном, вероятно, потому, что ему тогда было пять лет. Теперь, глядя в глаза старшему, у него иногда кружится голова, но он никогда не сможет подарить Тэхёну тот момент, который только что был у Чимина. — Вау. Что ж, я буду рад встрече с ним, — говорит Тэхён и смотрит на Чонгука, сморщив лоб. — Эй, ты в порядке? Чонгук кивает, пытаясь взять себя в руки. — Да, все хорошо. — Не волнуйся, Чонгук-и, скоро и ты встретишь своего соулмейта, — успокаивает его Тэхён. Очевидно, это должно было помочь Чонгуку почувствовать себя лучше, но вместо этого ему просто хочется заплакать. — Давай, я куплю тебе конфет. Он берет Чонгука за руку, тянет за собой и покупает все любимые конфеты Чонгука, даже не спрашивая, что он хочет. Это не так душераздирающе, как встреча с совершенно незнакомым человеком и моментальное осознание того, что он — твоя родственная душа, но для Чонгука это кажется самой романтичной вещью в мире.***
Летом перед 19-летием Чонгука Тэхён начинает вести себя странно. Он больше не выходит на улицу, проводит больше времени со своими школьными друзьями и меньше с Чонгуком. Не то чтобы Тэхён полностью его оттолкнул, но они достаточно близки, чтобы Чонгук почувствовал изменения, и его это беспокоило. Всего лишь еще один пунктик над тревогой, которую он уже испытывает по мере приближения своего дня рождения, и с ним, вероятно, конец любой его надежде на то, что Тэхён станет его парнем. Однажды в субботу вечером ему звонит Чимин чуть позже часа ночи. Чонгук в это время не спит, но в то же время ничего не делает, в основном просто копаясь в своем телефоне, пока какой-то случайный сериал на Нетфликсе включён на фоне. — Гук? — Чимин практически кричит в телефон, когда Чонгук отвечает. Он морщится, отодвигая его подальше от уха. По звуку громкой музыки и голосов на заднем плане Чонгук понимает, что Чимин находится в баре. — Ты можешь прийти за Тэ? Он в каком-то бреду и все время говорит о тебе. Хотя сейчас между ним и Тэхёном что-то происходит, сердце Чонгука начинает биться очень громко. — Он в порядке? — обеспокоенно спрашивает Чонгук. — Да, он в порядке, — уверяет его Чимин. — Просто слишком много выпил. Мы с Намджуном сейчас с ним, но я думаю, ему просто нужно домой. — Ладно, — говорит Чонгук, немедленно вылезая из постели в поисках пары кроссовок. — Я уже в пути. Он крадется вниз, хватает ключи от машины своей мамы и как можно тише выскальзывает через входную дверь. Обычно он не брал ее машину без разрешения, но в данном случае он не думает, что она будет рада, если ее разбудят в час ночи. Кроме того, Тэхён для его родителей как второй сын, и если есть какая-то причина, по которой они не будут возражать, что Чонгук ускользнет на машине посреди ночи, то это помощь старшему. К счастью, бар, в котором находятся Тэхён и Чимин, расположен всего в нескольких минутах езды от его дома. Он добирается туда менее чем за пятнадцать минут и сразу же замечает их, когда подъезжает к тротуару. Тэхен свисает с плеча Чимина и, кажется, пытается зацеловать его щеки. Намджун стоит рядом, выглядя так, будто не может решить, его это удивляет или раздражает. Бросив машину на парковке, Чонгук выскакивает, чтобы помочь Чимину, зная, каким может быть Тэхён, когда он действительно пьян. Чимин выглядит безмерно благодарным при виде того, как Чонгук ему помогает, пытаясь отцепить Тэхёна от чужого тела. — Тэ-Тэ, смотри! — говорит Чимин ласковым голосом, — это Чонгук-и! Тэхён драматично вздыхает, выпуская Чимина и оборачиваясь с широко раскрытыми глазами. Он выглядит довольным, когда видит Чонгука, и бросается в его объятия с удивительной прытью. — Чонгук-и! — восклицает он, крепко обнимая парня. Руки Чонгука автоматически обвиваются вокруг его талии, и он чувствует знакомое тепло от того, что Тэхён так близко. — Привет, Тэ, — хихикает он. — Ты в порядке? Тэхён отстраняется, кивая. — Я в порядке, когда ты здесь! — Это здорово, — говорит Чонгук. — Хочешь поехать со мной домой? Тэхён качает головой, берет Чонгука за руки и тянет его к входу в бар. — Нет! Тебе стоит остаться здесь! Пойдем с нами танцевать! — Я не могу пойти в бар, Тэ, — напоминает ему Чонгук. — Мне еще нет девятнадцати. Что-то в этой фразе, по-видимому, очень расстраивает Тэхёна, и он сразу же заливается слезами. — Что такое? — обеспокоено спрашивает Чонгук. — Не плачь. Это не такая уж большая проблема, просто пойдем со мной домой, ладно? Тэхён зарывается лицом в шею Чонгука, продолжая содрогаться в рыданиях. — Я не хочу, чтобы тебе исполнилось девятнадцать, — бормочет он сквозь слезы. — Что, если твой соулмейт — не я? Чонгук замирает. Слова Тэхёна звучат немного приглушенно, потому что он и плачет, и говорит в шею Чонгуку, но младший почти уверен, что он правильно его расслышал. Он отчаянно оглядывается, надеясь, что ему это не послышалось, в поисках подтверждение со стороны, но Чимин и Намджун стоят слишком далеко. Тем не менее, Тэхён не мог иметь это в виду, верно? Не в том смысле, в каком Чонгук хочет, чтобы он это имел. Ему просто грустно, потому что повзрослеть и найти свою половинку также неизбежно означает разлуку друг с другом. По крайней мере, поэтому, Чонгук думает, он все это лето вел себя странно. — Давай, Тэ, — говорит Чонгук, успокаивающе поглаживая его спину. Он искренне не понимает, что ответить на то, что только что сказал Тэхён, особенно когда тот пьян, поэтому он предпочитает просто ничего не говорить. — Давай отвезем тебя домой, а? Ты можешь остаться у меня. Тэхён немного оживляется, достаточно собравшись, чтобы помахать Чимину и Намджуну на прощание, и забраться на пассажирское сиденье машины Чонгука. Оказавшись там, он тут же засыпает. Чонгук едет домой в молчаливом волнении, совершенно не понимая, как ему понимать слова старшего. Чем больше он думает об этом, тем больше убеждается в том, что, должно быть он это выдумал, или слишком много на этом зацикливается. В конце концов, Тэхён действительно пьян, и вполне возможно, что он был просто на эмоциях и болтал всякую чушь. Такое случается уже не в первый раз. Тэхён сонный и немного сварливый, когда они возвращаются в дом Чонгука, недовольный тем, что его разбудили. Тем не менее, он услужливо прижимается к спине Чонгука и остается на удивление тихим, пока Чонгук затаскивает его в дом и поднимается по лестнице в свою комнату. Его родители, похоже, не услышали ничего, что является облегчением — как бы они ни любили Тэхёна, он не думает, что они были бы в восторге от того, что тот пробирается в их дом пьяным посреди ночи. Когда они благополучно оказываются в спальне, Чонгук дает Тэхёну переодеться в пижаму и идет за стаканом воды. Когда он возвращается, Тэхён прижимается к его кровати с натянутым до подбородка одеялом, выглядя несправедливо невинным и очаровательным для человека, чью пьяную задницу Чонгук только что тащил из бара. — Вот, выпей воды, — говорит Чонгук, заползая на кровать и протягивая стакан Тэхёну, который берет его и осушает практически все несколькими большими глотками. — Вода — это хорошо, — с энтузиазмом говорит он, ставя стакан на тумбочку. Чонгук фыркает. — Как ты себя чувствуешь? — Хорошо, — широко зевает Тэхён. — Спать хочу. — Тогда спи. — Мм, — мычит он, медленно опуская веки. — Спасибо, что пришел за мной, Чонгук-и. — Конечно, — говорит Чонгук, уже скользнув под одеяло, и Тэхён сразу же тянется к нему, закидывая руки и ноги на младшего, что довольно стандартно для любого времени суток, когда они спят вместе. Но сейчас для Чонгука это все равно кажется слишком. Он чувствует дыхание Тэхёна на своем плече и вдыхает запах его шампуня. Тот пахнет немного пивом и потом из бара, но даже это не так неприятно, как должно быть. — Ты лучший, — бормочет Тэхён, прижимаясь к плечу Чонгука. Слова невнятные, как будто он уже в полудрёме — Чонгук удивлен, что он все еще говорит. — Хочу, чтобы ты был моим соулмейтом. Точно как и в баре, Чонгук замирает. Его живот стягивает узлом, а тело покрывается мурашками. Он смотрит в потолок, слишком напуганно, чтобы повернуть голову и увидеть выражение лица Тэхёна. Это уже второй раз за последний час, когда тот упоминает, что они — соулмейты. И не только, ведь каждый раз он говорил об этом, как будто это то, о чем он думал, что-то, чего он очень сильно хочет. Чонгук не знает, что с этим делать, особенно потому, что Тэхён пьян (и сейчас на грани сна), и потому что Тэхён никогда раньше не говорил ничего подобного. Конечно, было много вещей, которые заставляли бедное, отчаянное сердце Чонгука цепляться за идею о старшем, как о своей родственной душе, но он всегда считал это односторонним. Он даже не знает, как думать о перспективе, которой может не быть. Глубоко вздохнув, Чонгук собирает всю свою храбрость и медленно поворачивает голову к парню возле себя. Но когда он наконец это делает, то обнаруживает, что его лучший друг уже крепко спит, с полуоткрытым ртом и прижатым носом к плечу Чонгука.***
Следующее утро встречает Чонгука солнечным светом и похмельем Тэхёна. — Доброе утро, — говорит он, когда открывает глаза и обнаруживает, что Тэхён уже не спит. — Ммм, — отвечает тот в подушку. Чонгук усмехается. — Как ты себя чувствуешь? — Бывало и лучше, — ворчит Тэхён, поворачиваясь к нему лицом. Его волосы в полном беспорядке: темно-каштановые волны вьются и беспорядочно лезут на лоб. — Думаю, я спал здесь? Чонгук мычит. — Ты был изрядно пьян, поэтому Чимин позвонил мне, чтобы забрать тебя из бара. — Ух. Прости. — Все в порядке, — серьезно говорит Чонгук. — Честно говоря, ты был не настолько плох. Тэхён недоверчиво приподнимает бровь. — Серьезно? — Я имею в виду, просто немного прилипчивый, — признает Чонгук. — Но это не сильно отличается от твоего привычного поведения. Тэхён под одеялом слабо пинает его. — Я говорил что-нибудь смущающее? Он спрашивает об этом невзначай, но в его словах что-то не так, как будто он действительно беспокоится о том, что сказал. Это вызывает воспоминания о вчерашней ночи, об упоминаниях о том, что они соулмейты, и внезапно он не знает, что ответить. Он не уверен, помнит ли Тэхён, так как не знает, имел ли он в виду именно это. Когда он слишком долго думает, то краем глаза улавливает на лице Тэхёна медленно зарождающуюся тревогу. Но прежде чем он успевает спросить еще раз, Чонгук пресекает ситуацию на корню, с ходу выпалив полу-правду. — Нет, — его голос звучит глухо. — Только, что вода была очень вкусной. Тэхён моргает, явно не ожидая такого ответа. Что-то мелькает на его лице слишком быстро, чтобы Чонгук действительно это понял, после чего он смеется. — Вау. Очень существенно. Чонгук тоже смеется, но когда смех стихает, между ними опять повисает молчание, а в воздухе витает что-то, чего раньше не было. Тэхён, кажется, поглощен своими мыслями, выражение его лица трудно разобрать. Чонгук не привык к этому, но в последнее время это происходит все чаще и чаще. — Я, наверное, должен идти, — говорит Тэхён, потирая лицо. Это тоже в новинку — обычно он находил способ торчать здесь весь день, съедая всю еду Чонгука и играя во все его видеоигры, пока его мама не звонила и не настаивала на том, чтобы он пришел домой на ужин. — Окей, — отвечает Чонгук, чувствуя неловкость, но не зная, как от неё избавиться. Он остается в постели, пока Тэхён собирается, впопыхах хватая свою одежду, но не утруждая себя переодеться в неё. В конце концов, он встает и следует за Тэхёном к входной двери, они оба машут родителям Чонгука, проходя мимо кухни. Их спокойная реакция как свидетельство о том, как часто Тэхён здесь остается, они даже не задаются вопросом, когда и как он появился в их доме. Странная неловкость все еще присутствует, когда они подходят к двери, и Тэхен поворачивается на крыльце, чтобы попрощаться. — Еще раз спасибо, — говорит он. Его одежда скомкана в руке, и такое ощущение, что это утро после какой-то странной, неудавшейся ночи. Чонгук все время отвлекается на то, как его футболка свободно свисает с плеча Тэхёна. — Увидимся, вроде... скоро, я думаю. — Ага, — кивает Чонгук. Он закрывает дверь, прежде чем видит, как Тэхён идет по тропинке и пересекает улицу, а затем поднимается наверх, ползет обратно в кровать и пытается проспать весь день.***
Несмотря на странность, витающую между ними, традиции остаются традициями, и поэтому Тэхён появляется у дверей Чонгука с огромной горой закусок накануне его 19-летия. Чонгук чувствовал беспокойство весь день — на самом деле всю неделю — не зная, как осознать то, что он всего в нескольких часах от того, чтобы узнать, кто его соулмейт, от того, чтобы узнать наверняка, не Тэхён ли это. Он не чувствует себя эмоционально подготовленным к столкновению с серьезностью этого открытия, не чувствует себя готовым отказаться от надежды, которую он держал все эти годы, сколько бы лет ему ни было. К сожалению, время не особо заботится о том, к чему Чонгук готов или не готов, секунды неумолимо ускользают, поскольку он изо всех сил старается вести себя нормально. Что особенно сложно, учитывая, что отношения между ним и Тэхёном не совсем нормальные, и на данный момент Чонгук не может сказать, сколько из этого исходит от него самого по сравнению с Тэхёном или откуда-то еще. Тем не менее, есть привязанность, которая приходит, когда вы знаете кого-то очень долго, порой даже часами ничего не делая вместе, и поэтому они просто возвращаются к привычному делу, играя в видеоигры и набивая свои рты закусками так же, как они это делали накануне почти два года назад, когда Тэхёну исполнилось девятнадцать лет. Часть Чонгука желает, чтобы Тэхён всё-таки узнал имя своего соулмейта той ночью или любой другой с тех пор, просто чтобы положить конец этому постоянному ожиданию, этой вспышке надежды, которая отказывается полностью угасать. С другой стороны, возможно, это не имело бы значения. Он сомневается, что имя на запястье Тэхёна могло бы положить конец тому теплу, которое он чувствует всякий раз, когда Тэхён смотрит на него, как у него срывается живот, когда он заставляет Тэхёна смеяться. Он думает, что все еще сидит здесь, чувствуя то же самое, остро ощущая жар тела Тэхёна рядом с ним, и то, как он двигается ближе к нему. Поэтому, когда Тэхён наклоняется вперед, чтобы схватить еще одну фишку, от чего рукав его толстовки задирается, обнажая запястье, Чонгук замечает неладное. Прямо там, на коже виднеется осторожная надпись чёрным цветом. Это чувство бьет Чонгука, как удар под дых. Он отводит глаза, прежде чем успевает прочесть имя на руке. Внезапно его сердце начинает колотится как сумасшедшее, а тело каким-то образом одновременно бросает то в жар то в холод. Как ни странно, его первая реакция — это не грусть из-за того, что он, очевидно, не соулмейт Тэхёна. Обидно только то, что Тэхён узнал об этом и не удосужился даже сказать ему. Он резко встает, случайно скидывая джойстик на пол. Сейчас середина игры, но это не имеет значения — ему нужна секунда в одиночестве, совсем немного времени, чтобы осмыслить происходящее. Может быть, именно поэтому Тэхен в последнее время ведет себя странно — возможно, он узнал, кто его соулмейт, они влюблены, и он не знает, как рассказать своему тупому лучшему другу, что у него больше нет на него времени. Тэхён сидит в замешательстве от внезапной выходки Чонгука, и даже кричит ему вслед, когда тот вылетает из комнаты. Однако Чонгук останавливаться не собирается, не может прямо сейчас обернуться и увидеть родное лицо. У него на самом деле нет четкого плана, куда он направляется, он просто хочет уйти, в последствии чего оказывается в своей комнате лицом вниз на кровати. Он знает, что ведет себя нелепо, вот в чем дело. Он знал, что это должно произойти, он пытался подготовиться к этому, по крайней мере, последние пять лет, и поэтому его реакция сейчас совершенно ребячливая и глупая. Но он не может избавиться от сдавливающего ощущения в груди, в животе, жжения в глазах и в горле. Потому что одно дело думать об этом, предвидеть это, но совсем другое — знать это наверняка, эту мрачную реальность, что на самом деле не предназначена для него и Тэхёна. Это заставляет осознать с поразительной ясностью, насколько сильно он держался за эту настолько маловероятную возможность. — Гук? Голос Тэхёна доносится с другой стороны двери, и Чонгук тихо стонет, сильнее зарываясь лицом в подушку. Он пока не чувствует себя готовым столкнуться с последствиями своего побега. — Чонгук-и, ты в порядке? — Тэхён пытается снова. — Тебе плохо, или что? Плохо от любви, — драматично думает Чонгук. — Я в порядке, — отвечает он, но, к сожалению, его голос звучит хрипло и явно не в порядке. Тэхён, кажется, тоже это замечает. — Эмм, я войду, хорошо? И, конечно же, Чонгук забыл запереть дверь в порыве эмоций, поэтому секунду спустя она распахивается, и затем он чувствует, как кровать рядом с ним прогибается под чужим весом. — Чонгук-и? — Тэхён осторожно кладёт ему руку на спину, и Чонгук ловит себя на мысли, что ненавидит то, как голос, с которым он хотел бы просыпаться каждое утро и возвращаться домой каждую ночь, успокаивает его. — Что случилось? Младший тушуется, пытаясь придумать какую-то правдоподобную отмазку, но он никогда не был хорошим лжецом, и уверен, что Тэхен ему все равно не поверит. Он думает, что все еще может сказать Тэхёну, что вызвало такую вспышку обиды, не вдаваясь в подробности грязного признания своей многолетней влюбленности. Если Тэхен нашел своего соулмейта, им все равно придется об этом поговорить, рано или поздно. — Я видел твое запястье, — бормочет Чонгук в подушку. Следует пауза, и он хочет иметь возможность раствориться прямо на этом матрасе. — Мое запястье? — осторожно уточняет Тэхён. — Да, — тяжело дышит Чонгук, уткнувшись носом в подушку, после чего слегка поворачивает лицо в сторону. — На нем есть имя. Еще одна пауза. — Эмм. Нет, нету. Это настолько бесит Чонгука, что он в негодовании выпрыгивает из вороха одеял. Потому что серьезно, действительно ли Тэхён собирается лгать об этом ему в лицо? Он не может скрыть явные улики. — Я буквально только что это видел. Тэхён вытягивает запястье, показывая Чонгуку надпись на нем. При близком расстоянии он замечает выведенное «Бантан». Чонгук хмурится. Он не слышал раньше о таком имени. — Это печать при входе в бар, Чонгук-и, — мягко говорит Тэхён. Он поднимает большой палец, проводит им по надписи, и, конечно же, аккуратные буквы размазываются. — В баре «Бантан». Я был там вчера вечером. Чонгук моргает, все еще разглядывая запястье Тэхёна. Он внезапно чувствует облегчение и ему становится очень стыдно. До безумия неловко. — Оу. — Да уж. Он громко прочищает горло, медленно поднимая глаза, чтобы встретиться с Тэхёном. По крайней мере, тот не выглядит рассерженным, просто слегка встревоженный, может быть, немного в предвкушении. — Прости. — Все в порядке, — говорит Тэхён, снова натягивая рукав на запястье. Следует пауза, после чего он добавляет: — Я бы сказал тебе, знаешь ли. Если бы узнал о своей второй половинке. — Ага, — кивает Чонгук, проводя рукой по лицу. — Извини, это просто... — вздыхает он. — В последнее время ты казался немного отстраненным. Еще одна пауза, на этот раз более продолжительная. Тот факт, что Тэхён не отрицает этого прямо, заставляет Чонгука чувствовать, что он не выдумывает все это на ровном месте. Но если это не потому, что Тэхён нашел своего соулмейта, он не уверен, в чем причина. — Ага, — наконец отвечает Тэхён, застенчиво облизывая губы. — Я... мне очень жаль. Я думаю... — он ковыряет складку на штанине и грустно улыбается, — думаю, я не очень ждал твоего дня рождения. Требуется время, чтобы Чонгук переварил сказанное, и даже тогда он не знает, что с этим делать. Самый очевидный ответ, кажется, связан с его соулмейтом, но действительно ли это то, что говорит Тэхён? Что он борется с мыслью о том, что Чонгук найдет свою вторую половинку, так же, как и сам младший? При этой мысли его сердцебиение учащается. — Что ты имеешь в виду? — Думаю, ммм… — взгляд Тэхёна метнулся к Чонгуку, затем снова к его штанине. Он слабо улыбается. — Я думаю, какая-то часть меня всегда думала, что я буду твоим соулмейтом. Сейчас 23:47. Чонгук не может поверить, что они ведут этот разговор за тринадцать минут до того, как он узнает наверняка, так это или иначе. Он также не может поверить, что эти слова только что слетели с губ Тэхёна. — Извини, если это странно, — добавляет Тэхён, вероятно, считая молчание Чонгука плохим знаком. — Это не так, — выпаливает Чонгук, и Тэхён поднимает взгляд, выглядя обнадёженным. — Это... я имею в виду, — он прочищает горло, — ты не единственный, кто так думал. Глаза Тэхёна расширяются. — Да? Чонгук задается вопросом, какова вероятность того, что он видит сон. Весь этот разговор кажется немного ненастоящим. — Да. — Я знаю, что это вроде как, нормально, да? — говорит Тэхён. — Но также… — он застенчиво прикусывает губу, — я как бы не могу представить, чтобы это был кто-то другой. Именно так всегда чувствовал себя Чонгук. Как может быть кто-то лучше, чем Тэхён? И в то же время насколько он наивен, если так думает? — Я тоже, — шепчет он. — Думаю, мы скоро это узнаем, — грустно улыбается Тэхён, и Чонгук смотрит на часы на тумбочке. 11:53. — Не могу поверить, что ты решил сказать мне это за семь минут до того, как мне исполнится девятнадцать лет. Тэхён возмущается. — Это ты обиделся на меня за надпись на запястье! Чонгук фыркает, скрестив руки на груди. — Без разницы. 11:54. — Могу я поцеловать тебя? Рот Чонгука открывается, и сердце бешено стучит в горле. — Что? Напротив него на кровати Тэхён немного ерзает, вцепившись пальцами в рукава его толстовки. — Я просто… хочу знать, на что это похоже, — признается он. — По крайней мере один раз. Как ни странно, первая мысль Чонгука состоит в том, что его дыхание, вероятно, на вкус как те поддельные луковые кольца, которые принес Тэхён. Его вторая мысль заключается в том, что у Тэхёна, вероятно, такой же вкус, и в любом случае это не имеет никакого значения, потому что это может быть его единственный шанс поцеловать Тэхёна. Когда-либо. — Хорошо, — соглашается он, задыхаясь. Лицо Тэхёна светлеет. Он кладет руку на одеяло между ними, слегка наклоняясь вперед, и колеблется, вероятно, потому, что Чонгук просто сидит замерший, как статуя. — Ты уверен? — спрашивает Тэхён. И, очевидно, Чонгук не может ничего сказать, поэтому он просто кивает, пока Тэхён не усмехается и снова не начинает двигаться вперед. Он позволяет глазам закрыться, и через секунду Тэхён прижимается к его губам, мягким, теплым и в целом прекрасным. Чонгук слегка приоткрывает губы, прижимаясь к губам старшего, и все, что он может сделать, это не вздохнуть мечтательно в чужой рот. Такое ощущение, что поцелуй длится вечно, но все заканчивается слишком быстро. Когда Тэхён отстраняется, Чонгук понимает, что есть еще миллион вещей, которые он хотел бы сделать, например, прикоснуться к его волосам и обвести линию его подбородка. — Мм, — мычит Тэхён, облизывая губы. Это очень отвлекает, учитывая, где только что были эти губы, где Чонгук хочет, чтобы они снова были. Старший грустно улыбается. — Твоему соулмейту очень повезло. Я хочу, чтобы это был ты, — немного отчаянно думает Чонгук. Его запястье слегка покалывает, и Чонгук клянется, что его сердце останавливается в груди, когда он переводит взгляд на часы. Ровно полночь. — Тэ... — напуганно начинает он, боясь взглянуть туда. Но Тэхён не смотрит на него. Он смотрит на свое запястье, на котором только что появилось имя. И когда он снова поднимает взгляд на Чонгука, тот все понимает без слов. — Это ты, — выдыхает он. Тэхён кивает. Чонгук тяжело дышит, наконец, глядя на имя, только что появившееся на его собственном запястье. Тэхён. — Это я, — бормочет Тэхён. Его голос тихий и такой чудесный. — Я твой соулмейт. — Ты мой соулмейт, — повторяет Чонгук. Тэхён недоверчиво смеется, прикрывая рот рукой, и тянет. — Чонгук-и. — Ты мой чертов соулмейт, — хрипит Чонгук, переполненный чувствами. Тэхён снова смеется, а затем прижимает Чонгука к кровати. Руки Чонгука поднимаются, чтобы обвить его спину, и это так много для него — его запах, вес его тела, тот факт, что теперь это все. Это он. Каким-то образом они снова начинают целоваться, и это вроде беспорядка, потому что они оба все еще плачут и смеются одновременно, но это также в значительной степени величайшая вещь на свете. Рука Тэхёна опускается на его бедро, слегка поглаживая бок через ткань рубашки, а его язык слегка касается губ Чонгука, чтобы поцеловать глубже. Честно говоря, все это очень невинно, но Чонгук все еще как бы выходит из себя от такого. В конце концов, поцелуи утихают, в основном потому, что Тэхён решает зарыться лицом в шею Чонгука. Он крепко обнимает его, и Чонгук обнимает его в ответ, они просто лежат, держась друг за друга, даже дольше, чем они лежали там, целуясь. — Что ты вообще должен делать, когда встречаешь своего соулмейта? — спрашивает Тэхён немного позже, когда они лежат бок о бок на кровати Чонгука, невзначай играя пальцами во время разговора. — Мм, — размышляет Чонгук. — Познакомиться с ним, я думаю? — Скучно, я уже все о тебе знаю. Чонгук фыркает. — Ты не знал, что я влюблен в тебя. — Верно, — бормочет Тэхён. — Сколько? Чонгук колеблется. Несмотря на то, что они буквально родственные души, и он знает, что его чувства взаимны, он немного смущен тем, как долго он испытывает эти чувства. — Ну давай, — умоляет Тэхён. — Меняю ответ на поцелуй. — Шесть лет, — немедленно говорит Чонгук, заставляя Тэхёна рассмеяться. — Или я не знаю. В основном, с момента моего полового созревания. Тэхён выполняет свою часть сделки, наклоняясь и глубоко целуя Чонгука. Ему нужно время, чтобы привыкнуть к этому, ошеломленно думает он. — Это чертовски мило, — бормочет Тэхён. — Что насчет тебя? — спрашивает Чонгук, немного боясь узнать ответ. Тэхён, кажется, обдумывает его. — Честно говоря, я не уверен, — говорит он задумчивым тоном. — Думаю, к своему 19-летию я как бы понял, что это странно, что я так этого боялся. А потом я понял, что на самом деле я просто боялся самой мысли, что у меня на запястье появится чье-то имя, — он усмехается, и его взгляд становится невероятно мягким. — Но в то же время я всегда любил тебя, понимаешь? Может быть, по-разному, но всегда. Чонгук чувствует, что может раствориться прямо на этом матрасе, но на этот раз в хорошем смысле. Он просто чувствует себя таким счастливым, что у него нет абсолютно никакого шанса скрыть улыбку со своего лица. — Что? — спрашивает Тэхён, вероятно потому, что Чонгук просто молча лежит, глупо улыбаясь ему. — Я просто очень счастлив, — признается Чонгук, кутаясь ногами в одеяло. — Не могу поверить, что я твоя вторая половинка. — На самом деле, Бантан — моя вторая половинка, — говорит Тэхён с серьезным лицом. — Не уверен, что вы встречались... Его останавливает Чонгук, который бросается на него, щекоча его бока и заставляя кричать и извиваться. — Заткнись, — ворчит младший, быстро прекращая атаку и снова целуя Тэхёна. Это так приятно, что Чонгук немного обеспокоен тем, будет ли он когда-либо снова заинтересован в чем-нибудь еще. — Ты действительно не подозревал, что нравишься мне? — спрашивает Тэхён, проводя рукой по волосам Чонгука. — Не совсем, — качает головой Чонгук. — Я имею в виду, в ту ночь, когда ты был пьян, и я забрал тебя из бара, тогда ты несколько раз признался в том, что хотел быть моим соулмейтом. — Я знал это! — восклицает старший, слегка хлопая себя по руке. — Я знал, что говорил что-то странное, но ты сказал мне обратное! Чонгук пожимает плечами. — Прости. Думаю, я просто... не был уверен, действительно ли ты это имел в виду, — закусывает губу он. — Это казалось слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Чонгук-и, — мягко тянет Тэхён. Он поднимает руку и кладет ее на щеку Чонгука, нежно проводя большим пальцем вверх и вниз. — Даже если бы мы на самом деле не были родственными душами, я бы хотел быть твоей. — Значит, нам очень повезло, что мы ими являемся. Тэхён усмехается. — Черт возьми, повезло. Убрав руку Тэхёна со щеки, Чонгук сдвигает ее так, чтобы поцеловать внутреннюю часть его запястья, прямо над местом, где теперь находится его собственное имя. От этого перехватывает дыхание, и Чонгук ощущает эту странную смесь полной эйфории и сладкой простой нежности. Ему приходит в голову, что после многих лет, проведенных в скрытой тревоге и страхе, он теперь смотрит на дорогу очень светлого, обнадеживающего будущего. И все вместе со своим лучшим другом и соулмейтом.***
В итоге они не ложатся спать всю ночь, решив встать с постели и вернуться к своим заброшенным перекусам и игре. — Думаю, нам стоит посмотреть, смогу ли я надрать тебе задницу как твой соулмейт так же хорошо, как и твой лучший друг, — лукаво говорит Чонгук. Тэхён издает недоверчивый звук, наклоняясь, чтобы ущипнуть Чонгука. — Давай проверим это, Чон.