Trick or treat

- Я всё ещё считаю, что это просто ужасная идея, - Ёсан старался говорить как можно тише, - Мы заходим на чью-то частную территорию, при этом охраняемую, а ты ещё в дом собрался залезть. - Да не бойся ты так, только зря страх нагоняешь, - Уён раздражённо шикает на друга, - Сто процентов даю, что местный охранник уже давно дал храпака. Посмотри, тут даже камер нет нигде, ты что, не хочешь походить по этому полу разваливающемуся особняку? Только глянь какой домина огромный, - Чон открыл рот, осматривая здание и, если бы не незаконное проникновение, то точно бы присвистнул. - Да какой он разваливающийся, он просто не достроен и не доведён до ума, ты же сам видел, что рядом с участком стояла довольно долго табличка о продаже, а дня три назад её убрали, не хочу столкнуться с новым хозяином, - Ёсана уже несколько минут иногда пробивает на дрожь, но Уён не мог понять от холодной ли это ночи, либо от страха. На улице тридцатое октября плавно переходило в тридцать первое, Хеллоуин отчаянно настигал человечество - все украшено, люди находятся в предвкушении праздника и готовят много конфет для детей и взрослых, приходящим к ним за явным вымогательством сладостей под предлогом праздника, в крайнем случае так считал Чон Уён, родители рассказывают детям страшные истории, пока подростки устраивают вечеринки. Однако наша парочка друзей не являются ярыми тусовщиками, да и с одноклассниками тесные контакты не поддерживают, поэтому оба собрались на ночную вылазку за приключениями на свою мягкую пятую точку. - Не трясись ты так, Сан уже был здесь и сказал, что ничего страшнее дохлой крысы не заметил, - возмущается Чон. - Да-да, конечно, слушай своего бойфренда дальше. Не понимаю, как вы ещё вместе то сосуществуете? Он же… странный какой-то, - на лице Ёсана появилась еле заметная эмоция неприязни. - Может он и странный, но я его всё ещё его люблю, если тебе интересно, - впереди идущий парень отвечает раздражённо, закатывая глаза, - Перед тем как ты ещё что-то скажешь – нет, я с ним не из-за того, что у него большой член и ему 21 год, о‘кей? - Господи, о’кей, - он пролезает за Уёном через разбитое место в заборе, - Куда дальше? - Сан сказал, что у дома есть что-то вроде чёрного входа с южной стороны, но я не… о, всё, вижу, пошли, - Чон слабо светит фонариком себе под ноги, стараясь создавать как можно меньше шума и не привлекать внимания. Получить штраф на круглую сумму или забирать сына из участка – это последнее чего хотят его родители. Уён аккуратно поворачивает ручку и дверь с лёгкостью поддаётся. - Эй, у меня предчувствие очень нехорошее, - Ёсан тяжело сглатывает. - И что такого пугающего в пустом помещении под кухню? - Чон готов уже порваться от смеха. - Тебя, например, не напрягает, - Ёсан заходит вглубь комнаты, осматривая её, - что тут ни пылинки? То есть, тут не то, что следов ремонта нет, но и мебель и утварь какая есть полностью чистые, - он переводит встревоженный взгляд на друга. - И что с того? Это плохо разве? - Уён искренне не понимает, что не нравится Кану. - Да ты хоть раз мозги используй, подумай головой, тут кто-то активно живёт, у нас будут большие проблемы, - парень был на грани паники. Лучше бы они сидели дома и объедались под фильм. - Если что, то мы успеем убежать, всё будет нормально, не бойся, - он хлопает друга по плечу и держит путь из кухни в следующую комнату, на всякий выключая пока фонарик. - Уён, стой! Хотя бы включи фонарь на минимум, иначе я тебя потеряю, - Ёсан какое-то время постоял на месте, но когда ответа не последовало, то отправился дальше сам на поиски Чона, доставая свой телефон, чтобы добавить немного света. Кан около двадцати минут обходил все возможные углы, но Уён никак не находился и не хотел даже отвечать ему. Парень решил уже просто набрать ему. - Олух, ты где? - парень сейчас состоит на восемьдесят процентов явно из злости и раздражения, - Не смешно вообще, Уён. - … Ты ещё в этом доме? - Чон не совсем внятно произносит слова, - Дружище, ты прости, конечно, но уже минут через пять ушёл, - Уён издаёт тихий стон, когда его парень начинает терроризировать его шею. - Господи, фу, ну ты и предатель Чон, друзей на члены не меняют, - Кан бросает трубку и собирается с мыслями, стараясь осознать и принять то, что ему придется идти обратно через тёмный лес одному. - Придурок, - Ёсан делает глубокий вдох и начинает идти обратно к чёрному выходу. Кан аккуратно доходит до пробоины в заборе и уже собирается в неё пролезть, как в ней появляется высокий мужчина и светит ручным фонариком прямо ему в лицо. - Молодой человек, что вы делаете здесь в такое время? - он говорит твёрдо и с легкой ноткой раздражения, - Вы знаете, что находитесь на частной территории и Вас ждёт тяжёлое наказание за это? - Прошу прощения, давайте я уйду и мы с Вами никогда больше не увидимся, хорошо? - Ёсан прикрывает глаза ладонью от яркого света и надеется, что мужчина его действительно отпустит по доброте душевной. - Вас отпустит теперь только полиция, а не я, хотя в этом я тоже сомневаюсь, - мужчина лёгким движением берёт Кана под локоть и ведёт к будке охраны. Когда нашего счастливчика больше не ослепляет яркий свет, ему удаётся рассмотреть человека рядом с собой более детально. У него чёрные волосы, чёлка, которая закрывает половину лица, взгляд холодный и будто стеклянный. Когда незнакомец замечает на себе пару любопытных глаз, то поворачивается к парню лицом. - Будь воспитанней, не рассматривай меня так. - Простите… Вы здесь охранник? - Ёсан не знает зачем он задал этот очевидный вопрос, но он хочет просто разрядить обстановку хотя бы разговором, что сразу же оборвалось. - Я хозяин этого дома. До самой будки охраны Кан больше ничего не говорил. Когда они подошли к нужному месту, Ёсан замечает, что настоящего охранника нигде не видно, но, предположив, что тот отошёл по своим охранническим делам, скоро забывает об этом. Сонхва достаёт из внутреннего кармана джинсовки телефон и начинает набирать чей-то номер. - Простите, а можно отойти? Мне надо в туалет, прямо сейчас, - Ёсан строит из себя мученика, который действительно умрёт, если сейчас не отойдёт в кусты. - Иди. Мужчина тяжёлым взглядом сверлит в его спине дыру, пока тот уходит, и нажимает на вызов. Ёсану кажется, что тот вот-вот вызовет копов, и парень быстро решается на авантюру. Сбежать прямо сейчас было неплохим вариантом, тем более высокий хозяин дома как раз отвернулся. Кан набирается смелости и что есть сил снова, как можно быстрее и тише, пробирается к забору. Он даже не включает фонарь, просто бежит подальше отсюда. Удачно выбравшись за огороженную территорию дома он проходит около десяти метров вдоль ограждения и резко спотыкается обо что-то и падает, лишь в этот момент он решает включить фонарик. Ёсан быстро осматривает всё вокруг себя и мгновенно роняет единственный предмет освящения в испуге. Кан споткнулся о мёртвое тело отсутствующего охранника. Его горло было разодрано и, кажется, из него всё ещё нескончаемым потоком вытекала кровь. От страха парень впал в ступор, он даже был не в силах закрыть свой рот от такого сильного шока, пока адреналин разливается по его телу, руки и ноги начинают неудержимо трястись. Обратно в чувства его приводит резкий подъём с земли и сильная боль от столкновения головы с деревом. - Ну надо же тебе было всё вот так испортить, - подходящий мужчина неспешно выговаривает каждое слово. Пока Кан пытается прийти в себя после оглушающего удара, Сонхва уже находился на достаточно близком расстоянии, чтобы поднять его за ворот одежды, как тряпичную куклу. Мужчина обнажает свои клыки и сразу же кусает шею мальчишки, впуская енфен, вид яда, в кровь, из-за чего Кан становится ещё более ватным. Хоть и планов по дополнительному ужину Пак и не строил, но кровь Ёсана была слишком сладкой для того, чтобы отстраниться. Считается, что вампиры питаются кровью лишь красивых молодых девушек, являющимися в придачу девственницами, но в двадцать первом веке найти такую достаточно сложно, поэтому приходится перебиваться тем, что попадётся. Ёсан оказался для него просто приятным бонусом. После первого, он делает сразу второй укус, ниже предыдущего, впуская новую дозу яда. Кан практически не чувствует боли, только слабость и нарастающее возбуждение. Он тихо стонет и слышит короткий смешок. - Не стоит волноваться, почти у всех людей такая реакция, - мокрый язык существа проходится по местам свежих укусов, слизывая вытекающую кровь. Кан хочет что-то сказать, но не успевает так как просто теряет сознание. Спустя некоторое время Ёсан еле открывает глаза. Всё тело ломит так, что создается ощущение, что у него высокая температура. Осмотревшись, он понимает, что находится не у себя дома и даже не у того дерева или в лесу. - Рад, что ты так быстро очнулся, - доносится голос из правой части тёмной комнаты. Ёсан в испуге резко придвигается к спинке кровати и поджимает ноги. - Я - Пак Сонхва, сейчас ты находишься в моём доме. Что я такое ты уже видел и даже успел вполне прочувствовать, - мужчина поглаживает кошку, что расположилась на подлокотнике небольшого кресла и наслаждается приятными поглаживаниями до того момента, как её аккуратно убирают с колен. Сонхва встаёт и подходит к кровати. Кан забился в самый угол и практически трясся от страха. Мужчину такая реакция забавляет. Он резко хватает ногу Ёсана в районе лодыжки и с силой тянет на себя. Когда Кан оказывается в горизонтальном положении, Сонхва не теряя времени не упускает возможность нависнуть над парнем и отрезать ему любые пути к свободе. - Не думал, что остались ещё люди с такой сладкой кровью, как у тебя, - мужчина пальцами легко гладит щёку испуганного Ёсана, - В последние десятки лет всё больше горьких на вкус. Видимо, ты не успел себя испортить, - Пак облизывает верхнюю губу и приоткрывает рот, демонстрируя парню свои острые клыки. Он медленно проводит языком по клыкам, царапая его до крови, что капает на лицо Ёсану. Парень от страха начинает ронять горячие слёзы и дергает руками, которые находятся в железном захвате Сонхва. Кану неприятно такое близкое нахождение рядом с потенциальным убийцей и существом, которое запросто может убить его в любую секунду самым страшным способом. Как только парень решает заговорить и открывает рот, чувствует сильную боль в плече. Длится это недолго, так как енфен делает своё дело и вместо боли Ёсан опять начинает чувствовать удовольствие, разгоняющееся в этот раз намного быстрее. Из последних сил он пытается хоть как-то оттолкнуть мужчину хотя бы с помощью ног, но тот просто раздвигает их в стороны, ставя свою между. Сонхва голоден, голоден от нехватки близости с кем-то, и этот парень под ним - отличный вариант, чтобы восполнить этот недостаток. В следующее мгновение одежда Кана превращается в жалкие куски ткани, не подлежащие никакому восстановлению. Сонхва стонет при виде худого тела с нежной молочно-белой кожей. Он проходится рукой по его животу и бёдрам, наслаждаясь тем, какая кожа под его руками мягкая и теплая, практически бархатистая. Ёсану более чем противны его касания, разум желает сбежать, но тело уже не может помочь своему хозяину из-за полученного количества яда. Когда вампир начинает раздеваться сам, из глаз Ёсана с новой силой текут горячие слёзы от понимания своей безысходности и беспомощности в данной ситуации. Пак остается лишь в чёрных джинсах и, не выдержав, кусает и попутно царапает клыками грудь Ёсана слизывая выступившую кровь. Он не сдерживает себя и стонет от удовольствия, делая еще пару таких же царапин, в то же время сжимая талию и бёдра парня до сильных синяков. Он размазывает алую краску по торсу парня под собой и, поднеся руку к губам, довольно слизывает остатки с пальцев. Кан всхлипывает, боли он не чувствует, зато чувствует отчаяние, которое душит его и заставляет слёзы литься снова и снова непрекращающимся потоком. Он слегка приходит в себя, когда его переворачивают на живот и проделывают те же самые пытки со спиной и плечами, не оставляя на нем ни кусочка живого места. Кан совершает слабые попытки отползти, но сильные и жестокие руки на талии не позволяют это сделать, заставляя бросить мысли не то что о побеге, даже о любом движении. Сонхва притягивает Ёсана ближе к себе и прижимается уже весьма заметным, скрытым тканью штанов, возбуждением к ягодицам парня. Пак тихо шипит и пару раз имитирует секс через ткань оставшейся одежды. Это заставляет Ёсана тихо простонать. Его тело стало слишком горячим от количества енфена в крови, член болезненно ноет и требует внимания, хотя только от мысли, что такое существо, как Сонхва, будет его там касаться, хочется застрелится. Вампиру нравилось изводить своих жертв, заставляя их плакать либо от сверх стимуляции, либо от слишком медленного темпа, а всё это вперемешку с болью. Обычно у него больше терпения, но сейчас он хочет просто достигнуть своего удовольствия и, желательно, как можно быстрее, поэтому штаны с нижним бельём отправляются к остальным остаткам одежды на полу. - Пожалуйста, не надо… Я не хочу, - Ёсан задыхался от слёз и рыдал практически в голос. Горячие, солёные капли так и не прекращали литься по щекам парня. Он окончательно теряет способность говорить после нового укуса в районе бедра и ощущения двух пальцев внутри. Сонхва на самом деле наслаждался его страданиями и хотел сделать ему только хуже. Пака каждый раз забавляет такая реакция его не таких частых жертв. Он вводит пальцы глубже, намеренно задевая простату, заставляя Ёсана напрячься и громко всхлипнуть совместно со стоном. Пальцы мужчины медленно скользят внутри. В скором времени к ним добавляется и третий. Сонхва сгибает пальцы, сильнее задевая чувствительное место, на что Кан начинает подмахивать бёдрами в жалких попытках потереться членом хотя бы о ткань простыни. Возбуждение слишком сильное и болезненное, чтобы и дальше его игнорировать. Пусть ему и отвратительны касания вампира, но тот определённо знает на какие точки стоит надавить и что сделать для того, чтобы Ёсан руша всю свою гордость и остатки здравого ума просил Пака двигаться быстрее и трогать его ещё больше. Когда к трём пальцам добавляется ещё один, Кан не может сдержать громкого длинного стона. Он хочет кончить и просто отключиться уже от этого мира и провалиться желательно в вечный сон, но, естественно, у Сонхва другие планы. Ему хотелось окончательно добить Ёсана и заставлять его умолять войти в него, но своё возбуждение тоже даёт о себе знать, и выдержка мужчины уже на пределе своих возможностей. Он аккуратно вытаскивает пальцы и сразу же заполняет взамен своим членом. Для своего же удобства Пак приподнимает за бёдра Ёсана, вынуждая его лежать лишь грудью и головой на кровати. Сонхва не собирается нежничать и с самого начала задаёт резкие, грубые толчки, делая между ними паузы, каждый раз от чего Ёсан вскрикивает. Вампир склоняется над парнем и оставляет мокрый поцелуй у основания его шеи и переходит на медленный темп, делая новый укус. Ёсан даже не пытается сдерживать стоны, он уверен, что Сонхва этого и добивается своими медленными, глубокими толчками. Кан кусает край рядом лежащей подушки, заглушая хоть каким-то образом все звуки до того момента, пока Пак не сжимает его волосы и не тянет с силой наверх. - Я хочу слышать тебя, - Сонхва толкается резко, проходясь членом точно по простате, что вынуждает Ёсана громко простонать. Пак вжимает юное тело под собой в кровать, совершая быстрые и размашистые толчки, не думая останавливаться. Ему просто сносит крышу от того какой Ёсан горячий и узкий внутри. Сонхва тянется рукой к члену Кана, чтобы довести их обоих до разрядки, чего он обычно не делает для своей «еды». Ёсан уже не замечает, как сам насаживается на член мужчины и пытается толкаться в его руку для получения скорого удовольствия. Единственное, что сейчас хочет его затуманенное сознание - это кончить, прямо сейчас, что он и делает, совершенно не сдерживая себя. Парень сильно сжимается вокруг члена Сонхва, заставляя того низко простонать ему в шею и излиться внутрь. Всё тело Кана охватывает мелкая дрожь из-за новых ощущений. Вампир медленно выходит из Ёсана и наблюдает, как собственная сперма стекает по бёдрам юноши. Он смазывает густые капли пальцами и вводит их обратно, желая, чтобы все оставалось внутри. Пытаясь отдышаться, Ёсан не замечает, как его сознание проваливается в темноту, не желая возвращаться в столь жестокую реальность.