Заклинатель тёмного пути. Старейшина мертвецов. Вэй У....

Вэй Ин сильно радовался успешному эксперименту с ревенантом Ву Хуан Чи, который при жизни бывшим воином одной из сторон, что сражалась здесь, и имевшим титул генерала. Мужчина был до ужаса сварлив, обычно Вэй Ушань даже не желал того слушать, но ради проверки своих задумок на сей раз снял немоту с ненавистного мертвеца, а в ответ услышал отборную брань прошлого и желанный стон наслаждения. Его ликованию не было предела, остальные ревенанты только крутили пальцем у виска, искреннее сочувствуя собрату, что ими командует столь юный заклинатель, в голове которого явственно бушуют демоны похоти. Они множество раз пытались объяснить господину Вэй Чжулю, чтобы тот как-то авторитетом заставил мальчишку хоть немного успокоиться и сбавить обороты. Но сильнейшему из ревенантов не было дела до их проблем, вообще до чьих-либо проблем. Пока их юному заклинателю не угрожала опасность, Вэя Чжулю всё устраивало, и ни в каком другом случае мужчина даже не думал проявлять интерес к окружающему его миру, а также событиям в нём. В конце концов, чего только Чжулю не пришлось вынести при таком непоседливом ребёнке, как Вэй Ушань. Однако, с его мнением не были согласны прочие ревенанты, но власти как таковой не имели, чтобы как-то изменить ситуацию. Мальчишка никого всерьёз не слушался, кроме Вэй Чжулю, да и с ним порой ожесточённо спорил, изредка приходят к компромиссу. Вот и сейчас Вэй Ин зашёл в пещеру Фу Мо, достал из тайника растительное масло и насвистывая весёлую незатейливую мелодию вышел на поиски любимого опекуна. На этот раз Ушань хотел сам найти его, а не звать словно собаку. Впрочем, сравнение было более чем омерзительным, при учёте его ненависти к этим животным. Используя чутьё Ци, Вэй Ин нашёл среди всеобщего фона кое-что важное, ту тёмную энергию, что обрела форму его вечного защитника, учителя и сегодня возможно любовника! Вэй Чжулю оказался на границе мёртвых холмов Луань Цзан, явно проверяя всё ли в порядке, нет ли опасности. Строй ходячих мертвецов был целым и плотным. Иные защитные знаки тоже были на месте. Всё было спокойно и незыблемо. Иногда Вэй Ину казалось, что Чжулю буквально одержим вопросом безопасности. Застать того врасплох было попросту невозможно. Именно Вэй Чжулю был первым ревенантом, который быстро восстановил свои навыки заклинателя, а также обвыкся к применению тёмных вариантов всех известных заклинательских практик. Поэтому он тоже чувствовал тёмную Ци вокруг себя и мог заметить малейшие колебания, любые перемены и отреагировать. Фактически такой метод был его вторым зрением, чем нередко пользовался и сам Вэй Ин, но только в те моменты, когда обычное зрение было бесполезным, хоть есть, хоть нет его… -Чем на этот раз мучил подопытных? Кажется, в этот раз досталось Хуан Чи, - с лёгкой иронической насмешкой спросил Вэй Чжулю, даже не оборачиваясь, ибо прекрасно знал, кем был гость. -Это секрет. Но сварливому бычку понравилось, - Вэй Ин придумывал различные прозвища основываясь на ассоциативном впечатлении. -Ещё не закончил, значит, - предположил Чжулю и повернул голову, чтобы с удивлением заметить хитрую лисью ухмылку, которая говорила об обратном «закончил». -Одного теста хватило, я полностью доволен результатом, - не прекращая ухмыляться, промолвил Вэй Ушань, а затем подмигнул. Вздыхая по привычке, чем выражал моральную утомлённость, Вэй Чжулю сделал шаг к юному заклинателю. -И что же на этот раз? – решил полюбопытствовать, чем на этот раз его наградит воспитанник. Вэй Ин в два быстрых шага вплотную сблизился с ревенантом и не прекращая широко улыбаться, с довольством прищурив глаза, коснулся дланью паха мужчины, концентрируя тёмную Ци в месте соприкосновения и само собой вкладывал в это действие особый эмоциональный посыл. Звучал тот примерно так: «тепло, приятное тепло, томительный жар, наслаждение, хочу услышать твой стон». Через короткое мгновение, длинною в несколько медленных движений век тёмного заклинателя, и Вэй Чжулю неестественно задрожал телом, впервые ощущая беспокойство. Оно касалось давно позабытого чувства, которое словно ушат ледяной воды, заставил мужчину очнуться и вспомнить, а затем застонать сквозь плотно сомкнутые губы. Обычно ясное сознание снова уплывало в марево тумана, только этот туман был другой, мягкий и нежный, отличался от жаркого и яростного во время боевого безумия. Чжулю не любил терять связь с реальностью, поскольку в этот момент он по-настоящему испытывал страх, суть которого заключалась в опасении, что однажды его сознание не вернётся, что он навечно окажется в этом тумане, пока вовсе не перестанет даже это осознавать, даже воспринимать этот туман, лишь мрак, бескрайний мрак небытия… -Стой, прекрати… - испуганно взмолился Вэй Чжулю, крепко сжимая руки в кулаки, пытался даже причинить себе боль, но делал это неосознанно, просто при жизни это помогало выдернуть сознание из подобной ловушки. Вэй Ушань заметил, что ментально на опекуна его действия произвели несколько не тот эффект, как на Хуан Чи. Если тот вояка и покрывал тёмного заклинателя богатым словарным запасом брани, то в тоже время неосознанно просил ещё, хотел ещё, только не говорил этого словом, но телом. Однако, с Чжулю было иначе, да тело тоже жаждало ласки, но тот не начал его ругать, а именно что хотел остановить и сбежать. -Кажется, я поспешил. В чём дело? Что не так? – хмуро спросил Вэй Ин, прекращая манипуляции с тёмной Ци. Сознание слегка прояснилось, но знакомое ощущение в паху всё ещё мешало сосредоточиться, да и в целом мужчина опять не мог поверить в реальность того факта, что будучи мертвецом и при этом испытывает возбуждение, его детородная плоть вполне очевидно напряжена. -Не знаю. Не уверен, что не так. Я просто ощутил потерю сознания, едва улавливал, что происходит вокруг, словно мир сузился до твоей руки и твоего голоса, - сумбурно попытался не столько объяснить всё А-Шаню, сколько самому найти ответ для себя же. -Ну, ведь это же нормально. Когда мне жарко здесь, я тоже ни о чём не могу думать, кроме как о ласке, о необходимости поскорее снять напряжение, - удивился Вэй Ин, а затем ахнув, тут же добавил. –Или мертвецы и это иначе ощущают? Расскажи, может я пойму как избежать того, что тебе не нравиться? – юноша даже вцепился в рваную одежду опекуна, невербально намекая, что не отстанет, пока не выпытает всё интересующее. -Нет, ты всё правильно описал. Вот только я почему-то ощущаю схожее состояние с боевым безумием. Меня такое беспокоит по одной причине, я боюсь, что однажды вновь упаду во тьму беспамятства. Моё сознание это последняя искра души, мне важно не дать ей погаснуть, - покорно описал Вэй Чжулю, сильно нахмурившись от неприятных воспоминаний. -Ясно. К сожалению, я не представляю, как разграничить всё так, чтобы и сознание было ясным и удовольствие получать. Я понимаю твои страхи, но прошу тебя уступить мне сегодня. Очень хочу, чтобы ты был первый, с кем я возлежу. Один раз и в дальнейшем не побеспокою тебя, - отчаянно попросил Вэй Ин, надеясь на согласие. На сей раз эти ониксо-серые глаза не были фальшивыми, как у ребёнка выпрашивающего что-то запретное для себя. В этот раз в них читалась искренняя мольба, желание поделиться чем-то сокровенным. Чжулю уже и забыл, что такое влюблённость юности. Много раз видел подобный взгляд от юношей и девиц и сам когда-то в молодости был точно также очарован, а теперь этот юнец идёт той же тропой, что и все люди во все времена. Мог ли в тот момент мёртвый заклинатель отказать, опираясь на свой эгоизм? Нет. Не смог. -Хорошо. Но зная тебя, ты ещё прицепишься ко мне, когда найдёшь выход, - первое слово он произнёс с неким умиротворённым согласием, а затем не смог удержаться, чтобы не подколоть. -Само собой! Я жизни спокойной не дам остальным в их посмертии! – коварно оскалившись, промолвил юный тёмный заклинатель и в глазах заплясали алые искорки тёмной энергии. В этот момент ещё трое ревенантов столкнулись с дурной приметой. Каждый со своей. И недобрым словом помянули молодого хозяина. А мужчина и юноша отправились в пещеру Фу Мо. * * * В полутьме Вэй Ин с улыбкой и предвкушением наблюдал, как А-Чжулю раздевался, а затем прилёг на скопление старых одеял, служивших Ушаню кроватью. Юноша обнажился следом и сел на ноги мужчине, вновь касаясь возбуждённой плоти мертвеца, щедро вливая тёмную Ци. Энергия настойчиво шла по чужим каналам, которые до трансформации в ревенанта, плохо воспринимали проникновение, также само собой было много прорех, из-за чего Ци где-то не доходила до каких-то участков тела. Это причина, по которой даже лютые мертвецы могут быть уязвимы и неповоротливы, когда тело и без того поврежденное смертью и разложением, будет повреждено ещё сильнее. Смерть уже омертвила каналы, и лишь тёмная Ци ещё могла по ним циркулировать, но и это свойство утрачивается с полным разрушением сосуда. Действия Вэй Ина не только вернули целостность каналов, но и помогли мёртвому стать заклинателем повторно. Поэтому испытываемое удовольствие доходило до мозга и воспринималось рассудком мужчины. Впрочем, неожиданно нежеланно из-за провала сознания в беспамятство от удовольствия. И всё же Вэй Ушань хотел убедить за этот сеанс, что наслаждение стоит того, что он – Вэй Ин будет желанным для него. Поэтому юноша прилагал максимум усилий и не только в паху. Смочив всю длань растительным маслом и, растерев между большим и указательным пальцем, теперь стремился попасть внутрь задницы, осторожно преодолевая твёрдость омертвелой плоти, в чём помогал себе тёмной энергией. Короткий возмущающийся взгляд прожёг его с головы до ног, но в остальном А-Чжулю никак не высказался против касаемо посягательства на свою пятую точку и вообще решение Вэй Ина взять лидерство в свои руки. «А как иначе. Раз не твоя инициатива, тогда я возьму всё на себя, мой милый Эр Чжулю» - ехидно ухмыляясь своим мыслям, Вэй Ушань решил пойти дальше и шокировать мужчину ещё больше, также юнца терзало любопытство. Склонившись к каменной, но мертвенно бледной эрекции, он осторожно лизнул крайнюю плоть, чуть задевая головку, затем приоткрыл её полностью и вновь провёл языком. Первичная проба показала, что на вкус она немного горчит, а ещё ощущалось жжение из-за тёмной Ци, которой он насквозь пропитал весь пенис А-Чжулю. Непривычная горечь первое время само собой заставляла спрашивать себя «может не стоит?», но вид того, как мужчина задушено стонет и закусывает губу, заставил забыть обо всём и полностью накрыть половину члена своим ртом. Парень с осторожностью работал челюстью, чтобы как можно реже касаться зубами, дабы не дай боже не оставить вмятин или иных повреждений. А тем временем на «заднем» фронте также наметился успех и столкновение с какой-то точкой, от которой во рту добавилось отрезвительной горечи. Это оказался предэякулянт, как знак, что нижнему партнёру даже о-очень нравятся его действия! Ликуя, вопреки передышке, чтобы сглотнуть неприятный вкус, Вэй Ин с ещё большим рвением продолжил ласкать А-Чжулю, не замечая за собой собственное вулканическое возбуждение, которое лужицей предэякулянта впиталось в подстилку под ними. -А-Чжулю, как тебе? Нравиться? Я могу продолжить? – поинтересовался Вэй Ин спустя примерно десять минут после этой экзекуции. -Иди до конца. Всё, хорошо, - с паузами прошептал Вэй Чжулю, комкая подстилку под своими ладонями. Вэй Ин с утроенным энтузиазмом ещё раз плеснул немного масла на длань и хорошенько растёр на своей эрекции, но действовал максимально осторожно, поскольку даже прикосновения грозились спровоцировать извержение белой магмы. Может мертвецу и не будет больно, но точно живому партнёру, именно поэтому Ушань сначала узнал как в целом всё должно быть подготовлено и выполнил инструкцию пошагово, и теперь мог в полной мере насладиться. Благодаря Ци мышцы А-Чжулю немного размягчились, а посему поддавались вторжению возбужденного члена, сам же мертвец не испытывал боли, но не испытывал бы вообще ничего, если бы не щедрая концентрация тёмной энергии, которую Вэй Ушань с осторожностью проводил через пенис. На лбу парня собралась испарина из-за повышенной концентрации. Нужно было и двигаться внутри и контролировать ток Ци, не добавляло трезвости рассудка жгучее наслаждение самим актом. Прохлада и теснота по-своему возбуждала, ведь он привык всю жизнь жить на холоде. Вид наслаждающегося А-Чжулю и вовсе был волшебным, и Вэй Ин был на грани, чтобы потерять бдительность, было мучительно тяжело за всем следить, но необходимо и желанно. Преодолевая это препятствие, юноша всё ускорял темп по мере того как ему всё легче давался контроль. Вскоре эта традиционная поза показалась недостаточной, Вэй Ушань попросил Чжулю встать на четвереньки, а затем возобновил соитие. В такой позиции оказалось намного комфортней поскольку он мог позволить себе лечь на спину А-Чжулю грудью, двигать бёдрами и удерживать ритм, цепляясь одной рукой за талию, а второй в такт своим толчкам ласкал пенис ревенанта. Благодаря подобному облечению Вэй Ин с жадностью продержался так долго, как мог, пока наконец не излился вовнутрь, получая ответную разрядку в свою же ладонь. Но на этом голод юноши не умолк. Детородная плоть не опала и не только его собственная, у Чжулю тоже красноречиво намекала на второй раунд. И он незамедлительно продолжился. Вскоре Вэй Ин разошёлся не на шутку, сжимая руками тело, кусаясь и в целом тоже потерялся в сладком мареве удовольствия. -Скажи, что для тебя важнее: моя жизнь или свобода твоего сознания? – резко задал вопрос Вэй Ушань, даже замер на мгновение, и сердце тёмного заклинателя ещё по инерции металось в грудине, как пойманная мышь в клетке. Вэй Чжулю молчал непозволительно долго, обернувшись через плечо, чтобы встретиться взглядом с воспитанником. Вэй Ин всё бы отдал, чтобы узнать, о чём тот думает. Хотелось его понять, ведь с пониманием придёт и ответ, как ему действовать, чтобы навсегда остаться с А-Чжулю! Здесь и сейчас всё естество парня запело эгоистичную песню «моё!». -Твоя…жизнь! – глухо отозвался Вэй Чжулю, вперив свой прищуренный взгляд прямиком в эти ониксово-серые глаза мальчишки. Довольно усмехаясь, юноша возобновил движение внутри. Преисполнившись блаженством, окутавшим и тело, и разум, юный заклинатель желал как-то закрепить то, что сегодня случилось между ними. И словно сами боги дали ему проведение сделать следующий вполне конкретный шаг. Вэй Ин прокусил свой палец до крови и через несколько быстрых мазков алой эссенцией вскоре на спине ревенанта красовалась вязь символов означающая «преданный раб». Затем Вэй Ушаня пронзил новый оргазм совместно с Чжулю, а всплеск тёмной Ци в багрово-чёрном мареве явил миру нечто противоестественное и монструозное. Оба партнёра лежали вместе, в обнимку, буквально без сил. Даже ревенант впервые ощутил нечто, что можно назвать усталостью в понимании живых.

***

https://ibb.co/d6dJzBJ https://ibb.co/rw3m8WL Вэйка дальше будет тем ещё некрофилом… Я кстати не столько поленилась ещё расписать, что думал и чувствовал Чжулю, сколько простите, он почти ни о чём не думал, а вот чувствовал море кайфа. Возможность подумать была в тот краткий миг, когда Вэй Ин задал вопрос и прекратил вливать свою Ци. По ответу вам должно быть понятно, какие примерно были мысли, но если так уж нужно, то я сделаю мини-флэшбэк в следующей главе.