Сука
Стерва
Ты думала об этом?!
— Да… Есть один, — Саша смотрит на того и криво усмехается, осторожно взяв парня за запястье и отводя в сторону остановки и смотря там ему в глаза. Зонт он отложил на лавочку, приподнимая Ященко за подбородок, что с удивлением смотрит на парня — Бейби, как дела? — Рав усмехается, смотря ими в глаза. Тут же послышался второй голос: — Где твои пацаны? Эти строки явно произносил всем известный Аид, вызывая шок со стороны Ященко и некую грусть в глазах. Слава спрашивали явно против его «друзей» — Че? Совсем один? — Никита изгибает бровь, словно читая парня по глазам, заставляя тошо еще больше скрывать лицо подальше от парней и зажмурился, вот только Рогов не дает и сдвинуть лица с места, крепко вцепившись в его подбородок, держа на уровне своего лица — Тм не нужен ты! Женя машет руками в стороны, словно призывая к себе внимания Лёши, что упрямо смотрел Раву в глаза, и даже сейчас не отрывает от них взгляда, молчав. Ему казалось это сном, кошмаром. Словно старая команды пришла поиздеваться над ним сейчас, в такой совершенно не удачный момент. На глазах стали наворачиваться слезы, что всплывали стоило вспомнить о Кирилле и Коле. Лёша помнит, как ему писал Рав и Никтта, с предложением восстановить Ахсукер. Что тогда ответил Ященко? Пускай они катятся к чертям, ведь это было давно, и что ему и сейчас хорошо — Ну-ну… Рогов прижимает к себе Ященко, тяжко вздыхая — Серьезно что ли бросили? — Тот поднимает лицо Ященко за подбородок, уже не так сильно сжимая его. Ященко медленно кивает с дрожью в каждом своем движение — Вот же мудаки Тихо говорит тот, прижимая к себе своего маленького мальчика. Свой маленький лучик. Он никому его не отдаст, и точно знает это, поглаживая его по спине и медленно ведя к остальным, что наблюдают за ним со вскидынными бровями. Саша сразу бросился успокаивать его, ведь прекрасно знает, как он себя чувствует, после предаиельства Никитой и Ромой. Молчание. Оно длилось долго между парнями — Я… Я с вами… Тихо говорит Лёша, накинцвшись к Рогову на шею и тут же тыкаясь ему в шею, пока на ухо ему шепчат разные глупые нежности, которые сейчас не так важны