***
Сегодня я специально пришла домой пораньше, чтобы всё успеть. Переоделась, приняла душ и ушла в спальню дожидаться Чона. План по внедрению хоть капли нежности в наши отношения был продуман до мелочей: до прихода Чонгука я должна быть в спальне с телефоном на готове; когда тот придёт, я начну «разговаривать по телефону» со своей подругой на тему наших с Чонгуком отношений; тот услышит как я жалуюсь на отсутствие нежности и станет более мягок ко мне. Бинго! Вроде тупой план, а всё же в нём что-то дельное да имеется. Просидев в спальне около часа, я услышала негромкий хлопок двери, который оповестил меня о возвращении Чонгука. Он никогда не кричал типичное «Я дома!» и вообще не подавал никаких признаков того, что он в квартире. Передвигался тихо, словно крался, и частенько меня этим пугал. Хлопок двери был единственным знаком, поэтому, услышав его, я сразу же поднесла телефон к уху и начала говорить. – Я действительно устала. Мне хочется его обнимать, но я не могу делать это часто, ведь он постоянно отталкивает меня, – боковым зрением вижу тёмный силуэт, что застыл за приоткрытой дверью и внимательно вслушивался в разговор. – Соён, я люблю Чонгука, но его грубость меня уже достала. Будто я не его девушка, а самое раздражающее существо на свете, - я вошла в азарт и начала говорить всё, что копилось во мне эти два года. – Да, поначалу было всё нормально, мне даже нравилась эта его черта, но, твою мать, можно же быть чуточку добрее и нежнее к собственной девушке! Я больше не могу, Соён... - склоняю голову в безысходности и вижу, что Чон никуда не ушёл и до сих пор стоит за дверью, слушая мой монолог. – Я сейчас всерьёз задумываюсь о расставании... – вот тут я уже солгала, ведь с Чонгуком расставаться мне не хотелось. Люблю его, и ничего с собой поделать не могу. Чону, похоже, надоело подслушивать и он пошёл на кухню, а я, посидев ещё пару минут в спальне и поговорив сама с собой, решаюсь выйти к своему парню, готовясь разыгрывать перед ним мини-спектакль. Как только я выхожу из спальни и захожу на кухню, в меня буквально впивается его холодный взгляд, из-за чего я слегка дёргаюсь и немного с заиканием произношу: – Ч-чонгук? А давно ты пришёл? Парень медлит с ответом и лишь смотрит мне в глаза, оперевшись рукой о стол. Он молчит, чем ещё больше напрягает и слегка раздражает. – Чонгук? - беру себя в руки и продолжаю свой недоспектакль. – Пришёл минут десять назад, - отвечает он, всё так же не сводя с меня взгляда. После секунд пятнадцати наших гляделок, Чонгук встаёт и направляется на выход из кухни. Он молчит, что, если честно, странно. – Как у тебя дела на работе? - успеваю поймать его руку на выходе и заглядываю в глаза, но вместо привычного холода вижу явную злость и раздражение. – Отъебись, - с неким рыком произносит парень и резко выдёргивает свою руку из моей, полностью выходя из кухни. Он заходит в ванную и громко хлопает дверью, а я присаживаюсь на стул и смотрю туда, куда Чон ушёл несколькими секундами ранее. Сегодня он злой. Даже очень. Хоть я и привыкла к грубому отношению, но обидно мне было всегда. Думаю, я достаточно настрадалась. Теперь пора помучаться и моему дорогому парню. В мой план не входил разговор с Чоном о расставании, я только хотела упомянуть о нём в «телефонном разговоре» и всё, но после того, что произошло минутами ранее, мне захотелось это сделать.***
Чонгук принимал душ около пятнадцати минут, а я всё это время продумывала то, что скажу ему, как только он выйдет. Нового я ничего не придумала, поэтому решила сделать всё по старинке. Я встала со стула и подошла к столешнице, принимая серьёзное выражение лица. После душа Чонгук обычно заходит на кухню попить воды, поэтому я никуда не уходила и, оперевшись поясницей о столешницу и сложив руки на груди, дожидалась парня. Чонгук не заставил себя долго ждать и через минуты две вышел и направился на кухню. Он прошёл мимо меня, даже не взглянув, подошёл к холодильнику и достал бутылку воды. Что же, пора начинать. – Чонгук, - твёрдо произношу и смотрю на его голую спину, но он будто меня не слышит и пьёт. Ну, игнор всегда присутствовал в наших отношениях, поэтому меня этим не задеть. Ничего, идём дальше по плану. – Чон, - называю его по фамилии, и он сразу же замирает. – Нам нужно серьёзно поговор... – Аён, я устал, свали в закат, - прерывает меня Чонгук и, поставив бутылку обратно в холодильник, идёт в спальню, а я следую за ним, продолжая то, что начала. – Нет, Чонгук, нам действительно нужно поговорить. Так что потерпи меня пару минут, потом я отвяну. Чон заходит в спальню и подходит к шкафу, доставая оттуда первую попавшуюся футболку. Я хватаю ткань с другой стороны и немного тяну на себя, привлекая внимание парня. – Чонгук, если я говорю, что у меня к тебе есть серьёзный разговор, то это значит, что ты должен внимательно меня выслушать, а не игнорить, - смотрю парню прямо в глаза и отпускаю ткань. Он смотрит сначала на свою футболку, а затем на меня, но в его взгляде можно рассмотреть только раздражение и злость. А когда он в последний раз смотрел на меня как-нибудь по-другому? – Хах... - усмехаюсь и делаю шаг назад, осознавая своё положение. Надо же, и как я раньше над этим не задумывалась? Злость в его глазах... Разве так смотрят на любимого человека? Разве будут любимого человека посылать куда подальше, игнорировать и срываться на него? Мы уже два года в отношениях, и практически всё это время я страдаю от нехватки внимания и любви. А может, даже тех редких моментов нежности никогда и не было? Может я, будучи безумно влюблённой, просто выдумала себе всё это? – Аён? - Чонгук с непониманием смотрит на меня, уставившуюся в одну точку, а после и вовсе впадает в ступор, когда замечает слёзы на моём лице. Он отбрасывает футболку куда-то в сторону и быстро подходит ко мне. Парень берёт моё лицо в свои ладони и пытается сфокусировать на себе внимание, что-то говорит, попутно вытирая мои слёзы, но я ничего не слышу. – Мы расстаёмся, - наконец поднимаю на него свои заплаканные глаза, замечая шок на лице напротив. Убираю его ладони с себя и выхожу из спальни. Быстро направляюсь в ванную и закрываюсь на замок, сажусь на холодный пол и, зарывшись руками в волосы, беззвучно кричу. Это конец. Теперь это действительно конец. Я наконец осознала то никчёмное положение, в котором оказалась по своей же вине. – Аён, что случилось?! Объясни! - кричит Чонгук, громко стуча по двери. – Выйди! Давай поговорим! – Уйди! Не трогай меня... - сижу и громко рыдаю, уже не пытаясь сдерживать голос. Теперь ты видишь? Видишь, до чего довёл некогда сильную меня? Уверена, он даже не понимает, почему мне плохо. Если задуматься, он в принципе никогда меня не понимал. Не понимал моих чувств и того, чего я действительно хочу. Как же плохо... Почему я не могла увидеть правды раньше? Почему никогда не задумывалась, что такие отношения не нормальны? – Потому что влюбилась, как идиотка, и выдавала желаемое за действительное, - шепотом произношу и усмехаюсь, принимая реальность.***
В ванне я просидела довольно долго, возможно, около часа. За это время я кое-как успокоилась и даже продумала свои дальнейшие действия. Встав на ноги, я отряхиваю одежду от пыли и подхожу к раковине. Зеркало, что висит над ней, показывает мне заплаканное лицо и пустые глаза, что не могут чётко разглядеть отражение. Усмехаюсь и умываюсь, пытаясь убрать этот разбитый вид. Открываю дверь, и первое, что попадается мне на глаза, – это Чонгук, который с опущенной головой сидит на полу перед ванной. Услышав щелчок двери, он резко поднимает голову и хочет уже встать, но, увидев меня, резко останавливается и растерянно смотрит на меня. Я смотрю на него сверху вниз и впервые замечаю столько эмоций у него на лице. Впервые за все время наших отношений. – Хах, - не сдерживаю смешка, глядя на сие зрелище. – Я расстаюсь с тобой, - говорю с твердостью в голосе. – Подвинься, мешаешь, - толкаю его ногу, что закрыла мне проход, и иду в спальню собирать вещи. Здесь я больше не останусь. Я не останусь вместе с ним. Собираю вещи в спешке, желая скорее уйти отсюда, но мне мешает Чонгук, который пошел в спальню следом за мной. – Аён, давай поговорим? - спокойно говорит, стоя буквально в шаге от меня, что я спиной чувствую его. – У тебя появилось желание со мной поговорить? Странно, ты же недавно сказал мне свалить. Я не оборачиваюсь к нему и продолжаю собирать вещи, бегая от одного конца комнаты к другому. Он наблюдает за моими спешными действиями и, не выдержав, хватает за руку, разворачивая к себе. По комнате сразу же разносится громкий звук пощёчины. А затем слышно только моё громкое дыхание. – Не трогай меня, - буквально рычу и, вырвав руку из хватки Чона, отхожу от него на несколько шагов. Чонгук касается своей покрасневшей от пощёчины щеки и смотрит на меня, совершенно не понимая, что сейчас происходит. – Почему ты хочешь расстаться? - говорит спустя несколько секунд, делая шаг в мою сторону. Я сразу же отхожу, и он останавливается, понимая, что лучше не трогать меня сейчас. – Ты не любишь меня, - наконец отвечаю на вопрос и вижу, как широко открываются его глаза. – Что? - сдавленно спрашивает Чонгук, с шоком глядя на меня. – Да ладно тебе, - усмехаюсь, махнув рукой, и чувствую, как слезы начинают течь по лицу. – С любимым человеком не ведут себя так, как это делаешь ты. Раньше я этого не замечала из-за безумной влюбленности, но сегодня я будто прозрела, - сажусь на рядом стоящую кровать из-за слабости в ногах и, закрыв руками лицо, продолжаю свой монолог: – Мне больно, грустно, страшно, Чонгук... Я не могу так больше. Два года, целых два, сука, года мы были вместе и всё это время мне было плохо. Почему ты такой? Почему я такая? Мне кажется, я схожу с ума. Я не вижу, где правда, а где ложь. Где заканчиваются твои чувства и где начинается мой вымысел? Всхлипы останавливают меня и я прекращаю говорить. Истерика накатывает с новой силой и я сижу, содрогаясь всем телом. Мне будто закладывает уши и я не слышу, как Чонгук подходит ближе. Он тихо садится рядом и аккуратно обхватывает мои плечи, притягивая к себе, чтобы обнять. Он молча поглаживает мою спину, стараясь не делать резких движений, пытается успокоить. А я ещё больше начинаю рыдать, хватая его за одежду, ведь уже и не помню, когда в последний раз Чонгук обнимал меня так. Возможно, никогда...***
Уставившись в одну точку, я неспешно помешиваю ложкой чай, что успел уже порядком остыть. В голове какая-то непонятная каша из мыслей, и я пытаюсь сосредоточиться хотя бы на одной, что выходит очень плохо. Внезапно на всю комнату раздаётся громкий звук от удара ложки о чашку, из-за чего я дёргаюсь и недовольно смотрю на источник шума. – Чё зыркаешь? Задолбала уже насиловать чашку. Всё время дзынь и дзынь, дзынь и дзынь! И так пять минут! - говорит подруга, с надутым лицом откидываясь на спинку стула. – Прости-прости, - улыбаюсь, глядя на её, как у хомяка, лицо и кладу ложку на стол, чтобы больше не нервировать подругу. С того момента прошло уже две недели. И все это время я живу у Соён, моей подруги. А с Чонгуком мы расстались. Он сказал, что мы оба должны успокоиться и затем поговорить, но я уже не могла оставаться рядом с ним, и поэтому, пока Чонгук вышел покурить на балкон, я быстро собрала оставшиеся вещи и ушла. Судя по тому, что он никак не связывался со мной после этого, видимо, он решил не трогать меня и дать спокойно уйти. – Аён, ты правда больше не хочешь быть с Чонгуком? - в очередной раз спрашивает Соён, а я устало выдыхаю, поднимая на неё глаза. – А тебе не надоело постоянно задавать один и тот же вопрос? – Нет, потому что я не понимаю. Вы любите друг друга, так почему же всё так произошло? – Легко тебе говорить, когда не знаешь всей правды, - встаю из-за стола, не желая больше продолжать разговор. – Так расскажи! Я же не чужой тебе человек. Мы знакомы кучу лет, я бы смогла тебе чем-нибудь помочь. У Соён в голосе явно слышится отчаяние. Мы и правда долго знакомы и прошли через многое. Мы доверяли друг другу так, как никому другому. Любая из нас готова придти на помощь и просто поддержать, когда это необходимо. Я знаю это, но... – Спасибо, Соён, - слабо улыбаюсь, глядя на неё. – Но не в этот раз. Ухожу из кухни, оставляя подругу, и иду в свою комнату, где хоть немного могу побыть одна. "Аён, ты правда больше не хочешь быть с Чонгуком?" Хотелось бы, чтобы это было правдой, но это не так. Я до сих пор люблю его. Я хочу быть с ним. Но у наших отношений нет будущего. Но моё тупое сердце не понимает этого, и поэтому я снова плачу, уткнувшись лицом в подушку. Нужно лишь подождать, перетерпеть эту боль, а дальше будет легче...***
Медленно открываю глаза из-за доносящегося снаружи шума. Видимо, я заснула, пока пыталась успокоиться, но, что там творится? Слышится небольшое шуршание, а после хлопок двери, будто кто-то сейчас вышел. Тихо поднимаюсь с кровати и на цыпочках подхожу к своей двери, пытаясь прислушаться. Соён вышла? Но она не из тех, кто на ночь глядя куда-то пойдёт, даже если это необходимо. Медленно проворачиваю ручку и сквозь щелку пытаюсь рассмотреть, что там происходит, но кто-то резко дёргает дверь в свою сторону, из-за чего я, пошатнувшись, стукаюсь лбом об этого человека. – Что за?.. - поднимаю глаза, потирая ушибленное место, и застываю, глядя на нарушителя. – Чонгук? Передо мной стоял мой бывший парень, и с привычным холодным взглядом смотрел на меня. Выглядел он, мягко говоря, паршиво: мятая одежда, растрёпанные волосы, немного красные глаза, будто от недосыпа, слегка осунувшееся лицо... Сердце невольно пропустило удар, когда я осознала, что у него нездоровый вид, и уже хотела спросить, что у него случилось, но вовремя себя остановила, ведь у нас уже не те отношения, чтобы беспокоиться друг за друга. – Что ты здесь забыл? Где Соён? - заваливаю его вопросами и отхожу на пару шагов, пытаясь увеличить дистанцию. Но Чонгук подходит ко мне ровно на столько же, на сколько я отошла, и взглядом указывает на кровать. – Присядь. Я хочу с тобой поговорить. Я почему-то слушаюсь его и сажусь на край кровати. Он подходит ближе, снимает куртку, бросая её на недалеко стоящее кресло, и присаживается рядом. Я смотрю на то, как он, оперевшись локтями о колени, прячет лицо в ладонях, и не понимаю, что с ним. – Разве нам есть о чем с тобой разговаривать? Мне казалось, что мы уже всё решили. Тем более, прошло целых две недели... Я действительно не понимаю, о чём он со мной хочет поговорить. Если бы хотел, то связался со мной где-то через день или два после моего ухода, но не через две недели. – Я хотел поговорить с тобой ещё тогда, когда ты заявила, что хочешь расстаться, но ты сбежала, оставив меня одного. Я понял, что тебе нужно время, чтобы успокоиться, да и сам я был готов взорваться в любую минуту, поэтому и не стал связываться с тобой. Я знал, что ты остановилась у Соён, поэтому я раз в несколько дней звонил ей и спрашивал, как ты там. Но сегодня она мне сама позвонила и сказала, что уже не может слушать каждую ночь твои рыдания, поэтому я здесь. Я дал ей ключи от нашей квартиры и попросил на некоторое время остаться у нас, чтобы мы могли спокойно поговорить. Чонгук берёт мою ладонь в свои и, крепко сжав, прикладывает тыльной стороной к своему лбу, прикрыв глаза. – Прости меня, Аён... – Что?... Я теряю дар речи и сижу, словно истукан, пока Чонгук начинает покрывать мою ладонь быстрыми поцелуями, вводя меня в ещё большее изумление. – Что ты делаешь? Прекрати! - пытаюсь выдернуть руку из его хватки, ведь совсем не привыкла к такому отношению, тем более со стороны Чонгука. Но вместо того, чтобы отпустить, Чон слегка дёргает рукой и крепко обнимает, утыкаясь лицом в шею. Почувствовав его неровное дыхание, я вся, будто от холода, покрываюсь мурашками. – Прошу, прости меня, Аён, - говорит куда-то в шею, – я не хочу с тобой расставаться. У меня максимально уёбищный характер, я в курсе этого, но я совершенно ничего не делал в попытках стать лучше. Своими грязными словами и жестокими действиями я причинил тебе столько боли, ведь не осознавал, что можно как-то по-другому. Я совершенно не понимал, как выразить все те чувства, что я испытывал лишь при одном взгляде на тебя, и пустил всё на самотёк. Но ни к чему хорошему, как видишь, это не привело, - Чонгук замолкает на секунду, ещё ближе прижимает меня к себе и, вздохнув, произносит ту самую фразу, из-за которой слёзы начинают течь нескончаемым потоком: – Я люблю тебя, Аён. Безумно люблю. Я хочу быть с тобой. Я обещаю, нет, я клянусь стать лучше и честнее. Я перестану быть долбаным мудаком и покажу тебе всю ту любовь, что есть во мне. Чонгук медленно отстраняется от шеи и, увидев мои слёзы, сам не сдерживает эмоций, позволяя паре капель стечь по его худому лицу. Он не спеша вытирает мои слёзы большим пальцем, а я – его, из-за чего Чонгук слабо улыбается. – Прошу, дай мне шанс. Я готов на всё, лишь бы ты снова улыбалась рядом со мной. Он смотрит на меня с огромной печалью в глазах, будто я единственное, что нужно ему в этом мире. Я тянусь ближе и нежно целую Чонгука в губы, поглаживая большим пальцем его скулу. Он незамедлительно отвечает и прижимает меня к себе, не желая отпускать ни на секунду. – Это в последний раз, Чонгук, - говорю, с трудом разорвав столь приятный и долгожданный поцелуй. – В первый и последний раз. Пожалуйста, исполни своё обещание, ведь я всем сердцем хочу быть с тобой. Чонгук нежно улыбается и, стерев очередную слезу с моего лица, произносит: – Я не подведу тебя, Аён...***
Ленивые поцелуи покрывают всё моё тело. Схватившись руками за подушку и прикусив губу, я пытаюсь подавить вылетающие из моего рта звуки, но получается не очень. Чонгук поглаживает мои бёдра, поцелуями спускаясь всё ниже и ниже. Я плавлюсь под его ласками и уже не пытаюсь сдерживать рвущиеся наружу стоны удовольствия, но, когда ощущаю дыхание Чонгука в том месте, хватаю его за волосы и резко дёргаю вверх, останавливая его. – Что такое? - Чонгук тяжело дышит, глядя на меня затуманенным взглядом. – Тебе не нравится? - ехидно улыбается и, наклонившись к моему лицу, страстно целует, сжимая в ладонях мои ягодицы. – Ах, нет... - с трудом говорю из-за стонов, что не оставляют меня ни на минуту. – Просто ты этого... Никогда не делал... Вот я и испугалась... – Хмм, значит сегодня обойдёмся без этого, - Чонгук улыбается словно дьявол и, облизнув губы, снова впивается жгучим поцелуем, буквально высасывая из меня весь воздух. Он ни на миллиметр не отстраняется от меня, а наоборот, лишь ближе льнёт к моему телу, сжимая его в своих крепких руках. Рот уже устал, губы саднят, а язык больше не в состоянии повторять действия языка Чонгука, но мы не отстраняемся друг от друга. Страсть захлестнула нас как цунами, и мы не в силах ей противиться. Резкий толчок заставляет меня разорвать столь жаркий поцелуй и глубоко вздохнуть, руками цепляясь за шею Чона, ещё один толчок – и громкий стон срывается с моих губ. Чонгук хмурится и, приподняв мою ногу, кладёт её себе на талию, совершая ещё один толчок, более резкий, чем предыдущие, отчего я откидываю голову назад, открывая рот в беззвучном стоне. – Тебе... Ммм... Не больно? Мы ведь давно не занимались этим... – Мне хорошо... Очень хорошо... Не останавливайся... И Чонгук будто с цепи срывается: он начинает вдалбливаться в меня мощными толчками, размашисто двигая бёдрами между моих широко расставленных ног. Словно изголодавшийся зверь, он кусает мою шею, ключицы, грудь, оставляя после себя ярко красные следы. Он приподнимает меня за талию, переводя нас в сидячее положение, и буквально насаживает на свой член, издавая при этом настолько соблазнительный звук, что я не сдерживаюсь и сама начинаю покусывать его шею, зализывая после следы. Его кожа солоновата на вкус из-за пота, что мелкими каплями скатывается с его кончика носа, падая мне на грудь. Чонгук крепко сжимает мою талию, что, скорее всего, завтра появятся синяки, но это не так уж и страшно. Резко Чонгук разворачивает меня к себе спиной и, приподняв так, чтобы я стояла на коленях, входит сзади, отчего я закатываю глаза от удовольствия, в экстазе хватая его за руку. Он обнимает меня, обхватив одной рукой талию, а другой - шею, разворачивая моё лицо в свою сторону и страстно целуя. В этой позе он входит слишком глубоко, а вкупе с быстрыми и мощными толчками я наконец достигаю оргазма, издавая громкий протяжный стон и крупно содрогаясь всем телом в его руках. Чонгук, заметив, что я уже кончила и начинаю обмякать, начинает ещё сильнее вдалбливаться в моё тело, и буквально через пару толчков он тоже кончает, предварительно успев выйти из меня. Мы оба падаем на влажную от пота кровать, при этом тяжело дыша. Я прикрываю рукой глаза, пытаясь привести дыхание в норму, и чувствую, как Чонгук накрывает нас одеялом. Он подвигается ближе ко мне и, положив руку на талию, притягивает ближе к себе. Он долго смотрит мне в глаза, не проронив ни слова, а после, положив ладонь мне на щеку, нежно целует в губы, будто это вовсе не он несколько минут назад трахал меня чуть ли не до потери сознания. – Я исправлю своё поведение, - спустя некоторое время говорит он, – но вот мои привычки во время секса исправить будет трудно. Я тихо смеюсь, ловя на себе непонимающий взгляд, и, легонько ткнув Чонгука пальцем в нос, говорю: – Здесь можешь ничего не менять. Такая грубость мне даже нравится. Чонгук улыбается, поняв смысл моих слов, и вновь затягивает меня в нежный и тягучий поцелуй...