Амортенция живой смерти с нотками янтаря и мяты

— Для сегодняшнего занятия я подготовил для вас несколько редких и особых зелий для проверки ваших знаний, — начал профессор Слизнорт, когда все студенты собрались в кабинете Зельеварения. Он открыл небольшую коробку, в которой стояло несколько необычных флаконов. Он достал по очереди каждое зелье, затем остановился на одном, которое по сравнению со всеми остальными выглядело очень необычно и даже весьма завораживающе. — Итак, кто знает это зелье? — спросил профессор, крутя в руках пузырёк. Лили подняла руку. — Да, мисс Эванс? — Это зелье — Амортенция, — ответила девушка, поднявшись с места. — По утверждению Гектора Дагворта-Грейнджера, оно способно вызвать сильное увлечение человеком, отчасти, иллюзию любви, но никто не может создать настоящую любовь. Характерными внешними признаками зелья являются спиралевидные испарения и перламутровый блеск. — Совершенно верно! — восхищённо пропел Слизнорт. — Десять очков Гриффиндору. Как правильно заметила мисс Эванс, зелье не способно сотворить любовь, но вызывает сильное влечение, и даже одержимость. Человек, находящийся под действием такого зелья не может в полной мере действовать разумно и становится легко подчиняем человеком, что случайно или специально его околдовал. И поэтому, его вполне можно считать одним из самых опасных зелий в этой комнате. Никому не желал бы испытать его действие ни на себе, ни на ком-либо другом. В дополнение скажу, что оно имеет характерный запах, и каждый чувствует его по-разному — в зависимости от наших предпочтений. Зельевар демонстративно откупорил пузырёк, осторожно передавая его своей любимой ученице. — Мисс Эванс, поделитесь с нами впечатлениями от зелья? Что вы чувствуете, вдыхая его пары? Для пущей уверенности девушка вдохнула пары любовного зелья, прислушиваясь к ароматам, которые чувствует. В оправдание своего имени, Лили Эванс очень любила лилии, и их аромат ощутила первым. Она обожала тыквенный пудинг, когда-то готовила его вместе с мамой и Туни, а сейчас вдыхала его аромат в парах перламутровой жидкости. — Для меня Амортенция пахнет белыми лилиями, тыквенным пудингом и… — тут гриффиндорка запнулась, ощутив ещё один, мало знакомый ей аромат. Янтарный одеколон с нотками мяты. Отец точно не пользовался таким, но где же ей приходилось чувствовать этот запах? Лили перевела взгляд на Северуса — бывший лучший друг и подавно не жаловал парфюмерию. Но кому же принадлежал этот одеколон? И означает ли это, что это не просто аромат, а обозначенный им человек? — Превосходно, мисс Эванс, — похвалил девушку профессор, закупоривая флакон. — Переходим к следующему флакону. Не менее опасный экспонат, к сожалению, часто используемый не в благих намерениях. Мистер Снейп, расскажете нам о нём? — Напиток живой смерти — сильное снотворное, способное ввести человека в летаргический сон, отчасти имитируя смерть. Нейтрализовать его действие можно лишь противоядием или беозаровым камнем, который добывают из желудка козы. — ответил с места Снейп. — Замечательно. Сегодня вашим заданием будет приготовить это зелье, и кто справится лучше, получит от меня ценный подарок. Работайте с особой внимательностью, любая погрешность может привести к летальному исходу. Начинаем! Студенты принялись за работу. Кто-то ещё только отправился искать ингредиенты, кто-то читал способ приготовления. Лили, которая заранее подготовилась, тщательно старалась сосредоточиться на приготовлении и чётко следовать инструкции. Она посмотрела на Северуса — тот, кажется, даже не притрагивался к учебнику, но не менее старательно корпел над котлом. — Будет лучше, если ты добавишь больше бобов, — внезапно заговорил Снейп, когда его бывшая подруга добавила необходимое количество бобов в свой котёл. Но девушка лишь проигнорировала совет и продолжила следовать указаниям учебника. Отчасти концентрироваться мешали мысли об Амортенции и гадания, кому мог принадлежать этот аромат. И стоило девушке снова сосредоточиться на ингредиентах, как Снейп подсказывал ей какое-то свои методы приготовления, что шли вразрез с книгой. — Да иди ты к чёрту со своими подсказками! — гриффиндорка внезапно сорвалась и громко стукнула по столу так, что зелье в переполненном котле брызнуло на стол. Студенты удивлённо покосились — никогда ранее им не приходилось видеть разъярённую Эванс. Но в конечном итоге, зелье было сварено, и профессор Слизнорт стал внимательно осматривать котёл каждого студента. — Мисс Кэрроу, вам следовало лучше постараться, — приговаривал профессор. — Не вздумайте кому-то давать это зелье, мистер Мэллоу. Мисс Эванс, хорошая работа, однако есть небольшие недочёты. О, мистер Снейп, вас стоит особенно похвалить за старания. Лучшего зелья, приготовленного студентом, я ещё не видел. Двадцать очков Слизерину. На лице Снейпа появилась слабая, еле заметная улыбка. Слизнорт и дальше проверял качество зелий, а Лили призадумалась. В приготовлении этого зелья ей не так уж и важен был результат, ведь она не собиралась использовать его. Тем более — с дурными намерениями. Профессор вещал о новых зельях, сложности их приготовления и опасности каждого из них, но Эванс, к своему удивлению, абсолютно перестала слушать, даром, что ждала эту тему. — По окончанию недели я устраиваю небольшой званый вечер. Мистер Снейп, мисс Эванс, я желал бы видеть вас на нём. По желанию вы вполне можете пригласить кого-нибудь из своих друзей. — Спасибо, профессор, — гриффиндорка рассеяно кивнула и покинула класс вслед за другими студентами. В гостиную Лили возвращалась одной из последних. На удивление, она пустовала — Поттера, Блэка, Марлин, Алису, Фрэнка и близнецов забрали на тренировку по квиддичу ещё перед уроком Зельеварения, а остальные, видимо, были с ними или сидели по комнатам. Сев за учебник, девушка пыталась сосредоточиться на теме, но ничего из этого не вышло — мысли возвращались к загадке Амортенции. С одной стороны, её аромат был лишь отражением того, что нравилось именно Лили. Она не отрицала, что янтарный запах был приятным, и в какой-то степени, манящим, но где и у кого она могла его чувствовать? В Хогвартсе сотни студентов, на одном шестом курсе их около пятидесяти, а может и больше. Каждый день гриффиндорка находилась рядом с другими студентами, и угадать было невозможно. Даже если носитель был гриффиндорцем-шестикурсником. Размышления девушки затянулись ровно до момента, когда команда вернулась с поля. — Слышала, ты сегодня впечатлила Слизнорта своими познаниями в редких и сложных зельях? — за спиной Лили послышался бодрый голос Марлин. Девушка обняла подругу и улыбнулась. — А впрочем, иначе быть не могло. Ты молодчина. — Спасибо, Марлин. Когда у вас намечается игра? — Через несколько дней, — вместо Маккиннон ответил Сириус, взяв девушку за руку. — А теперь прости меня, Эванс, но я украду у тебя подругу на неопределенный срок. — Имей совесть, Блэк, дай мне переодеться, — Марлин засмеялась и ускользнула в комнату. — Тренировка удалась на славу, — с гордостью заявил Джеймс, войдя в гостиную, и дал пять Сириусу. — Ещё несколько — и мы в очередной раз сможем утереть нос Слизерину. — Особенно с твоей привычкой поднимать всех ни свет ни заря, — с неким упрёком заявил Фабиан, плюхнувшись в кресло. Лили окончательно отложила книгу, и стоило ей обратить внимание на однокурсников, как она вновь ощутила тот злосчастный янтарь. Эта Амортенция теперь и будет её преследовать? — Земля вызывает Эванс! — Блэк хрустнул пальцами перед лицом рыжеволосой. — Приём, устанавливаем связь, как слышно? — Слишком много маггловских слов для тебя, — пожала плечами Эванс. — Неужели Марлин показала тебе телевизор? Аромат одеколона Сириуса Блэка знала вся женская половина старших курсов, даже не встречаясь с ним. Лишь недавно Марлин убедила его выбрать более сдержанный. Но ничего общего с янтарём он не имел, да и этот парень, хоть и являлся первым красавцем школы, явно не подходил под типаж Лили. Хотя, был ли этот типаж вообще? Спустя несколько дней школьные коридоры пустовали — все студенты направлялись в Большой зал перед квиддичем. Марлин сетовала на несобранность Джеймса и Сириуса, Пруэтты обсуждали тренировку, а Алиса и Фрэнк мило беседовали явно не о предстоящей игре. Лили села на единственное свободное место между Марлин и Джеймсом. И снова ей отчётливо слышался запах янтаря, но сомнений больше не было — одеколон Поттера имел именно такой аромат. Янтарь с тонкими нотками мяты. Эванс никогда не придавала значения чьим-то предпочтениям в парфюмерии, однако сейчас она поняла, что всегда чувствовала янтарные нотки каждый раз, когда пыталась избежать любого разговора с Поттером. Но вот уже полгода, как он не донимает её вечными предложениями пойти с ним в Хогсмид или другими глупостями. На уроках они практически не пересекаются. Может именно поэтому разум отличницы-гриффиндорки забыл об этом? Заметив, что Лили смотрит на него уже несколько минут, Джеймс лишь улыбнулся, взяв себе стакан сока к тыквенному пудингу. Тому самому, который так любит Эванс. Он знал об этом и положил порцию пудинга в тарелку девушке. — Обнимешь меня на удачу? — тихо спросил Поттер, улыбнувшись рыжеволосой. — Ладно, так уж и быть, — Лили обняла парня, вдыхая аромат его одеколона. Теперь уж никаких сомнений не было, но когда ей стал так нравиться его одеколон? И значит ли это, что Амортенция косвенно указала девушке на того, кто нравится ей, но нравится ли ей Джеймс? — Теперь мы просто обязаны победить, — широко улыбнулся Поттер. Затем он осушил свой стакан и тут же потерял сознание. — Джеймс! — неожиданно для себя вскрикнула Лили. Сириус тут же подбежал к товарищу. — Сохатый, ты чего? Ты давай, поднимайся там! — Блэк начал судорожно трясти друга, но это не помогало. — Потерпи, дружище, сейчас вернём тебя в норму. Мобиликорпус! Тело Джеймса оказалось в воздухе, Сириус направил его в сторону выхода из Большого зала. К ним подошла профессор Макгонагалл. — Мистер Блэк, что здесь снова произошло? — даже в привычно строгом тоне декана прослеживалось волнение. — Он упал в обморок, — вместо Сириуса ответила Лили. — Его нужно доставить в больничное крыло. — Передайте Слизерину, что игры не будет. Наш игрок серьёзно пострадал, — слегка нервно добавил Сириус и поспешно отлевитировал Джеймса в больничное крыло. Лили и Марлин тут же пошли за ним. С порога их встретила мадам Помфри. Оценив ситуацию, она скомандовала: — Быстро переложите его на койку и покиньте больничное крыло. Гриффиндорцы послушно выполнили указания и остались в коридоре. — Эй, Блэк! — обернувшись, Сириус увидел перед собой Ника Фоули — капитана команды Слизерина по квиддичу. — Тебе разве не сказали, что игра отменяется, Фоули? — со злостью в голосе спросил Бродяга. — Как мило, — с иронией в голосе произнёс Фоули. — Факультет благородных и смелых испугался игры без одного жалкого охотника. Полагаю, это добровольное согласие на проигрыш? — Сириус, не поддавайся на эту жалкую провокацию, — осторожно попросила Марлин, глядя на то, как Блэк в гневе сжимает кулаки. — Игра состоится. Но на твоей совести будет это подлое подстрекательство, Фоули. — Ты совсем с катушек съехал? — Маккиннон ошарашено смотрела на Бродягу. — Нам будет достаточно поимки снитча. Пруэтты справятся с квоффлом. — Не слишком ты смотрел на честь, продолжая игру после травмирования нашего ловца, Блэк, — вмешался в разговор Снейп. — Тебе слова не давали, Нюниус! — Заткнитесь всё! — неожиданно для себя, Лили закричала на всех. — Вы забыли где находитесь? Устроили тут перепалку. Марлин, прости меня, но Сириус прав. Дже… Поттер бы разозлился, если бы узнал, что матч не состоится только из-за него. — Ну, так что? — с издёвкой спросил Фоули. — Признаете анонимное поражение или хотите, чтобы ваш проигрыш стал публичным? — Марлин, зови остальных, — уверенно сказал Сириус, направляясь к выходу. Слизеринцы последовали за ним, а Лили вошла в больничное крыло. — Мадам Помфри, что с ним? — спросила Эванс. — Его отравили, — констатировала целительница, тщательно размельчая в деревянной ступке полынь. — Напоили хорошо сваренным напитком живой смерти. Нужно дождаться, пока я сварю противоядие, а пока он у него будет своеобразный крепкий сон. У Лили дрожали руки. Конечно, Джеймс не впервые оказывался в больнице, но никогда прежде она так не волновалась за него. Гриффиндорка судорожно вспоминала, что говорили на уроках об этом зелье, и в один момент её осенило. «Нейтрализовать его действие можно лишь противоядием или беозаровым камнем, который добывают из желудка козы». Он точно был в кабинете Зельеварения на уроке, а значит, всё ещё там или в кабинете профессора Слизнорта. Лили быстрым шагом спустилась в подземелья. — Профессор Слизнорт? Никто не отозвался. Очевидно, декан Слизерина находился на поле вместе с остальными. — Алахомора! Дверь кабинета открылась. Девушка впопыхах принялась искать беозар, как вдруг услышала чьи-то шаги. Обернувшись, она увидела Северуса. — Интересное явление — холодно произнёс он. — Староста и примерная ученица ворует ингредиенты у профессоров. — Иди к чёрту, Снейп, — сквозь зубы процедила Эванс. — Я оповещу профессора о том, что брала его ингредиенты. Если нужно — выпью сыворотку. — Я пошутил, Лили. Однако ты зря стараешься. Безоар не всегда хорош в лечении от «смерти». Гриффиндорка ошарашенно посмотрела на бывшего друга. Она тут же вспомнила слова мадам Помфри: «Его отравили. Напоили хорошо сваренным напитком живой смерти». — Так это был ты?! Это ты отравил его? Ты был единственным, кто качественно сварил это прокля́тое зелье! — Это уже неважно. Ты сама неоднократно жаловалась на него. Да и давно следовало проучить этого заносчивого выскочку. — Сев, это низко с твоей стороны. — Низко? — с насмешкой в голосе спросил Снейп. — Не намного ниже всего того, что творил он. — И поэтому ты опустился до мести? — Лили уже не сдерживала эмоции. — Поэтому ты решил, что будет хорошим решением иметь дело с потенциальными приспешниками Сам-Знаешь-Кого и мстить? Тогда ты не намного лучше. — Твоё отношение к Поттеру сильно изменилось за последнее время, — голос Северуса всё ещё был непоколебим. — Настолько, что ты решила утаить от всех свой третий аромат Амортенции. Должен признать, не самый лучший выбор. Удивление Эванс постепенно сменялось гневом. Она крепко сжала в руке беозар, словно пыталась раздавить его. — А вот этим ты окончательно убил возможность вернуть моё доверие к тебе. Ты опустил себя до невозможности, Северус Снейп. Лили собиралась покинуть кабинет, но остатки гнева не дали ей этого сделать. Она влепила Снейпу хорошую пощёчину и направилась в больничное крыло. Мадам Помфри не было, поэтому рыжеволосая решила действовать. Она села на кровать Джеймса и дала ему проглотить беозар. — Только бы это сработало, — шёпотом проговорила Лили, положив руку на плечо Поттеру. Джеймс, словно услышав её слова, прокашлялся и открыл глаза. — Лили? Где я? — тихо спросил он, осматриваясь. — Что произошло? — Тише, Джеймс, — перебила Эванс, облегчённо вздохнув. — Теперь всё хорошо. — Где Сириус? Мы же… Квиддич, Слизерин… — Не так быстро, молодой человек, — тихо засмеялась девушка. — Ты только пришёл в себя. Сейчас тебе нужно отдохнуть. Лили осторожно провела рукой по волосам Джеймса. Он улыбнулся и прикрыл глаза, словно довольный кот. — Это было что-то вроде сильного снотворного, — объяснила она. — Но сейчас всё хорошо. — Ты вылечила меня, — Поттер слегка приподнялся, подвинувшись ближе к своей однокурснице. — Но… Почему, Лили? — Дурачок ты, Поттер, — девушка лишь обняла брюнета, зарывшись рукой в его запутанные волосы, а он в свою очередь повернул её к себе и поцеловал. Эванс улыбнулась и слегка отстранилась. — Как ты себя чувствуешь? — спросила она. — Лучше всех, — улыбнулся Поттер, внимательно осматривая девушку. — Сохатый! — послышался из коридора крик Сириуса. Он ворвался в больничное крыло, не сразу заметив находящуюся в нём Эванс. — Мерлин, зачем так воздух баламутить, Бродяга? — Затем, сонный олень, что мы снова выиграли! — Блэк чуть не подпрыгнул на эмоциях. — Ну, ещё бы вы победили. Если бы было иначе, я бы выгнал тебя из команды и нашей комнаты. — Не умничай и пошли праздновать. Сириус исчез так же, как и появился. Джеймс встал с кровати и посмотрел на Лили. — Сегодня в шесть у озера, — тихо сказал он. — У озера? — Должен же я отблагодарить тебя. Я пойму, если ты не… — Хорошо, — поспешно ответила девушка. — То есть, ты согласна? — Сохатый удивлённо посмотрел на рыжеволосую. — Именно, — одобрительно кивнула Лили и поспешно покинула кабинет. Уже в комнате её ждал допрос от Марлин и Алисы с последующим выбором одежды. В конце концов, выбор пал на тёмно-синее платье с длинными рукавами. Переодевшись, девушка направилась к озеру, где её уже ждал Джеймс. — Надеюсь, я не заставила тебя долго ждать? — спросила она. — Я готов ждать хоть вечность, — Поттер слабо улыбнулся и вручил Эванс букет ослепительно-белых лилий — тех, которые она любила больше всех — и добавил: — Однако я признателен, что вы, миледи, появились чётко в назначенное время. Сохатый слабо приобнял Лили. И вновь она ощутила аромат янтаря — такой дурманящий и родной для неё. Девушка удивлялась сама себе: неужели даже ароматы Амортенции заставляют влюбляться? А может это была лишь подсказка о чувствах, что зарождались куда раньше? Точного ответа не было, но сейчас у девушки не было никаких сомнений в том, что ей нравится Поттер. Многолетняя беготня от собственной судьбы теперь и вовсе казалась ей смешной и бессмысленной, но кто знает, как всё могло обернуться. — У нас есть довольно много времени, и я намерен отблагодарить тебя, — прервал молчание Джеймс, слегка отстранившись. — Хогсмид, думаю, будет неплохим вариантом для этого. — Пожалуй. Гриффиндорцы направились в сторону волшебной деревушки. Всю дорогу они то и дело говорили обо всём и ни о чём одновременно, пока не добрались до полюбившегося всем трактира. — Что будешь? — спросил Джеймс, заняв свободный столик вместе с Лили. — Я бы не отказалась от тыквенного пудинга. А ты? — Всецело поддержу ваш выбор, миледи, — с этими словами Джеймс поднялся из-за стола и спустя несколько минут вернулся с двумя порциями свежеприготовленного тыквенного пудинга. — Твоим коварным планом было собрать всё, что я люблю в одном месте? — спросила Лили, улыбнувшись. — И это тоже, — Джеймс сел за стол и осторожно взял Лили за руку. — Ты знаешь, я очень долго ждал этой возможности. И она представилась именно тогда, когда я меньше всего на это надеялся. Спасибо за то, что спасла меня. За то, что заботилась. За то, что сейчас ты здесь. Лили, ты замечательная девушка. Для тебя точно не будет секретом тот факт, что я люблю тебя на протяжении уже нескольких лет, но я хочу бы сказать это лично. И возьму на себя наглость спросить: ты станешь моей девушкой? На протяжении всего времени Эванс внимательно смотрела Поттеру в глаза, улыбаясь. — Как я могу отказать человеку, который являет собой мою Амортенцию вместе взятую? — Ты сейчас не шутишь? Это серьёзно? — Абсолютно, — кивнула девушка, зарывшись рукой в запутанные волосы Джеймса. Не зная, что ответить, брюнет притянул рыжеволосую к себе и поцеловал. — С этого момента я не отпущу тебя, — шепнул он ей, слегка отстраняясь. — А кто собирался уходить? — тихо спросила девушка. — Ты ведь сам по себе как Амортенция, одурманивающая разум…