История одной ревности 3. Финал

***

       С событий последнего прихода госпожи «элегантность» прошло около недели. Караджа после той ситуации с приглашением на обед и их небольшой перепалкой с Азером, где они чуть не убили друг друга молниями из глаз, больше не оставались наедине. Азер все время пропадал где-то, ссылаясь на накопившиеся дела и безответственное отношение Йылмаза к работе. Ему пришлось многое исправить, а братец получал за каждый промах подзатыльники. Ещё через пару дней, когда все дела, наконец, были улажены, братья Куртулуш вдохнув с облегчением, вернулись домой. А дома, как обычно, ждал вкуснейшие ужин, ароматы которого разлетелись по всему особняку, заставляя глаза мужчин семьи сверкать ярче солнца в их родном городе. Но глаза одного из них в тот вечер засияли ещё ярче, когда мимо него прошла их гостья, заставляя его кипеть одной лишь своей уверенной и, немного нагловатой походкой львицы. Она даже взглядом его не удосужила, не говоря уже о том, чтобы поздороваться. И этому была очень интересная причина… После всех приготовлений, стол был накрыт и все сели ужинать. Сначала было тихо, но потом Йылмаз, видимо сильно проголодавшись, начал безостановочно хвалить и восхищаться всем тем, что ел, набивая рот и желудок. Азер засмеялся, желая приятного аппетита, а Фадик только и говорила, чтобы тот не торопился. Только вот парень уже не слушал их. Ему было вкусно. Остаток ужина прошел в перемешку с неловким молчанием и разговорами о работе между братьями, а также причитаниями их матери, чтобы те не обсуждали дела хотя бы за столом. Молчала только Караджа, лишь изредка улыбаясь на шуточки Йылмаза. Закончив трапезу, Фадик и Караджа убрались со стола, навели порядок на кухне, и все разошлись по своим комнатам. Караджа зайдя к себе, прилегла, не зная, чем ей заняться, ведь сна не было ни в одном глазу, хоть время уже и позднее. Она все ворочилась и ворочилась, не зная, как найти удобное положение и хоть немного отдохнуть от множества мыслей, что не покидали ее голову уже какой день, а за последние два дня так стали ещё более навязчивыми. Прямо за стеной, в соседней комнате также не зная, что делать сидел глава семьи Куртулуш. Тот самый враг и наркобарон. Но что-то в нем стало меняться. И это дело ни одного дня. Это длиться дольше, просто с каждым днём, с каждым взглядом и ощущением это нечто становилось все шире и шире, будто вот-вот вырвется наружу, проломив ему череп или, того хуже, грудную клетку. Насквозь. Это что-то никак не хотело покидать его мыслей, что даже во время занятости работой или тренировками в зале было с ним. Всегда. Везде. На каждом шагу. На каждом чертовом углу собственного дома. Куда не глянь, куда не пойди, оно преследовало его по пятам. Это бесило. Это злило. Но было уже поздно для того, чтобы Это исправить… ~ Два дня назад ~ Самое обычное утро, самого обычного дня в доме Куртулуш. Мать семьи, госпожа Фадик взяв одного из ребят, отправилась на рынок за покупками. Сказав, что будет не скоро, женщина строго предупредила сыновей об осторожности, добавив, чтобы те не обижали их гостью и присмотрели за ней, пока сама она не вернётся. Когда братья снова, сидя в кабинете, обсуждали рабочие дела и думали, как провести следующую партию товара без проблем, телефон Азера зазвонил. Это был один из охраны, говоря хозяину о прибытии госпожи Эфсун, чей визит в очередной раз был внеплановым. — Пусть заходит. Видя хмурое лицо старшего брата, Йылмаз на став задавать вопросов, просто последовал за ним вниз. Через двадцать минут, услышав ещё один голос, Караджа решила посмотреть, кто пришел. Уже на лестнице девушка поняла, что голос женский и до боли знаком ей, хоть она и слышала его всего раз. Но этот она уже вряд-ли забудет. Спустившись, войдя в малую гостиную, Караджа только удостоверилась в своей догадке. Да, это была та самая красотка, с изящными руками и прекрасными рыжими волосами, элегантно уложенными на один бок. Караджа мысленно закатила глаза и не красиво выругалась внутри себя. Снова это происходит. Ее жутко злит просто присутствие этой дамы, не говоря уже о том, что она будто бы специально заявилась тогда, когда матери Куртулуш нет дома. Увидевший Караджу Азер немного занервничал, но совсем этого не показал. А Йылмаз, слегка ухмыльнулся, ощущая дежавю. — Азер, Йылмаз, у вас гость? Может принести вам кофе? Простите, не запомнила ваше имя. Эфсун усмехнулась, глядя на слишком явное раздражение девушки, что стояло у входа в гостиную. — Эфсун. Приятно познакомиться. — Прекрасно. Так, что на счёт кофе? Азер уже еле сдерживался, чтобы не заулыбаться во весь рот от очередного представления девушки. Она снова сдает позиции и выдает свои настоящие эмоции, ещё больше раззадоривая любопытство и желание застать врасплох у Азера. — Было бы неплохо. Караджа неискренне улыбнулась и не сказал ни слова, повторила тот же вопрос Куртулушам. Получив их положительный ответ, направилась на кухню, громко шагая, чем ещё больше выдавала себя. Пока она готовила напитки, в гостиной продолжалось обсуждение нынешних дел партнёров. — Прости, что эта девушка делает в твоём доме, Азер? — Пытается остановить войну. Я же говорил. — А она настойчивая, как я вижу. Только вы не выглядите так, будто между вами вражда. Даже кофе предложила. Интересно… — Ничего интересного. Не знаю зачем ей это. Эфсун начала о чем-то догадываться, кажется. Ее неоднозначные взгляды, полные подозрений, неуместные намеки и вопросы начали порядком надоедать Азеру и он быстро перевел тему. Через пару минут появилась и Караджа. Поставив поднос с чашками на столик перед сидящими, взяла молча свой кофе и также молча заняла одно из кресел. Разговаривающие партнёры резко замолчали и обернулись. Поняв, что девушка не так уж и приветлива, как могло показаться в начале, Эфсун усмехнувшись взяла одну из чашек себе и сделала глоток. Йылмаз и Азер тоже стали наслаждаться своими напитками. Но младшему из братьев Куртулуш не дали нормально выпить кофе, так как с улицы послышались чьи-то ругань и крики. Азер взглядом сказал брату проверить, что там, и тот мигом оказался во дворе. — Что происходит?! Один из парней подошёл к Йылмазу и доложил, что парень из Чукура требует впустить его. — Кто такой? — Этот, кажется, Джелясун. Был же тут недавно. — Чего ему опять?! — Требует впустить. Один, безоружен. — Не впускать, пока не скажу. Йылмаз вернулся в дом и, не обращая внимания на неловкое и напряжённое молчание, сказал Азеру о прибывшем. — Я понял. Ну, пусть заходит, посмотрим, что ему понадобилось. Кажется, Куртулуш забыл, как буквально некоторое время назад был готов придушить его лишь из-за того, что тот смел разговаривать с Караджой, да ещё и прикасаться… Когда через мгновение Джелясун буквально ввалился на порог, Караджа спокойно выпивала свой кофе, а потом обернулась на шум. Опешив от вошедшего человека, но не сильно удивившись, она только спросила: — Тебя снова отправили уговаривать меня вернуться? — Нет, я пришел сам. — Зачем тогда на этот раз? Я же тебе сказала, что никуда не уйду. — Караджа, пожалуйста. Ты даже не понимаешь, во что ввязалась. — Я, по-твоему, слепая, Джелясун?! Или, может, глухая? Или глупая? — Я не… Азер, молча наблюдавший за этой картиной, кажется устал, поэтому резко вскочив с места, подошёл ближе к Джелясуну и Карадже. Смотря то на него, то на нее, и, видя их переглядывания, вскипал с новой силой. — Что происходит, черт возьми?! Но те двое даже не обернулись на говорящего, чем взбесили его ещё сильнее. Джелясун продолжил уговаривать Караджу уйти с ним, а она продолжала стоять на своем, говоря, что его это дело не касается и она будет поступать так, как считает нужным. — Ты же не собираешься всю жизнь просидеть здесь? — Если понадобится! — Что это значит? — Какое из двух слов ты не понял, Джелясун? В разговор вновь и вновь пытается влезть Куртулуш, но тщетно. На него никакого внимания не обращают, продолжая спорить между собой. Видя томные взгляды парня, Азер выходит из себя окончательно, и, ругнувшись, чуть ли не выпроваживает «гостя» на выход. — Я не намерен больше слушать все это, *мат*! Проваливай или выйдешь отсюда трупом! Джелясун снова и снова не обращает на хозяина дома внимание, как и Караджа, но вторая меняется в лице, когда Азер встаёт между ней и Джелясуном, закрывая ее собой и гневно смотря на парня. Слишком явное недовольство. Караджу это немного смущает, но в то же время льстит. Она ведь знает, что это уже не первый раз. Она догадывается, что с ним происходит и почему он так реагирует на Джелясуна. Но всему свое время… — Тебе уже дали ответ или ты оглох, парень?! Она не уходит, вот ты! Вон! Джелясун на секунду буквально глянул в глаза Куртулуша, а потом вновь продолжил умолять: — Нет никакой войны! Никто ни на кого не нападает, ты же видишь! Больше нет надобности твоего пребывания здесь! — Джелясун, пойми уже! Как только я выйду за порог, как только меня увидят в Чукуре, дядя Ямач сразу же начнет все по новой, а меня запрет в доме! — Караджа, пожалуйста! И я пришел сюда не только из-за этого, ты же знаешь, что я… — Не смей заканчивать это предложение! Не вздумай! Караджа угрожающе смотрела на парня, подходя ближе и случайно задевая ладонь Азера, будто успокаивая. Он опустил взгляд на их соприкоснушиеся на мгновение руки и резко посмотрел на девушку. Она, продолжая попытки выгнать Джелясуна, боковым зрением заметила замешательство Куртулуша, на секунду застывшего в недоумении. Ему стало дурно. Совсем немного. И не только из-за обжигающего прикосновения. Он стал свидетелем того, чего знать не должен был. Джелясун чуть не проговорился о том, что они с Караджой обсуждали в их последнем разговоре перед ее уходом из Чукура. Тема, которую Караджа в итоге больше не хотела поднимать, но ьа все равно почему-то вспылвала. Естественно, Азеру это не понравилось. Он разозлился ещё больше, когда понял, что между этими двумя, кажется, есть нечто бо́льшее, чем просто дружеские отношения. — Хватит, заткнись! Я сказал проваливай! А ты, — Азер посмотрел на Караджу, стоявшей теперь сбоку от, — Скажи своему псу, что ему здесь не рады, и, если он сейчас же не очистит мой дом от своего присутствия, я пущу ему пулю в лоб! Караджа понимая, что все зашло слишком далеко, подошла к Джелясуну и, взяв его за локоть направилась к выходу. Азер готов был снова взорваться при виде этой картины. — Джелясун, смотри. Я в полном порядке, со мной всё хорошо, не надо беспокоиться и снова сюда приходить. — Ты не понимаешь, что творишь, Караджа. Ты же слышала, что он сказал, даже не посмотрел, что ты стоишь рядом! Как можно ему доверять?! — Я не доверяю, но и слишком хорошо знаю своих дядь. А он, — она обернулась в сторону гостиной, видя тень Азера, что стоял за углом, — Он не сделает ничего такого. — Почему ты так в этом уверена? Караджа и сама не понимала почему. Ведь и правда нет никаких гарантий, что Куртулуш не начнет снова нападать. Однако с некоторых пор многое изменилось и, возможно именно это и было причиной ее шаткой, но все же уверенности в нем. Только Джелясуну это знать не обязательно… Азер стоял в гостиной, пытаясь хоть что-то услышать из разговора тех двоих, но все было тщетно. Он стоял слишком далеко, а подойти не мог, ведь в доме гостья и неправильно при ней так себя вести. Увидев и услышав то, что было пару минут назад у него на глазах, он схватился за голову, чувствуя неприятные пульсации в висках. Поэтому, понимая, что дальше обсуждать дела он не сможет, да и смысла нет, он сказал Эфсун, ошарашенно сидевшей все это время молча, попивая кофе, что все остальное обсудят потом. — Дайте знать, если будут новости. Можете не провожать. Девушка покинула дом, постукивая своими каблуками и, как только за ней закрылась дверь Азер уже хотел было разнести гостиную, но остановился и молча, поднялся к себе, оставив Йылмаза в недоумении. Эфсун идя по двору столкнулась с Караджой, что шла с улицы, выпроводив Джелясуна. Как только девушки сравнялись, Эфсун улыбнулась: — Спасибо за кофе, Караджа. Караджа улыбнулась в ответ, но не так искренне, как та, что стояла перед ней. — Вы уже уходите? Остались бы на обед. — Спасибо, в другой раз. — Как жаль. До свидания! Едко улыбнувшись Караджа вернулась в дом и, не смотря на Йылмаза сидящего в гостиной и пьющего в одиночестве свой кофе, молча прошагала наверх и заперлась в своей комнате. Сославшись на головную боль и выпив горячий чай, приготовленный госпожой Фадик, Караджа спустилась только после ужина. Азер тоже не стал ужинать, сказав, что очень устал за последние дни и хочет выспаться. Следующим утром все вели себя, как обычно, насколько это было возможно. Но ни Азер, ни Караджа ни слова друг другу не сказали… ~ Нынешнее время ~ Азер, вспоминая прошедшие дни и делая определенные выводы, понял, что не только он погряз в этой пучине неизведанных раннее ощущений. Он все ещё четко помнил взгляды, полные негодования и, кажется…ревности? Или, ему показалось? А может.? Караджа тоже предавалась воспоминаниям. Перед ее глазами то и дело всплывало Его лицо, которое при виде Джелясуна не выражало абсолютно ничего хорошего. Глаза налитые гневом, руки, горячие и готовые вышвырнуть незваного гостя, «подарив» перед этим мощный удар по лицу. А то, как он сказал: «Она не уходит» и вовсе вызвало в ней улыбку, быстро сменившуюся на осознание и удивление. То, что она стала замечать в Нем, снова и снова выходило наружу, заставляя очень много думать и анализировать. Но и она сама давала возможность Ему прочесть на ее лице взаимность, только этот факт она, почему-то, не брала в расчет. Азер же, не зная, что ещё в данной ситуации хуже: его чувства, или то, что они, по всей вероятности, взаимны, поглядывал на стену, разделявшую его с той, что заставляла гореть без желания погаснуть. Ему это начинало нравиться. По его мнению — ей тоже. Это была своеобразная игра. Рзультат же этой игры, если Он примет ее правила и решится сделать первый шаг к следующему уровню, может привести к двум вариантам развития событий: Она тоже сделает шаг и тоже примет правила, либо не примет и дальше он пойдет своим путём, она — своим. И опять непонятно, что хуже: быть счастливым, но остаться без справедливости, либо выбрать справедливость, став несчастным.? Умом они оба понимали, что останутся меж двух огней. Однако то, что так безумно быстро стучало где-то меж рёбер не давая спокойно дышать, заставляло подавлять голос разума, взяв управление телом на себя. Именно это и случилось с Азером сейчас: резко вскочил с места и покинул свою комнату. Пунктом прибытия была дверь в комнату «пленницы». Не долго думая, он постучал и услышал с другой стороны разрешение войти. Вошёл. Она, отложив книгу, подошла, вопросительно оглядев его лицо. И он ответил ей тем же, словно что-то высчитывая из ее глаз, что темнее ночи. Не вышло. Она умело скрывала то, что чувствует. Но зачем прятать все сейчас? Почему не делала этого, когда действительно нужно было? Когда можно было дать заднюю и вернуться к тому, с чего началось — к ненависти?! — Почему? Азер понял, что озвучил свой вопрос, когда Караджа, сделав пол шага навстречу, спросила: — Что «почему»? Азер повторил ее действие и также встал ближе. Теперь, возвышаясь над ней, слыша стук сердца (ее или своего?) и чувствуя сбитое дыхание смотрел пристально, даже не моргая. Взгляд мягкий, теплый, будто окружённый солнцем против ее, загадочного и манящего. — Почему мне кажется, что я поступаю правильно, хотя на самом деле это не так? — Может потому, что это делаю и я? Глаза Азера распахнулись в удивлении, Караджа же в подтверждение его догадки мягко улыбнулась, успокаивая и его и себя. — Караджа, я… Не зная, как правильно подобрать слова, как правильно выразить то, что твориться внутри уже немало времени, да так, чтобы не возникло у нее вопросов в правдивости этих чувств, он запнулся. Решил, что лучше показать, чем говорить. Не открывая взгляда, Азер взял ее ладонь и приложил к груди в том месте, где вместо него говорила душа. — Я… Хватило прикосновения и взгляда в омут черных глаз, чтобы просто найти ответ на главный для них в данный момент вопрос. Все друг в друге говорило им, что это Оно. Это и есть то самое, от чего оба пытались сбежать и спрятаться. Так каков же результат «игры» по итогу? — Будет трудно. — Я понимаю. — Все будут против. — Знаю. — Никто не примет. — Как минимум двое уже приняли. — Кто же? — Мы. — Ты прав. Это уже что-то. — Это самое главное. А дальше молчаливый разговор объятиями. Молчаливое признание в поцелуе. И целый мир в желанных глазах. Здесь не нужно слов, как оказалось. Все было, как на ладони. У каждого на лице написано всё. Ни один вопрос не остался без ответа. Ни одно чувство не было оставлено без взаимности. Все было правильно. Возможно, несправедливо, да. Может нечестно по отношению к тем, кого больше рядом нет. Но все это Они. Каждая потеря, слеза, шрам — Он и Она. И это не конец. Это только начало. Все самое интересное только предстоит прожить. А, когда вас двое, это значит что? Это значит, что пройти этот путь будет немного легче, ведь и силы теперь стало вдвое больше. — Без тебя эта жизнь была бы скучной…